Формирование первых отрядов промышленного пролетариата

Классики марксизма-ленинизма рассматривали пролетариат как историческую категорию, которая возникла и развивалась вме­сте с развитием капитализма. История формирования рабочего класса в их трудах связывается с зарождением в недрах феода­лизма капиталистических отношений. Этот этап имеет большое значение для последующего развития пролетариата, ибо в это время происходит созревание исторических условий для зарожде­ния фабрично-заводского пролетариата.

В условиях Вьетнама предпосылки зарождения пролетариата складывались на протяжении XVIII—XIX вв., в течение которых происходило медленное разложение феодального способа произ­водства и назревание элементов нового, капиталистического спо­соба производства.

До французского вторжения элементы капиталистических от­ношений имели место лишь в отдельных отраслях национальной промышленности, в целом же доминировало простое мелкотовар­ное производство крестьян и ремесленников. Развитие ремеслен­ного хозяйства явилось важным фактором в формировании всевьетнамского рынка. Этому способствовали торговцы-скупщики, привозившие закупленный оптом товар в самые отдаленные угол­ки страны. Можно предположить, что в XVIII — начале XIX в. во Вьетнаме происходило слияние небольших уездных рынков в провинциальные рынки и рынки в масштабе отдельных частей страны. Последнее создавало благоприятные условия для фор­мирования всевьетнамского рынка.

Наиболее важными явлениями в социально-экономической жизни Вьетнама накануне французского завоевания было приме­нение наемного труда. Однако в целом в рассматриваемый пе­риод социально-экономическое развитие этой страны находилось еще на стадии мелкотоварного производства. Господствующее по­ложение в стране по-прежнему занимали феодальные отношения.

Наем рабочей силы производился, например, в гончарном про­изводстве. Использование значительного числа наемных рабочих можно считать важным моментом развития капиталистических от­ношений.

Среди многочисленных мастерских, разбросанных по всей стра­не, по своим размерам особенно выделялись шелкоткацкие ма­стерские провинций Хадонг, Биньдинь, в которых применялся на­емный труд. В 1873 г. французский предприниматель Жан Дюпюи отмечал наем рабочей силы в шелкоткацком и шелкопрядильном производстве. Ежедневная зарплата рабочих составляла в то вре­мя 0,3 фр.[1120].

Другой француз, преподаватель коллежа в Нанси Жэнэн, так­же подтверждал существование свободного найма рабочей силы в шелкопрядильном производстве и денежную оплату труда рабо­чих. В 1881 г. в провинции Биньдинь, где было развито текстиль­ное производство, имелось 34 ткацких станка, на каждом из них работало 3—4 человека[1121]. Всего в этих мастерских было занято 100—150 рабочих. В шелкоткацком производстве провинции Бинь­динь широко применялся женский и детский труд, который по сравнению с мужским трудом оплачивался очень низко. Детям платили 3,5 су, а женщинам — 7 су.

В шелкоткацких мастерских Хадонга также использовалась на­емная рабочая сила. Так, ремесленники деревни Ванфук (уезд Хайдык), занимавшиеся шелкоткачеством, нанимали для работы крестьян из деревень Куезыонг (уезд Данфыонг) и Фуккуан (уезд Хынгхоа). В деревне Лакхе имелись шелкоткацкие мастерские, насчитывавшие 50 станков, которые обслуживало более 100 рабо­чих. Наем рабочей силы имел место и в ряде других отраслей ремесленного производства, но в весьма ограниченном масштабе.

Следует отметить, что наем рабочей силы производился и в горнорудных промыслах, где основную рабочую силу составляли солдаты, крестьяне и ремесленники. Кроме того, из числа китай­ских эмигрантов осуществлялся свободный наем специалистов па выплавке металла[1122].

Невозможно определить общую численность наемных рабочих на горнорудных промыслах или в государственных и частных ма­стерских ввиду полного отсутствия таких данных. Можно лишь привести отдельные цифровые данные по некоторым рудникам и мастерским, да и то трудно определить, какая часть работала по найму, а какая — по трудовой повинности. На горнорудных промыслах работало много крестьян, солдат и ремесленников. Так, в 1827 г. для работы на золотом прииске Тьендан (пров. Куанг-нам) было завербовано 300 крестьян из окрестных районов. Сюда же было направлено 300 солдат и 200 крестьян. Число добытчи­ков достигло 1000 человек. В 1833 г. золотой прииск Тьенкиеу (пров. Туенкуанг) был расширен, число занятых на нем человек достигло 3122, из которых 1820 человек были солдатами и 1302 че­ловека— наемными старателями. В 1834 г. ведомство финансов и общественных работ направило своих чиновников с отрядом в 30 солдат и с тремя мастерами в провинцию Куангнам для нала­живания добычи цинка[1123]. Губернатор указанной провинции допол­нительно завербовал 500 рудокопов на том месте, где была ор­ганизована выплавка цинка с использованием каменного угля.

В начале XIX в. в государственных судоремонтных мастерских работало 8 тыс. человек[1124]. Сколько из них работало по найму, неизвестно. В 1872 г. в провинции Нгеан было отлито 500 пушек и изготовлено 2 тыс. ружей. Эта провинция всегда славилась своими оружейными мастерскими и оружейниками. Но опреде­лить, сколько рабочих работало в этих мастерских по найму, так­же не представляется возможным. Во Вьетнаме в рассматривае­мый период имелись многочисленные государственные и частные ювелирные, строительные, обувные мастерские, по изготовлению одежды и т. д., в которых работали тысячи рабочих[1125].

Приведенные сведения о численности рабочих, занятых в гор­норудных промыслах и ремесленном производстве, бесспорно, не дают полной картины численности наемных рабочих. Однако ис­следование указанных материалов приводит к выводу, что до французского захвата во Вьетнаме уже имел место свободный наем рабочей силы как в ремесленном производстве, так и в гор­норудных промыслах, однако в ограниченных размерах в соот­ветствии с уровнем развития капиталистических отношений.

Завоевание Вьетнама французскими колонизаторами сопровождалось захватом крестьянских земель, что вело к концентрации в руках колониальных властей больших земельных фондов и разо­рению сотен тысяч крестьян на юге, в центре и на севере страны. Разоряя крестьян, колонизаторы тем самым способствовали соз­данию условий для складывания рынка рабочей силы.

В рассматриваемый период наем рабочей силы расширился как на промышленных предприятих колонизаторов, так и в националь­ном ремесленном и мануфактурном производстве. Империалисты основывали различные строительные компании, занимавшиеся гра­достроительством, строительством дорог и мостов для проникно­вения в глубь страны. Строительство велось главным образом по государственной линии и преследовало цель удовлетворить нужды завоевателей. Деятельность частных французских предпринимате­лей была ограничена военными действиями. В 1862 г. в Сайгоне было построено 200 домов, в 1864 г. был реконструирован Сайгонский порт, а в 1885—1886 гг.— Хайфонский. В 1885 г. началось широкое строительство жилых домов, государственных учрежде­ний, казарм и тюрем в Ханое и других городах Вьетнама. Для строительства указанных объектов потребовалась большая рабо­чая сила. Колониальные власти в 1864—1866 гг. в Сайгоне по­строили крупный судоремонтный завод «Башон», который состоял из многих цехов: корпусный, токарный, столярный и др. Этот завод не только ремонтировал, но и строил морские военные суда. Были построены небольшие фабрики и заводы, в частности: шел­копрядильная (1867 г.) и текстильная (1876 г.) фабрики; масло­бойный (1867 г.), сахарный (1869 г.), риооочистителъный (1870 г.), пивоваренный (1874 г.), лесопильный (1881 г.) заводы[1126]. Добыча каменного угля производилась на шахтах Хонгая и Кайбау, где было занято 4 тыс. рабочих[1127]. В 1900 г. действовали три электро­станции — в Сайгоне, Хайфоне и Ханое, мощность которых была незначительной. Электроэнергия в основом шла на удовлетворение бытовых нужд колонизаторов и мало использовалась в промыш­ленности. На указанных промышленных предприятих были заня­ты тысячи промышленных рабочих. Однако эти предприятия были слабо оснащены техникой, паровых машин на французских пред­приятиях было мало. Так, в 1881 г. на всех фабриках и заводах насчитывалось всего 16 машин[1128]. В рисоочистительной промыш­ленности, занимавшей важное место в экономике, из 200 пред­приятий 191 работало на примитивной технике и только девять предприятий являлись относительно крупными, на которых были установлены паровые машины.

Основную рабочую силу составляли разорившиеся крестьяне, ремесленники, а также мелкие городские торговцы, которые пре­имущественно использовались на французских государственных и частных предприятиях, на плантациях, транспорте и на различного рода сезонных работах, обслуживавших нужды колонизаторов. На французских фабриках и заводах в рассматриваемый период, появляются первые промышленные рабочие, численность которых была весьма незначительной, в связи с чем они еще не состав­ляли серьезный отряд промышленного пролетариата.

Наряду с наймом рабочей силы для промышленных предприя­тий власти широко использовали принудительный труд крестьян н ремесленников, которых они вербовали в качестве кули. Еще в марте 1863 г. колониальные власти Кохинхины издали указ, опре­делявший положение кули, занятых на различных работах в Сай­гоне и его окрестностях. В соответствии с этим указом губерна­тор нес ответственность за руководство работой кули, занятых на частных или государственных предприятиях Сайгона. Вер­бовкой кули из числа крестьян для нужд колониальных властей занимались волостные власти, а вербовка кули из числа ремес­ленников осуществлялась при посредстве ремесленной корпорации (фыонг). Они же отвечали за доставку кули на место работы[1129]. В целях лучшей организации труда и более эффективного кон­троля все завербованные таким путем кули разбивались на груп­пы; во главе группы численностью от 10 до 100 человек стоял зыть-чыонг; группой в составе от 100 до 1000 человек руководил шуат-конг; группой большей численности командовал тонг-зить.

Наем рабочей силы все шире использовался и на вьетнамских предприятиях. В 1866 г. в Биенхоа были открыты мануфактурные предприятия по производству кирпича, черепицы и джонок, кото­рые размещались в районе Лаогат, на берегу р. Донгнай. В Тху-заомоте функционировало 15 специализированных мастерских по производству джонок на продажу. Мануфактуры капиталистиче­ского типа существовали в 1882 г. в Телоне, Митхо, Шадеке. Тяудоке, Ратьзя, Тэйнине и др.[1130]. Мы не располагаем точными дан­ными о численности мануфактурных рабочих. Однако следует от­метить, что до конца XIX в. число мануфактурных рабочих на вьетнамских предприятиях было незначительным.

В период захвата Вьетнама национальная промышленность главным образом представляла собой мелкотоварное производство и в ряде случаев имела характер капиталистической мануфактуры, что дает основание назвать рабочих, обслуживавших это произ­водство, наемными мануфактурными рабочими.

Ф. Энгельс в работе «Принципы коммунизма», указывая на серьезное качественное различие между наемным и мануфактур­ным рабочим, с одной стороны, и промышленным пролетарием — с другой, писал: «Мануфактурный рабочий XVI—XVIII веков почти повсюду владел еще орудиями производства: своим ткацким стан­ком, прялкой для своей семьи и маленьким участком земли, ко­торый он возделывал в свободные от работы часы. У пролетария ничего этого нет. Мануфактурный рабочий живет почти всегда в деревне и находится в более или менее патриархальных отноше­ниях со своим помещиком или работодателем. Пролетарий боль­шей частью живет в больших городах и с работодателем его связывают чисто денежные отношения. Крупная промышленность вырывает мануфактурного рабочего из его патриархальных усло­вий; он теряет последнее имущество, каким еще обладал, и только тогда превращается в силу этого в пролетария»[1131].

До конца XIX в. во Вьетнаме наличествовали мануфактурные рабочие и частично промышленные рабочие на французских фаб­риках и заводах. Вьетнамские рабочие были тесно связаны с зем­лей, находясь в патриархальных отношениях со своим работодате­лем. Наем еще существенно отличался от свободного найма ра­бочей силы в условиях фабрично-заводского производства. К на­чалу активной эксплуатации Вьетнама французским капиталом на всех промышленных предприятиях Вьетнама насчитывалось до 10 тыс. рабочих[1132].

Таким образом, во второй половине XIX в., в период начала частичной эксплуатации страны французским капиталом, процесс формирования рабочего класса был связан не столько с возникно­вением и развитием вьетнамской буржуазии, сколько с эксплуа­тацией людских и материальных ресурсов страны французским капиталом. Этот фактор приобрел особо важное значение в конце XIX в., когда французский капитализм вступил в империалистиче­скую стадию своего развития. Именно этот период можно считать завершением эмбрионального существования вьетнамского проле­тариата и началом создания первых отрядов промышленного про­летариата, т. е. началом формирования современных фабрично-заводских рабочих.

Индустриальные рабочие появились во Вьетнаме на рубеже XIX и XX вв., в период перехода от капитализма свободной кон­куренции к монополистическому капитализму, к высшей стадии капитализма — империализму, когда «Запад с буржуазными рево­люциями покончил. Восток до них не дорос»[1133]. В указанный пе­риод колонизаторы смогли захватить Вьетнам, Лаос и Камбоджу и подавить основные повстанческие выступления, а также создать полицейско-бюрократический аппарат колониальной администра­ции. Вслед за этим колонизаторы приступили к систематическо­му расхищению национальных богатств, ограблению и эксплуата­ции трудового народа.

В конце XIX в. французские империалисты начали интенсивную эксплуатацию Вьетнама (строительство дорог, коммуникаций, портов, создание плантационных хозяйств), а также разработку полезных ископаемых: угля, цинка, олова и др. С развитием гор­нодобывающей промышленности шло строительство городов и промышленных предприятий. Появились текстильные, спичечные, бумажные фабрики, цементные, рисоочистительные и лесопиль­ные заводы. Именно в это время возникли первые контингенты индустриальных наемных рабочих, в своем подавляющем большин­стве выходцы из крестьян, ремесленников, разорившихся в ходе колониальных захватнических войн и усмирительных операций.

Как известно, эволюция пролетариата в любой стране тесно связана с эволюцией ее промышленного развития. На первом эта­пе эксплуатации французским капиталом Вьетнама там значи­тельно расширился рынок рабочей силы, чему в известной мере способствовали усиление имущественной дифференциации кре­стьянских масс, разорение товаропроизводителя и захват у кре­стьян земель. Захват крестьянских земель породил колоссальную армию безземельных разорившихся крестьян, многие из которых вынуждены были уходить в города, где они нанимались в качестве рабочих на империалистические предприятия.

Рабочий класс пополнялся также за счет ремесленников, ибо широкое строительство во Вьетнаме иностранных промышленных предприятий и ввоз французских товаров приводили к разорению многих отраслей национального ремесла, а занятых в них ремес­ленников — к безработице.

Развитию рынка рабочей силы способствовала постоянная миг­рация рабочих. Главными районами миграции были Тонкин (про­винции Футхо, Виньфук, Шонтэй, Тхайбинь, Хайзыонг и др.) и се­верные провинции Аннама (Тханьхоа, Нгеан и Хатинь). Благодаря миграции рабочих появились довольно многочисленные мест­ные рынки рабочей силы, географические границы которых совпа­дали с промышленными центрами страны, такими, как Ханой, Вьетчи, Хайфон, Хонгай, Намдинь, Винь, Дапкау, Туран, Сайгон—Телон и др.

В связи с систематическим разорением крестьян, ремесленни­ков и других слоев населения создавалась огромная резервная дешевая рабочая сила. Колониальные власти также использовали территориальное дробление Вьетнама (на протектораты Аннам, Тонкин и колонию Кохинхину) в своих корыстных целях, дабы обеспечить себе избыточную дешевую рабочую силу. Так, рабочую силу для огромных рисовых плантаций в дельте р. Меконг и кау­чуковых плантаций на востоке Кохинхины в районе «красных зе­мель» вербовали преимущественно на севере страны. Тонкин и северные провинции Аннама, будучи сильно перенаселенными, со­ставляли огромный резерв дешевой рабочей силы.

Эксплуатация вьетнамских рабочих империалистами осуществ­лялась в трех формах: в форме свободного найма, найма по конт­ракту и в форме принудительного труда.

Эксплуатация рабочих в условиях свободного найма осуществ­лялась на фабриках, заводах и шахтах, т. е. на промышленных предприятиях. Указанная форма эксплуатации рабочих имела ограниченный характер, что обусловливалось тогдашними нужда­ми промышленности. Главным объектом такого найма являлись квалифицированные рабочие крупных промышленных городов.

Персональный наем рабочих носил свободный и относительно прогрессивный характер по сравнению с другими формами найма. Однако во Вьетнаме рассматриваемого периода право свободной продажи своего труда все еще находилось под воздействием фео­дальных пережитков. Рабочие подвергались телесным наказаниям и оскорблениям, находясь под неусыпным контролем со стороны надзирателей и надсмотрщиков. Рабочие с большим опозданием получали зарплату, а ученики в течение всего периода учени­чества не получали ее вовсе. На капиталистических предприятиях был широко распространен такой феодальный пережиток, как подношение надсмотрщику, мастерам и хозяину подарков.

Условия труда были самыми тяжелыми. Хозяин или управля­ющий действовал по своему усмотрению, зачастую самолично устанавливая нормы труда. Так, на угольных разработках Камфа управляющий отдал распоряжение, по которому каждый рабочий должен был в день разгрузить 27 вагонеток с углем, в противном случае он не получал дневного заработка полностью. Более того, рабочего обязывали платить штраф в случае невыполнения нормы выработки. С ростом безработицы оплата труда становилась все дешевле, а нормы выработки увеличивались. Капиталисты широко использовали на фабриках и заводах дешевый женский и детский труд. За одинаковый труд женщинам выплачивали ²/₃ мужской зарплаты, а подросткам — ¹/₃ заработка взрослого мужчины. Труд квалифицированных вьетнамских рабочих оплачивался намного ниже труда французских и китайских рабочих.

Режим найма рабочей силы по контракту существовал в двух видах. По первому — нанимаемый рабочий-кули сам подписывал контракт с французским работодателем-капиталистом. С целью обеспечения французским капиталистам относительно стабильной рабочей силы генерал-губернатор Думер 26 августа 1899 г. издал декрет относительно режима работы по контракту, который рас­сматривался как взаимное соглашение. Однако в действительности с момента подписания контракта вьетнамский рабочий-кули ли­шался права свободно продавать свой труд и попадал в кабаль­ную зависимость от хозяина. Если он покидал место работы, то его приговаривали к тюремному заключению и обязывали упла­тить штраф в размере ²/з месячного заработка. Если же после отбытия тюремного заключения рабочий все еще оставался долж­ником работодателя, то в этом случае он должен был отработать на хозяина в счет уплаты долга. Даже находясь в тюрьме, рабо­чий мог быть подвергнут эксплуатации. Его хозяин мог получить разрешение взять такого рабочего обратно на плантации или на фабрику, где он работал прежде, за мизерную зарплату в 20 цен­тов в день, предназначенную только для пропитания. Весь же заработок рабочего рассматривался как уплата в счет штрафа. Таким образом, хотя рабочий формально нанимался на работу и должен был получать за свой труд жалованье, в действительно­сти же он его не получал. Более того, рабочий подвергался пре­следованию. В том случае, если он оставлял работу, его могли привлечь к суду и приговорить к трем годам тюрьмы и уплате штрафа в 3 тыс. фр.

Декрет П. Думера разрешал французским работодателям про­сить старосту деревни подписать контракт от имени подростков, не достигших 18-летнего возраста, которые не могли расторгнуть контракт без согласия лиц, подписавших контракт от их имени. Более того, по другому декрету генерал-губернатора Индокитая (от 21 августа 1893 г.) работодателю разрешалось наказывать на­нятых подростков, не достигших 16-летнего возраста, и бить их так, «как это делает отец в отношении своих детей».

Фактически декреты колониальной администрации Индокитая превращали рабочих в бесправных рабов своих хозяев на период контракта (от трех до пяти лет). Используя такой вид вербовки рабочей силы, колонизаторы вынуждали большое число вьетнам­цев покидать родину и работать на чужбине — на плантациях в других французских колониях. Так, в 1887 г. 500 вьетнамцев из Кохинхины были отправлены в Южную Америку, в 1891 г. 785 че­ловек были отправлены в Новую Каледонию для работы по кон­тракту на плантациях и рудниках.

По второму виду найма рабочей силы рабочий подписывал контракт с посредником, который в данном случае выступал от имени французского предпринимателя. Этот метод найма рабочей силы был более распространенным и менее выгодным для рабо­чих, которые не получали от посредников полного заработка. Так, один день работы оценивался французским предпринимателем в 40 центов, но после посредничества двух или трех лиц заработок рабочего оценивался только в 27 центов, остальные 13 центов уплывали в карманы посредников. Таких посредников было осо­бенно много при вербовке рабочих на шахты Тхайнгуена. Исполь­зование посредников при подписании контрактов было наиболее выгодным для французских работодателей, которые непосредст­венно не контактировали с рабочими и не знали об их условиях труда, но зато получали большие прибыли без излишних затрат.

Выше упоминалось о том, что на севере страны производилась вербовка кули для работы на плантациях Кохинхины. Вербован­ных кули колонизаторы изолировали от местного населения, пре­пятствуя их общению. Для обеспечения своей безопасности и предотвращения контактов с вьетнамским населением колониза­торы превратили плантации на юге страны в каторжные тюрьмы, изолировав их от внешнего мира. Кули, работавшие на этих план­тациях, подвергались жестоким телесным наказаниям и варвар­ской эксплуатации. В глазах колонизаторов вьетнамский рабочий был прежде всего «туземцем», чисто физической силой, которым управляли при помощи кнута. И не случайно сами же колониза­торы вынуждены были откровенно признать крайнее бесправие местного населения: «Всякий, кому случится побывать в Индоки­тае, будет потрясен крайней нищетой коренного населения страны»[1134]. Принудительный полуфеодальный труд кули сочетался с капиталистической эксплуатацией. Огромная рабочая сила кон­центрировалась не в городах, а в различных плодородных частях страны, где создавалось плантационное хозяйство капиталистиче­ского типа.

Третьей формой эксплуатации трудового народа Вьетнама яв­лялся принудительный труд, который был широко распространен во Вьетнаме в период колониального господства. Эта форма была наиболее жестокой и отсталой по сравнению с другими. С пер­вого дня захвата страны колонизаторы активно использовали при­нудительный труд рабочих, крестьян и ремесленников для строи­тельства дорог, перевозки товаров, закладывания плантаций, строительства дамб и ирригационных сооружений.

Формирование вьетнамского пролетариата на промышленных предприятиях, принадлежавших французскому капиталу, началось раньше, чем на национальных, и протекало значительно быстрее. Фабрично-заводской пролетариат Вьетнама начал формироваться с конца XIX в. Этот период ознаменовался завершением колони­зации страны и переходом к интенсивной ее эксплуатации в инте­ресах французского капитала. Со строительством фабрик, заводов и шахт появились первые промышленные рабочие. Рост числа ра­бочих во Вьетнаме отмечали и руководители колониальной адми­нистрации. Так, в докладе губернатора Кохинхины генерал-губер­натору Индокитая в 1902 г. говорилось, что «с развитием градо­строительства в Сайгоне — Телоне появился городской пролета­риат, поведение и деятельность которого вызывают у европейцев серьезное и обоснованное беспокойство»[1135]. В 1906 г. во Вьетнаме действовало 200 промышленных предприятий, на которых работа­ло 49 500 рабочих[1136].

Своеобразие промышленной эволюции в колониальном Вьетна­ме обусловило характерные особенности формирования вьетнам­ского пролетариата, предопределило его количественный состав по различным отраслям. Хотя в исторической литературе по Вьет­наму и не имеется достоверных данных о численности рабочих, занятых в различных отраслях промышленности до первой миро­вой войны, тем не менее мы располагаем отдельными цифровыми показателями по данному вопросу. Так, на рисоочистительных за-йодах Сайгона — Телона до первой мировой войны работало 3000 человек, на четырех спирто-водочных заводах (в Ханое, Намдине, Хайзыонге и Телоне) — 1200, на судоремонтном заводе в Сайгоне — 1000, на трех текстильных фабриках (в Ханое, Нам-дине и Хайфоне) — 1800, на Хайфонском цементном заводе — 1500, в компании «Бургуен Меффр» — 450, на кирпичном заводе, принадлежавшем той же компании, — 700, в железнодорожных ремонтных мастерских и депо в г. Винь — 1000 человек и т. д.

Несмотря на отсутствие данных о численности рабочих, за­нятых на строительстве и эксплуатации железных дорог, имеются сведения о том, что с 1898 по 1913 г. на одной только железной дороге Ханой — Юннань работало по найму свыше 60 тыс. человек[1137].

Шахтеры угольных шахт составляли самую многочисленную и наиболее концентрированную часть рабочего класса Вьетнама. По сведениям Ле Тхань Кхоя, в 1914 г. 15 тыс. человек трудилось в горнодобывающей промышленности[1138]. С расширением добычи угля, олова, цинка и других ископаемых число шахтеров постоян­но росло: в 1904 г. их насчитывалось 4 тыс., в 1908 г.— 9 тыс.[1139], в 1912 и 1913 гг.— 12 тыс.[1140]. Значительную часть рабочих состав­ляли сезонники. Основной состав пролетариев был нестабильным и неквалифицированным. Так, в 1906 г. на предприятиях Кохин­хины из 25 тыс. человек только 900 были квалифицированными, а на предприятиях Кохинхины, Аннама и Тонкина — только 1800 из 49,5 тыс. Во всех отраслях промышленности наблюдалась большая текучесть рабочей силы. Подавляющая часть ее была представле­на крестьянами, шедшими в город на заработки. Они нанимались преимущественно в неурожайные годы или после стихийных бед­ствий. После окончания срока контракта большинство завербован­ных возвращалось в деревню. Рабочие были тесно связаны с зем­леделием и ремеслом.

Таким образом, с интенсификацией капиталистической экс­плуатации, со строительством во Вьетнаме промышленных и сель­скохозяйственных предприятий непосредственно связано зарожде­ние и развитие вьетнамского промышленного пролетариата. Пер­вые отряды индустриальных рабочих появились и оформились до первой мировой войны на фабриках и заводах, на транспорте и стройках, принадлежавших французским империалистам. Фабрич­но-заводской пролетариат Вьетнама начал складываться в класс раньше промышленной вьетнамской буржуазии, поскольку нацио­нальный капитал был еще весьма слаб и долгое время поступал лишь в торговлю, да и то в сравнительно небольших размерах. Рост промышленного пролетариата на французских предприятиях протекал быстрее, чем на национальных, число последних до 1914 г. было незначительным. Вьетнамские промышленные пред­приятия были небольшими по своему объему и плохо оборудован­ными. Мануфактурные предприятия получили развитие во многих отраслях промышленности (гончарные мастерские в Батчанге, Тхоха, Биенхоа, Фантхиете, Дыктхо; текстильные мастерские в Хадонге, Биньдине, Фукиене; мастерские по производству цино­вок в Ниньбине, Тхайбине, Ратьзя и др.). В провинции Ниньбинь имелись три крупные мастерские по производству циновок, при­надлежавшие вьетнамским капиталистам. В каждой мастерской работало до 200 рабочих. Общее число наемных мануфактурных рабочих, занятых в производстве циновок в этой провинции, со­ставляло 1200 человек. В Талоне имелось 12 гончарных пред­приятий капиталистического типа. В Тхокаке, Кокхе (пров. Тхань-хоа) насчитывалось 30 гончарных предприятий. В гончарном про­изводстве Батчанга отмечалось более четкое разделение труда: одна часть рабочих занималась формовкой, другая — специализи­ровалась на обжиге, третья — наносила глазурь, четвертая — пе­ревозила материалы. Наемный рабочий уже самостоятельно не изготовлял, как прежде, весь товар, который превратился в про­дукт совместного труда многих рабочих.

Заработная плата рабочих гончарных мануфактур во многом зависела от их квалификации. Так, заработная плата кочегара, занимавшегося обжигом, в 4 раза превышала заработную плату рабочего, занимавшегося перевозкой глины. Аналогичный прин­цип оплаты труда существовал и в текстильной промышленности (заработная плата женщин и подростков в этой отрасли была вдвое ниже, чем мужчин). Дневной заработок рабочих, занятых на предприятиях национальной промышленности (в мастерских) по производству циновок в Фатзиеме (пров. Ниньбинь), состав­лял 0,09 пиастра, а женщин и детей — 0,04 пиастра. Продолжи­тельность рабочего дня не регламентировалась никаким законом. Рабочий работал от зари до поздней ночи.

До первой мировой войны основной состав наемных рабочих на национальных мануфактурных и ремесленных предприятиях был представлен мануфактурными рабочими, тогда как числен­ность фабрично-заводского пролетариата была незначительной. В 1912 г. только в Тонкине и Северном Аннаме, по данным гене­рал-губернатора Индокитая Сарро, численность промышленных рабочих, занятых на национальных предприятиях, составила 3 тыс. человек[1141].

Итак, если первые отряды индустриальных рабочих во Вьет­наме сформировались до 1914 г. на французских промышленных предприятиях, то отряды промышленного пролетариата на нацио­нальных фабриках и заводах в основном сформировались, хотя и в меньшем количестве, в годы первой мировой войны и в после­дующий период.

Таким образом, до первой мировой войны во Вьетнаме сущест­вовало три категории рабочих: индустриальные рабочие, постоян­но занятые на 200 французских промышленных предприятиях (в шахтах, на заводах, фабриках, электрических станциях и на же­лезных дорогах), общей численностью 55 тыс.; рабочие-кули ри­совых, каучуковых, кофейных и чайных плантаций, численность которых достигала 20 тыс.; сезонные рабочие, занятые на граж­данском, военном строительстве, на различных общественных ра­ботах. Рабочие, нанимаемые на сезон или поденно, увольнялись по окончании работ. Их число не поддается подсчету.

Трудно определить точно общую численность всех категорий рабочих рассматриваемого периода. Однако, по нашим предполо­жениям, она не превышала 100 тыс. человек. При этом следует учесть и то обстоятельство, что при проведении некоторых об­щественных работ — строительство и ремонт дорог, плотин, дамб и различных ирригационных сооружений — колониальные власти и вьетнамские феодалы прибегали к принудительному использо­ванию труда крестьян и ремесленников, численность которых трудно определить.

В период колониального господства во Вьетнаме колониальные порядки насаждались силой оружия. «Здесь царило право силь­нейшего, закон джунглей»[1142]. Колонизаторы насильно заставляли рабочих работать в шахтах, на фабриках, плантациях и стройках. Рабочие трудились в условиях колониальной и полуфеодальной зависимости. Не существовало таких условий свободного найма, как на Западе. Известно, что в европейских странах в период от­носительно мирного развития капитализма сложилась рабочая аристократия, которая способствовала на первых порах возникно­вению оппортунистических течений в рабочем движении. Во Вьет­наме этого не было. Здесь не было таких условий, которые могли бы привести к расколу рабочего класса, как это наблюдалось в Европе, где часть рабочего класса занимала привилегированное положение.

Именно вьетнамские рабочие больше всего испытали на себе все тяготы колониального режима. Им пришлось изведать жесто­кую эксплуатацию в ее самой варварской форме. Поэтому проле­тариат явился самой передовой, революционной силой вьетнам­ского общества, что объясняется еще и тем, что вьетнамский про­летариат в основном формировался из крестьян, имевших давние традиции и богатый опыт борьбы против местных феодалов и ино­странных захватчиков. Указанные факторы благоприятствовали быстрому созреванию политического сознания пролетариата. Вот почему, когда были сформированы первые отряды вьетнамского рабочего класса, несмотря на свою малочисленность и слабую ор­ганизованность, они продемонстрировали свою высокую боеспо­собность в классовых боях и в национально-освободительном дви­жении еще до первой мировой войны.