Письмо Представителя Правительства РСФСР Делегату Французского Правительства Ш. Дюшену

21 апреля 1920 г. № 879

Милостивый государь!

Ссылаясь на наше соглашение об обмене пленных*, прошу Вас соблаговолить отправить на родину с первыми транспортами всех заложников, взятых из Архангельска, и русских солдат, подвергшихся режиму «Б» или какому-либо другому наказанию, в частности солдат из тюрем в фортах

-• См. док. № 311,

Гренобля, Суэма (Верден) и Аллибандьерского лагеря (Ша-лон), затем солдат из Алжира.

Вы меня также обяжете, если сообщите, с кем мне следовало бы сноситься после Вашего отъезда по вопросам, могущим возникнуть касательно обмена пленных.

Примите, милостивый государь, уверения в моем совершенном почтении

Максим Литвинов

Печат. по «Вестнику НКИД» Л* 4—5, 1920 г., стр. 133.

На это письмо М. М. Литвинова 21 апреля 1920 г. последовал следующий ответ Ш. Дюшена:

«Французский Консул, Делегат Французского Правительства, подтверждает получение письма Представителя Советского Правительства в Копенгагене за № 879 от сего числа, которое принято к сведению. Г-н Пюш (Puech) из Французской Миссии получит всю необходимую информацию, относящуюся к вопросу обмена [граждан]».

320. Нота Народного Комиссара Иностранных Дел РСФСР Министру Иностранных Дел Чехословакии Беиешу

Передано no çaduo 22 апреля 1920 г. № 1186

С удовольствием приветствуем заявление, содержащееся в Вашей радиотелеграмме от 10 апреля, в которой Вы справедливо утверждаете, что лишь восстановление взаимных нормальных отношений между Западной и Восточной Европой может положить конец тому невыносимому состоянию, в котором очутилась Европа.

Советская Россия хотела бы, чтобы Чехословацкая Республика сделала из этой истины неизбежные выводы и немедленно приступила к переговорам с нами для того, чтобы установить с нами те нормальные отношения, на необходимости которых настаивает само Чехословацкое Правительство. Ввиду того, что враждебные действия между русскими и чехословацкими войсками прекращены, благодаря соглашению, к которому пришли военные командования обеих сторон в Сибири⁷⁴, мы держимся того мнения, что борьба, которую ранее вели чехословацкие войска в России и в Сибири против российских рабочих масс, не может ни в коем случае служить препятствием к восстановлению мирных отношений между обеими сторонами в настоящее время. Поэтому мы не видим никаких поводов для отсрочки переговоров до того момента, когда будет опубликован подготовляемый Вами сборник документов, относящихся к этому вопросу.

Выражая готовность предоставить Вам уже сейчас сборник относящихся к тому же вопросу документов, нами уже обнародованный, мы хотели бы также, чтобы комиссия, которую мы назначим для ознакомления с положением русских граждан в Чехословацкой Республике, а также с экономическими и некоторыми другими вопросами, интересующими обе страны, могла отправиться иа вашу территорию, причем мы, с своей стороны, готовы предоставить теперь же такую же возможность вашей комиссии на условиях взаимности⁹³. Но Российское Советское Правительство хотело бы пойти по этому пути дальше, установить между обеими Республиками вполне нормальные отношения н по этому поводу обращается к Правительству Чехословацкой Республики с формальным предложением.

Народный Комиссар по Иностранным Делам

Чичерин

Печат. по арх. Опубл. в газ. «Известиях M 87(934), 24 апреля 1920 г.

Нота Г. В. Чичерина была ответом на следующую ноту Министра Иностранных Дел Чехословакии Бенеша от 10 апреля 1920 г.:

«Имею честь подтвердить получение Вашей ноты от 25-го февраля*. Отвечаю лишь сегодня, так как поставленный в Вашей ноте вопрос весьма важен. Вся Европа стоит лицом к лицу с затруднениями, которые еще усугубляются благодаря отсутствию юридических основ для сношешш между Западной Европой и Восточной Европой. Чехословацкое Правительство находит, что такое положение не может долго существовать. Ни Россия, ни Центральная Европа не могут выполнять своих обязательств по отношению к своим народам, если они не попытаются лояльным образом вступить во взаимные нормальные отношения. Поэтому Ваше предложение было подвергнуто самому серьезному обсуждению. Согласно конституционным правилам Республики, Чехословацкое Правительство прежде всего снеслось с парламентскими кругами. Мои декларации по этому предмету, сделанные перед комиссией по иностранным делам, быть может, уже получены Вами. Кроме того, позволяю себе сообщить Вам, что Чехословацкое Правительство известило некоторые правительства, в особенности правительства союзников, о содержании Вашей ноты от 25-го февраля.

Рассматривая Ваше предложение. Чехословацкое Правительство считает необходимым исправить содержавшееся в Вашей ноте утверждение относительно поведения и использования нашей армии в России и Сибири. Ваша передача фактов, по мнению Чехословацкого Правительства, не точна и совершенно не соответствует исторической правде. Никто никогда не сомневался в чувствах искренней дружбы всего чехословацкого народа по отношению к великому русскому народу, без различия партийной принадлежности и мнений. Во время войны мы все поднялись для того, чтобы выступить за постоянную политическую и социальную свободу, и чехословацкие солдаты пронесли знамена свободы почти по всем частям света. Само наше национальное существование явилось результатом нашей революционной борьбы. Таким образом, никто не может сомневаться в наших

* См. док. № 254.

искренних чувствах, преданности идеалам свободы и революции, освободившей нас из неволи бывшей монархии. Но во избежание какого бы то ни было недоразумения между обеими странами по поводу нашей армии в Сибири я в настоящее время составляю сборник документов, которые должны будут вполне осветить поведение нашего Правительства и лиц, стоявших во главе нашего революционного Правительства, в особенности в России. Для этого, очевидно, потребуется некоторое время, тем не менее я не могу не установить уже сейчас, что с юридической точки зрения Ваша нота не вполне соответствует действительности. Чехословацкое Правительство никогда не было в состоянии войны с Россией. Вполне правильно, что известные местные соглашения были заключены в Сибири, но юридически вопрос должен быть поставлен другим образом. Таким образом, я себе позволяю послать Вам в скором времени сборник этих документов, так же как и лиц, уполномоченных на ведение переговоров, которые должны будут вступить в сношения с русскими властями и обсудить, с одной стороны, вопрос о находящихся в России выходцах из Чехословакии, а с другой стороны, могли бы выяснить, какие другие вопросы подлежали бы обсуждению. Чехословацкое Правительство надеется, что эта процедура приведет к результатам, выгодным для наших обеих стран. Шлю свои наилучшие пожелания великому русскому народу».