Проблема измерения ценности

В обменах, – пишет Бутовский, – ценности благ постоянно сравниваются и измеряются одни другими. Для упрощения этих операций, руководствуясь естественной логикой, люди везде избирают одну какую-либо ценность, кото­рую употребляют как общее средство для измерения всех других, или как мо­нету, от латинского слова monere: «означать», «объявлять». «Выраженная в единицах или долях монеты, меновая ценность есть то, что разумеют под сло­вом цена»[220]. При этом нужно иметь в виду, что в цене, или уравнении, выра­жающем относительную ценность какого-либо предмета, «нет ни одного чле­на, который можно было бы рассматривать как неизменный. Ценность моне­ты, с которой сравнивается измеряемая ценность, также колеблется. «Она так­же увеличивается или уменьшается вместе с запросом или предложением»[221]. Чтобы какая-либо ценность служила совершенно точным измерителем всех других, «она сама не должна никогда изменяться. Для этого ей следует быть результатом запроса и предложения, находящихся всегда в одинаковом отно­шении; но подобной ценности мы еще не имеем и, по всему вероятию, никогда не будем иметь»[222].

В истории экономической мысли делались попытки найти неизмен­ный «общий всем и всем временам тип для измерения меновых ценностей». Неудовлетворенные непостоянством ценности золота и серебра, Гарнье и Сэй пытались доказать, что роль меры всех других ценно­стей, в том числе денег, может выполнять ценность хлеба, служащего ос­новным продовольственным товаром. Смит обосновывал, что цен­ность труда рабочего может выступать точным измерителем всех других ценностей. То, что сказано о ценности серебра, хлеба, труда, – пишет Бутовский, – следует повторить и обо всех других ценностях. «Все они могут служить мерилом других ценностей, но не могут быть приняты за мерило точное и неизменное».

Точного измерения ценности «одним общим типом достигнуть

не­возможно; на деле, однако, искусные негоцианты (купцы, торговцы. – Авт.) ежедневно измеряют, и весьма удовлетворительно, относительную ценность товаров, употребляя обыкновенное мерило монеты»[223] как наибо­лее удобного средства обращения.

В сферу активной научной деятельности на рассматриваемом этапе вступал Николай Христианович Бунге (1823–1895) - крупный уче­ный и государственный деятель России второй половины XIX в. Его предки поселились в Киеве во второй половине XVIII века. Дед был владельцем апте­ки, отец - доктором медицины. После окончания юридического факультета Киевского университета (1845) становится преподавателем, сначала в Нежин­ском лицее (Черниговская область), затем в Киевском университете, где тру­дится до конца 1870-х гг. на должностях профессора, декана и ректора универ­ситета. В 1847 г. защитил магистерскую диссертацию о торговом законода­тельстве Петра I, а в 1852 г. - докторскую по теории кредита. Прошел в науке путь от адъюнкта до ординарного академика.

В 1862 - 1866 гг., кроме преподавательской работы, по совмести - тельству возглавлял третью по значению в стране Киевскую контору Госу­дарственного банка, а также руководил местным Обществом взаимного кредита. В 60-70-е годы был гласным (депутатом) киевской думы и являл­ся председателем ее финансовых комиссий.

В 1880 г. Бунге назначается товарищем (заместителем) министра финансов, а через два года министром финансов России (1882-1886). Он многое сделал для реформирования налоговой системы страны, снижения выкупных платежей и отмены подушной подати с крестьян. При нем впер­вые в стране была создана фабричная инспекция в интересах урегулирова­ния отношений между предпринимателями и наемными рабочими. В янва­ре 1887 г. Бунге становится Председателем Комитета министров Рос­сии и участвует в решении всех важнейших вопросов государственного управления по день кончины.

Бунге являлся основоположником Киевской школы российской политической экономии. Его учениками были А.Я.Антонович, Е.Э. Картавцов, Д.И.Пихно, Л.З.Слонимский, Ю.Э.Янсон и др. известные российские экономисты. Он опубликовал более 70 работ по истории экономической мысли и народного хозяйства, политической экономии, денежному обраще­нию, финансам, кредиту, статистике, государственному управлению и по количеству изданных трудов может считаться самым плодовитым отечественным экономистом второй половины ХIХ в. К важнейшим трудам Бунге относятся: «Теория кредита» (1852), «О месте, занимаемом политическою экономиею в системе народного образо­вания, и об отношении ее к практической деятельности» (1856), «Значение промышленных товариществ и условия их распространения» (1858), «Эко­номический кризис 1857 года» (1859), «Гармония хозяйственных отноше­ний. Первая политико-экономическая система Кэри» (1859), «Обозрение различных отраслей хозяйственной деятельности (1869), «Основания политической экономии» (1870), «Заметка о настоящем положении нашей денежной системы и средствах к её улучшению» (1880), «Очерки политико-экономической литературы»(1895) и др[224].

Анализ привлекшего внимание ученого первого мирового экономического кризиса 1857 г., охватившего США и страны За­падной Европе, позволил ему прийти к важным заключениям по проблемам обмена, ценности, эластичности спроса и предложения, ценообразования, денежного обращения. Он четко сформулировал мысль о том, что на характер изменений ценности и цены товаров влияют «род и вид товаров».

Так, Бунге пишет, что спрос на «предметы необходимостиподвержен малым колебаниям, но он настоятельнее», т. е. интенсивнее, «и каждое уменьшение предложения при не изменившихся доходах, усиливает требование, а вместе с тем и цены. Наоборот: запрос на вещи, составляющие предметы роскоши, более способен расширяться (гораздо экстенсивнее), но не возвышает цен значительно, если предложение уменьшается, а средства потребителей остаются одни и те же». Увеличение доходов потребителей, опасения и надежды на будущее, – детерминанты цены, – очень быстро изменяют силу спроса и цены на предметы первой необхо­димости и роскоши, усиливая или ослабляя тем самым производительную деятельность страны.

Вопросы денежного обращения занимали важное место в исслдова­ниях ранее упоминавшегося И.К.Бабста. В работе «Мысли о современных нуждах нашего народ­ного хозяйства» он акцентировал внимание на следующих вопросах[225]:

- увеличение массы денег в обращении влечет за собой удорожание товаров, уменьшение количества денег приводит к дешевизне, но объем всех товаров, служащих для потребления, или составляющих народный капитал, «не умножается и не уменьшается от умножения или уменьшения денег»;

- денежный кризис в сущности означает «кризис капитальный, потому что капиталов свободных мало, а усиление промышленной деятельности вызвано капиталами искусственными (например, кредитными бумагами)»;

- для развития производительных сил общества вредна централиза­ция кредита, «сопряженная всегда и везде с монополией и не обладающая никогда столь чутким ухом, как частные банки, дабы прислушиваться к нуждам народной промышленности. Будем надеяться, что мы расстанемся навсегда с мыслью о централизации кредита и сосредоточении кредитных учреждений в наших столицах... Без разнообразных кредитных учрежде­ний, рассеянных по всему пространству России, нет возможности оживле­ния наших производительных сил»;

- одним из главных средств улучшения денежного обраще­ния в России «и для прилива необходимого запаса драгоценных металлов» является «призыв иностранных капиталов, но только не накладным, не­производительным и опасным путем займа, а гостеприимным открытием настежь дверей иностранным капиталам. Мы нуждаемся в приливе ино­странных капиталов и иностранного умения, но только в действительных капиталах и дельных промышленниках, а не в заезжих проходимцах».