Человек под властью кесаря и церкви

Карташев А.В. считает, что после Никейского собора: «Оформилось всеимперское, вселенское для всех обязательное решение Церкви, и еще сверх того государственно-общеобязательное повеление верховной императорской власти». [63. 36] Все решения собора были продублированы императорскими указами, что придало им силу закона. Арий был осужден Никейским собором и умер в изгнании. В период дальнейших вселенских соборов христианской церкви были сформулированы её догматы, символ веры и определены обряды.

Юридически христианская церковь становится государственной в 380 году, когда император Грациан вместе с соправителем Феодосием принимают закон о преследовании, как христианских ересей, так и языческих культов, а гражданские права предоставляются только христианам, причем только православным.

Благодаря императору Константину учение Иисуса Христа, предназначенное для «трудящихся и угнетенных», выдвигавшее требования преобразования социальных отношений на принципах равенства, справедливости, любви и милосердия, сохранив свое революционное содержание, как будто бы в первоначальном виде, полностью меняет смысл и пафос. Оно превращается в государственную церковь и религию, подчиненные и подвластные императору Римской империи и призванные поддерживать жесточайшие порядки рабовладельческого строя.

Человек, который, по словам Иисуса Христа, становится его другом: «Вы друзья мои, если исполняете то, что Я заповедую вам. Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего» (Иоанн 15:14, 15) не может быть другом императора. Император не нуждался в друзьях, ему нужны были покорные рабы. Церковь начинает работать над превращением духовного человека Христа в раба, преданного своему господину.

Современный философ А.М. Малер пишет об императоре Константине следующее: «Конечно, и до Константина в Римской империи были правители, обладавшие не меньшим политическим могуществом, но у них не было универсальной идеи, придававшей их власти всемирно-исторический смысл. Также и после Константина были правители, предлагавшие миру какие-либо универсальные идеи, но у них не было той власти, которая могла быть только у императора Римской империи в те времена, когда ни одно государство не могло сравниться с ней в могуществе. Это уникальное сочетание великой идеи и великой власти позволило Константину сделать нечто большее чем просто государственную реформу. Оно позволило императору основать новую цивилизацию, а именно – христианскую европейскую цивилизацию, к которой сегодня относятся страны на колоссальном пространстве от России до Америки». [61]

Трудно не согласиться с г. Малером. Только была ли христианской цивилизация, оставленная Константином? Вот что пишет об учении Христа его брат Иаков: «Не бедных ли мира избрал Бог быть богатыми верою и наследниками Царствия, которое он обещал любящим его. А вы презрели бедного. Не богатые ли притесняют вас, и не они ли влекут вас в суды? Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих (на вас). Богатство ваше сгнило, и одежды изъедены молью. Вы роскошествовали и наслаждались; напитали сердца ваши, как бы на день заклания. Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест вашу плоть как огонь». [62] Действительно Константин основал новую цивилизацию, идеологией которой стала христианская религия, лишенная этической составляющей учения Иисуса Христа. Его многочисленные преемники воплотили в жизнь его завещание «руководить церковью», а это значило изменить ее этическое назначение, определенное Христом и из защитницы униженных и угнетенных сделать опорой власти и богатых.

Однако это противоречие почти две тысячи лет выливалось в кровопролитные выступления еретиков, выступавших за ее ранние идеалы поддерживаемых, народом против церкви и власть предержащих. Только в конце XIX в. некоторым силам удалось в сознании людей соединить учение Христа и власть церкви. Это произошло благодаря тому, что подавляющее большинство населения стало невежественным в христианском учении, оно перестало изучать Евангелие.