социокультурной регуляции •
■ г
Культура по своей структуре — крайне сложная и многообразная система. Но нас интересуют лишь те структурные элементы, которые непосредственно участвуют в реализации основных социальных функций культуры: интегративной, регулятивной, социа-лизационной.
Ежедневно совершая те или иные поступки, действия мы ориентируемся на те или иные доводы, идеи, правила, шаблоны и т.д.: в знак расположения мы пожимаем руку коллеге, улыбаемся, похлопываем по плечу — так это принято; к Пасхе печем куличи, красим яйца, готовим яства — так требует обычай; стремимся одеваться по моде; на работе выполняем определенные обязанности, соблюдаем правила распорядка, нормы и т.д. В сложной ситуации, когда необходимо принять непростое решение, мы стремимся разобраться, что для нас важнее, ценнее — честь, достоинство или материальное благополучие, свобода, возможность проявить свою независимость или карьера?
Как видим, современная культура имеет много инстументов, средств регулирования поведения — от самых элементарных, мало-осознаваемых, осуществляемых чисто автоматически до сложнейших, предполагающих осмысленность выбора, апеллирующих к глубинным пластам духовного мира, вызывающих глубокое внутреннее сопереживание. Эти инструменты дополняют друг друга, обеспечивают регуляцию поведения'в самых разнообразных ситуациях.
|
|
* Титов В.Н. Этнокультурная характеристика московских ассирийцев (опыт эт-носоциологического опроса)//Этнографическое обозрение. — 1992. — № 5, с. 47—54).
Вместе с тем они в разной степени способны задействовать личную ответственность, личное социальное творчество Актора.
Соответственно, одна из главных характеристик организации общества — определение, каково соотношение различных типов социальной регуляции в данном обществе, насколько важнейшие сферы общественной жизни регулируются социокультурными механизмами, предполагающими осмысленный выбор индивида, за который он несет личную ответственность.
И это, пожалуй, может быть рассмотрено социологией в качестве одного из самых главных критериев классификации социально-регулятивных инструментов, используемых в культуре.
В ходе культурно-исторического развития человечество выработало два основных типа регуляции: на основе малоосмысленного традиционного* шаблона поведения (это, пожалуй, наиболее ранняя форма социальной регуляции) и на основемшчностно-избира-емой и осмысливаемой ценностной позиции (ценностно-нормативный вид регуляции — более современная, посттрадиционная фор-^,. ма социальной регуляции).
|
|
При использовании традиционного шаблона поведения человек осуществляет свои действия потому, что так принято, не размышляя, не оценивая, не взвешивая, не будет ли другое действие более целесообразным. «Психологический механизм подобной регуляции в том, что способ и нормы деятельности не фиксируются отдельно от самой деятельности»**. Мысль вплетена в деятельность и не выделена из нее.
__ В современной жизни подобными шаблонами являются и элементарные привычки (здороваться правой рукой, писать слева направо, а у некоторых народов — справа налево), и определенные обычаи, обряды, ритуалы и т.д.
В традиционном (в абсолютном смысле — в раннетрадицион-ном, в меньшей степени в позднетрадиционном) обществе подобная регуляция играла исключительно важную роль.
f* * Слово «традиция» широко распространено, что сделало его многозначным. Поэтому следует разделять традицию, традиционное как тип (механизм) социального мышления, поведения и традицию, традиционное как нечто устойчивое, как преемственность. В первом случае мы имеем дело с определенным типом регуляции социального поведения — малоосмысленным, автоматическим (традиционалистским) повторением того, что было принято предками. Во втором случае подчеркивается, что данные правила, в том числе нормы, ценности (т.е. осознанные формы регуляции) для данной культуры традиционны и переходят от поколения к поколению. В данном разделе мы будем использовать слово «традиция» преимущественно в первом смысле этого слова. ** Левкович В.П. Обычай и ритуал как способы социальной регуляции. В кн.: Психологические проблемы социальной регуляции поведения. — М., 1976, с. 213.
350
351
Все носило шаблонный характер. «Способ, каким человек должен питаться, одеваться в конкретных обстоятельствах, жесты, которые он должен делать, формулы, которые он должен произносить, точно определены»*. Шаблонный тип регуляции обеспечивал высокий уровень предсказуемости поведения, социальной интеракции. В этом смысле все было достаточно надежно, даже жестко предсказуемо, чего нельзя сказать о способности к изменениям, эффективности, результативности.
При использовании ценностной (ценностно-нормативной) регуляции человек принимает решения, ориентируясь прежде всего на критерии — ценности и нормы, которые в данном обществе признаны разумными, обоснованными. Отличительной чертой психологического механизма ценностно-нормативной регуляции является то, что «принципы деятельности выделены из процесса деятельности и воплощены в культуре особыми средствами... в которых сформулированы лишь общие правила и принципы, рассчитанные на их творческую реализацию в виде некоторых критериев, оценок, абстрактных принципов»**.
Но эти критерии, абстрактные принципы, с одной стороны, приняты в данном сообществе, которое придало им определенный пафос, почитание, а с другой стороны, обязательно должны быть осмыслены, переопределены, переработаны каждой личностью, каждым новым поколением. Ценность, почитаемая в данном обществе, входит в духовный мир личности, как будто ее вновь создали, становясь глубоко интимным ее внутренним достоянием (человек может и не отдавать в отдельных случаях себе отчет в том, что воспринятые им критерии, абстрактные принципы общеприняты, почитаемы в той или иной общности).
Иными словами, общество и здесь контролирует предсказуемость поведения человека, наделяя его выработанными стандартными критериями оценки. Но этот контроль осуществляется опосредованно, неявно, апеллируя к интеллекту личности, ее личностному выбору, убеждениям. Ценность усваивается каждой личностью по-новому, требует ее личностного переосмысления, переработки.
|
|
Как видим, предсказуемость поведения, ориентация на стандарты социального поведения обеспечивается и существует в двух социально-исторических типах — шаблонной и ценностной регуляции.
Конкретные социокультурные различия между ними следующие.
* Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии, 1991,
с. 271.
** Левкович В.П. Указ. соч., с. 213, 215.
Обобщенность — конкретность. Шаблон — ситуативно-конкретизированный регулятор. Он указывает, как себя вести в аналогичных, схожих ситуациях. В результате поведение человека регулируется набором конкретных шаблонов, инструкций. Если же человек сталкивается с непредвиденными обстоятельствами, его поведение грозит стать непредсказуемым, произвольным, или у человека формируется боязнь перед новизной, боязнь риска. Традиция, повтор, неизменность того, что делали предки, — яркий результат подобной регуляции.
Ф. Кэшинг, долгое время проживший в племени зуньи, сообщал, что это племя при изготовлении оружия и предметов домашнего обихода тщательно сохраняет традиционную форму этих предметов вплоть до мельчайших деталей орнамента. Аналогичные данные приводит Д. Бернау: индейцы Британской Гвианы «обнаруживает поразительную ловкость в изготовлении некоторых предметов: они, однако, никогда их не улучшают. Они делают "их точно так же, как делали их предки до них»*.
Ценность же (а также норма) — это обобщенный (а не ситуативно-конкретный) критерий, который может быть применен при оценке дюбой конкретной ситуации. Можно ситуативно знать, что нельзя лгать (конкретно) родителям, нельзя лгать (конкретно) начальнику и т.д. Обобщенная же, ценностно-нормативная регуляция будет регулировать поведение иначе: «Всякая ложь безнравственна». Такая регуляция гарантирует, что не только в «давно за-инструктированных», но даже в непредвиденных ситуациях (в отношении которых еще не выработано «инструкций») человек поведет себя надежно, предсказуемо. Выйдя за рамки «привычного», но, будучи вооруженным обобщенным критерием — ценностью, он не подведет и будет вести себя в пределах договоренного. Становятся возможными социальный риск вхождения в непредвиденное, социальное творчество, инициатива при сохранении предсказуемости поведения человека по принципиальным вопросам.
|
|
Внешнее-внутреннее. Индивид воспринимает шаблон как непререкаемое, не требующее доказательств, а значит, не связанное с личными размышлениями, логикой и практической проверкой, внешнее требование.
Следовательно, шаблон, во-первых, как правило, малоосознава-ем. Человек выступает как своеобразный «автомат», выполняющий набор инструкций, не подлежащих обсуждению и размышлению. Поступки и действия (как других лиц, так и свои собственные) оцениваются по критерию «можно — нельзя», «разрешено — не разрешено». Если поступки и действия не соответствуют этому критерию, индивид испытывает чувство стыда перед другими, боязнь.
* См.: Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. — М., 1930, с. 24.
352
12 Общая социолог
353
Кроме того, шаблон — деиндивидуализированная регуляция. Человек не выделяет себя из общности, он действует и мыслит так, как принято в общности, и стыдится, что сделал что-то не так.
Выработанные в общности правила, шаблоны воспринимаются как непререкаемые мотивы личного поведения. Внутриличностная регуляция поведения фактически еще отсутствует.
Наоборот, ценностно-нормативная регуляция предполагает личное восприятие, оценку, размышление о том, что более важно, более правильно. Ценность нельзя запомнить, заучить, ее следует осознать и принять как ценное, желательное. Поэтому ценностная' регуляция — это внутренняя регуляция социального поведения.
Следовательно, во-первых, ценностная регуляция — это осознанная, основанная на личной оценке, размышлениях регуляция социального поведения. Из бездушного робота-автомата человек преобразуется в самостоятельно мыслящего субъекта, ответственного за собственное решение, прогнозы, предвидения.
Духовно-интеллектуальное богатство такого человека не сравнимо с шаблонным миром «духовного робота». Человек осознает, что ценно для него, более значимо, и мыслит понятиями «добро — зло», «полезно — бесполезно». Особое значение приобретают чувства вины, совести, но и ощущение стыда по-прежнему сохраняется*.
Во-вторых, в центре размышлений индивида стоит его «Я» (что я хочу? что я считаю правильным и желательным?). Ценностная регуляция предполагает выделение личности из общества, возникает личностное восприятие мира.
В то же время ценности, нормы выработаны не индивидом, а обществом, что сохраняет предсказуемость поведения личности для других. Робот-автомат преобразуется в самостоятельного, но предсказуемого по принципиальным параметрам поведения деятеля. Это создает интеллектуально-нравственные и социальные условия для развития социального творчества, социальной фантазии.
* В мировой философско-зтической, социологической, психологической литературе проблема страха — стыда — вины рассматривается как проблема исторического развития индивидуального контроля: от животно-инстинктивного страха за свою жизнь, через стыд перед своей общиной, стыд за свою репутацию, к вине, которая выражает озабоченность, ответственность индивида перед самим собой за свои личные качества. На основании этого деления выделяется культура стыда, мораль которой является неиндивидуалистической. Она призывает индивида к тому, чтобы без особых размышлений выполнять свои конкретные обязанности. Для нее решающее значение имеет не мотив поступка, а правилен ли поступок с точки зрения принятых в обществе правил приличий. Культура же «вины» призывает индивида следовать голосу собственной совести, за которрй? предполагается универсальный нравственный закон. (См. об этом работы Бенедикта Р., Лотмана Ю.М., а также: Кон И.С. Моральное социальное и регулятивное механизмы культуры. В кн.: Социальная психология личности. — М-.,-1979, с. 86—91.)
• Есть и другие различия между традиционно-шаблонным типом регуляции и ценностно-нормативным. Ценности благодаря более высокому уровню интеллектуально-логического обоснования иерархизированы. В процессе шаблонной регуляции нет иерархии (нет понимания, где причина, а где следствия, что важно, а что менее важно).
Благодаря этому возникает еще одно различие. Шаблонно-традиционный тип регуляции основан на системе прямых, неаргументированных запретов и других санкций. Нарушение любого шаблона воспринимается как одинаково опасное, что обусловливает жесткость и неиерархизированность санкций (любой проступок карается одинаково жестоко). Иерархизированность же ценностей и норм порождает «гибкость» и иерархизированность санкций (за более общественно опасный проступок — более жесткая, за менее опасный — менее жесткая санкция). Кстати, так как-традиционно-шаблонная регуляция в современном обществе, как правило, осуществляется в малоответственных сферах поведения, то кардинально меняется и характер санкций за несоблюдение обычая, ритуала, этикета — они лишаются жесткости.