Тридцатилетняя война. В Эфиопской империи военное искусство имело давние и замечательные традиции, а армия прославилась своей воинственностью

В Эфиопской империи военное искусство имело давние и замечательные традиции, а армия прославилась своей воинственностью. Центр государства находился в гористой местности, передвигаться по которой можно было, только прекрасно зная ее особенности. Поэтому такое большое доверие питал к естественной оборонной мощи своего государства император Либнэ-Дынгыль.

Однако ни армия, ни географические особенности не спасли Эфиопию от воинственных соседей. В годы великой войны с мусульманами, или так называемой «Тридцатилетней войны» (1529–1559), страна пережила один из самых трагичных периодов своей истории.

Харэрский имам Ахмед-ибн-Ибрахим по прозвищу Грань (Левша) собрал под лозунгом «священной войны» кочевые народы Северо-Восточной Африки и побережья Индийского океана и двинул их к границам империи. Войска Граня, заходя все более и более вглубь территории Эфиопии, несли разрушение и смерть. Они грабили, сжигали и убивали немилосердно. В начале 1529 г. они встретились с армией императора. Произошла необыкновенно яростная битва. На поле боя полегли многие эфиопские полководцы. Это было страшное поражение, открывшее двери нашествию Граня.

Продвигаясь вглубь труднодоступного Центрального массива, имам пользовался услугами местных проводников, которых набирали из многочисленных последователей ислама. Часть правителей вошла в сговор с Граней и согласилась отдать некоторые округа без боя при условии, что они не будут разграблены. Проводники указали мусульманам наиболее богатые из монастырей.

Практически все монастыри на захваченной территории были разграблены, а потом сожжены. Вместе с ними сгорели памятники эфиопской письменности, заботливо собранные и хранившиеся в монастырских библиотеках. Беззащитные монахи пытались спасти от захватчиков бесценные богатства монастырей. Часто они сами гибли в пламени, не желая видеть, как бесчестят их храмы.

В сентябре 1540 г. на далеком севере умер Либнэ-Дынгыль. На престоле оказался его совсем юный сын Гэлаудэуос (1540–1559 гг.). Он одерживает несколько побед в сражениях с мусульманами. Наконец, в марте 1559 г. произошло последнее сражение. Оно закончилось поражением императорских войск. Пал на поле боя и император Гэлаудэуос. Однако это сражение не имело особых последствий в политическом или военном отношении, так как в Харэрском султанате начался страшный голод.

Тридцатилетняя война завершилась, не изменив основного соотношения сил между обоими противниками. Харэрский султанат продолжал владеть восточной частью Эфиопского нагорья. Эфиопская империя – как и прежде – располагалась в западной части возвышенности.

После смерти Гэлаудэуоса трон занял выкупленный из мусульманского плена его брат Минас (1559–1563 гг.). Положение внутри страны значительно ухудшилось. Сепаратистские тенденции возрастали.

После смерти Минаса между различными группировками эфиопской знати снова разгорелась борьба за власть. Победу одержал Сэрцэ-Дынгыль (1564–1597 гг.). Без сомнения, он был представителем того направления эфиопской политики, в основе которого лежала идея сильной, единой Эфиопии. Это был чрезвычайно дальновидный правитель. Сэрцэ-Дынгыль укрепил императорское господство на юго-востоке, на западе и на севере государства. Он подавил наиболее грозные в тот период сепаратистские группы.

Одновременно при нем была окончательно ликвидирована мусульманская угроза, в течение нескольких столетий нависавшая над империей. Этот талантливый правитель был в то же время прогрессивным и образованным человеком, поддерживавшим развитие культуры и литературы.

Сэрцэ-Дынгыль умер в 1597 г. в пути, во время очередного похода. Он оставил Эфиопию укрепленной экономически, однако не был в состоянии предотвратить ни набеги галлов, ни внутренние конфликты.

ГАНА

В Западной Африке великие государства складывались не на всей ее территории, а только в полосе, лежащей между южной окраиной Сахары и зоной лесов. Именно здесь, на севере географического Западного Судана, в зоне Сахеля, сложились в VII–VIII вв. крупные торговые пункты, ставшие центрами политического объединения западно-суданских народов.

Наиболее могущественными среди этих государств были Гана, Мали и Сонгай. Это объясняется, прежде всего, географическими и экономическими факторами. Зона, в которой процветали Гана, Мали и Сонгай, целиком относится к средней Тропической Африке, включающей земли, наиболее пригодные для возделывания зерновых. Суданская зона с развитым земледелием являлась одновременно, особенно в северной своей части, и районом скотоводства. Наряду с этими существовал еще один важнейший фактор развития Ганы, Мали и Сонгай в Средние века – золото Судана.

На главных транссахарских караванных путях, по которым соль из пустыни и товары из стран Средиземноморья доставлялись в обмен на золото, возникли большие города: Аудагост, Гана, Валата, Томбукту, Гао, Кацина, Кано. Это были южные порты того моря, каким, образно говоря, была Сахара, пока каравеллы португальцев не открыли новый торговый путь через Атлантический океан.

Время образования государства Гана в точности неизвестно. Некоторые археологические находки позволяют предполагать, что местонахождение Древней Ганы обрело конкретные черты уже в IV в. Западно-африканская устная традиция также относит образование государства к IV в. и говорит о расположенной там стране Вагаду. Большинство историков, и в первую очередь африканских, отождествляет Вагаду с Ганой. Вагаду занимает главное место в западно-суданской устной традиции.

В двух основных исторических источниках, составленных африканцами в XVI–XVII вв., – хрониках «Тарих ал-Фетташ» и «Тарих ас-Судан» – мы находим сообщения о могущественной царской династии Кайамага. Двадцать ее властителей правили до хиджры (то есть до 622 г.) и двадцать после.

Завоевав страны Северной Африки, арабы через местных жителей, ведших торговлю с народами Юга, вскоре узнали, что там имеются сказочные страны, изобилующие золотом. Впервые «Страну золота» Западной Африки упомянул географ багдадского халифа ал-Фазари в конце VIII в. Сведения об этой стране у многих арабских географов имеют подчас фантастический характер. Так, например, Ибн Факих рассказывает, что «в стране Гана золото растет, как морковь, и его собирают на восходе солнца».

Главными областями Древней Ганы были на севере Аукар, а на юге – Ход. О размерах государства дает кое-какие сведения известный арабский хронист Ал-Бекри. По его данным, река Сенегал служила границей между Ганой и ее западным соседом – царством Текрур. На юг Гана простиралась до окраин золотоносных земель Бамбука (но не включала эту богатую область). На востоке граница Ганы доходила до Нигера, а на севере – до берберского Аудагоста.

Вскоре после своего прихода на юг Марокко, в 734 г. арабы предпринимают поход против Ганы. Из этого похода они привозят, по словам ал-Хакама (IX в.), «значительное количество золоти». Уже в середине VIII в. арабы создают караванный путь между Сиджилмасой в Южном Марокко и Аудагостом в Мавритании. На южной окраине Сахары, куда привозили золото, обосновываются средиземноморские купцы. Там грузы, доставлявшиеся с севера верблюжьими караванами арабо-берберов, перегружались на караваны ослов, которых с юга вели вангара.

Через Сахару везли золото, медь, соль и рабов. По караванным путям переправляли слоновую кость, орехи кола, страусовые перья, кожи и некоторые предметы роскоши. Самыми важными среди этих товаров и почти равными по стоимости были золото, которое везли из Западного Судана в страны Средиземноморья, и соль, которую везли с севера нз юг.

Большая часть золота, проходившего через Гану, добывалась на приисках Бамбука, местности между реками Сенегал и Фалеме. Другие золотоносные земли Западной Африки были расположены южнее.

Золотоискателями были по большей части обыкновенные земледельцы, которые добывали золото в свободное время. Доходы от этого никогда не были особенно велики. Настоящие сокровища накапливались у царей Ганы.

Общий объем торговли золотом в Западной Африке оценить трудно. Как арабские хроники, так и устная традиция в этом отношении ненадежны. Но, видимо, большая часть золота, имевшего хождение в те времена в Северной Африке и Европе, была африканского происхождения.

Уроженец Кордовы ал-Бекри в своей известной книге «Пути и государства», написанной около 1067 г., так описывает столицу: «Гана – большой город, который состоит из двух частей. Одна из них, расположенная на равнине, – мусульманский город, где живут арабские и берберские купцы, знатоки закона факихи и все остальное цивилизованное общество. В этой части имеется 12 мечетей на казенном содержании».

Вторая половина Ганы, в которой жили африканцы-анимисты и располагался царский дворец, находилась в 9,5 км от мусульманской части города. Эту половину арабы называли «аль-Габа» (роща, лес), поскольку ее окружал священный лес анимистов. В отличие от мусульманской части города, здесь не было каменных домов.

Согласно хроникам, анимизм и ислам существовали в Гане в полном согласии. Черные цари позволяли мусульманам вести среди негров проповедь ислама и оплачивали их услуги придворным кругам. Но были здесь и определенные ограничения: мусульманам запрещалось ходить в священный лес, где жили священные змеи. Нарушителя ждала смерть.

Картина Ганы, сохраненная в устной традиции, почти совпадает с описанием ал-Бекри. Исследователи этой традиции сообщают: город раскинулся так широко, что из конца в конец надо было ехать верхом целый день, а идти пешком – неделю.

Несмотря на свое арабское происхождение, ал-Бекри признавал блеск царского двора африканцев и отдавал должное той власти, которую имел царь Ганы, а также военным силам страны. По свидетельству ал-Бекри, царь Ганы может собрать войско более чем в 200 тыс. воинов, из них 40 тыс. лучников.

По устной традиции, у царя было 4 барабана. У каждого из них свое назначение: золотым барабаном он собирал потомков Динга (легендарного царя из страны Вагаду), серебряным – знать своей земли, медным – свободных граждан, а железным – рабов.

Согласно ал-Бекри, в ганском дворе был строгий и четкий этикет: мусульмане в знак своего подданства хлопали в ладоши, а анимисты посыпали головы пеплом. Несомненно, подданные царя имели достаточное основание выражать господину почтение и покорность: западно-африканский царь, как и вообще африканские сакральные цари, был в полном смысле слова самодержцем. В его руках находилась сама жизнь подданных.

Общественный строй Ганы достаточно точно обрисован в устной традиции. В стране господствовал царь – тунка. Он считался полубожественным существом. Народ верил, что через посредство царя он может общаться со своими предками. Полагали также, что царь может в какой-то мере влиять на силы природы, например, вызывать дождь.

Следом за царем стоял высший класс. К нему в первую очередь принадлежали три группы, которые составляли армию царя. Это суба – воины, имевшие репутацию непобедимых; кагора, что значит «уничтожающие деревни» – элитарные части войска царя; магаси – царская конная гвардия, которая сопровождала его во всех передвижениях.

Простой народ делился на малые группы в зависимости от рода занятий. Кроме негров, в стране жило некоторое число мусульман – арабов и берберов. Они обычно служили царскими чиновниками, которые надзирали за экономикой государства, сбором налогов и пошлин.

Пошлины, которые платили царю Ганы, известны: с каждого осла с вьюком соли, ввозимой в страну, платили золотой динар; с каждого вьюка срли, который вывозили из страны – два золотых динара; с каждого ввозимого груза меди взималась пошлина в пять мискалей.

Кроме установленного размера пошлин, в стране действовали различные законы и распоряжения в области государственной экономики. Хотя золотоносные земли были расположены за территорией Ганы, царь постановил, что все найденные в стране или привезенные в нее золотые самородки принадлежат ему. А золотой песок народ может хранить у себя.

Процветание Ганы длилось почти два добрых столетия: приблизительно с сер. IX по сер. XI в. Подъем начался, когда племя сонинке оттеснило от власти берберов, и закончился, когда одна группа берберов – Альморавиды – завоевала столицу Ганы в 1076 г. Берберы удерживали власть до 1087 г. После них Гана имела возможность для нового возвышения, но время государства золота уже прошло: из-за походов Альморавидов торговые караваны изменили свои пути. Сокращение торговли умалило и власть Ганы.

В1203 г. страна подверглась нападению племен coco, после чего часть населения бежала в другие районы. Значение Ганы падает, и постепенно начинает возвышаться южная область страны – Мали, населенная народами малинке. В 1240 г. Сундиата, вождь малинке, захватил Гану и окончательно разрушил город. На смену Гане пришло новое государственное объединение – царство Мали.

Но между гибелью Ганы и возвышением Мали стоит – во времени и пространстве – царство народа coco. Когда в 1076 г. Гану завоевали Альморавиды, coco, бывшие вассалы Ганы, отделились от обессилившего сюзерена и принялись расширять сферу своего господства. Почти сто лет государством coco руководил клан Диарисо, пока в 1180 г. энергичный воин по имени Диарра Канте не положил начало новой династии. Самым прославленным государем этой династии стал Сумангуру Канте, который правил приблизительно в 1200– 1235 гг. Это он в 1203 г. захватил и разграбил Гану, что привело к окончательному распаду первого, богатого золотом западно-африканского государства. Царствование Сумангуру Канте оборвалось битвой при Кирине в 1235 г. Все историки сходятся на том, что это сражение относится к важнейшим событиям в истории Западной Африки и что именно оно положило начало возвышению царства Мали.

МАЛИ

1. Сундиата и его потомки

2. Манса Муса

3. Манса Сулейман. Упадок государства.