Тема 3. Основные этапы социально–экономического и политического развития Минойской, Микенской и Кикладской цивилизаций

История Крита (Минойская цивилизация). Ахейское завоевание практически не затронуло остров­ную часть Эгейского архипелага. С середины III тыс. до н.э. на острове Крит его население переживало те же самые про­цессы становления ранней государственности, что и в мате­риковой Греции до ахейского завоевания. На протяжении нескольких столетий Крит был центром интенсивных изме­нений в области социально– политической и экономической жизни, что и привело к раннему формированию и дальней­шему расцвету этой островной цивилизации.

Во второй половине III – начале II тыс. до н.э. жителя­ми Крита были успешно освоены практически все пригод­ные для обработки земли, активно развивалось скотовод­ство. Определенного прогресса в это время достигает и ре­месло. Появляются зачатки обмена, а так как сам остров располагался на пересечении многих морских путей, его жители достаточно рано стали участвовать в международ­ном обмене. Уже в конце III тыс. до н.э. на острове появля­ются первые раннегосударственные образования – дворцо­вые центры. Археологами были вскрыты остатки четы­рех – в Кноссе, Фесте, Маллии, Като-Закро. Каждый из них имел своим политическим, экономическим и религиозным центром крупный дворец, вокруг которого группи­ровались десятки небольших сельских поселений.

Период ХХII-XVIII вв. до н.э. в общей периодизации Крита получил название «эпохи старых дворцов». Об этом времени практически ничего не известно, к тому же при­мерно в 1700 г. до н.э. центры первых раннегосударствен­ных образований на острове были повсеместно разрушены, вероятно, в результате грандиозного губительного земле­трясения.

Однако эта природная катастрофа не смогла задержать дальнейшее развитие цивилизации на Крите. С XVII в. до н.э. здесь начинается так называемый период «новых двор­цов», о котором известно намного больше. До наших дней дошли остатки грандиозных дворцовых сооружений этого времени, изучены сельские поселения, некрополи. Лучше всего исследован огромный дворцовый комплекс в Кноссе. Он имел несколько этажей, в цоколе располагались склады. Дворец был снабжен достаточно совершенной системой во­доснабжения, освещения, канализации. Стены его многочис­ленных помещений покрыты великолепными фресковыми росписями, воспроизводящими красоту окружающей при­роды или сцены из жизни критского общества. Дворец вклю­чал в себя комплекс помещений для правителя и его семьи, тронный зал, где происходили государственные деловые и культовые церемонии, святилища, комнаты для слуг, мас­терские ремесленников.

По всей видимости, критское общество в период своего расцвета имело теократическую форму правления, когда в ру­ках властителя были сосредоточены функции как царя-пра­вителя, так и верховного жреца. Подобная форма правления достаточно близка к древневосточному типу (например, Егип­ту и Месопотамии III – середины II тыс. до н.э.), с той лишь разницей, что на Востоке религиозная власть хотя и принад­лежала монарху, но все же опосредовалась жрецами и имела собственные храмы. На Крите чисто жреческого сословия не сформировалось, не было и храмов как отдельно стоящих со­оружений. Для религиозных церемоний использовались свя­тилища, весьма логично и искусно увязанные в планировку дворцового комплекса. Нуж­дам достаточно усложнившейся хозяйственной жизни в рамках дворца и близлежащих сельскохозяйственных поселений служила письменность, зародившаяся на Крите еще в период «старых дворцов» в форме «линейного письма А», пока еще не расшифрованного.

Дворцы на острове Крит не были окружены оборони­тельными стенами. Это позволяет думать, что правили ими, скорее всего, представители родственной династии и отно­шения между ними складывались вполне мирно. От внеш­ней угрозы население острова было защищено естественной преградой – морскими просторами.

Расцвет критской культуры и государственности приходится на XVI – первую половину XV вв. до н.э., когда все дворцы на острове были объединены под властью кносских владык. В это время Крит превращается в крупную морскую державу. Как сообщают греческие легенды, имен­но владыка Кносса по имени Минос сумел начать объеди­нительный процесс, построить большой флот, уничтожить пиратство и установить свое господство в акватории Эгейс­кого моря. Поэтому критскую цивилизацию называют еще «минойской».

Однако развитие минойского Крита в конце XV в. до н.э. роковым образом было прервано новыми природными катаклизмами: грандиозное извержение вулкана на сосед­нем о. Фера (современный Санторин) нанесло ему смер­тельный удар. Все дворцы и сельские поселения на острове были разрушены, засыпаны пеплом и покинуты населени­ем. С этих пор Крит утрачивает свое положение ведущего политического, экономического и культурного центра бас­сейна Эгейского моря. Воспользовавшись этими событиями, с территории материковой Греции, не встречая никакого сопротивления, на остров вторгаются греки– ахейцы, и Крит из передового центра Средиземноморья превращается в от­сталую провинцию ахейской Греции.

Ахейская (Микенская) цивилизация II тыс. до н.э. Развитие первых очагов го­сударственности на рубеже III-II тыс. до н.э. в среде мест­ного догреческого населения Балканского полуострова было прервано вторжением волны грекоязычных племен – ахейцев. Именно это время можно считать в истории Древ­ней Греции началом формирования собственно греческой народности.

На первых порах культура ахейцев XX-XVII вв. до н.э. в целом заметно уступает достижениям предшествующей эпохи. Это связано с низким уровнем общественного разви­тия переселенцев – завоевателей – ахейцев, находившихся в это время на стадии разложения родоплеменных отноше­ний. Лишь на рубеже XVII-XVI вв. до н.э. положение на­чинает меняться. В ряде областей Балканского полуостро­ва, особенно на Пелопоннесе и частично в Сред­ней Греции, появляются первые центры ахейской цивилизации. Пока еще достаточно примитивные государственные образования формируются в Микенах, Тиринфе, Пилосе (Южная Греция), Охромене, Фивах и др. Испытывая на первых порах зна­чительное влияние более передовой Критской (Минойской) цивилизации, культура Ахейской Греции тем не менее возникает уже на местной, собственно греческой почве, хотя и не без влияния догреческого населения Балканского полуострова.

Наиболее известным центром Ахейской цивилизации были Микены. Поэтому ее называют еще и Микенской. Как и на Крите, в Микенах и других очагах Ахейской культуры средоточием экономической, политической и культурной жизни были монументальные дворцовые комплексы, напо­минающие по своей планировке и обустройству дворцовые сооружения Минойской цивилизации. Дворец являлся центром административной власти, организации экономи­ки, накопления и распределения материальных ресурсов, торговли и обмена, ремесленного производства, идеологи­ческой жизни и обороны. Последняя характерная черта (дворец — центр обороны) свойственна только Ахейским государственным образованьям. Дело в том, что, в отличие от неукрепленных критских дворцов, аналогичные соору­жения Ахейских владык представляли собой идеально за­щищенные цитадели, возведенные на неприступных гор­ных возвышенностях и окруженные мощными оборони­тельными стенами. Каждый дворец Ахейской Греции был центром небольшого государственного образования, причем враждебная настроенность к нему властителей других Ахейских цитаделей вынуждала его жителей постоянно заботиться о своей обороне, так как между ахейскими владыками постоянно возникали конфликты.

Древним ахейцам в пору расцвета их государственнос­ти (XVI-XII вв. до н.э.) была известна письменность, основные элементы которой они переняли у минойцев. В результате появился тип письма, получивший название «линейного письма Б». Оно, в отличие от «линейного А», было расшифровано. Оказалось, что «линейное Б» было приспособлено для передачи слов и значений на греческом языке. Подавляющая часть дошедших до нас тек­стов на «линейном Б» – это документы хозяйственной от­четности и различные инвентарные списки.

Основой экономической структуры Ахейского общества было дворцовое хозяйство, контролировавшее не только ремесленное производство, осуществляющееся преимуще­ственно в рамках дворцового комплекса, но и все виды хозяйственной деятельности, в том числе и на сельской тер­ритории. Непосредственные производители находились под контролем бюрократического аппарата Ахейских владык. С точки зрения характера государственности, это была та же самая теократия, что и на Крите. Ахейские государства активно участвовали в торговых операциях, не только внут­ренних, но и международных.

Несмотря на потенциально враждебные взаимоотноше­ния между Ахейскими государствами, все же были случаи их временного объединения для осуществления внеш­них завоеваний.

Поздний период исто­рии микенской Греции характеризуется широким колонизационным дви­жением ахейцев. Ахейские поселения обнаружены на побережье Малой Азии, ахейцы заселяют острова Крит, Кипр, Родос. На Сицилии и в южной Италии также обна­ружены ахейские фактории. Среди так называемых «народов моря», оказавших значительное влияние на ситуацию на Древнем Востоке в конце II тыс. до н.э., были и группы ахейских племен.

Однако дальнейшее развитие Ахейской цивилизации было прервано трагическими событиями, потрясшими всю Балканскую Грецию в последние два века II тыс. до н.э.

Кикладская цивилизация. Территория распространения Кикладской культуры пролегала к северу от Крита, в самом центре Эгейского моря на не­больших островах, образующих некое подобие круга. Отсюда их гре­ческое название Киклады («Круговые»). Их господствующее поло­жение на морских путях, соединяющих два полуострова, способство­вало возникновению культуры бронзового века, получившей название Кикладской и разделенной на три крупных периода – древнекикладский, среднекикладский и позднекикладский. О народах, принесших на Киклады культуру бронзы, нет сведений, но, бесспор­но, они были выходцами из Малой Азии.

Древнекикладский период. Его принято разделять на три фазы. Первая из них, в целом соответствующая додворцовому пе­риоду Крита (2700–2300 гг. до н.э.), представлена более чем тремя десят­ками поселений, среди которых наиболее тщательно исследовано небольшое неукрепленное поселение конца III тыс. на о. Филокопи, состоящее из глинобитных домов, и сотнями погребе­ний вырубленных в скалах или имеющих форму ящика, образую­щего своими тонкими плитами как бы вставленный в землю сар­кофаг. Для кикладской керамики этого времени типичны сосуды красного и серого цвета с декором в виде насечек геометрической формы. Апогей культуры Киклад – 2-я и 3-я фазы древнекикладского периода. Мореходы островов распространили культуру бронзы по всему эгейскому миру. Среди наиболее изученных по­селений этих фаз – Каландриана на о. Сиросе, ставшая главным культурным и, возможно, политическим центром архипелага, Айя Ирини на о. Кеосе, гора Кинф на о. Делосе, Пиргос и особенно Филакопи на о. Паросе. В отличие от поселений Айя Ирини и Филакопи, еще не имевших укреплений, в Каландриане двойные стены были снабжены особыми выступами в виде башен, устроенными таким образом, что внутрь можно было войти лишь поодиночке. Уже в этот период в поселениях появляются первые каменные постройки.

Две группы памятников этих фаз не имеют аналогов на о. Крите. Это так называемые «сковородки» и мраморные идолы, в изобилии находимые в могилах. «Сковородками» условно называют плоские глиняные (реже каменные) сосуды с пищей, однако без каких-либо следов огня, которые бы оправдывали это название. Высказывалось предположение, что это тарелка для приношений покойникам. По своему декору, покрывающему всю поверхность загадочных предметов, они напоминают этрусские зеркала, укладывавшиеся в могилы. В связи возникла гипотеза, что в «сковородки» наливалась вода, превращая их в зеркала. Как бы то ни было, перед нами предметы сакрального назначения. На ряде «сковородок» на орнамент наложен силуэт корабля, что позволяет вспомнить частые изображения в этрусском искусстве сцен отправления в царство мертвых морем в сопровождении демонов смерти.

Не менее загадочны мраморные фигуры и фигурки, поражающие изысканной четкостью и законченностью силуэта, безупречностью линий. Мастера III – первой четверти II тыс. до н.э. не просто воспроизводили человеческое тело, но и улавливали ритм движения. Например, музыкант настолько сливается с инструментом, что вместе они составляют как бы колеблющуюся фигуру, передающую дух музыки. Удивительным образом эта манера изображения, чуждая как минойской, так и микенской культурам, созвучна теории и практике современного искусства.

Среднекикладский период. В этот период (2300–1550 гг. до н.э.) наиболее значительными центрами продолжают оставаться Айя Ирини, Филакопи и возникает поселение Акротири, на о. Фера, для нас представляющее уникальный комплекс, поскольку полностью сохранилось под пеплом проснувшегося вулкана. Эти поселения, естественно, меньших размеров, чем на Крите или материке того же времени, но, тем не менее, это не укрепленные сельские посе­ления, а города со сложенными из камня домами, стены которых концу среднекикладского периода покрываются росписью. Если для более раннего периода фортификация была исключением, то теперь все города укрепляются мощными оборонительными стенами (впрочем, к концу периода исчезающими). Так, Филакопи обнесено укреплениями шестиметровой толщины, состоящими из двух параллельных стен, укрепленных пересекающими их стенами с заполненными каменными осколками пустотами и проложенными тайными ходами. Тогда же появляются снабженные полукруглыми башнями укрепления в Айа Ирине (в Акротири археологи до окраины города еще не дошли).

Позднекикладский период. Это время (1550-1100 гг. до н.э.) было ознаменовано утратой островами архипелага большей части своей оригинальной культуры, видимо, в результате его колонизации критянами, нашедшей отражение в мифах о Миносе.

Минойское влияние прекрасно прослеживается и в архитектуре ее чисто критской концепцией залов с опорными колоннами, и в общности мотивов, и в технике стенных росписей, и в находимой Филакопи, Айа Ирини и Акротири керамике (хотя в каждом из этих поселений сохраняются и оригинальные ее типы, свидетельствующие об определенной художественной самостоятельности). Представляется, что Киклады интегрировались в империю Крита в культурном, а, возможно, также и в политическом плане. На последнее косвенно указывает исчезновение в Филакопи и Айя Ирини защитных стен и факт разрушения Филакопи около 1600 г. с очень быстрой последующей отстройкой. После возрождения города заметно усиливается влияние Крита, особенно отчетливо проявляющееся в керамике, в которой преобладающими становятся сосуды морского стиля, частью импортированные с Крита, частью произведенные на месте.

Наиболее ясное представление о городах кикладского мира дает Акротири, раскопки которого позволяют составить ясное представление об экономической жизни, культуре, быте и в какой-то мере попытаться реконструировать общественную организацию и политическое устройство островитян.

В Акротири не найдено архивов, подобных кносским, хотя письменность его жителям была известна (несколько небольших надписей на линейном письме А там обнаружено). Но поскольку это письмо не дешифровано, будь даже такой архив найден, это бы не много прибавило к попыткам реконструировать экономику и ук­лад жизни островитян.

Судя по археологическим данным, главным в хозяйственной деятельности были земледелие, скотоводство, рыболовство, ремесла, мореплавание. В заполнявших подвалы домов больших сосудах об­наружены зерна ячменя, фасоль и горох. Из масличных растений культивировали сезам (кунжут) и оливу. Некоторые сосуды были приспособлены для хранения и перевозки оливкового масла. Ви­ноградные косточки свидетельствуют о выращивании здесь этой культуры.

Кости свиней повествуют о развитии животноводства (от более ценных пород не осталось следов – они были увезены горожанами до извержения вулкана, когда обитание на острове стало невозмож­ным из-за повышенной вулканической активности и жители бежали оттуда, что явствует из отсутствия и человеческих скелетов). Скорее всего, островитяне разводили овец и крупный рогатый скот. Для ок­раски шерстяных тканей использовались шафран и пурпур. О рыбо­ловстве можно судить по фрескам и рыбным костям, сохранившим­ся в руинах домов.

Развитие торговли, в том числе заморской, документировано находками в Акротири предметов из материковой Греции, Крита, Египта, Сирии, Палестины, Западного Средиземноморья, большим количеством свинцовых гирь разного веса, а также фресками с изоб­ражением кораблей на фоне то пальм, предполагающих посещение Египта, то двойных рогов, указывающих, на берега Крита. Торгов­ля обеспечивала маленьким островам процветание, возмещая от­сутствие возможностей для иной хозяйственной деятельности, от­крывавшейся перед обитателями материка и крупных островов.

Как и другие обитатели Эгеиды, жители Феры были прекрасны­ми мореходами, освоившими весельные, а затем и парусные суда.

Керамика, изготавливаемая с помощью быстро вращающегося круга, изделия из драгоценных металлов, да и сами здания – на­глядное свидетельство развития местного ремесла, обеспечивавшего обитателей всем жизненно необходимым. Хотя искусство Феры ис­пытало сильнейшее влияние Крита, высказывавшееся одно время предположение об украшении домов Акротири критскими худож­никами должно быть отброшено. Отсутствие изделий из бронзы и драгоценных металлов объясняется тем же, что и отсутствие чело­веческих скелетов.

Сложнее решается вопрос об организации общества. Нет ника­ких следов дворца, а, следовательно, нет оснований предполагать существование на острове царской власти. В то же время развитие экономики не допускает возможности господства родовых отношений. Высказывалось мнение, что управление было в руках жрецов, но в городе не было храма. Все это наталкивает на мысль, что поселение на Фере управлялось извне, возможно, с Крита.

Добротные двух-трехэтажные дома Акротири образовывали улицы, вымощенные каменными плитами или булыжником с пролегающей под ними канализационной системой, связанной с санитарными помещениями в зданиях. Стены некоторых из сорока раскопанных к настоящему времени домов покрывали фрески, позволяющие судить о назначении зданий, религиозном культе и обычаях жителей.