Тердециль и его кратные

А теперь переходим к аспекту тердециля: дуга 27 ⁰ 42 ', дробь 1/13. Его кратные суть: битердециль (2/13), тритердециль (3/13), квартердециль (4/13), квинтердециль (5/13) и секстердециль (6/13).

Если вы помните, числу 12 соответствовала полная гармоничная устойчивая материальная конструкция – тонкий план и плотный план в правильных взаимоотношениях друг с другом, когда тонкий план управляет жизнью плотного плана, а плотный план, в свою очередь, может выдавать реакцию обратной связи и рассказывать тонкому плану, что в нем не так. В общем и целом, все очень сбалансировано, уравновешено, чем-то напоминая муравейник с его сложной структурой и органичным включением в экосистему своего леса.

Число 13 разрушает всю эту гармонию. Точнее говоря, конечно, не разрушает, потому что каждое число содержит в себе память всех предыдущих чисел, а начинает прицельно чистить ситуацию, сложившуюся в дюжине. Тердециль это аспект, который показывает, что не так в сложившихся отношениях между тонким и плотным планом.

На первом уровне проработки это аспект критический. Если вы помните, септиль тоже был критическим аспектом, но совершенно в другом смысле. Септиль не столько критиковал, сколько обозначал необходимость соответствовать некоторому идеалу. Тонкий план обозначал некоторый идеал, которому плотный план должен был соответствовать, насколько это возможно.

Здесь ситуация значительно сложнее. Тринадцать содержит в себе память одиннадцати. Вспомните ундециль, ситуацию, когда структура плотного плана и его природа совершенно не соответствуют структуре тонкого плана. Эти моменты, безусловно, в памяти тринадцати сохранились. Это значит, что в тердецильных сюжетах предполагается, что связь между тонким и плотным планами непростая, что они далеко не во всем аналогичны. Тонкий план сам по себе несовершенен, он транслирует свои проблемы плотному, и по ходу этой трансляции тоже происходит определенное искажение, а затем оказывается, что плотный план, во-первых, несовершенен сам по себе, а во-вторых, не вполне подготовлен к той программе, которую ему предлагает тонкий. И обратная связь, то есть передача информации от плотного плана к тонкому, также несовершенна. И все эти моменты несоответствий и несовершенства акцентируются тердецилем. В частности, здесь идет чистка плотного плана в тех его местах, где его программы не соответствуют тем ожиданиям, которые возложил на него тонкий план.

Если полусекстиль нам говорит, что в общем и целом действия плотного плана соответствуют ожиданиям тонкого, и этого достаточно, то тердециль на это возражает: "Нет, плотный план должен соответствовать программам, возложенным на него тонким, не только в общем и целом, но и в конкретных частностях и подробностях; он должен точно делать т о, что от него предполагается". И если этого не происходит, то тердециль на это достаточно ясно указывает.

Но, в отличие от септиля, эти указания идут тонким, часто косвенным образом. Здесь нет прямого требования соответствия тонкому идеалу.

Я уже вам говорил, что каждое простое число несет принципиально новую идею, качественно новый принцип. И в тринадцати это принцип черного учительства.

Черное учительство это, как правило, двухслойная ситуация, в которой одно притворяется другим, и лишь по ходу развития сюжета оказывается, что его смысл противоположен.

Под тердецилем идет достаточно тонкая работа, в частности, не только чистка плотного плана, но и в какой-то мере коррекция тонкого, особенно при проработанном аспекте. Здесь же идет и чистка каналов связи между тонким и плотным планами. Например, тердециль бросает в почву плотного плана ядовитое зерно. Почва его проращивает – и им отравляется. Так кукушка кладет яйцо в гнездо другой птицы. По виду-то это яйцо похоже на родное. Но когда кукушонок вылупляется и подрастает, он начинает безобразничать, и в конце выпихивает из гнезда своих сводных братьев и сестер.

Таким образом, сюжеты тердециля глазами человека наивного, невинного, не прошедшего соответствующего опыта, могут выглядеть довольно-таки подлым образом. Что же, оказывается, миру нельзя доверять? И тердециль учит: нельзя. Надо быть внимательным: на то и щука в море, чтобы карась не дремал. Хотя надо сказать, что в тердецильных сюжетах щука как таковая появляется обычно в последнюю очередь, и ее появлению предшествуют очень показательные признаки и процессы.

Вариант первый: профанация. Оказывается, что отношения между тонким и плотным планами не столь просты, как они мыслятся в полусекстиле. Обнаруживается неприятный факт: оказывается, что, формально стремясь к какому-то идеалу, можно фактически никуда не двигаться. Бывает так, что на словах человек хороший, но его фактическая, реальная жизнь только лишь по видимости соответствует тому, что он о себе говорит и думает, а на самом деле он совершенно не таков.

Вариант второй: " сумерки богов ". Нередко в тердецильных ситуациях регулирующее и поддерживающее плотный план участие тонкого вдруг куда-то пропадает. И человек остается наедине с плотной реальностью: тонкой вроде бы и нет, или кажется, что она не работает.

Так у верующего человека бывают приступы глубокого атеизма. Ему кажется: "Нет никакого Бога, а если Он и есть, то где-то далеко, мною не занимается, меня бросил".

Под тердецилем происходит ниспровержение идеалов – но не прямолинейным их отрицанием (как под септилем), а путем профанации. Но это происходит, опять-таки, не прямолинейно, то есть не то, что к вам приходит человек и заявляет: "Я сейчас буду профанировать твои идеалы!" Тердециль действует тоньше. Он фактически профанирует ваши идеалы в ваших глазах. Он демонстрирует вам, что ваши идеалы, если в них всмотреться поплотнее, это не ваши идеалы, что вы им не следуете, что они на самом деле никуда не годятся. А иногда, наоборот, влияние тердециля выражается в том, что вы делаете то же самое с идеалами другого человека.

Методы, которыми пользуется тердециль, могут быть самыми тонкими. Тринадцать содержит в себе память всех предшествующих чисел, и тут может быть рационализм, унаследованный от восьмерки, и ритуальность от девятки, и прекрасное понимание человеческой природы от десятки – но все это подвергается тонкому передергиванию, искажению и смещению существенных акцентов. Например, человек берет и склеивает тонкий и плотный планы, в результате чего получается ситуация, описанная в пословице "иная простота хуже воровства". Что нужно сделать для этого? Очень просто: приравнять символ к объекту, который он символизирует. Этого достаточно.

При этом пропадает тонкость, неизреченность, тайна, которая необходима, когда мы говорим о символе, отрывая его от его значения. Вот, например, картина. Картина это нечто большее, чем краски, из которых она сделана. Это окно в какой-то иной мир. Тердециль может эту тему закрыть, он скажет: "Ну, нарисовал ты прямоугольник столешницы, ну, бросил зеленой краски. Похоже? Похоже. Но не более того. Лучше хорошая фотография, чем рисунок. Лучше настоящий доллар, чем его изображение на холсте".

Кстати говоря: когда в России конца ХIХ века появилась фотография, Илья Репин, великий русский художник, очень ею интересовался. А тогда процесс фогографирования происходил долго: сначала устанавливали свет, потом фотограф накрывался большой темной тканью, менял в фотоаппарате большие пластинки – в общем, час, наверное, делали один кадр. За это время Репин, присутствовавший на съемке и внимательно следивший за происходящим, успел нарисовать портрет фотографируемого человека и с сочувствием заметил фотографу: "Все-таки ваша работа тяжелее, чем моя".

Тердецилю свойственен тонкий, ядовитый скептицизм, который проливает яд именно в самое святое для человека. Оно тонкое, его грубыми лапами трогать нельзя. Но если человек хранит его плохо, то тердециль его попортит, а может и полностью перечеркнуть – хотя, я повторяю, действует он не прямолинейно и достаточно тонко.

Для тердециля типичны антиэволюционные настроения, например, убеждение, что новое это хорошо забытое старое, а жизнь человека есть бег белки в колесе.

Тердециль ставит такой вопрос: в какой мере управление со стороны тонкого плана, тонкий смысл, вообще тонкости реально нужны плотному плану? Это вопрос чрезвычайно острый. Например, в сфере семейной жизни это вопрос о существовании семейного эгрегора и работы с ним.

Понятно, что семье, в первую очередь, нужны дети; далее, ей нужны продукты, чтобы этих детей кормить, нужна жилплощадь. А на ней нужно определенным образом организовать жизнь семьи. Но дети растут, и, как говорится, маленькие дети спать не дают, а с большими – сам не уснешь. И здесь возникают проблемы более тонкие, чем питание и одевание – например, актуализируются вопросы воспитания. Встает во весь рост проблема социализации детей вне семьи: в школе у них двойки, конфликты с учителями и драки с соучениками, и самое худшее – интересы, которые не устраивают родителей.

Ребенок воспитывается не только под прямым воздействием родителей, но еще и косвенно, постоянно пребывая в той среде, которую они организуют, то есть находясь под непосредственным воздействием семейного эгрегора. И родители могут на него прямо влиять – например, выстраивая правильные отношений между собой, формируя семейное мировоззрение, картину мира. Все это существенно влияет на семейный эгрегор, который и поддерживает т о, что называется "климатом семьи" – он может быть несколько неопределенным для постороннего, но всегда очень ощутим ее членами. И все эти тонкие вещи, связанные с особенностями семейного эгрегора, его этикой, климатом в семье, который им поддерживается – все это проходит проверку тердецилем.

То же самое относится и к фирме. У каждой фирмы есть свой эгрегор, который в тонком мире ведет ее дела – в частности, организует (или дезорганизует) ее каузальный поток. И в первом случае клиенты толпами обращаются в фирму за услугами, а во втором поток заказов резко худеет. А есть такое понятие, как психологический климат внутри фирмы, который тоже определяется фирменным эгрегором, совсем не сводясь к распределению обязанностей и зарплат. И тердециль все это проверяет на прочность, в частности, искушает человека свести тонкие моменты к плотным. Почему такой-то сотрудник хорошо работает? "Потому, что ему недавно прибавили зарплату и повысили в должности, и он не хочет этого терять, – отвечает тердециль, – а все прочие психологические тонкости – демагогия".

Нередко тердециль отождествляет горизонтальные и вертикальные связи. Что я имею в виду? Есть тонкий план, и есть плотный план. Они когда-то живут каждый внутри себя, а когда-то они обмениваются энергией и информацией; при этом нисходящие потоки (из тонкого плана в плотный) являются как бы управляющими, а восходящие (из плотного плана в тонкий) – в некотором роде отчетными, и между ними есть принципиальная разница, так же, как есть и принципиальная разница между горизонтальными потоками (в пределах данного плана) и вертикальными потоками (связывающими разные планы). А тердециль искушает человека забыть про разницу между ними, предлагая объединить их вместе, так что в результате тонкий план склеивается с плотным и они перестают различаться.

Другими словами, тердециль создает искушение смешать тонкие и плотные объекты в кучу, а потом выстроить эклектичную картину, которая непонятно, на чем держится.

Тердециль дает черное учительство как принцип. Здесь, в частности, откровенно проявляется идея преднамеренного обмана плотного плана. Есть такая дзэнская история.

Был один просветленный мастер дзэн, который в течение многих лет возглавлял монастырь и обучал монахов. И однажды он собрал всех своих учеников и объявил им, что не является просветленным. "Я пошутил, – сказал он. – И в течение многих лет просто морочил вам голову. А если вы хотите просветления, то идите за перевал, там есть монастырь, в котором живет настоящий просветленный мастер". Монахи в г о ре хотели его побить, но все-таки идеалы буддизма, видимо, вошли в их сознание, так что они не тронули своего лже-учителя, и на следующий день все ушли за перевал. Через сутки один из них, правда, вернулся и сказал: "Хоть ты и не настоящий мастер, но я к тебе привык, и буду у тебя учиться дальше." И, говорят, скоро стал просветленным.

Есть настоящие черные учителя, которые сбивают человека с истинного пути. Это сюжет тердециля. Но бывают и серые учителя, которые вместо реальных духовных идеалов предлагают человеку, ищущему свой путь, пустую жвачку. И человек ее жует, жует, и ему кажется, что он получает информацию, ему кажется, что он получает энергию, что он куда-то идет, но в действительности ничего такого не происходит. Ему вместо ребенка предлагают куклу. И этот сюжет – тоже проявление тердециля.

Серые учителя – это знамение нашего века; но это и очень важный момент духовной эволюции человека. Бывают ситуации, когда ставится вопрос о том, нужен человеку в самом деле учитель, или не нужен. Это же во многих отношениях очень удобно: иметь у себя серого учителя. Он предлагает программу, по которой, на самом деле, никуда пройти нельзя, никуда подняться нельзя, а можно лишь топтаться на месте, думая, что находишься в движении, и не прилагая к этому сколько-нибудь существенных усилий. У серого учителя – серые ученики. Если человеку нужно самому себе создавать видимость движения, то он себе найдет именно серого учителя, который создаст видимость пути и движения по нему – и эта ситуация тоже очень характерна для тердециля.

Для тердециля характерны жгучие вопросы и квазиответы на них, которые ответами фактически не являются. Это фразы, назначение которых – не ответить по существу, но заблокировать реальный интерес человека. Примеры? "Так устроен мир." "Неисповедимы пути Господни." "Сколько волка ни корми, он все в лес глядит." А почему, собственно? И всегда ли так? Тердециль выдает вместо объяснения ловкий уход от него – и нужно быть очень внимательным, чтобы это заметить.

Качества тердециля. Это коварство, ум, изворотливость. Чуткость на чужие идеи и способность их достаточно тонко воспринять и чуть-чуть исказить – но при этом изменить до неузнаваемости. Экивоки, умолчания, создание ложной реальности малыми средствами. Современный писатель Юз Алешковский в своем романе "Рука" пишет (я не знаю, насколько это правда, но по духу очень похоже) что в сталинские времена в лубянских застенках была типография, в которой печатались центральные газеты, по виду совершенно как настоящие, но с одним отличием: в нужном месте там фигурировала заметка или статья, за подписями соратников, родных и близких арестованного, в которой они от него отрекались. И следователь ему говорил: "Ну, что ты сопротивляешься? Вот, читай в газете, твои родственники от тебя уже отреклись!" И заключенный верил, что его близкие и соратники действительно от него печатно отреклись – ему не приходило в голову, что ему показывают фальшивку.

Чего требует тердециль? В своих сферах он требует от человека отработки внимания, терпения, точности, соответствия идеалу. Он занимается проверкой идеала, проверяет, насколько этот идеал действительно ведет человека, насколько человек ему соответствует, насколько он своевременен, насколько он правильно ко человеку повернут, насколько человек правильно повернут к нему – другими словами, это проверка согласования тонкого и плотного планов. Когда я говорю "тонкий и плотный планы", я не обязательно имею в виду идеал и фактическую жизнь человека. Это может быть любая ситуация, в которой это разделение существует. Например, внутренний мир – внешний мир. Всюду, где в жизни человека есть разделение на тонкий и плотный планы, возможны тердецильные эффекты – естественно, в сферах, на которые указывает положение этого аспекта в карте.

Проработанный тердециль дает такие качества, как точность, безупречность, способность удерживать точку сборки (состояние сознания) в точно определенном положении в течение длительного времени. "Маг должен быть безупречен", – утверждал учитель Кастанеды дон Хуан. И для того, чтобы выработать безупречность, у него как раз и появляется черный учитель – или внутри него, или во внешнем мире.

На высоком уровне тердециль дает особое учительство: аккуратное, тонкое, ироничное, где-то слегка критическое, но тонко критическое – и творческое для ученика. Ученику дается легкий пинок в направлении канавы. Если он вовремя это замечает, он успевает остановиться; если же нет, то он до нее доходит, в ней располагается и некоторое время там пребывает.

Под тердецилем идет чистка самой концепции ученичества, и это тоже очень важно. Ученик мыслит себе ученичество определенным образом. И вдруг оказывается, что учитель мыслит его совершенно по-другому. И ждет от ученика совсем не того, что тот понимает под своими обязанностями.

Тердециль может дать учителю черного ученика. Как есть понятие черного учителя, так есть и понятие черного ученика. Что это такое? Когда человек ставит себя в позицию учителя, то у него время от времени появляются ученики, которые, желая того или нет, ведут его к совершенству. Своим поведением они акцентируют его личные недостатки или недостатки его знаний, или недостатки учебных технологий, которыми он пользуется, или недостатки контакта – короче говоря, с черным учеником что-то обязательно идет не так, как должно идти. Точно так же, у целителя бывают черные пациенты, которые явно демонстрируют ему моменты его несовершенства, небезупречности, ограниченности его возможностей и умений.

Роли тердециля. Это Критик, Профанатор, Искуситель – но все это тонко, всюду следует добавлять эпитеты тонкий, непрямолинейный, косвенный.

Символы тердециля. Традиционный символ тринадцати это черт. Что такое черт? Это человек (10) с рогами (2) и хвостом(1): 13 = 10 + 2 + 1. Между прочим, можно считать, что рога – это нижняя часть нимба, т.е. это как бы черный нимб. Они показывают, что черт к тонкому миру весьма даже причастен. А хвост – это его канал в тонкий план.

Другой символ тердециля это турбулентность, или вихрь. Бывает течение плавное, а бывает и с завихрениями. Тердециль дает турбулентность на пути развития, в эволюционном процессе, или, вообще в любом процессе, по поводу которого человек раньше думал, что он гладкий – а тут вдруг оказывается, что нет.

И еще один сюжет тердециля – скачки вверх-вниз по эволюционной лестнице. Я уже вам говорил, что перед тем, как сделать реальный шаг вперед по эволюционной лестнице, человек поднимается на следующую ступеньку медитативно, на короткое время – однако этого не осознает. И тогда он может подумать, что он уже реально на нее поднялся и на ней утвердился. И тердециль достаточно убедительно ему покажет, что он заблуждается.

Искушения тердециля. Наиболее распространенное из них – это деструктивный критический взгляд. Никто не спорит с тем, что своевременная и адекватная критика это хорошо, что черное учительство порой совершенно необходимо, и черное ученичество тоже. Но все-таки жизнь к этому не сводится. В ней есть что-то еще. Как и любой аспект, как и любое число, тердециль тяготеет к тому, чтобы сказать: "Я самый главный, кроме меня ничего существенного нет!" Нет, он не главный. Человек по сути своей микрокосм, в его жизни и психике представлены все программы и сюжеты, и тердециль, так сказать, должен знать свое место. А каково это место, покажет карта в целом.

Другими словами, искушение тердециля это черное учительство и тонкая критика ради самих себя, поставленные на пьедестал Высшей Ценности человеческой жизни.

Следующее искушение тердециля – грубое поведение, грубое искушение, игнорирование тонкого плана. Когда у человека включается тердециль, то он должен работать тонко, а если он будет работать прямолинейно (наподобие септиля, например), то ничего хорошего у него не получится. У тердециля нет позитивной программы. И не надо. Но если человек начинает претендовать на то, что он в рамках тердециля формирует позитивную программу, она все равно будет у него негативной, хотя это может выясниться несколько позже.

Тердецилю, особенно непроработанному, свойственно непонимание того, что не всегда есть время искушать, не всегда есть время (пусть даже тонко и точно!) критиковать, не всегда есть время заниматься профанацией, иногда ситуация явно этого не предполагает. Все числа, а особенно простые, обладают тем свойством, что любят ставить себя во главе. Это восторг или фанатизм прозелита, человека, который только-только вступил на новый путь. Поэтому человеку под влиянием тердециля не всегда ясно, что не все недостатки могут и должны быть исправлены, или что они могут быть обозначены не обязательно сейчас. И это тоже один из моментов проработки тердециля: он требует от человека точного поведения: и во времени, и в сюжетах.

К его функциям относится подчистка хвостов старых сюжетов. Вроде бы сюжет уже закончился, вроде бы человек про него давно уже забыл, и он его вовсе не волнует. Однако тердециль активизирует настолько глубокие слои подсознания, что обнаружится обратное.

Попал как-то Иван-дурак в преисподнюю – в гости к черту. А там у него пир горой, черти сидят, чертовки разные. И одна из них такая хорошенькая, зеленоглазая, очень Ивану понравилась. Он смотрел на нее, любовался, и в голове у него мелькнула мысль, что хорошо бы с ней… Ну, мелькнула и мелькнула. Распрощался Иван с чертом и домой к себе вернулся. А через год черт его снова приглашает к себе в гости. Приходит к нему Иван, снова видит ту же теплую компанию, снова пир горой, сидит напротив него хорошенькая зеленоглазая чертовка, а рядом с ней маленький чертеночек. И она на него показывает Ивану и говорит: "А вот это твой сыночек!" Иван говорит: "Как!? У нас же ничего не было!" "Как же не было? – возражает чертовка. – А помнишь, ты тогда сидел напротив меня и подумал: "А хорошо бы с ней...?" Вот тебе и ребеночек."

Этот рассказ очень точно иллюстрирует идею тердециля. Мысли материальны – не в том смысле, что ими можно гвозди заколачивать (хотя иногда возможно и это), но в том отношении, что они приводят в действие плотные сюжеты.

И тердециль нам говорит, что если сюжет действительно закончился, то от него не должно оставаться никакой эмоциональной памяти. И если где-то у вас в подсознании сохранились какие-то эмоции, то он их вам вытащит и предъявит их в очень неприятном для вас виде – но обычно в контексте косвенной связи с чем-то еще.

Слабость тердециля это чересчур холодный взор. Тринадцать не делится на три – и значит, не завершенно, значит, не гармонично. Не делится оно и на пятерку и, потому не живо – хотя какая-то живость в тринадцати все же есть, но она несколько механическая, я бы сказал. Сила же тердециля заключается в том, что его не проймешь поверхностной гармонией. В каком-то смысле его трудно подкупить.

В сферах тердециля человеку хорошо видны искажения, в том числе тонкие, и у него есть тонкие и эффективные методы их локализации, их обозначения путем их акцентуации, путем искажения перспективы, путем локализации. Проработанный тердециль дает хорошую самокритику во всех ситуациях. Человек будет к этому склонен, у него будут такие возможности.

Как тердециль переживается изнутри? Он дает яркое в и дение любых недостатков связи и моментов несоответствия тонкого и плотного планов. Это видение возникает практически всегда. А несоответствие между планами вызывает у человека стремление акцентировать их недостатки и заставить ситуацию или самого себя ткнуться в них носом, и заставить их проявиться на плотном плане.

Тердециль дает тонко-манипулятивные способности, способность работать чужими руками, способность подвести другого человека к какой-то мысли, к какой-то ситуации так, чтобы вся их несообразность бросилась ему в глаза. Для психотерапевта это аспект совершенно уникальной значимости.

Тердециль в принципе дает человеку стремление к совершенству через тонкое очищение, через устранение малейших дефектов и несообразностей. Его проработка дает безупречность.

Рассмотрим, например, тердециль Сатурна. Сатурн дает человеку программу пути к самому себе, к своему внутреннему "я". Тердециль обязательно даст искажения на этом пути. Этот путь у человека не будет гладким. Если человек при этом пользуется какими-то книгами или услугами учителей, у него обязательно будут возникать тонкие несообразности. И в результате у него будет возникать искушение вообще отказаться от идеи проникновения вглубь себя, от идеи длительного самоограничения. Эти программы обязательно будут у него наталкиваться на не вполне ему понятные, но весьма неприятные эффекты, общий смысл которых будет заключаться в том, что они будут обнажать малейшие рассогласования между сюжетами тонкого и плотного планов, и требовать их точного согласования. И в каждом конкретном случае это будет что-то свое.