сверху и, в частности, почтительно умолкшая перед Лысенко, получившим поддержку властей. Что можно и что нужно было ответить Саксу, чтобы этот ответ прозвучал так сильно и убедительно, как этого требовала ситуация, сложившаяся вокруг поднятого вопроса о свободе науки в нашей стране?
Ответа сильного, независимого и проникнутого убежденностью. Проф. Жебрак в своем ответе, разобрав положение генетики в СССР, в наших вузах, институтах, очень убедительно показал, что она развивается по тому пути, которым она шла до появления генетических работ Лысенко. Проф. Жебрак сказал все, что можно сказать в коротенькой статье для опровержения основных принципиальных положений статьи Сакса. Правда, он не взял под свою защиту чести Лысенко как ученого-генетика. Вот это обстоятельство и вызвало возмущение наших авторов Лаптева, Фиша, Суркова. Спрашивается, мог ли и должен ли был Жебрак, выступая на страницах журнала, читаемого учеными всего мира, защищать величие Лысенко, как генетика?
|
|
Он не мог этого делать по той простой причине, которая создала в нашей стране заговор молчания вокруг последней наиболее широковещательной из всех статей Лысенко, работы «Наследственность и ее изменчивость». Не может ученый-натуралист солидаризоваться с утверждениями о «превращении элементов в теле организма не в то, чем были эти химические элементы вне организма». Не может биолог, считающий успехи в изучении составных частей клетки, ядра и хромосом одним из важнейших достижений последней четверти века, согласиться с заменой всех этих представлений положением о наследственности как свойстве клетки в целом и о том, что «каждая капелька протоплазмы обладает наследственностью». С возмущением и стыдом закрываешь книгу, где автор говорит о «развитии как закручивании и раскручивании», где нет ни одной страницы, лишенной путаницы и противоречий. Ведь эта книга переведена на английский язык (книга Т.Д.Лысенко была переведена на английский язык Ф. Г. Добжанским). О ее содержании и характере узнали на Западе и в США уже за год-два до этого перевода.
Солидаризироваться с упомянутой книжкой Лысенко, с этим манифестом лысен-ковской генетики, не мог ни Жебрак, и ни один передовой биолог нашей страны, не отказываясь от ряда положений, являющихся основой современной биологии.
Конечно, можно сказать так: Жебрак должен был взять на себя защиту всего, что занимает видное место в нашей науке, раз он взялся за перо для поддержания нашего национального достоинства. Но ведь проф. Жебрака знают в США, знают его работы, его взгляды, его позицию в дискуссионных вопросах генетики. Если бы он, давний противник Лысенко на страницах нашей печати, торопливо сменил вехи при ответе Саксу, то это могло бы быть лишь утверждением лживых утверждений Сакса. Ответ Жебрака был особенно убедителен и хорош: именно потому, что он содержал в себе тот элемент независимой критики, само существование которой в нашей стране отрицал Сакс. Таким образом, самым ценным в ответе Жебрака было, пожалуй, именно то проявление независимости суждения о Лысенко, которое так возмутило товарищей из «Правды» и «Литературной газеты». Вот этого-то они, к сожалению, и не поняли в ответе Жебрака.
|
|
Правда, винить их за это трудно. Если им понадобилось полтора года для того, чтобы додуматься, что ответ Жебрака достоин возмущения, то не меньший срок пройдет, пока они разберутся в своей ошибке.
Профессор Московского Государственного
Университета, завед. кафедрой физиологии растений
Д. Сабинин
Гневный протест против обвинений в адрес А. Р. Жебрака направил А. А. Жданову один из старейших и наиболее уважаемых селекционеров академик ВАСХНИЛ П. И. Лисицын.