2014-02-13
327
одежду, изготавливать детские игрушки. И эта тенденция получает широкое распространение. Оба родителя теперь озабочены здоровьем и образованием детей и искренне скорбят по каждому умершему ребенку, даже если он оставил этот свет, не успев превратиться в личность.
Однако, как показывает Бадинтер, в XX в. родительское вообще и материнское в частности отношение к детям вновь меняется: любовь и забота вновь ослабевают. Это, конечно, связано с тем, что нынешние социологи именуют кризисом семьи.
Для традиционного общества был характерен «фами-лизм» — ориентация на семью как высшую ценность. Фамилизм был связан с объективной зависимостью людей от большой семьи — разветвленного родственного клана, который объединяли общие экономические интересы, имущество, землевладение. Семьи были многодетными, культивировалось глубокое уважение и почитание старших поколений, родители рассчитывали на то, что дети будут их опорой в старости. Рыночное урбанизированное общество разрушило прежнюю семью, где дети и родители совместно были заняты одним трудом и постоянно находились рядом. Оно освободило женщину от домашнего заточения, но в то же время заставило ее трудиться наравне с мужчиной, что привело к сокращению рождаемости и значительному отчуждению между детьми и родителями.
|
|
|
Прежние экономические связи семьи разорвались. Семьи стали нуклеарными — маленькими, в них сосуществуют чаще всего не три, а два поколения. Супруги, составляющие основу семьи, во многом экономически независимы друг от друга и от подрастающих детей. Они нередко имеют разные профессии, работают в разных концах города, а ребенок воспитывается в детском саду, в школе, в закрытом учебном заведении. У него рано возникают свои интересы, ценности и взгляды, весьма далекие от представлений родителей. Семьецентризм Но-
______________________________________ Лекция 9
вого времени сменился эгоцентризмом, при котором не интересы родственного коллектива, а потакание своему «я» выдвигается на первое место.
Если богатый, хотя и жестко рациональный Запад эго-изировал семейные отношения и создал психологическую дистанцию между членами семьи, то социокультурный и экономический кризис в России породил объективные предпосылки для массового распада семей, которые не могут сохраняться в силу материальных причин и крайней психоэмоциональной неуравновешенности людей. В огромном количестве появились матери, оставляющие своих детей на произвол судьбы, не имеющие возможности прокормить свое «не вовремя» явившееся на свет чадо. Разумеется, это национальная трагедия, поскольку благо народа невозможно без блага составляющих его семей. В этом смысле небрежение детьми и ослабление семейных уз выступает как национальное самоубийство.
|
|
|
Но вернемся к более благополучный ситуации постиндустриального мира. Само по себе материальное благополучие тоже не решает всех проблем, и даже в тex семьях, где идеалы семейности сохраняются, они не всегда могут выливаться в настоящую, неподдельную любовь к детям. Ибо эта любовь, как и всякая другая, предполагает равенство заботы (опеки) и уважения (признания свободы и индивидуальности ребенка). Нередко родители, полагая, что искренне любят детей, пытаются решать за их счет свои психологические проблемы: реализовывать нереализованные потенции (например, я не стала балериной, а ты стань!) или же использовать детей как средство, чтобы удержать в семье убегающего супруга (супругу). Но любовь существует только тогда, когда ребенка любят ради него самого, а не как оружие или форму родительского самоутверждения.
К сожалению, современной семье все менее ведомо отношение братьев и сестер, поистине братское отноше-
