2015-04-17
438
На ранних стадиях первобытного общества разделить жизнь людей на материальную и религиозную составляющие невозможно. Мифологическое сознание, которым обладали древние люди, было ничем иным как формой сознания религиозного. Жизнь едина и люди жили своими мифологическими представлениями, в которых были слиты очень тонкие наблюдения над свойствами растений, повадками животных, явлениями природы и попытки их мифологического объяснения. Представления о сверхъестественном свидетельствовали, что человек не довольствуется ролью забитого и придавленного существа, он пытается разорвать круг своей зависимости от природы с помощью могущественных сил, которые сильнее всех. Более того, он хочет заставить эти силы служить себе. Человеческое любопытство в сочетании с надеждой на выживание и победу над враждебными стихиями заставляет человека смотреть на небо и заселять его богами, одухотворять окружающую природу и воздействовать на нее при помощи магических и колдовских приемов. Наиболее продвинутые становятся шаманами и постигают способы достижения состояния измененного сознания, в котором они могут совершать поступки недостижимые остальным людям.
Оставаясь неотделимой от материального производства, религиозная сфера преображается в арену развития сознания и духовности людей. Человек становился человеком не в процессе охоты на животных. Волки, львы, тигры и многие другие хищники тоже очень организованно охотятся, но это не помогло им как-то приблизиться к человеку по уровню сознания. Ф. Энгельс решающую роль в формировании человека отводил труду и изготовлению орудий. Бессмысленно отрицать значение развития орудий труда в борьбе человека за пропитание. Но духовное развитие человечества двигали не мастеровые, а мыслители. Для того чтобы совершенствовать орудия, человек должен был научиться задавать вопросы: что необходимо сделать и каким образом этого добиться? Осмысленное целеполагание, реализация которого была рассчитана на длительный период времени, стало очень важным звеном в формировании человека. Он должен был не просто думать, но делать это творчески.
Один из учителей Маркса в области философии Л. Фейербах обратил внимание на особую сущность религии. Он писал: ««Религия коренится в существенном отличии человека от животного: у животных нет религии». «Человек отличается от животного только сознанием; он животное, но такое, которое обладает сознанием. В существе, в котором пробудилось сознание, происходит качественное изменение всей его сущности». [113]
Далее Фейербах делает глубочайшие по своему значению обобщение: «Бог человека таков, каковы его мысли и намерения… О человеке можно судить по богу и о боге – по человеку. Они тождественны. Божество человека заключается в его духе и сердце, а дух, душа и сердце человека обнаруживаются в его боге. Бог есть откровение внутренней сути человека, выражение его «Я»; религия есть торжественное раскрытие тайных сокровищ человека, признание его сокровенных помыслов, открытое исповедание его тайн любви»2. [113. 42]
«Атеизм считался и до сих пор еще считается отрицанием всех моральных принципов, всех нравственных основ и связей: если нет бога, нет никакого различия между добром и злом, добродетелью и пороком…».
Сделав такие потрясающие по своей глубине заключение о роли религии, он заканчивает выводом, свидетельствующим об утопичности взглядов на мораль философов первой половины XIX века: «…Вера в Бога, как необходимое условие добродетели, есть вера в ничтожество добродетели самой по себе». [113. 238-239] Философы, зародившегося материализма, считали, что нравственные принципы могут существовать сами по себе, естественным образом как элементы природы. Материализм Л. Фейербаха порождает утопический фантом веры в нравственность природы. Он одну веру заменяет другой, только ложной. Через три десятилетия после написания им «Сущности христианства», Ч. Дарвин вывел закон естественного отбора, из которого следует, что природе чужды нравственные свойства. Она не знает милосердия и сострадания, так как главным ее принципом является целесообразность, приспособляемость и превосходство, но не равенство, поэтому добродетели не могут в ней существовать в отрыве от духовности людей. Позже Ф. Ницше сделает вывод о том, что сострадание вообще противоречит закону развития и по этой причине христианская мораль является вреднейшим явлением.
Современный ученый-религиовед Л.С. Васильев пишет: «Разум, а не орудия охоты и даже примитивного труда в процессе производства тех же орудий, добывания пищи и защиты от влияния природной среды (использование шкур животных в качестве одежды, строительство элементарных укрытий) поставил точку в сложном и продолжительном процессе очеловечения обезъянолюдей. Но в чем проявился этот разум? Он проявился прежде всего в возникновении элементов духовной культуры. Без этого даже производящий орудия обезъяночеловек остался бы прежним… Идеи и духовная жизнь, духовная культура стали чем-то первичным, тогда как материальные условия существования стали определяться интеллектом и ментальностью людей». [114]
Далее Л.С. Васильев пишет: «Религия – отнюдь не случайно появившийся социально-психологический феномен. Более того,вера как форма осмысления мира и религиозные обряды и культы, закреплявшие эти верования и соответствующие им культурные традиции, - это первооснова ментальной культуры человечества».
«Выступая в роли все объясняющего покровителя и утешителя, посредника между слабостью человека и всесилием природных стихий, религиозное сознание уже в самой ранней модификации было призвано предохранить людей от злого воздействия непознанных внешних сил и в то же время научить, как избежать такого воздействия, защититься от него, как задобрить злые силы». [114. 18-19]
Объясняя для себя действие внешних сил, человек вырабатывает в соответствии с ними и нормы собственного поведения. Г. Спенсер считал, что «сначала этика совершенно не отделялась от религии». [115]
Авторы учебного пособия «Философская антропология», доктора философских наук Губин Валерий Дмитриевич и Некрасова Елена Николаевна пишут: «Много лет в исторической науке, антропологии, философии господствовала точка зрения, согласно которой труд сделал человека человеком. Человек поднялся над животным состоянием только тогда, когда стал производить орудия труда, и производство есть его главное отличие от животных. Однако это положение сейчас представляется неверным: согласно данным антропологии, примитивные каменные орудия – топоры, дубины – просуществовали почти миллион лет, не подвергаясь существенным изменениям, за это время не было замечено по археологическим раскопкам разных эпох, никакого усовершенствования техники обтесывания камня».
Они пишут, что бобры, пчелы и термиты по сравнению с человеком достигли гораздо большего прогресса и по сравнению с ними он выглядел по мнению американского философа Льюиса Мэрфорда «безнадежным неудачником». «Далеко не всегда при раскопках древних стоянок человека археологи находили орудия труда, но почти всегда – предметы религиозного культа или какие-то образцы примитивного искусства…
Человек – существо искусственное, в этом смысле он не рождается природой, он сам себя рождает, творит. Человек должен был пройти через «человекообразующую машину» - через миф, ритуал, чтобы стать человеком». [116] Из этого можно сделать вывод, что человека создал если не Бог, то религия, так как миф и ритуал – ее элементы.
