Установки русской культуры 3 страница

Хищническое использование природных ресурсов с неизбежно­стью приводит к их уничтожению. Многие тысячи видов животно­го и растительного мира уже исчезли с лица земли, другие находят­ся на грани исчезновения. Но лишь с середины XX в. к человече­ству пришло осознание того факта, что все в природной среде находится в тесной взаимосвязи и что частью ее является оно само. Техногенное влияние человека сказывается не только в ис­треблении отдельных видов животных и растений — нарушаются сами природные условия, Измененные условия уже оказывают от­рицательное воздействие на человека. Уменьшение озонового слоя земли, во многом вызванное промышленными выбросами, обуслов­ливает рост кожных заболеваний человека. Так называемый парни­ковый эффект, также являющийся следствием деятельности про­мышленности, приводит, с одной стороны, к глобальному потепле­нию, угрожающему затоплением части суши таящими льдами Антарктиды, с другой стороны, к засухам, наступлению пустынь, воз­никновению аномальных явлений в земной атмосфере. Стреми­тельно развивающееся производство ставит перед человечеством еще одну важную проблему — необходимость уничтожения отхо­дов, и в особенности токсичных отходов, производства и продуктов жизнедеятельности человека. Парадоксально, но проблема перера­ботки и уничтожения мусора — одна из проблем, ставящих жизнь человека под вопрос. Отходы промышленности нарушают традици­онный баланс в биосфере Земли и начинают оказывать отрица­тельное воздействие на само человечество. Если еще к этому доба­вить постоянную опасность, вызванную нестабильностью и риском атомной и химической промышленности, то картина современных угроз для биосферы окажется удручающей.

Следует указать на еще один аспект экологической проблемати­ки. Процессы интенсификации и изменения в производственной сфере и даже в сфере быта порождают серьезные последствия для здоровья людей. Гиподинамия, болезни, вызванные стрессом, панде­мия СПИДа — все это ставит под угрозу здоровье человечества. Добавки-консерванты вызывают изменения в генофонде человече­ства. Подобно тому, как природа не успевает в наши дни перераба­тывать отходы «бурной» жизнедеятельности человека, так и он сам не поспевает «мутироваться» и приспосабливаться к изменениям ■ во всех сферах жизни.

Именно поэтому развитые страны вынуждены все больше и больше ужесточать экологические требования, затрагивающие все сферы производства и быта человека. Спектр этих требований до­статочно широк: от контроля за качеством и составом пищевых продуктов и норм «радиационной» опасности (например, требова­ний к ограничению излучения мониторов компьютеров, ставших основным «орудием производства» современности) до установле­ния уровня содержания токсичных веществ в промышленных выб­росах и уменьшения энергопотребления.

Надо упомянуть и опасность превознесения техники и техничес­ких устройств, облегчающих, на первый взгляд, жизнь человека, — превращения средства в цель. Приведем лишь один пример из по­вседневной жизни. Уже давно автомобиль перестал быть лишь сред­ством передвижения, став и показателем социального статуса вла­дельца, и кумиром, и даже домом. Целые толпы автолюбителей сна­чала «работают» на приобретение заветного автомобиля, а затем тратят время и деньги на его обслуживание, попутно приобретая гиподинамию, стресс и подвергаясь возрастающему риску, который несет в себе «включенность» в автотранспортное движение. В масштабах целых континентов автомобиль «требует» не только определенного типа и рода транспортных артерий, но и развитой инфраструктуры ремонта, обслуживания и т.п. При этом владелец автомобиля оказывается настолько зависим, что, например, лишение его за правонарушение водительских прав воспринимается им как акт социальной изоляции.

Научно-технический прогресс несет, таким образом, не только благо и возрастающее в геометрической прогрессии благополучие всему человечеству, но и доселе неизведанные опасности и беды.

Жесткая Безусловный успех европейской культурной мо-

специализация дели во многом обеспечен всеобщностью специ­ализации. Конечно, данный подход к обустройству социальной и производственной сфер не является чем-то карди­нально новым: известны кастовая система в Индии, феодальная иерархия и т.п. Но современная модель специализации имеет не­сколько иные характеристики. Согласно ей жесткая специализация касается главным образом сферы производства и ни в коем слу­чае не посягает на равенство основных прав, декларируемое демо­кратическими нормами и законами. Сама потребность в специали­зации вызвана прежде всего тем высочайшим уровнем современ­ного производства, который требует длительной профессиональной подготовки для выполнения даже,'казалось бы, простейшей работы.

Глава 16. Современная мировая культура

16.2. Основные черты современной мировой культуры

Вместе с тем, поскольку специализация оказывается достаточно оптимальным и результативным структурным решением в про­мышленности, мы можем наблюдать стремление к ее внедрению в иные сферы жизни человека: от науки и искусства до политики.

К сожалению, как и все в этом мире, специализация несет не только позитивное начало. Еще Козьма Прутков говорил, что узкий специалист подобен флюсу. Узкая специализация всех сторон жиз­ни человека лишает его, а значит, и социум в целом, не только широты охвата и перспективного видения текущего состояния, но и многих возможностей, возникающих лишь при целостном подходе и том образе жизни, который позволяет эту целостность реализо-вывать.

Убыстрение Все, что происходит в современном мире, подчи-
прогресса няется единой динамике бесконечной направлен-

ности вперед. Все, что существует сегодня, может и должно быть улучшено и превзойдено. Подобная устремленность, нацеленность на прогресс и будущее проявляется почти во всех областях нашей жизни. Технический прогресс не имеет альтерна­тивы, все подчиняется и должно подчиняться единому движению развития. Тот, кто не развивается и не развивает, осужден на отста­вание. Само статичное пребывание осмысливается как стагнация и деградация. Поступательность развития — требование, которому подчиняется динамика мирового процесса, причем это требование носит императивный характер как в сфере промышленности или производства, так и в обыденной жизни. Императив прогресса — это. норма социальной жизни и сфер межличностного общения. Вследствие того что последние сферы наименее «приспособлены» к воздействиям подобной динамики, они испытывают определенное «дискомфортное» состояние. К сожалению, динамика проективнос­ти и прогресса, свойственная сферам производства, науки и т.п., не затрагивает такие области, как нравственность, духовное развитие личности, нации, и т.п., что может оказаться более значимым для человечества в целом.

Как и любое явление, императив прогресса и его «воплощение» в реалиях нашей жизни имеет и свою негативную сторону. Обрат­ной стороной этого процесса является постоянная опасность кризи­сов, возникающих из-за диспропорций развития в различных обла­стях, а в сфере повседневности ■—■ распространение стрессов, став­ших «нормальным» явлением в развитых обществах. Кроме того, стремление к постоянному движению вперед приводит к обесцени­ванию и уничтожению прошлого. Это можно наблюдать, например,

в нашей повседневной жизни, когда купленная сегодня вещь завтра может быть приобретена гораздо дешевле. Купленный предмет ока­зывается лишенным будущего, он может быть без сожаления заме­нен, как винтик в механизме. В этом случае ликвидированной ока­зывается значимая еще в недавнем прошлом ценность «совмест­ного существования» предмета и человека, когда предмет не только получал «жизнь» от его рук, но и вступал с ним в «пространство

совместной жизни».

Признание абсолютной ценности и императивности прогресса переносится и в сферу межличностного общения, ибо специфика человеческого сознания такова, что изменения, протекающие в од­ной его части, с необходимостью вызывают подобные же изменения в другой сфере деятельности человеческой психики. При этом возникают диспропорции психики, нарушение общего баланса, кото­рый веками был ею выработан и в котором признается абсолют­ной ценностью, скорее, не проективное будущее, но закрепление и традирование прошлого позитивного опыта.

Демократизация Ценности демократического устройства уже ниг­де не подвергаются сомнению. Демократические идеалы и установления проникли сейчас во все сферы жизни чело­века. Мы знаем разные виды демократических устройств — от демократии Афинского рабовладельческого государства до демок­ратии республик времен итальянского Возрождения. Различия в указанных видах демократий достаточно значительны. Поэтому, говоря о демократии, о демократических ценностях, нужно пони­мать, что речь идет не о некой «демократии вообще», не об идеаль­ной модели общественного устройства (на что претендуют сторон­ники современной демократии), но об исторически ограниченном виде демократии, а именно о буржуазной капиталистической евро­пейской демократии.

Итак, нужно отдавать себе отчет в том, что демократия европей­ского типа не единственно возможный и результативный способ организации человеческого сообщества. Даже современные демок­ратии допускают существование тех ситуаций, когда демократичес-, кие технологии управления являются не только нерезультативны­ми, но и опасными. Например, в экстремальных ситуациях или в ситуации вооруженного конфликта любое демократическое обще­ство достаточно быстро забывает о демократических принципах и переходит к авторитарному способу управления процессами.

Вместе с тем демократический способ организации социума об­ладает, без сомнения, целом рядом преимуществ, которые обеспечи-

Глава 16. Современная мировая культура

16.3. Современная культурная ситуация как переходная эпоха

вают позитивную социальную и экономическую динамику именно буржуазного капиталистического общества. Поскольку в своей боль­шей части мировое сообщество состоит из буржуазных капиталис­тических государств, то и общественным устройством, наиболее под­ходящим для этой большей части, является демократия. Именно де­мократия обеспечивает как нормальное функционирование, так и прогресс в этом типе государств. В самом деле, лишь при наличии равных прав, равных возможностей, определенных свобод возможно поддержание инициативности большинства населения. Демократия к тому же в большей мере способна обеспечивать нормальное функ­ционирование системы рыночных отношений, без сомнения, явля­ющихся весьма результативным механизмом развития.

Однако при всех преимуществах демократии не стоит забывать и о том, что, между тем как основное ее требование — равенство прав и возможностей — должно быть применено и к другим, неде­мократическим способам организации общества, демократия в этом случае обычно поступает достаточно тоталитарно, полагая себя един­ственной истиной в последней инстанции.

Укрепление демократических принципов ставит перед обществом новые проблемы. Уже не являются актуальными проблемы равен­ства прав мужчин и женщин, представителей различных рас и на­циональностей, свободы совести (если, конечно, религиозность не принимает формы нетерпимости иных вероучений либо оправды­вает экстремизм или терроризм) — это уже признается всем так называемым «цивилизованным» человечеством.

16. 3. Современная культурная ситуация как переходная эпоха

Кризис культуры — неизбежный спутник культурогенеза. В развитии каждой культуры кризис — обязательный и закономер­ный этап. В западной культуре черты кризиса обнаружились уже в XIX в., еще сильнее они проявились в XX в., что выразилось в двух мировых войнах, геноциде, репрессиях, в апогее насилия и жестокости, в массовых локальных и внутренних конфликтах, в терроризме, нетерпимости и прочих негативных явлениях. Кризис­ные моменты в культуре свидетельствуют о ее исчерпанности, о необходимости переоценки всех ценностей. Подчас новые ценнос­ти находятся лишь в стадии формирования, поэтому кризис можно расценивать как переходный период, необходимый для выработки новых ориентиров. В кризисной ситуации могут возникнуть как

предпосылки для возникновения иной культуры, так и другие пред­посылки, способствующие краху культуры в ее прежнем виде. Са­мый печальный как — уничтожение человечеством самого себя. Поэтому так важны усилия многих ученых по изучению кризисной ситуации в культуре, выработке определенных стратегий социо­культурной политики, определению векторов социокультурного развития в конкретный исторический период.

Неизбежность В истории культурологической мысли имеют мес-переходных эпох то различные подходы,. определяющие ' векторы исторического развития культур: наиболее извест­ны теории линейного (как прогрессивного, так и регрессивного) и теории циклического развития.

Теории прогрессивного развития культуры обосновывают поступательный процесс, в ходе которого человечество приобрета­ет все большие знания, совершенствует способы преобразования природы, преумножает эстетические, нравственные и иные духов­ные ценности, воплощенные в памятниках культуры, искусстве, фор­мах человеческого общения и индивидуальном духовном совершен­ствовании. К этого рода теориям можно отнести христианскую модель развития человечества, просветительскую концепцию про­грессивного развития француза Кондорсе, марксистскую теорию последовательной смены общественно-экономических формаций. Сегодня стало ясно, что культура развивается некумулятивно, ей присущ нелинейный тип развития, в ней сосуществуют явления разного возраста и разного происхождения, имеют место не только причинно-следственные, но и случайные факторы, и нет оснований выстраивать ее как взаимосвязанную цепь событий, не учитывая появления и накопления принципиально новых элементов, структур, явлений, несвойственных предшествующим этапам развития.

Теории циклического развития культуры отличаются от ли­нейных теорий тем, что они трактуют, процесс развития культуры как смену неких циклов (ритмов), в которых культурное созидание в рамках прежде сложившихся канонов, традиций, установлений ока­зывается исчерпанным и приходит в упадок. Время упадка культу­ры расценивается как некая кризисная ситуация, в процессе которой вырабатываются новые ценности и новые нормы, становящиеся опре­деляющими в следующем цикле. В основе циклов лежит способ­ность людей в концентрированном культурном опыте фиксировать Реальные и потенциальные опасности и, соответственно, менять свой тип поведения. Так происходит смена культурных эпох, при которой наряду с новациями вновь и вновь повторяются человеческие фор-

Глава 16. Современная мировая культура

16.3. Современная культурная ситуация как переходная эпоха

мы общежития и смысложизненные ориентиры во всех сферах жиз­недеятельности. Эти повторения, безусловно, не буквальные, тем не менее именно в такого рода циклических процессах заключаются единство и целостность человеческой истории.

Теории циклического развития воплощались в разных истори­ческих культурах в разнообразных мифологических, религиозных и научных формах. Наиболее систематическое изложение в евро­пейской гуманитарной мысли теория циклического развития обре­ла в труде итальянского мыслителя Дж. Вико «Основания Новой науки об общей природе наций», вышедшем в первой трети XVIII в. Вико иллюстрирует и обосновывает.эту теорию на примере исто­рии Древней Греции и Древнего Рима, рассматривая ее в качестве некоего цикла, состоящего из сменяющих друг друга периодов. Буду­чи знакомым с этой концепцией, наш соотечественник, профессор Московского университета, историк Р.Ю. Виппер, использовал тот же метод для объяснения развития культуры и анализа ситуации, которую он наблюдал в начале XX в. Аналог этой ситуации Вип­пер находит в последнем этапе циклически развивающейся исто­рии Древней Греции и Древнего Рима — в «веке плебейства», веке демократии, «устанавливающем равную для всех культуру». Имен­но этот последний этап цикла «приносит ослабление и измельче­ние общества», и тогда неизбежно «наступает своего рода одичание культурных людей», отмечает он, но это не конец развития культуры, а лишь завершение ее очередного цикла. В конце концов «прихо­дят новые варвары и приносят новые, свежие начала жизни», и тог­да происходит обновление, возрождение общества. Так, по оконча­нии периода варварства, наступившего после заката греко-римской культуры, упрочилась новая религия, и уже «около 700 года после Рождества Христова почти вся Европа вернулась к быту, похожему на тот, который описал Гомер»¹. Таким образом, на смену первому циклу с его своеобразными богами, героями, социальными институ­тами и правовыми установлениями, пришел новый цикл развития человеческой культуры с другими ценностями, религией, представ­лениями о красоте, человеке, искусстве, государственности и праве. Все вновь повторилось, но уже в ином варианте — так неутомимо вращается колесо истории.

Согласно циклической концепции очередной цикл со всеми сме­няющимися фазами неминуемо подходит к кризисной точке разви­тия. О кризисе культуры и необходимости «переоценки всех цен­ностей» писали в свое время Ф. Ницше, О. Шпенглер, Н. Бердяев и

Виппер Р.Ю. Рим и раннее христианство. М., 1954. С. 223.

многие другие. Но если взгляды этих мыслителей достаточно хоро­шо освещены в соответствующей литературе, то идеи Виппера ока­зываются сегодня все еще не вполне востребованными. Между тем именно у Виппера мы находим обоснование необходимости пере­ходной эпохи в социокультурном генезисе. Как многие умные люди рубежа веков, московский историк отчетливо ощущал кризисные моменты современной ему культуры: «Культура наша обречена на гибель. Дело идет к тому, чтобы вернуться к давно пройденному, с тем чтобы все начать сначала». Он пишет об этом с болью, отно­сясь как к факту, который надо понять и пытаться преодолеть, ис­правляя допущенные в прошлом ошибки и заблуждения. «Надо приниматься за бесконечно трудное дело нового строительства. Надо будет выяснить, в чем состояла односторонность нашей культуры, погибающей в явно непосильном беге», — замечает он. Виппер не хуже Шпенглера осознает трагизм западной культуры, но в отли­чие от него он фиксирует не конец, а переход к иному состоянию культуры. «В будущем, если культура вообще выживет, она примет какой-то иной вид», — полагает Виппер¹.

Анализируя социокультурную ситуацию начала XX в. в рамках циклической теории, Виппер проводит аналогии с историей про­шлых веков. Он пишет, имея в виду Первую мировую войну, что «нынешнее столкновение народов и держав во многом напомина­ет то, что было в эпоху Греции», «...мы откинуты в глубину Сред­невековья, и это не только метафора»². При этом он решительно заявляет о крушении теории прогресса, составлявшей чуть ли не главный догмат культуры XIX в., и предсказывает «перспективы» дальнейшего развития: «...мы еще находимся в самом начале ката­строфы»³. В рамках того же виконианского подхода проведения аналогий он затрудняется дать ответ о судьбе русской нации, ибо «ни один из известных исторических примеров целиком не совпа­дает с данным, как это и следует в истории, где нет буквальных повторений»⁴. Для исследователя ясно, что западная культура ис­черпала свои возможности, приобрела формальные качества, оказа­лась застывшей, окостеневшей и что на смену этому типу культуры неизбежно придет иная культура, несущая иные ценности и иные формы.

¹ Виппер Р.Ю. Гибель европейской культуры: Сб. статей и публичных лекций. 1914—1918. М., 1918. С. 5.

— 1У18. т., 1»ю. U. о.

Виппер Р.Ю. Круговорот истории. М.: Берлин, 1922. С..14

³ Виппер Р.Ю. Кризис исторической науки. Казань, 1921. U

⁴ Виппер Р.Ю. Круговорот истории. С. 75.

Глава 16. Современная мировая культура

16.3. Современная культурная ситуация как переходная эпоха

Аналогичный подход в исследовании эволюции человеческой культуры и способов ее обновления продуктивно применял другой "наш соотечественник П.А. Сорокин, также являвшийся последовате­лем концепции Вико. Он описал кризис культуры в начале XX в., нашедший подтверждение в разного рода катаклизмах: войнах, ре­волюциях, погромах, катастрофах и пр.; подверг тщательному ана­лизу кризис в сфере художественной культуры, показав на его примере, что не только искусство, но все составляющие культуры подвержены кризису, ибо представляют собой некое нерасторжи­мое единство с суперкультурой, в которую они входят и в которой они функционируют. Переходные периоды представляют собой, по мысли Сорокина, некий хаос (в этом проявляется близость его позиции к подходам, сложившимся в синергетике), из которого в дальнейшем образуется порядок и начинает вырисовываться новая культура. Поэтому состояние хаоса так же необходимо, как и со­стояние порядка. Хаос может быть продуктивным, но может приве­сти и к полной катастрофе. В силу этого в такие неустойчивые периоды развития истории и культуры на человечество ложится величайшая ответственность.

Интересными и важными для пониманий переходного периода в культуре являются для нас мысли испанского культуролога X. Ор-теги-и-Гассета, чьи воззрения оказываются близки взглядам некото­рых представителей «философии жизни». В первые десятилетия XX в. он увидел целый комплекс изменений в культуре, искусстве, общественной жизни, нормах, ценностях, которые, по его наблюде­нию, «порождены цивилизацией» и которые привели к появлению в Европе «нового варварства». Чем выше ступень прогресса, тем больше опасность крушения, поясняет он. Но при этом ни в коем случае нельзя говорить об упадке. Согласно концепции Ортеги, есть только один вид абсолютного упадка — это угасание жизненных сил. Этого же с «восстанием масс» не происходит, ибо оно означа­ет огромный.рост жизненных возможностей!». Поэтому Ортега-и-Гассет, впрочем, как Виппер и Сорокин, не принимал версию Шпен-глера о «закате Европы». Тем не менее будущее не ясно. Возможны и упадок, и варварство. Испанский мыслитель видел двойственность современной ему эпохи и полагал, что «восстание масс» может при­вести к новой, еще неведомой организации человечества, но может и завершиться катастрофой. Именно поэтому на человечество ло­жится величайшая ответственность за будущее.

Знание особенностей общественного развития, выработка верных эффективных стратегий, позволяющих корректировать сложившую­ся в культуре ситуацию, могут помочь человечеству достойно пре-

одолеть трудности переходного культурного этапа, прибегнуть к тем решениям, которые окажутся наиболее перспективными. Ответствен­ность за это лежит на той социальной группе людей, которая пред­ставляет элиту общества, на тех, кто способен увлечь за собой массы, оказаться лидером в сложной, весьма неясной ситуации.

Согласно общим положениям теорий циклического развития, переходная эпоха, возникающая между циклами, имеет ряд этапов. В ней получает завершение то «старое», что сформировалось и функ­ционировало в предшествующем цикле, и складывается то «новое», что будет набирать силу и определять развитие культуры в после­дующем цикле. Причем «старое» и «новое» образуют сложное сцеп­ление, некий «узел» эволюции культуры, в котором «новое» оказы­вается подчас давно забытым «старым» — актуализированным или заимствованным из другой культуры и помещенным в иной социо­культурный контекст. В переходные периоды важными механизма­ми формирования культуры становятся повторение и инновации, поскольку имеют место обращение к прежнему опыту человече­ства, проработка старых традиций и норм, актуализация архаики и возобновление давно утраченного, так как человечество озабочено поисками выхода из сложившейся ситуации. В этот период форми­руется характерное пространство смысловой неопределенности, в котором важно обнаружить, какие культурно-исторические законо­мерности и тенденции станут главенствующими и зададут тон сле­дующему эволюционному циклу культуры.

Характеристика Характерной чертой развития современного мира
современной является диалектическое соотношение процессов,
эпохи отражающих его многообразие и уникальность

культур отдельных регионов, с процессами, отра-■ жающими формирование единой мировой общности. Возник тер­мин «мировое сообщество»; который обозначает то, что культурные регионы, во многом отличные друг от друга, могут жить единой экономической жизнью, использовать общую современную техни­ку и технологии, владеть примерно одной и той же суммой знаний и доступом к электронным банкам информации. Знаменательно, что наряду с тенденцией универсализации существует и противо­положная ей тенденция к культурному обособлению, или парти­куляризм.. Противоборство этих двух тенденций можно расцени­вать в качестве глобального кризиса мировой истории.

В новом мире, который образовался в последние десятилетия ■К-Х в. после краха противостояния двух идеологических систем, ос­новные различия между людьми носят порой не столько идеологи-

Глава 16. Современная мировая культура

16.3. Современная культурная ситуация как переходная эпоха

ческий, политический или экономический, сколько культурный ха­рактер. Самые обширные, серьезные и опасные конфликты вспыхи­вают не между богатыми и бедными, не между различными соци­альными группами, а между народами, принадлежащими к разным культурам. На это обращают внимание политики многих стран. Как ни парадоксально это звучит, культура становится и объединяющим, и разъединяющим фактором. Люди с разной идеологией, но одной культурой объединяются (так случилось, например, с Германией), но разъединяются, если у них разные культуры, хотя и одна идеология (это произошло с Советским Соювом). Международные организа­ции, состоящие из государств, имеющих много общего в сфере куль­туры, развиваются более успешно, чём те, которые игнорируют куль­турные факторы.

Ранее уже шла речь о том, что европейская культура за четыре последних столетия достигла необычайных высот в сфере наук и искусств. Это дало основание западную цивилизацию, ядром ко­торой явилась Европа, а затем Америка и «примкнувшие» к ним страны, расценивать как самую могущественную цивилизацию в мире, тем более что благодаря научным достижениям она достиг­ла экономического и военного превосходства. Однако могущество этой цивилизации постепенно уменьшается в силу причин внут­реннего характера, а также вследствие возрастания могущества некоторых восточных держав. Древние восточные культуры ко­ренным образом отличаются от западных и во многих аспектах превосходят западные стереотипы жизни, общения, взаимопони­мания, подчас это касается и процессов модернизации. «Сегодня мало кто осмелится говорить о нравственном превосходстве за­падного общества, — отмечает Р. Инглегарт, один из лидеров со­временной прикладной социологии, — а на передних рубежах мо­дернизации во многих отношениях сейчас находятся страны Вос­точной Азии»¹.

Некоторые стороны восточной культуры становятся притяга­тельными для Запада (чаще всего для сфер неофициальной культу­ры, например, для художественного творчества, философии), однако официальный Запад не намерен утрачивать своего господства в мире. Такова, в частности, позиция одного из влиятельнейших аме­риканских теоретиков С. Хантингтона, который полагает, что «уни­версалистские устремления западной цивилизации, уменьшение ее относительного могущества, все большая культурная независимость

других цивилизаций служат факторами, которые постоянно и неиз­бежно осложняют отношения между Западом и остальным миром»¹. Хантингтон разделяет суждения мусульман, которые убеждены, что между их культурой и культурой Запада существуют различия ко­ренного свойства. Они, полагает он, обусловлены прежде всего раз­личными религиями. Среди ряда ведущих религий мира лишь две религии — ислам и христианство — являются мессионерскими по своему духу, претендующими на роль единственной истинной веры, которой должны следовать все живущие на Земле. Наряду с иуда­измом, эти религии придерживаются телеологического взгляда на историю, в отличие от циклических или статических подходов, при­нятых в других религиях. Тем не менее мусульмане все больше осуждают Запад не за то, что он придерживается неправильной, ошибочной религии, полагает Хантингтон, а за то, что Запад вообще не следует никакой религии. Западную культуру они считают ма­териалистической, продажной, упаднической и безнравственной. Одновременно они уверены, что она полна соблазнов, и поэтому подчеркивают необходимость противостоять ее влиянию на их об­раз жизни.