Путь на Восток - путь к христианству

Согласно "Саге об Одде Стреле", ее главный герой - сын одного из представителей норвежской родовой знати - проводит отпущенный ему судьбой трехвековой срок, странствуя по свету и совершая викингские подвиги. Одд становится в конце жизни правителем обширной территории, включающей в себя древнерусские княжества, земли Северной Руси и Восточной Прибалтики. Наряду с традиционной для древнеисландских саг темой жизни ради приобретения богатства и успеха, в саге можно проследить идею борьбы христианской церкви против язычества. Создавая сагу в период целенаправленной борьбы с язычеством, магией и колдовством, провозглашенной исландской церковью, анонимный автор последовательно ведет своего героя через многочисленные препятствия к истинной вере - вере в Создателя. В саге показаны этапы движения Одда к христианству. Воспитывавшийся с детства в доме, где традиционно поклонялись древнескандинавским языческим богам - Одину, Тору и Фрейру, Одд, вопреки наставлениям своих приемных родителей, не воспринял культа и полагался исключительно на свою силу и мощь.

Поклонение богам, однако, - это лишь одна сторона языческого мировоззрения. Другая, связанная с взаимоотношениями человека с природой и окружающим миром, включала магию, кудесничество, колдовство, ведовство в число обыденных явлений. Одд широко пользуется всеми теми магическими предметами (заколдованными стрелами, волшебной рубашкой и проч.), которые предоставляют ему благоволящие к нему сверхъестественные существа. Вместе с тем походы героя в Лаппланд, Бьярмаланд, Рисаланд (Страну великанов), Бьялкаланд и другие страны, как реально существовавшие, так и вымышленные, свидетельствуют о том, что препятствия, возникающие на пути Одда, создаются неземными магическими силами, и борьбу героя с ними следует рассматривать как символическое изображение борьбы с язычеством. Не случайно одним из первых подвигов героя, прославившим его, было разрушение языческого святилища бьярмов: из текста ясно, что Одд стремится не столько к приобретению добычи (как традиционно мотивируется этот эпизод в других сагах; см. выше 1.6), сколько к тому, чтобы как можно больше досадить бьярмам.

Идеи борьбы с языческим культом и верой в магию логически соединяются в тексте саги с мыслью о необходимости принятия христианства. Во время одного из походов по странам Западной Европы Одд и его единомышленники оказываются на Сицилии, где попадают в христианский храм и постигают правоту новой религии. Серия поступков Одда, последовавшая за принятием истинной веры, характеризует героя как ярого христианина, разрушающего языческие храмы и жертвенники, поносящего и хулящего языческих богов, осуществляющего поход в Святую Землю и Грецию, совершающего месть за убитого на его глазах епископа.

Резким контрастом эпизодам, демонстрирующим победу истинной веры, выступает рассказ о походе Одда на Русь, фактически завершающий повествование о странствиях героя. Сага сообщает, что, уже будучи обращенным в истинную веру, герой женится на дочери конунга Хольмгарда - Новгорода и после его смерти становится номинальным властителем всей Руси. Однако в действительности Русью правит злейший враг Одда, викинг и колдун, а следовательно, язычник Эгмунд, наделенный от рождения сверхъестественными способностями. С девятью десятками кораблей Одд выступает против многочисленного вражеского войска, собранного колдуном со всей Руси, но победа не приходит. Не смог Одд выиграть бой, и выйдя один на один с врагом. Силы противников равны. Язычник правит Русью, но в конце концов власть в стране переходит к христианину Одду и его потомкам.

Косвенное объяснение рассказа о языческом правлении на Руси мы находим здесь же в тексте. Одд, по хронологии саги, умирает через четыре года после начала правления в Норвегии Олава Трюггвасона, т.е. ок. 999 г. Княжение Одда на Руси, таким образом, отнесено автором текста к концу Х в. Клирик, составлявший произведение и, вероятно, имевший некоторое представление о времени принятия христианства на Руси, изобразил Русь времен Одда на переломе от язычества к христианству, образно осмыслив смену религий как борьбу двух героев.

7.2. ЯЗЫЧНИКИ И ХРИСТИАНЕ НА "ВОСТОЧНОМ ПУТИ"

Образ "жителей Восточного пути" расплывчат, но имеет, наряду с этнической, конфессиональную характеристику. "Восточный путь" в целом предстает в сагах как языческий мир, хотя и отличный от северного царства языческого колдовства и магии - Бьярмаланда и Финнмарка. Язычество "жителей Восточного пути" проявляется в том, что там нередко встречаются люди, обладающие "духом фитона", т.е. способные к предвидению ("и зовется это в книгах духом фитона, когда пророчествовали язычники", - говорится в саге). Вероятно, phitons andi - ошибочная передача латинского spiritus pythonicus, "пророческий дар", употреблявшегося в поздней латыни для обозначения мудрости и колдовства.

По "Саге об Олаве Трюггвасоне", старуха-пророчица, мать конунга Вальдамара (князя Владимира Святославича), предсказывает рождение Олава Трюггвасона (Олав родился в 968 г.) и его скорое прибытие в Гардарики (на Русь). Исследователи усматривают здесь сходство с библейскими пророчествами перед рождением Христа. Некие прорицатели ("в это время было в Гардарики много прорицателей, тех, которые знали о многом") обнаруживают появление на Руси духов-хранителей юного Олава (он попал на Русь в 977 г.). Теми же провидческими способностями обладает и княгиня Аллогия - жена конунга Вальдамара. Вновь исследователи усматривают здесь заимствования из Библии (подробнее см.: Королевские саги 1. С. 185-188).

Саги сохранили литературный отклик на христианизацию Руси. Время Владимира Святославича (конунга Вальдамара) осознается авторами саг как время христианизации Руси. Саги отмечают участие варягов (норвежского конунга Олава Трюггвасона) в крещении Владимира. Христианство, как это зафиксировано в сагах, приходит на Русь из Византии: Олав привозит на Русь из Греции епископа Павла, который и обращает в христианство Вальдамара и его людей.

В двух редакциях "Саги об Олаве Трюггвасоне" монаха Одда и в "Большой саге об Олаве Трюггвасоне" встречается рассказ об участии Олава в крещении конунга Вальдамара (князя Владимира Святославича) и всех людей в Гардарики (на Руси).

Олаву, по саге, было видение, из которого следовало, что конунга Вальдамара и княгиню, и "многих людей, которые верили в деревянных идолов", ждет мучение. "После этого велел Олав своему войску собираться в путь оттуда. "И хочу я теперь плыть в Гиркланд". Так он и делает, и дует ему попутный ветер, и приплыл он в Гиркланд. И встретил там славных проповедников и хорошо верующих, которые открыли ему имя господа Иисуса Христа. Обучился он теперь той вере, которая была ему ранее возвещена во сне. Затем он встретил одного превосходного епископа и просил его дать ему святое крещение, которого он давно вожделел и которое позволило бы ему присоединиться к христианам, и было затем ему дано prima signatio. И затем просил он епископа отправиться с ним в Русию и провозгласить там имя Божие языческим народам. Епископ дал обещание, что приедет, если он поедет сам, поскольку тогда сам конунг будет меньше противиться и другие знатные хёвдинги, но будет оказывать ему помощь, что-бы успех был достигнут и Божье христианство стало сильнее. Затем уехал Олав прочь и назад в Русию, и был он теперь, как и раньше, очень хорошо принят. Находится он теперь там некоторое время. Он часто говорит конунгу и княгине, чтобы они поступили в соответствии с тем, что им подобает. И много прекраснее вера, когда веруешь в истинного Бога и творца своего, который сделал небо и землю, и все, что им сопутствует. Он говорит также, как мало приличествует тем людям, которые являются могущественными, заблуждаться в таком великом мраке, чтобы верить в тех богов, которые не могут оказать никакой помощи, и отдавать этому все время и силы. "Можете Вы также понять, благодаря Вашей мудрости, что истинно то, что мы провозглашаем. И я никогда не перестану проповедовать Вам истинную веру и слово Божие, чтобы Вы могли дать плоды для истинного Бога". И хотя конунг долго сопротивлялся и говорил против того, что-бы оставить свою веру и тех идолов, но все же понял он благодаря Божьей милости, что многое отличало ту веру, которая была у него, от той, которую проповедовал Олав. Также ему часто прекрасно напоминали, что все то было языческим заблуждением и суеверием, с чем они прежде имели дело, а христиане веруют лучше и прекраснее. И благодаря благотворным речам княгини, которые она произносила по этому поводу при помощи милости Божьей, согласился тогда конунг и все его мужи принять святое крещение и правую веру, и был там крещен весь народ" (Королевские саги 1. С. 129, 138-139, 143-144, 147-148, 170-172. 179-182).

Введение мотива крещения Руси принадлежит монаху Одду. Автор "Большой саги" следует за Оддом, несколько дополняя его (в частности, вводя рассказ о тинге в Гардах, на котором обсуждалось принятие христианства). Отношение к этому известию саги Одда в историографии было самым различным. Так, Н.Баумгартен принял, с оговорками, версию саги. Он не отрицал участия Олава в крещении Владимира, но и не находил данных для определения степени этого участия. А.Бугге полагал, что Олав не мог привезти из Греции епископа Павла и участвовать в крещении Руси, поскольку Владимир крестился в 988 г., когда Олав уже покинул Русь. Сновидение Олава Бугге считал легендой и сравнивал его с видением Иакова. Е.А.Рыдзевская рассматривает вторую поездку Олава на Русь и его участие в крещении Руси как совершенно недостоверный рассказ, который не имеет значения для истории крещения Руси. И.П.Шаскольский считает, что версия саги, принятая некоторыми историками, "не выдерживает серьезной критики". Ее отвергают также многие другие ученые. Подробнее см.: Королевские саги 1. С. 206-208.

По мнению Рыдзевской, Одд сделал Олава участником обращения Руси и посредником между Русью и Грецией в целях возвеличения своего героя; "в основе он использовал здесь, с одной стороны, исторические связи скандинавов с Византией и Русью, а с другой - предание о крещении Руси из Греции, которое было связано с именем Владимира и могло быть известно на скандинавском Севере".

Итак, древнескандинавская литература знает Византию как центр восточного христианства и исходную точку распространения его на Руси во время Владимира Святославича. Более того, вероятность некоторого посредничества скандинавских викингов тоже полностью исключить нельзя. Варяги, служившие в дружинах древнерусских князей и ездившие в Византию в качестве купцов и дипломатов, принимали христианство в Византии (как приняли его два первых русских святых мученика - варяга, о которых рассказывает "Повесть временных лет". Новообращенные христиане могли оказывать некоторое влияние на тот слой древнерусского общества, с которым они были теснее всего связаны, т.е. на княжескую и военно-торговую среду. Однако установить их роль в обращении Владимира Святославича невозможно.

Время Ярослава Мудрого (конунга Ярицлейва) воспринимается как христианское. Снорри Стурлусон рассказывает о предложении, сделанном Олаву Харальдссону конунгом Ярицлейвом и его женой Ингигерд в тот момент, когда Олав собрался отправиться назад в Норвегию, - остаться у них и взять в управление "то государство, которое зовется Вулгариа, и это часть Гардарики, и был народ в той стране языческий". Принято считать, что упоминание этой страны, не подвластной русскому правителю, достаточно фантастично; единственное, что мог предпринять Ярослав, - позволить Олаву отправиться в Волжскую Булгарию, важный центр торговли с Ближним и Средним Востоком. "Язычество" жителей Булгарии объясняется тем, что для авторов саг любой нехристианин, в том числе и мусульманин, был "язычником" (Королевские саги 2. С. 183, 200).

"Восточный путь" (в отличие от принявшей христианство Руси) остается языческим на протяжении всей отразившейся в сагах истории. В конце Х в., по "Саге об Олаве Трюггвасоне", Олав жил при дворе конунга Вальдамара, "и была у него тогда большая дружина, он воевал тогда с языческими народами и всегда побеждал, ездил он повсюду в Аустрвеге и подчинял там себе народ". К 10-м годам XI в. относится известие "Саги об Олаве Харальдссоне" о том, как этот конунг встретил пророчицу в Аустрвеге "в языческой стране". Однако по преимуществу поездки по "Восточному пути" в Х-ХI вв. описываются как предприятия в поисках наживы.

Для XII в., напротив, всякий поход по "Восточному пути" есть поход против язычников. Так, в "Саге о Магнусе Эрлингссоне" по "Красивой коже" Вальдемар Датский свой неудачный поход на Норвегию в 1165 г. объясняет тем, что "не хочет грабить в крещеной стране и что в Аустрвеге достаточно земель, чтобы грабить и добывать себе богатства". По "Саге о Сверрире", конунг Эйрик Сигурдарсон отправляется в 1185 г. "в Аустрвег, чтобы грабить в языческих землях", при этом одним из его кораблей правит священник. А "Сага о Кнютлингах" сообщает, что ярл Эйрик Свейнссон в конце XII в. "шел войной по Аустрвегу и воевал против язычников, а всех крещеных людей отпускал с миром". Саги, как можно видеть, сохранили отголосок той эпохи, когда скандинавские завоевания на востоке носили форму крестовых походов и велись под лозунгом обращения язычников в католическую веру.