Сюнь-цзы

Мэн-цзы

Мэн-цзы (Мэн Кэ, 371—289 гг. до н. э.) был продолжателем Кон­фуция, защищал конфуцианство от нападок со стороны других тогдашних школ.

В рамках развития конфуцианства Мэн-цзы выработал кон­цепцию человеческой природы; он развивал мысли Конфуция о моральном благе и отношении образованного к этому благу.

Благо — абстрактная этическая категория, под которой подра­зумевается порядок (ли) при следовании путем (дао). Согласно Мэн-цзы, человеческая природа наделена благом, хотя эта приро­да и не всегда проявляется. Так, человек может отклоняться от порядка вещей, от пути, и происходит это под влиянием обстоя­тельств, в которых он живет, ибо в человеке есть и низкие биоло­гические инстинкты. Благо в каждом человеке может реализовать­ся четырьмя добродетелями, основой которых является знание, ибо познание порядка вещей, мира и человека ведет к реализации в обществе:

1) человечности (жэнь);

2) исправности (и);

3) вежливости (ли);

4) знания (чжи).

В концепции Мэн-цзы последовательно проводится выдвину­тый Конфуцием принцип сыновней и братской добродетели (сяо ти). К иерархии пяти связей в этом принципе Мэн-цзы относит также правителя, который должен быть знающим, мудрым и обла­дать моральной силой (дэ). Для его власти характерен принцип человечности (жэнь чжэн). Если же правитель игнорирует этот принцип, а личную силу, исходящую от знания, заменяет тира­нией (ба), народ имеет право его свергнуть. Эта по сути политическая

программа тесно связана также с принадлежностью человека к миру, обращенной к небу (тянь). Небо Мэн-цзы понимает как идеальную силу, наделяющую человека существованием и социальной функ­цией (значит, и властью). Человек существует благодаря небу и поэ­тому является его частью, так же как и природа. Различие между тянь, которое сообщает человеку природу его существования, и человеком может быть преодолено культивированием, совер­шенствованием этой природы до чистой формы.

Сюнь-цзы, настоящее имя — Сюнь Цинь (III в. до н. э.), полеми­зируя с Мэн-цзы, выдвинул противоположные взгляды на сущ­ность неба, выступил против концепции человеческой природы. Сюнь-цзы был виднейшим конфуцианцем периода ста школ.

Небо он понимал как постоянное, имеющее свой путь (тянь дао) и наделенное силой, сообщающей человеку сущность и сущест­вование. Вместе с землею небо соединяет мир в единое целое. Отсюда вытекает, что человек является частью природы. Более того, в противовес Мэн-цзы он выдвигает тезис о дурной природе человека, а все его способности и хорошие свойства являются результатом воспитания. Люди организуются и объединяются в общество, чтобы одолеть природу. Делают они это, однако, при строгом разграничении функций и отношений. «Если мы опре­деляем границы морального сознания, то мы имеем гармонию. Гармония означает единство. Единство умножает силы... Если чело­век сильный, он может побеждать вещи».

Заслуживает внимания членение природы у Сюнь-цзы:

1) явления неживые, состоящие из ци-материального ве­щества;

2) явления живые, состоящие из материального вещества и обла­дающие шэн — жизнью;

3) явления, состоящие из материального вещества, живущие и обладающие чжи — сознанием;

4) человек, состоящий из материального вещества, живущий, обладающий сознанием, имеющий, кроме того, и моральное соз­нание — и. Человек образует имена для того, чтобы называть вещи, отношения и понятия, различать и четко определять явле­ния действительности. Здесь можно заметить отзвук «Книги перемен».

Сюнь-цзы касается и вопросов онтологии языка. Понятийное освоение действительности происходит при помощи разума. Чувст­венное соприкосновение с реальностью является первой сту­пенью познания, следующая ступень — разумное познание (синь — буквально: «сердце»). Разум должен удовлетворять трем основным условиям, из которых главное — «чистота» разума от всех психо­логизирующих помех.

Сюнь-цзы, хотя его и причисляют к конфуцианцам, преодоле­вает классическое понимание порядка в конфуцианской социаль­ной этике. Способности человека не являются фатально или наслед­ственно предопределенными, они должны соответствовать полученному воспитанию. Такой подход, равно как и подчеркива­ние абсолютного авторитета правителя, приближает его к школе легистов.