Р. Пайпс. Россия при старом режиме

Россия первой из незападных стран пережила период неве­рия в свои силы (через который прошли впоследствии другие незападные народы), вызванный осознанием того, что, какой бы недостойной и негодной ни казалась западная цивилизация, ей удалось завладеть секретом могущества и богатства, который надобно перенять тем, кто хочет с ней успешно тягаться.

Все это российское правительство осознало во второй по­ловине XVII в., за двести лет до того, как подобное потрясение постигло Японию...

Истинно революционный аспект петровских реформ был со­крыт от современников, да и сам Петр едва ли понимал его. Он

заключался в идее государства как организации, служащей выс­шему идеалу — общественному благу, — ив сопутствующей ей идее общества как партнера государства...

Вскоре после своего вступления на царствование Петр на­чал говорить об «общем благе»... При Петре в России впервые ощутили взаимосвязь между общественным и личным благом...

Однако предпосылки эти не были доведены до своего логи­ческого завершения, и здесь-то заключена центральная траге­дия русской политики Нового времени....Было явным противо­речием взывать к гражданскому чувству русского народа и од­новременно отказывать ему в каких-либо юридических и политических гарантиях для защиты от всесильного государ­ства. Совместное предприятие, в котором одна сторона облада­ла всей полнотой власти и вела игру по своим собственным правилам, очевидно, не могло действовать как следует. И тем не менее именно так управляют Россией со времен Петра до наших дней. Отказ властей... осознать очевидные последствия привлечения общественности к делам страны воспроизводил в России состояние перманентного политического напряжения, которое сменяющиеся правительства пытались уменьшить, ког­да ослабляя бразды правления, когда натягивая их еще туже, но ни разу не пригласив общество занять место рядом с собою на козлах.