Итоги петровских преобразований

Учреждение Святейшего Синода.

К обсуждению проекта регламента Петр привлекает свои совещательные органы: Сенат и некоторых иерархов, бывших в Петербурге на положении «Освященного собора». 23 февраля 1720 г. Петр послал указ обер-секретарю Сената о том, чтобы преосвященные архиереи и представители Сенатавыслушали проект Духовной Коллегии, и если что не так покажется, чтобы внесли исправления и обосновали. 24 февраля проект был принят шестью епископами, во главе с митрополитом Стефаном, тремя архимандритами и сенаторами.

Новая форма высшего управления Русской церковью вытекла из единоличной воли абсолютного монарха, без соборной воли самой Русской Церкви и без соглашения с соборной волей всех других автокефальных православных Церквей. Верхушка русской иерархии беспрекословно приняла это учредительное волеизъявление светской власти. Вместо чаемого патриарха во главе Церкви ставится рядовое среди других государственное установление с латинским наименованием: «Коллегиум Духовное». Чиновниками-исполнителями верховной монаршей воли назначаются члены Коллегии, также как и в прочие коллегии. Членам Духовной Коллегии предписано принести, по готовому уже тексту, присягу в Сенате на верноподданническую службу, точь-в-точь как это делалось и при учреждении всех прочих Коллегий.

В январе регламент был издан при манифесте. В манифесте «Самодержец Всероссийский» прямо заявляет о своей власти и обязанности исправлять «нестроения чина духовного», на тех же основаниях, как и «чина воинского и гражданского».

14 февраля 1721 г. было назначено торжество открытия новой Государственной Коллегии. Стоило только новоучрежденному иерархическому коллективу поставить перед собой и перед Петром ряд неотложных практических вопросов, предстала совершенная необходимость признать невозможность отождествления себя, по кругу своего ведомства с другими, не столь универсальными, а только специальными Коллегиями. Простой здравый смысл говорил, что деловой кругозор Церкви нельзя вогнать в узкие рамки заурядной Коллегии. Надо было немедленно приспособлять неудачные черты плана реформы к существу дела. Пришлось срочно вносить изменения. Итак, в день своего рождения исчезла Духовная Коллегия и родилось новое учреждение: Святейший Правительствующий Синод. «Правительствующий», т. е. исполняющий правительственные функции временно и по чьему-то поручению, а не по своей природе. Петр щедро позволял Синоду именоваться Правительствующим, т. е., по мысли Петра, имеющим государственныеполномочия от верховной власти по подобию и Сената. Исчезло слово Коллегия, но «коллегиальный ранг Синода, заложенный в Регламенте, как тяжелый камень, привязанный к ноге, долго еще тащился за Синодом, ведшим борьбу за свое достоинство». И все-таки Синод добился от Сената признания его формального равенства.

В общем составе государственной администрации Синод имел такое же значение по духовному ведомству, какое Сенат по гражданскому. По делам, подлежащим совместному обсуждению духовного и гражданского начальства, Синод собирался на конференции с Сенатом или в полном составе, (что было очень редко), или посылал своих членов в Сенат. Представителем государя в Синоде был обер-прокурор,названный «оком государя и стряпчим по делам синодальным», который являлся посредствующей инстанцией в сношениях Синода с государем и гражданскими властями. В обязанности обер-прокурора входило: смотреть за исправностью ведения дел в Синоде, напоминать Синоду о допущенных опущениях и вести реестры синодских решений; входить в Синод с проектами различных мероприятий и распоряжений по церковному ведомству и представлять синодские решения государю.

Святейший Синод первоначально состоял из президента - митрополита Стефана (Яворского), двух вице-президентов — Феодосия (Яновского) и Феофана (Прокоповича), четырех советников и четырех асессоров. Президент коллегии не пользовался никакими преимуществами; он был только председателем, и мнение его имело такое же значение, как и мнение каждого из членов Синода. Кроме членов-архиереев в состав Синода введены были представители от белого и черного духовенства — протопопы и настоятели монастырей. Состав Синода назначался Верховной Властью. На Соборах монархи, начиная с Византии, имели огромное значение при проведении выборов. Но формально выборы Патриархов и других духовных лиц производились Собором.

Что касается прав Синода в области собственно церковного управления, то Синоду предоставлена высшая судебная, административная и законодательная власть в Русской Церкви. В частности, к правам Синода относятся: наблюдение за чистотой веры, богослужения и церковного благочиния, противодействие расколам и ересям и всякого рода суевериям, установление праздников в Русской Церкви, цензура духовных книг, свидетельствование мощей и чудес и сопричисление к лику святых, наблюдение за проповедями, избрание и поставление достойных архипастырей и высшее руководство ими; управление духовными училищами, решение дел о сомнительных браках и дел бракоразводных; учреждение монастырей, новых приходов, а также всякие изменения в положенном штате приходского причта.

Ведомство церковного суда снова было расширено «вследствие возвращения в руки духовенства управления церковными вотчинами, а потому и суда над церковными крестьянами». Вместе с тем расширилась и область экономического управления Святейшего Синода. Отобранные Петром в 1700 г. под государственное ведение имущества Церкви вместе с их хозяйством и доходами по плану нового бюрократического аппарата государства состояли в ведении многих Коллегий и управлялись с обычной казенной малопродуктивностью. Теперь сама Духовная Коллегия стала органом государственным, а не автономным. Монастырский приказ вновь становится органом церковного правления, т. е. тем же вотчинным министерством, но уже не под властью государственной бюрократии, а под церковной властью Святейшего Синода. Это далеко еще не полное право собственности, а только управление и пользование. Это открыло дорогу не только хозяйскому использованию, хотя и подконтрольному государству в лице Сената, экономических средств вотчин на нужды церковной жизни, но и по хозяйской творческой инициативе, заменявшей психологически полное право собственности.

За весь период местоблюстительства (от 1700 г.), царь при всех случаях своего административного творчества, особенно в новой столице и ее области, поручал по возможности все церковные дела такие, как дела о раскольниках, о ересях, о церквах для иностранцев, иноверцев, о школах и типографиях Сенату и вновь открываемым коллегиям. Создав новое возглавление над церковными делами (1721 г.), Петр, счел нужным исключить из ведения и Сената, и Иностранной Коллегии прежние полномочия, касавшиеся дел религиозных, и передал все это в ведение Синода.

Петр и Феофан понимали, что придется поставить перед фактом Собор автокефальных иерархов и хлопотать о благословении своему предприятию. Было составлено обращение к Иеремии, Патриарху Константинопольскому, от лица самого Петра. Тон письма почтительный, и главная цель обращения к Вселенскому Патриарху выражена смиренно и прямо: это ходатайство о признании нового учреждения и просьба впредь сноситься с ним по делам Церкви.

Послание было адресовано Вселенскому патриарху от него и был ответ: «…Синод в Российском Святом Великом Государстве есть и называется нашим братом во Христе Святым Священным Синодом от всех благочестивых и православных христиан – священных и мирских, начальствующих, подначальных и от всякого сановного лица. Он имеет право совершать и уставлять то же, что и четверо апостольских святейших Патриарших Престола...» Так неканоническая по своему замыслу, принципам и способу проведения в жизнь церковная реформа Петра Великого была формально легализована этим утверждением Восточных Патриархов.

Столь решительные изменения в церковном строе России были встречены враждебно церковным народом, но несмотря на это, они не вызвали организованного сопротивления. Ряд глубоких причин помешали этому. Главной из них был старообрядческий раскол. Благодаря ему наиболее ревностные члены Церкви, которые могли бы противостоять антицерковной политике Петра, оказались преследуемыми как светской, так и духовной властью. Но кроме этой причины была и другая, сделавшая невозможным серьезное сопротивление верующих. Она была вызвана характером церковных реформ Петра Великого. Русские люди были научены греками, что правоверие является необходимым условием спасения. Они были воспитаны в вере, что ересь или отступление от единожды принятого учения составляет величайшую опасность и члены Церкви должны пожертвовать всем, вплоть до своей жизни, ради защиты истины. К этому убеждению уже сами русские добавили свое мнение, что верность обряду, точное выполнение церковного устава имеет не меньшее значение, чем правоверие. На этом основании и возник раскол с его твердой уверенностью, что защита чистоты обряда является священным долгом каждого члена Церкви. Сложность и необычайность положения, созданного Петром Великим, заключалась в том, что император в своих коренных реформах не касался ни правоверия, ни обрядов, а вместе с тем он менял весь строй церковной жизни. Он подменил соборную организацию Церкви, в которой принимают участие все верующие, бюрократическим контролем, находившимся исключительно в руках светских и духовных чиновников.

Как духовенство, так и миряне чувствовали неправоту нового положения, но они не имели ни достаточного понимания разрушительных последствий Духовного регламента, ни опыта самозащиты против насилия. Большинство из них, веря, что царь - помазанник Божий, надеялись, что или Петр сам обратится к истине и перестанет перекраивать Церковь на немецкий лад, или же, что его преемник вернется на путь, освященный преданием. Только одни старообрядцы решились бороться с Петром, безбоязненно называя его антихристом и врагом Церкви.

Петр Великий горячо любил Россию и, не жалея ни себя, ни других, служил ей. Он стремился улучшить жизнь своих подданных, но ему никогда не приходила в голову мысль узнать, чего именно хочет сам русский народ. Петр был уверен, что ему одному дано право избирать желаемое направление, и он ввел в Россию тот строй, который может быть назван полицейским. Преобразованное им государство взяло на себя опеку над всей жизнью и деятельностью граждан. Оно не только стремилось поддержать порядок, но хотело обеспечить благоденствие и даже заботилось о счастье опекаемых. Государство, ставящее перед собою подобные задачи, неизбежно становится тираническим. Оно пытается проникнуть во внутреннюю жизнь своих подданных, оно начинает преследовать всех инакомыслящих и ревниво оберегать народ от влияния всех тех, кто не является его чиновниками. Подобное государство всегда готово начать религиозные преследования, и оно глубоко враждебно Церкви как независимой от него силе. Вот почему, начиная с Петра Великого, Русская Церковь попала в плен империи. Она принуждена была склониться перед совершившейся переменой, но она никогда не давала внутреннего согласия на нее. Все церковное законодательство Петра не имело за собою церковного одобрения. Духовный регламент был актом государственного насилия над Церковью.