Лекция 2. Считается, что в качестве единицы перевода можно принять уже известную, выделяемую в язы­кознании единицу или единицы

Считается, что в качестве единицы перевода можно принять уже известную, выделяемую в язы­кознании единицу или единицы, либо выделить со­вершенно особую, «собственно переводческую» единицу. Кроме того необходимо решить, будут ли единицы перевода выделяться в одном из языков, участвующих в процессе перевода, или они будут представлять собой какое-то отношение между от­резками текстов оригинала и перевода. Единицей перевода может считаться минималь­ная языковая единица текста оригинала, переводи­мая как одно целое в том смысле, что в тексте пере­вода нельзя обнаружить единиц ПЯ, воспроизводя­щих значение составных частей данной единицы, если таковые у нее имеются. Именно эта точка зрения была высказана первой. Еще Ж.-П. Вине и Ж.Дарбельне под единицей перевода понимали «наименьший сегмент сообщения, в котором сцеп­ление знаков таково, что их нельзя переводить раз­дельно». Л.С.Бархударов, исходя из того, что под единицей перевода понимается единица в исходном тексте, которой может быть подыскано соответ­ствие в тексте перевода, но составные части кото­рой по отдельности не имеют соответствий в тексте перевода, считал, что в качестве такой единицы мо­жет выступать единица любого языкового уровня³⁹⁴. Другими словами, перевод может осуществляться на уровне фонем или графем (например, английс­кая фамилия Heath переводится как Xum, a фами­лия Lincoln — как Линкольн с использованием транскрипции в первом случае и транслитерации во втором), на уровне морфем (backbencher — зад-нескамеечник), на уровне слов (Не came home — Он пришел домой), на уровне словосочетаний (to come to the wrong shop — Обратиться не по адресу), на уровне предложений (Many happy returns of the day — Поздравляю с днем рождения) и на уровне тек­ста (например, поэтического). С подобным подхо­дом к выделению единицы перевода не согласен А.Д. Швейцер, который указывает, что любая еди­ница — это, во-первых, постоянная величина, во-вторых, она образует тот или иной уровень языка, в-третьих, она позволяет как бы «измерить» одно­родные величины, представив их в виде линейной последовательности или совокупности определен­ных единиц. Между тем в определении Л.С. Барху­дарова единица перевода предстает как перемен­ная величина; за единицу перевода принимаютсяварьирующие и неопределяемые в лингвистических терминах речевые отрезки исходного языка; кроме того, процесс перевода не удается представить как простое соединение единиц перевода.

В.Н.Комиссаров отмечает, что единица перево­да может определяться как минимальная единица текста, выступающая в процессе перевода в каче­стве самостоятельного объекта этого процесса. В.Н. Комиссаров исходит из того, что переводчик делит текст оригинала на какие-то отрезки и при­ступает к переводу очередного отрезка только пос­ле перевода предыдущего. Проблема заключается в определении величины таких отрезков. По мне­нию В.Н.Комиссарова, такие отрезки будут неоди­наковыми для разных языков и разных видов пере­вода. Для англо-русского письменного перевода минимальной единицей переводимого текста будет, как правило, одно предложение, а в некоторых слу­чаях — два предложения. Величина такой единицы определяется тем, что в ней содержится вся инфор­мация, необходимая для определения структуры соответствующего предложения в русском перево­де. В синхронном переводе таким минимальным от­резком переводимого текста чаще всего является смысловая группа. Но и в этом случае предложение может оказаться единицей перевода.

Можно предложить и иной путь выделения еди­ницы перевода, ориентирующийся на единицы ПЯ. При таком подходе за единицу перевода принима­ется минимальный набор лексем или граммем ИЯ, который можно поставить в соответствие с некото­рой лексической или грамматической категорией ПЯ.

Интерес представляет и другое направление, в рамках которого поиски единицы перевода осу­ществляются с ориентацией исключительно на план содержания оригинала. Единица перевода оп­ределяется как минимальная единица содержания текста оригинала, воспроизводимая в тексте пере­вода. То есть единицы перевода обнаруживаются среди элементарных смыслов различных уровней содержания оригинала.

Схожую по сути, хотя и не идентичную, точку зре­ния высказывает Л.А.Черняховская. Она катего­рически отказывается воспринимать в качестве единицы перевода какую-либо единицу языка или сегмент текста оригинала. В качестве примера неправомерности отрицаемого ею подхода она при­водит переводы стихотворения Э.По «Ворон», в ко­тором английское словосочетание never more вы­полняет звукоподражательную функцию. Соответ­ственно, переводчики поставили своей целью воспроизвести эту функцию в переводе. Л.А.Черняховская, исходя из собственной бога­той практики переводчицы и преподавателя пере­вода, вполне резонно отмечает необходимость пе­редачи в переводе информационных составляющих содержания оригинала (с учетом разграничения коммуникативно релевантной и нерелевантной ин- формации, добавим мы). Однако она не предлагает четких критериев выделения этих сегментов инфор­мации в тексте оригинала. Да и можно ли такие кри­терии разработать? А между тем в подобных рас­суждениях проскальзывает мысль о том, что опре­деление элементов содержания оригинала, квантов или сегментов информации, которые в дальнейшем будут рассматриваться в качестве объекта перево­да, осуществляется на основе знания переводчиком содержания всего текста оригинала. Более того: учет содержания всего текста оригинала необходим не только для того, чтобы выделить в этом содержа­нии определенные кванты информации, подлежа­щей передаче в переводе, но и для нахождения в ПЯ соответствий тем единицам ИЯ, которые в данном тексте являются носителями этой информации. Что дает нам возможность определить, в каком значе­нии использовано многозначное слово в данном тек­сте? Только знание контекста, часто контекста все­го произведения. Слова могут использоваться в нео­бычных для себя значениях, и определение этого значения возможно только с учетом смысла всего переводимого текста. А.Д.Швейцер приводит сле­дующий пример: название английского фильма Room at the Top было сначала ошибочно переведе­но как «Мансарда». Впоследствии был дан исправ­ленный вариант — «Путь в высшее общество», для чего потребовалось ознакомление со всем текстом сценария. Данный пример подтверждает пра­вильность утверждения, что для достижения адек­ватного перевода необходим учет содержания — и смысла — всего текста оригинала.

Рассмотрение текста во всей совокупности его содержательных и формальных признаков в каче­стве единицы перевода вполне соответствует фун­кционально-коммуникативному подходу к перево­ду⁴⁰⁵. Согласно этому подходу, текст оригинала рас­сматривается как способ выразить средствами ИЯ коммуникативную интенцию отправителя и как средство произвести желаемое воздействие на по­лучателя этого текста. Ведь понятно, что коммуни­кативная интенция отправителя заключена во всем тексте и для ее уяснения необходим анализ всего текста оригинала. Точно также, создавая текст пе­ревода, мы не можем обеспечить желаемый комму­никативный эффект на получателя перевода, оста­новившись на полпути, то есть переведя текст не до конца или переведя лишь отдельные части либо сег­менты текста оригинала. Другими словами, успех межъязыковой коммуникации зависит оттого, будут ли коммуникативно равноценны тексты оригинала и перевода в целом. Именно в обеспечении коммуни­кативной равноценности двух текстов и состоит за­дача перевода как вида языкового посредничества (вспомним определение перевода, предложенное В.Н.Комиссаровым). Тот же подход к переводу про­является и в других определениях, воспринимаемых сейчас как бесспорные.