Социологическая юриспруденция и реалистическая школа права

Роско Паунд (1870-1964 гг.) родился в США (штат Небраска), окончил университет и после десяти лет адвокатской практики занял должность комиссара по апелляциям в Верховном суде штата Небраска, фактически – пост председателя суда (1901-1903). Удачно сложилась и его научная и педагогическая карьера: работа в качестве преподавателя права в Университете штата Небраска (1899-1901), декана школы права в этом же штате (1904-1907), профессора права Северо-Западного университета (1907-1909), профессора права Чикагского (1909-1910), затем Гарвардского (1910-1936) университетов. В 1916-1936 - декан Гарвардской школы права, в 1936-1946 – профессор Гарвардского, в 1949-1953 профессор права Калифорнийского университета. Паунд так же был избран членом Академии наук многих стран мира и в разное время занимал посты председателя секции юридического образования Американской ассоциации адвокатов, Президента Национальной ассоциации по проблемам пробации и условно досрочного освобождения, Президента Международной академии сравнительного правоведения. Был советником Министерства образования и советником Министерства юстиции в Китае (1946-1949).

Работы: библиография трудов Паунда, составленная к его юбилею (1960) насчитывала более 1000 наименований. Среди них: "Юриспруденция" в 5 томах, «Социальный контроль через право», «Введение в философию права».

Учение Р. Паунда – это интерпретация идей, заимствованных у европейских школ «живого права» (Е. Эрлих), «теории интереса» (Р. Иеринг) и др. Р. Паунд суть своей теории характеризовал как «инструментальный прагматический подход»[4] к изучению права. В связи с этим он полагал, что юристы не должны ограничиваться изучением «права в книгах» (в законе), а обратить внимание на «право в действии» (судебный и административный процесс, правопорядок), т.е. на «инструментальное» проявление права.

Право. Паунд считал, чтоспособами поддержания человечеством имеющихся достижений цивилизации, а также дальнейшего развития является социальное регулирование. Средства социального регулирования (контроля) – нравственность, право, религия, образование, воспитание и нормы добровольных общественных организаций. Из них только право опирается на силу «политически организованного общества». Рассматривая роль средств социального контроля в историческом аспекте, он полагал, что в древности нормы социального контроля находились в нерасчлененном состоянии (право не отделялось от религии, морали), в средние века социальный контроль осуществлялся в основном нормами морали и религии. Но постепенно значение права возрастало и в современном обществе, когда бремя разрешения конфликтов несет государство, право является важнейшим средством социального контроля.

Право – это «инструмент социального контроля» для согласования компромиссов интересов. Цель права – достижение компромисса между личностью и обществом. Функции права – социальное регулирование, достижение социальной гармонии.

Паунд рассматривал право в трех аспектах (значениях):

· право, как совокупность нормативных предписаний, которые служат руководством для вынесения решений;

· право, как правопорядок, режим регулирования социальных отношений путем государственного принуждения;

· право, как судебный или административный процесс.

Если свести все три аспекта в единое целое, то право можно определить следующим образом: право есть специальная форма социального контроля, осуществляемая на основе властных предписаний в рамках судебного процесса.

Паунд считал, что право проявляет свою эффективность только в правоприменительной деятельности и предлагал вместо «механической юриспруденции» ввести «правосудие без права», т.е. судопроизводство жестко не связанное действующим правом. Однако он делал некоторое исключение из этого предложения. Разделив отрасли права на две группы, Паунд считал, что в первую группу входят отрасли, нормами которых следует строго руководствоваться (гражданское, коммерческое право), т.к. поведение людей регулируется в основном диспозитивными нормами, поэтому их проще подвести под общие правила. Вторую группу составляет совокупность отраслей, нормы которых должны иметь относительное значение для судей (административное и уголовное право), т.к. здесь господствуют императивные нормы, а они плохо приспособлены для юридической квалификации разнообразных и очень индивидуальных поступков.

Государство. Разделение власти. Паунд разделял государственную власть на три ветви: законодательную, исполнительную и судебную. Но, исходя из своей теории, полагал, что законодательный орган не может создавать «полные и всеохватывающие» нормы права, поэтому, хотя формулирование правовых норм и является задачей законодательного органа, «тем не менее, оно и необходимая часть судебной власти».

Реалисты заявляют, что право – это не нормы, не правила, а решения, принятые в каждом отдельном случае, ряд судебных решений.

Американский юрист Дж. Ч. Грей говорил, что право состоит из норм, которые устанавливает суд, определяя права и обязанности сторон. Всякое право, утверждал он, есть право, созданное судьей. Реалисты считают, что взгляд Дж. Ч. Грея недостаточно «реален». Пытаясь обосновать произвол судьи, они утверждают, что право – это не общее правило, а серия конкретных решений.

Правила, изложенные в статутах, кодексах и т.п., это только источники, своего рода материал, из которого судья создает право, разбирая отдельные случаи жизни.

С другой стороны, закон, говорят они, это лишь мнение законодателя о праве, относящемся к данному лицу и данному факту. Это мнение не есть подлинное право, это лишь предположение по тому вопросу, о котором решение примет суд.

Реалист Бингхэм, выражая те же мысли, говорит, что не законы управляют, а люди. Право состоит не в правилах и не в принципах. Стремясь обосновать усмотрение судьи, он утверждает, что судьи не связаны ни законами, ни даже судебными прецедентами.

Опираясь на философию прагматизма с ее отрицанием возможности объективного знания, реалист Дж. Фрэнк заявляет, что абсолютной истины нет ни в физике, ни в химии. То же самое относится и к области права. Здесь также, по его словам, не может быть абсолютной истины, а имеется лишь некоторая степень вероятности, достоверности. Реалисты атакуют и формальную логику, считая ее «средневековой схоластикой», от которой следует избавиться при применении права.

Они открыто оправдывают беззаконие, отступление от закона на практике. Так, К. Левелин взывает к фактам общественной жизни и приглашает отдавать им предпочтение перед нормами права.

Общество, заявляет он, меняется быстрее, чем право. Нужно брать существующие правовые институты, отправляться от фактически сложившегося положения.

Задача права, по его словам, состоит в том, чтобы сделать общественный строй возможно более устойчивым. Исходя из этого, К. Левелин рекомендует не стремиться к точному следованию нормам права. Он призывает вывести юриспруденцию за пределы правил, императивов, норм, руководствоваться теми результатами, которые получаются в практике применения норм и подтверждаются жизнью, фактическим положением вещей.

Аналогичны взгляды сторонников инструментализма, представляющего собой некоторую разновидность прагматизма.

Глава инструменталистов Дж. Дьюи утверждает, что норма права должна оцениваться по ее последствиям, по ее практической полезности как средства, инструмента для достижения определенных целей. Под тем предлогом, что общественная практика должна служить критерием для оценки норм права, инструменталисты объявляют, что судья может не считаться с нормой права, которая будет признана им не отвечающей требованиям общественной пользы.

Смысл нормы права впервые раскрывается в ее применении. Только уясняя себе, какое влияние оказывает норма права на общественную жизнь, можно судить о том, каково содержащееся в ней требование: «Без применения, – говорит Дж. Дьюи, – закон – клочок бумаги или звук в воздухе, но нет ничего, что можно было бы назвать законом».

Он распространяет представление об относительности истины также и на моральные оценки и принципы, которыми руководствуется человек в своих действиях. Он исходит из множественности моральных оценок, из того, что эти оценки определяются ситуацией, в которой находится отдельный индивид, и отрицает цели, общие для целого класса, цели, вытекающие из познания закономерностей общественного развития. Практическая полезность должна быть критерием пригодности той или иной нормы для индивида.