Лекция 3. Проблема верности перевода, давно изучавшаяся филолога­ми, в настоящее время излагается в иных терминах

Проблема верности перевода, давно изучавшаяся филолога­ми, в настоящее время излагается в иных терминах, центральным из которых является термин «эквивалентность». Эквивалентность предстает как довольно сложное и многогранное понятие, которое не может быть однозначно интерпретировано в теории перевода. «Понятие эквивалентности, — утверждает В.Н. Комиссаров, — раскрывает важнейшую особенность перевода и является одним из центральных понятий современного переводоведения»^.

Считается, что термин «эквивалентность» стал употребляться в современной теории переюда сравнительно недавно. Так, П.М. То-пер, отмечая разнообразие мнений о том, когда и откуда вошел в теорию перевода термин «эквивалент», полагает установленным, что «впервые термин "эквивалент" стал употребляться в совре-менном переводоведении по отношению к машинному переводу, а к переводу "человеческому" его предложил принять Р. Якобсон в статье "О лингвистических аспектах перевода" (1959)».

В самом деле, если современная теория перевода родилась в середине XX столетия, то понятно, что термин, означающий ее основную категорию, возник одновременно с ней. Но в некото­рых языках, например во французском, слово équivalent (эквива­лент) в том лингвистическом значении, в каком мы употребляем его сегодня (слово или выражение, которым можно заменить другое слово или выражение), зарегистрировано во второй поло­вине XIX в. (1864). Но для теории перевода важно скорее не то, кто и когда ввел этот термин в употребление, а то, с каким значением он функцио­нирует в научном аппарате конкретной науки и как коррелирует с другими терминами этой науки. Так, в работе Вине и Дарбель-не «Сопоставительная стилистика французского и английского языков» (1958) термины équivalent, équivalence, аналоги русских эквивалент и эквивалентность, употребляются не только в при­вычном нам значении некой равнозначности и подобия сравни­ваемых форм выражения, предполагающих их взаимозаменяе­мость, но и как обозначение одного из приемов перевода.

В русском языке слово эквивалентность обозначает свойство по значению прилагательного эквивалентный, т.е. являющийся эквивалентом, равноценный, равнозначный, равносильный, пол­ностью заменяющий что-либо в каком-либо отношении¹. Соот-ветственно эквивалент — это нечто равноценное, равнозначащее, равносильное другому, полностью заменяющее его². В определении слова эквивалентный следует обратить внима-ние на его некоторую противоречивость. В первой его части го­ворится о том, что сравниваемые объекты равны по ценности, значению, силе. Иначе говоря, они одинаковы, совершенно, т.е. абсолютно сходны. Во второй же части утверждается, что эквива­лентно то, что полностью заменяет что-либо в каком-либо отно­шении.

Понимание относительности эквивалентности в теории пере­вода, с одной стороны, важно для отграничения возможного от невозможного. Это отграничение помогает нам положительно ре­шить вопрос о переводимости. Действительно, если рассматри­вать эквивалентность как основное свойство текста перевода в его отношении к тексту оригинала, то именно неабсолютный ха­рактер этого отношения позволяет избежать максимализма в оценке возможностей перевода.

С другой стороны, относительность, заложенная в самом по­нятии эквивалентности, ставит сложный вопрос о том, в каком отношении текст перевода оказывается равнозначным, равноценным, равносильным тексту оригинала. Этот вопрос пытается ре­шить наука о переводе на протяжении многих столетий. Ведь именно характер отношений между ИТ (исходным текстом) и ПТ (переводным текстом) лежит в основе определения «верности» перевода и оценки правомерности переводческих действий.

Юджин Найда, американский лингвист, переводчик и теоре­тик перевода, внес существенный вклад в развитие современной теории перевода. Наиболее значима его книга «К науке перево­дить» (1964). Теоретические взгляды Найды на перевод сформи­ровались в процессе многолетней практики перевода и редакти­рования переводов текстов Библии на многие языки мира. Работа в Американском библейском обществе позволила ему сопостав­лять самые различные пары языков, как близкородственных, так и далеких, обслуживающих самые разнообразные культуры.

Главным в концепции Найды представляется положение о двух типах эквивалентности при переводе: формальной (ФЭ) и динамической (ДЭ). В основе его представлений о необходимости различать эти два вида эквивалентности лежит убеждение в том, что совершенно точный перевод невозможен. Однако очень близ­ким к оригиналу может оказаться воздействие перевода на полу­чателя, хотя тождества в деталях не будет.

Найда отмечает, что существуют самые разные типы перево­да — от сверхбуквального (подстрочника) до свободной парафразы. Различие в выборе того или иного типа перевода обусловлено, по мнению Найды, тремя факторами: характером сообщения, наме­рениями автора и переводчика как его доверенного лица и типом аудитории.

Признавая неразрывную связь формы и содержания в сооб­щении, Найда отмечает, что сообщения различаются все же тем, что доминирует в них — форма или содержание. В этом положе­нии угадывается функциональный подход к сообщению, сформу­лированный Якобсоном, а именно различение денотативной и поэтической функций сообщения, каждая из которых может выступать на первый план в конкретном акте коммуникации, а все остальные функции, присущие сообщению, сохраняются. В качестве иллюстрации этого положения Найда приводит пример библейских текстов: в Нагорной проповеди превалирует содержа­ние, а в некоторых стихах Ветхого Завета, написанных акрости­хом, на первый план выступает поэтическая функция, т.е. доми­нирует форма.

Определяя основные цели, которые преследует переводчик, выбирая тот или иной тип перевода, Найда указывает на две, а именно на передачу информации и вызов определенного типа поведения у получателя переводного речевого произведения. Во втором случае «переводчику мало, когда получатель говорит: "Это понятно". Переводчик стремится, чтобы получатель сказал: "Это для меня важно"». Возможны и более высокие степени импера­тивности текста. Соответственно степень адаптации переводного текста к речевым привычкам получателя переводного текста будет варьировать от минимальной в первом случае до максимальной во втором.

И, наконец, тип перевода выбирается в зависимости от спо­собности получателя понять переводной текст. Найда выводит четыре уровня способности понимания: способность детей, чей словарь и жизненный опыт ограниченны, способность малогра­мотных людей, не владеющих письменной речью, способность среднеобразованного человека, свободно понимающего как уст­ную, так и письменную речь, способность специалиста понимать сообщения в рамках своей специальности.

Все эти факторы определяют стратегию переводчика, выбор определенного типа эквивалентности между оригинальным и пе­реводным сообщениями — формальную эквивалентность или ди­намическую.

«При соблюдении формальной эквивалентности, — пишет Найда, — внимание концентрируется на самом сообщении, как на его форме, так и на содержании. При таком переводе необхо­димо переводить поэзию поэзией, предложение — предложени­ем, понятие — понятием». Такой тип перевода Найда называет переводом-глоссой (gloss translation). Перевод-глосса предполагает перенесение получателя сообщения в культуру иного народа, того, для кого создан оригинальный текст. Переводчик в этом случае часто прибегает к примечаниям, стремясь сделать текст максимально понятным.

Если же переводчик ставит перед собой цель достичь дина­мической эквивалентности переводного текста тексту оригинала, он стремится «не столько добиться совпадения сообщения на языке перевода с сообщением на языке оригинала, сколько со­здать динамическую связь между сообщением и получателем на языке перевода, которая была бы приблизительно такой же, как связь, существующая между сообщением и получателем на языке оригинала»¹. Получатель переводного произведения не перено­сится в иную культуру, ему предлагается «модус поведения, реле­вантный контексту его собственной культуры; от него не требуется для восприятия сообщения, чтобы он понимал контекст культуры оригинала». Американский исследователь подробно анализирует принципы ориентации перевода на формальную или динамиче­скую эквивалентность.

При формально эквивалентном переводе переводчик в ос­новном ориентируется на исходный язык, на форму и содержа­ние исходного сообщения. Предпринимаются попытки полного воспроизведения грамматических форм, постоянства в употребле­нии слов и выбора значений в рамках исходного контекста. Та­кие переводы не всегда понятны среднему читателю, требуют примечаний и комментариев, однако, разумеется, имеют право на существование. Они могут быть ориентированы на другую группу получателей, а именно на специалистов, желающих полу­чить как можно более точные и полные сведения о культуре и языке другого народа. Таким образом, тексты, переведенные по принципу формальной эквивалентности, оказываются более зна­чимыми с точки зрения сопоставительной лингвистики и сравни­тельной культурологии.

Перевод, ориентированный на динамическую эквивалент­ность, Найда определяет как «самый близкий естественный экви­валент исходного сообщения». Расшифровывая эту дефиницию, он поясняет, что термин «эквивалент» ориентирован на исходное сообщение, термин «естественный» на сообщение на языке пере­вода, а определение «самый близкий» объединяет обе ориентации в максимальном приближении. Рассматривая категорию «есте ственности» перевода, Найда говорит о трех определяющих ее ас­пектах: следовании нормам переводящего языка и принимающей культуры в целом, соответствии контексту данного сообщения и соответствии уровню аудитории. Исследователь признает, что формальная и динамическая эквивалентности являются некими полюсами, между которыми располагается множество промежу­точных типов эквивалентности.

Категория «естественного перевода» подробно рассматривается американским исследователем. Приспособление текста перевода к языку и культуре должно привести к тому, что в переведенном тексте не осталось никаких следов иностранного происхождения. Отсюда неизбежно вытекает требование культурной адаптации. Найда приводит в качестве примера такой адаптации, как край­ний случай динамической эквивалентности, фрагмент перевода Нового Завета, выполненного Дж.Б. Филлипсом, где высказыва­ние оригинала «приветствовать друг друга святым целованием» заменяется в переводе на «обменяться сердечным рукопожатием» на том основании, что в библейские времена святое целование было обычной формой приветствия.

Естественность изложения на языке перевода связана, по мне­нию Найды, главным образом с проблемой взаимной сочетаемости слов на нескольких уровнях, самыми важными из которых являют­ся классы слов, грамматические категории, семантические классы, типы дискурса и культурные контексты.

Естественность контекстуальная затрагивает такие аспекты речи, как интонация и ритм, а также стилистическая уместность сообщения в рамках контекста.

Третий аспект естественности формулируется как степень со­ответствия переведеного сообщения способности получателя его понять. «Об этом соответствии, — пишет Найда, — можно судить по уровню опыта и способности аудитории к декодированию, если, конечно, преследовать цели истинно динамической эквива­лентности». Говоря об этом аспекте естественности, исследователь делает весьма важную для теории перевода оговорку: «Не всегда можно быть уверенным, как именно реагировала (или должна была реагировать) первоначальная аудитория».

В процессе исторического развития представление об эквива­лентности перевода неоднократно изменялось, иногда на проти­воположное. Извечная дискуссия о преимуществах вольного или буквального переводов является не чем иным, как попыткой ус­тановить надлежащий уровень эквивалентности. Двухполюсная модель эквивалентности Найды, между крайними точками кото­рой (формальная и динамическая эквивалентность) располагают­ся многочисленные промежуточные уровни эквивалентности, от­ражает суть многовековых споров. В известной триаде: АВТОР ОРИГИНАЛА - ПЕРЕВОДЧИК - ЧИТАТЕЛЬ ПЕРЕВОДА, отражаю­щей связь между основными участниками процесса перевода как акта межъязыковой коммуникации, переводчик является неким мобильным элементом, стремящимся приблизиться либо к автору оригинала, либо к своему читателю.