Консолидация американской нации, пути развития капитализма

Очевидное нежелание простых американцев браться за оружие отмечали как современники событий, так и многие последующие историки.

По свидетельству Дж. Принса-мл. из Сейлема, у подавляющего большинства людей этого района война вызывала отвращение, и «они дружно поднимут против нее свой голос, да так, что разом всколыхнутся сходные чувства по всей стране и войну осудят как дело вполне никчемное, беззаконное и несправедливое»¹¹⁰. Народ Соединенных Штатов, по словам авторитетного современного историка Б. Перкинса, явно не разделял «веселой воинственности» своих лидеров, «которым путем обмана, угроз, патриотических призывов и благоприятного случая удалось в июне 1812 г. втянуть страну в войну» ¹¹¹.

Неудивительно поэтому, что уже в самом начале войны американцев ждало полное разочарование. Генерал Хэлл не только не смог захватить Канаду, но сам позорно капитулировал в Детройте 16 августа 1812 г. И это несмотря на то что американцы занимали превосходную позицию, имели перевес в артиллерии и численности войск (в 2 раза!). Не удалось Соединенным Штатам осуществить свои экспансионистские замыслы в отношении Канады и в дальнейшем, хотя в попытках вторжения недостатка не было. Захватчики «встретили отпор как со стороны регулярной армии, так и со стороны ополчения при всевозрастающей поддержке народа» ¹¹².

В конце 1812 г. состав армии был установлен в 58 тыс., но, несмотря на все старания правительства, он никогда не был заполнен даже наполовину¹¹³. Еще хуже обстояло дело с «добровольцами» и милицией, которые не только отказывались завоевывать Канаду, но даже участвовать в каких-либо военных операциях вне границ своих штатов. Вполне справедливым поэтому следует признать замечание Г. Адамса, что пропорционально численности населения военные усилия в 1814 г. были в 10 раз меньше, чем в 1864 г.—во время гражданской войны в США¹¹⁴.

С огромными трудностями вашингтонскому кабинету пришлось столкнуться и в финансовой области. В 1812—1815 гг. расходы правительства на 68,8 млн. долл. превысили обычные статьи его доходов, и финансировать войну приходилось в основном за счет выпуска займов. С 14 марта 1812 г. по 3 марта 1815 г. конгресс 6 раз прибегал к займам на общую сумму свыше 80 млн. долл. Реально до 1815 г. удалось получить лишь 41 млн., причем большая часть (87%) этой суммы поступила из Нью-Йорка, Филадельфии, Балтимора и федерального округа Колумбия. Богатейшая часть страны —Новая Англия внесла только 7%, а воинственные Юг и Запад предоставили еще меньше — всего 6% ¹¹⁵-

Затруднительное положение правительства Мэдисона усугублялось, наконец, позицией федералистских штатов, в частности открытым недовольством войной в Массачусетсе, Коннектикуте и т. д. Между тем именно Новая Англия занимала важное стратегическое положение на границе с Канадой, имела наибольшую концентрацию населения и материальных средств. Отказ штатов Новой Англии предоставить в распоряжение центрального правительства свою милицию и поддержать финансовые мероприятия не мог не подорвать военных усилий страны в целом. Летом 1812 г. известный бостонский юрист Д. Лоуэлл (выступивший под псевдонимом «фермер Новой Англии») опубликовал серию едких антиправительственных памфлетов, озаглавив их «Война м-ра Мэдисона:

110 Дж. Принс-мл.— П. П. Свиньину, 3 июля 1812 г.— Россия и США, с. 536.
111 Perkins В. Prologue to War: England and the United States, 1805—1812. Berkeley;
Los Angeles, 1961, p. 392.

112 Райерсон С. В. Указ. соч., с. 332.

113 Burt A. The United States, Great Britain and British North America from the Revo-
lution to the Establishment of Peace after the War of 1812. New Haven, 1940, p. 323.

114 Adams H. Op. cit., vol. 7, p. 385.

115 Nettels C. P. The Emergence of a National Economy, 1775—1815. N. Y., 1962, p. 332.

 

ЗАХВАТ Г. ВАШИНГТОНА АНГЛИЙСКИМИ ВОЙСКАМИ

беспристрастное расследование». Обвиняя президента Мэдисона в том, что он был чуть ли не единственным человеком, ответственным за войну, которая велась якобы целиком в интересах Франции, федералисты явно грешили против истины. И тем не менее следует сказать, что сам термин «война м-ра Мэдисона» как отражение недовольства войной и политикой правительства в целом получил в то время значительное распространение.

Противодействие федералистских штатов войне с Англией не ограничивалось одной агитацией. Продолжая торговлю с Канадой и предоставляя ссуды англичанам, федералисты стали по существу на путь открытой измены. Любопытно, что сам главнокомандующий британскими войсками Превост сообщал 27 августа 1814 г., что из Новой Англии поступают большие суммы звонкой монеты и что «две трети армии в Канаде в настоящее время едят мясо, предоставленное американскими поставщиками, главным образом из штатов Вермонт и Нью-Йорк» ¹¹⁶.

116 Цит. по: Adams H. Op. cit., vol. 7, p. 140.

 

II. ПУТИ РАЗВИТИЯ КАПИТАЛИЗМА КОНСОЛИДАЦИЯ АМЕРИКАНСКОЙ НАЦИИ

Между тем в Северную Америку продолжали прибывать свежие подкрепления английских войск, а британский флот, освободившийся от операций в Европе, установил полную блокаду побережья Соединенных Штатов. 18 августа 1814 г. адмирал Кохрейн известил правительство США, что в качестве ответной меры за разрушения, причиненные американцами в Верхней Канаде, он отдал приказ об уничтожении тех прибрежных городов, которые будут заняты английскими войсками. Первой жертвой оказалась столица федерального Союза — Вашингтон.

Описывая происшедшие события, российский посланник А. Я. Дашков сообщал 1(13) сентября 1814 г.: «Агличане, поднявшись вверх по р. Патуксен на лодках, высадили 23-го числа прошедшего месяца в 30 милях от Вашингтона около 4 тыс. войска, из коих гораздо менее половины пошли к городу. Для сопротивления им у президента находилось около 1,5 тыс. солдат и около 5 тыс. милиции. Балтиморские волонтеры и одна артиллерийская рота встретили агличан близ деревни Бладенсбург, 6 миль от Вашингтона. Агличане, несмотря на их батарею и стрелков, в лесу и за домами рассыпанных, прошли все малые посты и пошли к Вашингтону, не останавливаясь. Балтиморцы рассеялись, артиллерия ускакала, а милиция разбежалась» ¹¹⁷. Заняв Вашингтон 24—25 августа 1814 г., англичане сожгли Капитолий, Белый дом и другие правительственные здания, а затем благополучно вернулись на свои суда.

Все более жесткой становилась позиция Англии и на международной арене. Хотя правительство США приняло предложение о мирном посредничестве России и еще весной 1813 г. направило в Петербург своих уполномоченных, в Лондоне категорически отказались вести переговоры в русской столице и настояли на ведении с американцами прямых переговоров, которые открылись в Генте 8 августа 1814 г. В результате непомерных требований Великобритании эти переговоры быстро зашли в тупик, и уже 19 августа американские уполномоченные писали в Вашингтон, что у них нет никакой надежды на мир¹¹⁸. В числе других условий английские делегаты настаивали на некоторых территориальных уступках, например на отторжении части территории будущего штата Мэн для проведения дороги от Галифакса до Квебека; запрещении США содержать флот и возводить укрепления на Великих озерах; одновременном заключении мира с индейскими племенами, воевавшими на стороне Англии, и создании «буферного» индейского государства; прекращении рыболовства в Северной Атлантике (у берегов британских владений) и т. д,

«Если война продолжится,— писал член американской делегации на переговорах в Генте сенатор Дж. Бейард,— она не будет больше войной нашего правительства. Как по своему характеру, так и по своим операциям она станет оборонительной». Говоря о Великобритании, сенатор продолжал: «Она завидует возрастающим ресурсам нашей страны, способностям нашего народа в торговле и мореплавании, а также его отварe в морском деле. В настоящее время положение вещей видится ей таким, какое, может быть, больше никогда не повторится, когда без опасения вмешательства какой-либо европейской державы ей представляется возможность употребить всю свою силу против нас. Будет сделана попытка полностью нас уничтожить, и если это окажется невозможным, то нанести такие раны, которые остановят наш рост или по крайней мере его задержат».

 117 Россия и США, с. 664.

118 ASP, Foreign Relations, vol. 3, p. 709.

 

Заканчивал письмо Бейард уже 20 августа, после получения так называемого ультиматума — ноты британских уполномоченных от 19 августа. «Их условия — это условия победителя побежденному народу...— с возмущением писал сенатор и далее замечал: Когда характер войны коренным образом изменился и когда мы не просто отстаиваем честь нации, а вынуждены бороться за ее существование, федералисты докажут, что они... являются действительными иверными друзьями своей страны. Что касается происхождения войны, то в этом мы все согласны. Но когда отказывают в мире на справедливых и умеренных условиях и выдвигают самые экстравагантные притязания, что остается нам, как не мужественно бороться или подчиниться позору и гибели?» ¹¹⁹

Так в ходе самой войны ее характер начал существенно меняться, и на заключительном этапе она стала приобретать характер борьбы за обеспечение независимости и территориальной целостности Соединенных Штатов.

Если в начале войны американцы, как правило, стремились уклониться от вступления в армию и отказывались от участия в военных действиях против Канады, то теперь стали появляться признаки определенного патриотического подъема для отпора неприятелю. «В Балтиморе, в Нью-Йорке и даже в самой Филадельфии,— писал Н. Я. Козлов 27 августа 1814 г.— жители встревожены до крайности. Первый из сих городов действительно в опасности, но Нью-Йорк приведен уже в некоторое оборонительное состояние. Что же касается до Филадельфии, то невероятно, чтобы агличане решились сделать на оную какое-либо покушение» ¹²⁰.

Немного позже российский консул сообщал, что Филадельфия наполнена милицией. «Везде бьют в барабаны, везде учение... На берегах Скульки и Делавера построены огромные батареи, и, чтобы привести сей город совершенно в безопасное состояние, недостает здесь одних только пушек» ¹²¹. В течение нескольких дней в Нью-Йорке встали под ружье 25 тыс. человек, полные решимости оборонять город. Среди них были рабочие нью-йоркской мануфактурной компании, члены городского общества печатников и др. Трудящиеся Нью-Йорка «добровольно и без всякой оплаты строили оборонительные укрепления». К ним на помощь прибыли большие группы фермеров, в том числе и из соседнего штата Нью-Джерси¹²².

От планов захвата Нью-Йорка англичанам пришлось отказаться, зато они попытались повторить «вашингтонский вариант» в отношении Балтимора. На этот раз, однако, уже на дальних подступах к городу англичане встретили упорное сопротивление и предпочли оставить свое предприятие. В связи с этим событием был написан национальный гимн США, воспевавший «усыпанное звездами знамя».

119Papers of James Bayard, p. 317—318.
120АВПР, ф. Канцелярия, д. 9243, л. 71.

121 Н. Я. Козлов — Н. П. Румянцеву, 17 сентября 1814 г.— Там же, л. 75.

122 Фонер Ф. История рабочего движения в США..., т. 1, с. 114—115; Weekly Register,

1815, Nov. 18.

 

II. ПУТИ РАЗВИТИЯ КАПИТАЛИЗМА. КОНСОЛИДАЦИЯ АМЕРИКАНСКОЙ НАЦИИ

Полной неудачей закончилось и вторжение 11-тысячной английской

армии под командованием губернатора Канады Г. Превоста, предпринятое в начале сентября 1814 г. Превост так и не смог овладеть Платсбергом (американская база на оз. Шамплейн), а британская флотилия 11 сентября 1814 г. была разгромлена более слабыми силами американцев. Наконец, в январе 1815 г., еще не зная о заключении мира в Генте, американские войска под командованием генерала Э. Джексона не только отразили наступление крупных сил англичан на Новый Орлеан, но и одержали полную победу над войсками Пэкинхэма.

Это был самый крупный успех американцев за всю войну, который принес Э. Джексону всенародную популярность. Комментируя победу, Н. Я. Козлов сообщал 13 февраля 1815 г.: «Сравнивая число войск, употребленное агличанами в сию экспедицию, со средствами, какие могли иметь американцы к отражению сей атаки, последние казались столь ничтожны, что и публика, и правительство почитали уже Новый Орлеан погибшим. Ошибки, однако же, аглинских начальников, опрометчивость их, а наипаче высокомерие, с каким судят они американцев, не только спасли город, но еще повредили весьма тому мнению, которое до сего существовало здесь о могуществе Англии... До какой бы степени ни простирались внутренние здесь беспорядки,—продолжал консул,— и доколе не последует отделение северных штатов, чего поныне опасаться еще не следует, американцы не перестанут вести войну. Число регулярного войска их достаточно отразить всякое покушение со стороны Канады, а для защиты побережных городов каждая область сделала свои собственные распоряжения, и случившееся при Новом Орлеане есть пример, доказывающий, что оборонительное состояние сей республики соразмерно по крайней мере тем силам, какие поныне Англия могла употребить противу Соединенных Статов» ¹²³.

После сложных и длительных переговоров 24 декабря 1814 г. был наконец подписан Гентский мирный договор, который скорее обходил молчанием, чем разрешал спорные вопросы, вызвавшие войну 1812 г. (вопрос о границах, свободе морей, правах нейтральных государств и т. д.). Договор предусматривал, в частности, взаимный отказ от захваченной территории (ст. 1), возвращение пленных (ст. 3), прекращение военных действий против индейцев (ст. 9), обязательство принять решительные меры к прекращению работорговли (ст. 10) и т. д. Были образованы смешанные комиссии для определения границ ¹²⁴.

Подводя итоги, нельзя не признать удачным образное сравнение С. Б. Райерсоном англо-американской войны 1812 г. с «мотком пряжи» или «запутанной паутиной» (the tangled skein), распутать которую оказалось не так-то просто¹²⁵. Экспансионизм правящих кругов США, деспотические действия Англии на море, своеобразный, хотя и не решающий, «канадский фактор», наконец, изменение характера войны на ее заключительном этапе — таковы лишь главные черты, которые определяли общую окраску сложных и противоречивых событий 1812—1815 гг. Весьма существенным представляется в этой связи и внутренняя консолидация американского народа как самостоятельной нации. В сентябре 1815 г. «Уикли реджистер» обращала внимание на то, что «народ

123 АВПР, ф. Канцелярия, д. 9244, л. 2—5.

124 Treaties..., vol. I, p. 574—584.

125 The Marxist Quarterly, 1962, Summer, N 2, p. 16—23.

 

начинает все более и более сознавать свой национальный характер». Цело однако, не только в том, что газета прямо писала о «национальном характере». Не менее важно и символично, что эти слова были помещены в первом номере, набранном новым шрифтом, шрифтом американского производства.

Наблюдательные современники и очевидцы событий неизменно отмечали значительные успехи, достигнутые национальной американской промышленностью. «Прошедшая война,— писал А. Я. Дашков в феврале 1815 г.,—кажется, утверждает три следующие важные мнения: 1) что постройка судов, вооружение, состав екипажей и притом врожденная предприимчийость в американцах и часто безрассудная отважность дают им решительный верх над агличанами при встречах равных сил; 2) что американцы имеют все те качества, кои образуют лучших солдат; 3) что каждая война действительно учиняет сию землю менее и менее зависимою от аглинских мануфактур»¹²⁶. Газета «Уикли реджистер» отмечала, что с каждым оборотом прядильной машины американцы становились все менее зависимыми от Великобритании. Новые промышленные предприятия поднимали их по «лестнице независимости», способствовали формированию национального характера и чувства патриотизма¹²⁷.

Начав войну с Англией в целях обеспечения своих законных прав наморе и одновременно для осуществления экспансионистских планов в отношении Канады, США за 2,5 года трудной борьбы не достигли ни того, ни другого. Вместе с тем американский народ сумел защитить страну от попыток английского вторжения и отстоять ее территориальную целостность. В США прочно укрепилась национальная промышленность, окончательно распалась федералистская партия и было покончено с сепаратизмом Новой Англии. И в этом смысле, независимо от субъективных намерений и целей правящих кругов, война 1812 г. по своим объективным результатам оказывалась продолжением революционной войны за независимость.

126 Pоссия и США, с. 678.

127 Weekly Register, 1814, Dec. 31; 1815, Aug. 26; 1816, Aug. 3.

 

ОТ «ЭРЫ ДОБРОГО СОГЛАСИЯ» К «ДЖЕКСОНОВСКОЙ ДЕМОКРАТИИ»

 Глава восьмая

ОТ «ЭРЫ ДОБРОГО СОГЛАСИЯ» К «ДЖЕКСОНОВСКОЙ ДЕМОКРАТИИ»

(1816—1841)

1. «ЭРА ДОБРОГО СОГЛАСИЯ»

После окончания англо-американской войны в Соединенных Штатах наблюдалась существенная перегруппировка политических сил. Некогда влиятельная федералистская партия практически перестала существовать. На выборах 1816 г. кандидатура представителя республиканцев Джеймса Монро не встретила серьезного сопротивления. Он получил 183 голоса выборщиков, а его соперник федералист Руфус Кинг — всего 34. Одной из задач администрации новый президент считал не только поглощение бывших федералистов республиканцами, но и ликвидацию политических партий вообще. По мнению Монро, президент — глава нации, а не лидер одной партии. На следующих президентских выборах (1820 г.) у Дж. Монро уже не было соперников, и он собрал 231 голос против одного. Подводя теоретическую базу под свои взгляды, он писал, что, поскольку в США отсутствуют «классовая система и привилегированные слои», нет необходимости и в партиях, которые служили бы выразителями различных интересов. Народу же, являющемуся единственным хозяином, остается лишь выбрать настоящего лидера, который сумел бы подняться над личными амбициями ¹.

Важной задачей конгресса после окончания войны с Англией, по мнению Монро, должны были стать «меры по сохранению и поощрению мануфактур», которые достигли «беспрецедентного расцвета» и стали источником «национальной независимости и благосостояния» Соединенных Штатов². Т. Джефферсон, первоначально высказывавшийся против промышленного развития, теперь подчеркивал, что «владельца промышленного предприятия следует поставить в один ряд с землевладельцем...
Опыт показал нам, что мануфактуры столь же необходимы для нашей независимости, как и для нашего процветания» ³.

Уже весной 1816 г. был принят первый протекционистский тариф и при активной поддержке Дж. Кэлхуна и Г. Клея учрежден второй национальный банк Соединенных Штатов. В соответствии с новым законом таможенные пошлины колебались от 7,5 до 30% стоимости товаров, причем особо оговаривалась защита хлопчатобумажных и шерстяных тканей железа, бумаги и других изделий молодой американской промышленности. Первоначальный капитал банка США устанавливался в 35 млн. долл., пятая часть которых принадлежала правительству. Соответственно 5 из 25 директоров банка назначались федеральными властями, а банкноты признавались законным платежным средством по всей территории страны. Он должен был хранить государственные фонды и обеспечивать выплату звонкой монеты. В качестве агента министерства финансов банк мог ежегодно продавать правительственные акции на 2 млн. долл., в его функции входила уплата государственных долгов, пенсий и т. д.

 1 The Writings of James Monroe: Vol. 1—7. N. Y., 1898—1903, vol. 5, p. 342—348; Am-
mon H. James Monroe and Era of Good Feelings.— Virginia Magazine of History and
Biography, 1958, Oct., vol. 66, N 4, p. 389—390, 397—398.

2 A Compilation of the Messages and Papers of the Presidents, 1789—1902: Vol. 1—Ю/
Ed. by J. D. Richardson. Wash., 1903, vol. 1, p. 333.

3 The Writings of Thomas Jefferson: Vol. 1—20 / Ed. by A. Lipscomb, A. Bergh. Wash.,
1905, vol. 14, p. 391—392.

 

Если ранее за учреждение первого банка США выступали федералисты во главе с А. Гамильтоном, то теперь главными сторонниками национального банка стали республиканцы. В 1791 г. учреждение центрального банка поддерживал Север, а Юг был против. В 1816 г. представители Юга и Запада в основном проголосовали за его учреждение, тогда как большинство представителей Севера высказались против⁴. 

Выступая 4 апреля 1816 г. в защиту нового тарифа, Дж. Кэлхун подчеркивал, что в отдельности каждая отрасль экономики — сельское хозяйство, промышленность и торговля — не может стать основой общего благосостояния. Лишь взятые вместе они обеспечивают процветание, которое зависит от любой из них⁵.

Как и члены администрации, сторонником расширения власти федерального правительства, укрепления права частной собственности и единства молодой республики выступал Дж. Маршалл, возглавлявший Верховный суд США на протяжении более 30 лет (1801—1835). «Американские Штаты, как и американский народ,—подчеркивал Маршалл,— убеждены в важности тесного и прочного союза для их свободы и счастья. Опыт показал, что наш Союз не может существовать без единого правительства, и этот же опыт свидетельствовал, что американское правительство превратилось бы в простой символ, который разрушил все их надежды, если бы оно не включило значительную часть суверенной власти, принадлежавшей независимым штатам». Дж. Маршалл отмечал далее, что по многим наиболее важным причинам Соединенные Штаты образуют одну нацию: «Мы единый народ во время войны. Мы единый народ при заключении мира. Мы единый народ во всех торговых соглашениях... Мы единый народ и во многих других отношениях и единственный орган, который может контролировать и управлять нашими интересами во всех областях,— это правительство Союза» ⁶.

Укрепление национального единства, безраздельное господство республиканской партии и определенное умиротворение в политической жизни страны послужили основанием для современников назвать президентство Монро «эрой доброго согласия» (the Era of Good Feelings).
Впервые этот термин употребила бостонская газета «Коламбиан сентинел» 12 июля 1817 г.. и он сразу же получил довольно широкое распространение ⁷.

4 Hammond В. Banks and Politics in America from the Revolution to the Civil War.

Princeton, 1957. p. 239—240.
5 The Papers of John Calhoun: Vol. 1—10. Columbia, 1959—, vol. 1, p. 347.

6 Documents of American History: Vol. 1. 2 / Ed. by H. S. Commager. Englewood Cliffs
. (N. J.), 1973, vol. 1, p. 228, 231."
7 Dangerfield G. The Era of Good Feelings. N. Y., 1952, p. 95.