2015-04-06
256
4 января 1922 г.
Ваша телеграмма* была получена в Харькове после окончания VI Съезда Советов Украины. Президиум вновь избранного Всеукраинского Центрального Исполнительного Комитета на первом своем заседании спешит выразить Великому Национальному Собранию Турции как благодарность за приветствие, так и твердую надежду, что начатые в Ангоре переговоры между делегатами Украины и представителями народов Турции приведут к скорым и благоприятным результатам.
Революционная Украина, провозгласившая и осуществляющая принцип самоопределения народов, с горячей симпатией и дружеским сочувствием следит за героической борьбой турецкого народа за свою независимость. И наши симпатии тем искреннее, что наши народы связывают не только узы дружбы, но и прочная солидарность в борьбе против империалистических хищников, не останавливающихся ни перед какими преступлениями для порабощения освобождающихся наций и натравливания их друг на друга. Нет силы, которая могла бы сломить волю народов, решивших разорвать свои цепи, и мы твердо верим, что полное крушение замыслов наших врагов — вопрос самого ближайшего времени.
От имени трудящегося населения Украины приветствуем турецкий народ и его единственного представителя — Великое Национальное Собрание.
Председатель Всеукраинского Центрального
Исполнительного Комитета
Г. Петровский
Печат. по арх.
* См. стр. 15.
8. Телеграмма Уполномоченного Правительства УССР по заключению договора о дружбе с Турцией Совету Народных Комиссаров УССР*
4 января 1922 г.
2 января Юсуфом Кемалем и мной подписан Украинско-Турецкий договор **; конференция официально открылась *** 25 декабря. Договор вызвал большой интерес [в] правительственных кругах, среди депутатов ВНСТ и населения. В итоге отчетливо наметилась ориентация всех этих кругов на совет[скне] республики, как объединяющий центр народов Востока в противовес Антанте Запада. Даже крестьяне глухих деревень на нашем пути видимо интересовались союзом с нами. Здешняя и константинопольская национальная пресса —также наши союзники.
По словам некоторых видных деятелей, интерес к Украине особенно велик, выражается желание безотлагательного установления самых широких культурных и экономических связей. После бесконечной эксплуатации и долгих войн страна крайне устала и обеднела и потому ищет опоры и сотрудничества извне. Боясь захватнических стремлений Запада, она, естественно, смотрит на нас. Согласно нашего предложения, тур[ецкое] правительство] разрабатывает план посылки [на] Украину особой экспедиции для ознакомления [с] нашими культурными, хозяйственными и техническими средствами, рассчитывая использовать наш торговый аппарат, наши производства и школы. Мы обещали полное содействие [в] этом отношении. Интерес к нам и симпатии турок вполне сердечны и искренни. Работа конференции протекала быстро, без задержек и недоразумений. Надо широко пропагандировать идею нашего взаимного сближения и сотрудничества. В ближайшие дни ожидается посылка к нам турецких консульских агептоь.,*,
J Фрунзе
Начат по арх Опубл в ж урн 'Международная жизнью Л? 7, 1460 г, стр 158.
9. Меморандум Специальной делегации Дальневосточной Республики Вашингтонской конференции3
5 января 1922 г.
Разрешение проблем и конфликтов Дальнего Востока, которые тесно связаны с делом мира на Дальнем Востоке и козможностыо ограничения вооружений, является вопросом
* Передана через представителя НКИД РСФСР в Закавказских республиках Б В. Леграна, находившегося в Тифлисе. ** См. док. № I. *** ß тексте опечатка — закончилась.
жизни и смерти для Дальневосточной Республики, расположенной на берегах Тихого океана. Будучи нераздельной частью Дальнего Востока, Дальневосточная Республика глубоко заинтересована во всех делах, касающихся Дальнего Востока, и принятые решения либо дадут Дальневосточной Республике возможность развиваться и процветать, либо обрекут ее па хаос и разрушение.
Кроме того, Дальневосточная Республика может стать либо фактором сохранения мира на Дальнем Востоке, либо источником продолжения борьбы, ненадежности и неопределенности. Такое положение вещей вызывает необходимость участия Дальневосточной Республики в Вашингтонской конференции. К сожалению, великие державы, участвующие в конференции, предпочитают по формальным соображениям не считаться с русским народом Дальневосточной Республики и пытаются разрешить эти проблемы, столь важные для парода Дальневосточной Республики, за него и без его участия. Как официальные представители Правительства Дальневосточной Республики, избранного в апреле 1921 г. Народным Учредительным собранием русского Дальнего Востока, мы, защищая права и интересы парода этой Республики, вынуждены протестовать против такого решения конференции. Делегация, представляющая собой не какую-либо группу или 'Класс, но все население русского Дальнего Востока, вынуждена подчеркнуть и указать на огромную ответственность, которую принимают па себя державы, участвующие в конференции и решающие судьбу всего Дальнего Востока, а вместе с ннм и судьбу Дальневосточной Республики.
Лишенная возможности даже быть выслушанной, не говоря уже о возможности отстаивать интересы своей страны, делегация, в интересах мира на Дальнем Востоке и мира во всем мире и в интересах населения Дальневосточной Республики, измученного борьбой, считает необходимым, пока еще есть время и не совершена серьезная ошибка, обрисовать проблемы русского Дальнего Востока в том виде, в каком они существовали и существуют в настоящее время, правдиво осветив действительное положение дел и указав на безболезненное разрешение проблемы в интересах народа Дальнего Востока и всего мира.
Разрешение этой проблемы можно сформулировать в нескольких словах. Русский народ Дальнего Востока должен быть освобожден от иноземного ига, Его территория должна быть очищена от иностранных войск, и должен быть восстановлен суверенитет русского народа над его территорией. Что народ русского Дальнего Востока имеет право и основания ожидать такого разрешения проблемы, которое гарантировало бы сохранение мира на Дальнем Востоке и развитие демократической Дальневосточной Республики, с очевид-
ностьго вытекает из всех деклараций и обязательств, взятых на себя союзными державами.
Когда союзные правительства решили начать вооруженную интервенцию в Сибири в 1918 г. в целях содействия чехословакам, они обратились с торжественными декларациями к русскому народу, излагая причины высадки иностранных войск и заверяя, что они не имеют абсолютно никаких враждебных намерений, что эти войска находятся там только временно и что они будут уважать суверенитет русского народа на его территории4.
Первой была опубликована декларация от имени правительства Соединенных Штатов (3 августа 1918 г.). В этой декларации американское правительство заявляло:
«Соединенные Штаты и Япония являются единственными державами, которые в настоящее время располагают в Сибири достаточной силой для достижения даже таких скромных целей, которые были намечены. Правительство Соединенных Штатов поэтому предложило японскому правительству, чтобы каждое из двух правительств послало контингент войск в несколько тысяч человек во Владивосток в целях совместного выступления при оккупации Владивостока и для обеспечения безопасности тыла чехословаков, двигающихся на Запад, на что японское правительство выразило свое согласие.
Предпринимая эту акцию, правительство Соединенных Штатов желает объявить народу России самым гласным и торжественным образом, что оно не намерено ни посягать на политический суверенитет России, ни вмешиваться в ее внутренние дела, ни даже в местные дела тех ограниченных территорий, которые могут быть вынуждены оккупировать его сооруженные силы; что оно ни теперь, ни в дальнейшем не намерено нарушать ее территориальную целостность, но что предпринимаемые им действия имеют своей единственной и исключительной целью помочь русскому народу, приемлемым для него образом, в его стараниях вернуть себе возможность распоряжаться своими делами, своей территорией и своей судьбой. Само собой разумеется, японское правительство даст такие же заверения.
Эти планы и намерения правительства Соединенных Штатов были сообщены правительствам Великобритании, Франции и Италии, и эги правительства известили Государственный департамент о том, что они в принципе согласны с ними».
На следующий день была опубликована декларация императорского японского правительства, подтверждающая декларацию правительства Соединенных Штатов. В японской декларации говорилось:
«...Ввиду действительной опасности, которой чехословацкие войска в Сибири подвергаются со стороны немцев и нистро-венгров, союзники, естественно, не считают для себя
возможным оставаться равнодушными наблюдателями неблз-кшриятного хода событий, и часть их войск уже получила приказ направиться во Владивосток.
Правительство Соединенных Штатов, в равной мере сознавая серьезность положения, недавно обратилось к японскому правительству с предложениями о срочной отправке вомск с целью облегчить затруднительное положение, в котором оказались чехословацкие войска. Японское правительство, стремясь к согласованию своих действий с желаниями американского правительства, решило немедленно распорядиться об отправке соответствующих сил для намеченной миссии, и некоторое количество этих войск будет немедленно послано во Владивосток.
Вступая на этот путь, японское правительство остается непоколебимым в своем желании поддерживать прочные дружественные отношения [с Россией] и вновь подтверждает открыто признанную политику уважения территориальной целостности России и воздержания от какого бы то ни было вмешательства в ее внутреннюю политику. Оно заявляет далее, что по достижении вышеуказанных целей оно немедленно выведет все японские войска с русской территории и сохранит в полной неприкосновенности суверенитет России во всех отношениях как в политическом, так и военном...»
В дальнейшем, 8 августа 1918 г., была опубликована декларация правительства Великобритании, обращенная к русскому народу, в которой указывалось:
«Ваши союзники не забыли вас. Мы помним все те услуги, которые ваша героическая армия оказала нам в первые годы войны. Мы идем к вам в качестве друзей, чтобы помочь вам избавиться от расчленения п разрушения со стороны Германии, которая пытается поработить ваш народ н использовать огромные ресурсы вашей страны для своих собственных целей....Единственное наше желание — видеть Россию сильной и Свободной...»
В декларации французского правительства от 19 сентября 1918 г. говорилось;
«...Тесная дружба, так долго связывавшая Францию и Россию, все еще живет в сердцах парода обеих наций. Франция знает о героизме русских солдат, которые пролили много крови па полях сражений, и, помня о военных достижениях первых лет войны, непоколебимо верит в возрождение и военное будущее русской армии.
Непосредственной причиной нашего выступления является необходимость оказать помощь нашим союзникам — чехосло-вакам.
Мы самым категорическим, самым твердым образом гарантируем уважение независимости и суверенитета русского народа и его территориальную целостность...»
Все эти декларации ясно указывали:
1. Что прямой целью вступления союзников на русскую территорию было оказание помощи чехословакям;
2. Что японское правительство по предложению правительства Соединенных Штатов послало войска на территорию Сибири с той же целью;
3. Все правительства, участвовавшие в интервенции, категорически гарантировали русскому пароду целостность его территории, уважение его интересов и его суверенитета;
4. Они обязались также вывести свои войска по окончании эвакуации чехословаков без возложения на русский народ или какую-либо часть русского народа каких бы то ни было расходов.
В декларации от 14 марта 1919 г. о совместном управлении союзниками Сибирской и Китайско-Восточной железными дорогами5 в § 5 говорилось:
«Действие настоящего соглашения прекращается после вывода иностранных вооруженных сил из Сибири, и все иностранные железнодорожные эксперты, назначенные на основе этого соглашения, будут немедленно отозваны.
Мы хотим подчеркнуть принцип, что изложенный выше план должен быть выполнен без нарушения суверенных прав русского народа и в сотрудничестве с русским персоналом и русскими служащими [дорог]».
Эту декларацию, вновь подтверждающую принципы вышеупомянутых деклараций союзников 1918 г., подписали следующие представители держав, входящих в Межсоюзный комитет: от имени Соединенных Штатов Америки — Ч. Смит, ог имени Китая — Лю Цин-чжеиь, от имени Франции — Г. Буржуа, от имени Великобритании — Ч. Элиот, от имени Италии — А. Гаско, от нмени Японии — Цунко Мацудайра, от имени России — Л. Устругов.
Не касаясь событий, которые произошли в 1918, 1919 и в начале 1920 г., необходимо указать, что после разгрома вооруженных сил адмирала Колчака союзники начали эвакуировать свои войска, и почти одновременно с этим чехо-словаки начали свою медленную, но непрерывную эвакуацию. К марту 1920 г. оставались только войска Японии, Соединенных Штатов и Чехословакии. Что касается этих войск, то американцы объявили о предстоящей эвакуации своих сил, чехословаки продолжали эвакуировать свои войска, и только японцы непрерывно увеличивали численность своих войск. Этот рост японских вооруженных сил и вообще их присутствие на территории русского Дальнего Востока японцы объясняли в своем заявлении необходимостью обеспечить эвакуацию чехов.
8 марта 1920 г. Временное правительство Приморской земской управы (во Владивостоке) обратилось с официальным
тлпросом к дипломатическому представителю Чехословацкой pruivfi.'NiKii и Сибири: «действительно ли успешное завершение эипкуиции чехословацких войск зависит от пребывания и постоянного усиления японских войск па территории дальневосточных пограничных земель, несмотря на все необходимые меры, принятые Временным Правительством»*.
10 марта 1920 г. на этот запрос был получен следующий ответ:
«Первоначальные препятствия, созданные в ходе эвакуации наших вооруженных сил советскими властями в районе к западу от Иркутска6, были устранены путем соглашения между чехословаками и советскими войсками, и, начиная с этого времени, эвакуация наших вооруженных сил не наталкивалась ни иа какие трудности со стороны советских властей.
На Забайкальской железной дороге охрана железнодорожного полотна была поручена японским войскам, и в течение всего времени не было никаких повреждений железнодорожных путей, несмотря на изданные атаманом Семеновым приказы о разрушении мостов и туннелей для того, чтобы воспрепятствовать нашей эвакуации. Этот участок железной дороги был в сфере влияния атамана Семенова.
Что касается Дальнего Востока, я должен удостоверить с чувством глубокой признательности и искренней дружбы, что со стороны Временного Правительства и всех его учреждений эвакуация наших войск не только не наталкивалась на какие-либо препятствия, но, наоборот, ей всегда оказывалась всемерная помошь, за что я считаю своим долгом выразить Временному Правительству и его учреждениям свою глубочайшую признательность.
(Подписано) Полномочный министр
Чехословацкой Республики
д-р Гирса» **.
Разрушительная работа атамана Семенова, упомянутая в указанном выше заявлении и имевшая целью препятствовать эвакуации чехов, велась не только его вооруженными силами, но и при содействии японцев. Японцы поддерживали и защищали атамана Семенова и его банды в районе Забайкалья и по линии Китайско-Восточной железной дороги. Такое поведение японцев заставило Межсоюзный технический совет обратиться с протестом к союзным правительствам, и Межсоюзный железнодорожный комитет предложил американскому члену Комитета г. Ч. X. Смиту, который в настоящее время находится в Вашингтоне, отправиться в Читу для
* См. т, II, док. № 265. ** См. т. II, стр. 404.
расследования причин систематической задержки чехов и подготовить доклад Комитету.
14 апреля 1920 г. Межсоюзный технический совет представил в Комитет следующую резолюцию:
«Ввиду того, что ïï Имяньпо, в Маньчжурии, два русских железнодорожных служащих были внезапно арестованы и 6 апреля расстреляны без суда японскими солдатами;
Ввиду того, что вечером 8 апреля двум русским в Харбине был запрещен японскими солдатами проход через мост на реке Сунгари, несмотря на наличие у них пропусков, предоставлявших им право на такой переход, причем один из них был сброшен с моста, а другому японские солдаты нанесли тяжелое ранение в голову и оба они сильно пострадали;
Ввиду того, что 8 апреля в Хайларе были внезапно арестованы японскими солдатами железнодорожные служащие и посажены в японский воинский вагон для отправки в неизвестном направлении;
Ввиду того, что 10 апреля на станции Маньчжурия три русских железнодорожника были арестованы японскими солдатами;
Ввиду того, что эти самочинные действия вызвали сильное возбуждение и возмущение среди железнодорожных служащих и способны создать крупные осложнения, могущие повести к приостановке движения и беспорядкам во всем районе и к задержке эвакуации чехов, что идет вразрез с целями и деятельностью Технического совета;
Ввиду того, что эти действия рассматриваются Техническим советом как прямое нарушение межсоюзного соглашения, относящегося к охране Китайско-Восточной железной дороги, каковая была поручена союзными державами армии китайского правительства, и никакие вооруженные силы никакой другой страны не имеют прав по охране этой железной дороги;
Ввиду того, что Технический совет самым энергичным образом протестует против вмешательства и самочинных действий японских войск в этих и подобных им случаях и требует заверения со стороны японских властей, что подобные действия не будут повторяться,—
Решено, что этот протест должен быть занесен в протокол, копии его сообщены по телеграфу Межсоюзному комитету, и что каждому члену Совета будет предложено передать по телеграфу настоящий протест своему представителю в Пекине, и что японскому представителю в Совете предложено вручить копию настоящего протеста японскому командованию в Маньчжурии и Сибири».
В результате доклада г. Смита Межсоюзный комитет 28 апреля 1920 г. принял следующее решение:
D7
«Члены Межсоюзного железнодорожного комитета, ознакомившись с докладом Смита, американского члена Комитета, недавно возвратившегося из Забайкалья, куда, по просьбе генерала Жанена, он был послан Комитетом в качестве его представителя для содействия улучшению условий транспорта, особенно потому, что от них зависит эвакуация чехословацких войск, а также ознакомившись с докладами о действиях японских войск в Хайларе и в других местах по Китайско-Восточной железной дороге, как изложено в протесте, недавно переданном в Пекин Техническим советом в Харбине, пришли к следующему выводу:
1. Русские военные власти, в частности полковник Меди, начальник военных перевозок у Семенова, систематически игнорировали в Забайкалье условия межсоюзного соглашения, по которому техническая эксплуатация железной дороги должна находиться в руках Технического советп;
2. Японские военные власти санкционировали позицию полковника Меди и сами захватили функции, по праву принадлежащие Техническому совету и Транспортному совету, и своими действиями усилили разруху на железной дороге, фактически замедлив продвижение чехословаков;
3. Японские военные власти, разместив отряды войск в пунктах по Китайско-Восточной железной дороге, которые по межсоюзному соглашению поставлены под охрану китайцев, н разрешив этим отрядам вмешиваться в дела, относящиеся к железной дороге, провоцировали конфликты, что явилось причиной ненужных человеческих жертв среди русских, китайцев и чехословаков, и движение поездов было сопряжено с риском;
4. Комитет полагает, что представления японскому правительству по вышеизложенному вопросу могли бы обеспечить надлежащее соблюдение условий межсоюзного железнодорожного соглашения японским командованием на Китайско-Восточной и Уссурийской железных дорогах».
(Подписано): Смит, Соединенные Штаты;
Ли Тья-ао, Китай;
Андрэ, Франция;
Гирса, Чехословакия;
Ходжсон, Великобритания.
20 июля 1920 г. Межсоюзный железнодорожный комитет еще раз сформулировал свою позицию в этом вопросе:
«Так как два чешских офицера и пятеро солдат, следовавшие поездом во Владивосток, были арестованы семеновцами в Чите, где были задержаны более двух месяцев, и так как там несет охрану железной дороги японское командование, то Комитет требует, чтобы японское командование приняло меры к освобождению этих лиц и доставило их во Влади-
восток под японской охраной. Кроме того, копии настоящей резолюции должны быть посланы соответствующим правительствам с требованием передать это дело на рассмотрение японского правительства».
Хотя чехи в течение двух месяцев пытались добиться от японцев принятия каких-нибудь мер, вес их попытки остались безуспешными, и им пришлось обратиться к Комитету. Чехи были немедленно освобождены и направлены во Владивосток.
Ответ д-ра Гирса, доклад Ч. X. Смита, а также решения Межсоюзного железнодорожного комитета положительно устанавливают тот факт, что японцы и семеновцы, поддерживаемые ими, задерживали эвакуацию чехов в то самое время, как японцы делали декларации для заграницы, что безопасность чехов и успешное проведение их эвакуации требуют присутствия японских войск.
Американские войска покинули территорию русского Дальнего Востока в конце марта 1920 г.4 Эвакуация чехов продолжалась, но японцы не только не начали эвакуироваться, но подвозили все новые н новые войска. Поведение японцев возбудило подозрение всего населения Дальнего Востока.
13 августа 1918 г., всего лишь через несколько дней после опубликования своей вышеупомянутой торжественной декларации, японцы начали подводить новый базис под свою интервенцию. В коммюнике, выпущенном японцами 13 августа 1918 г., появилось заявление об «угрозе Маньчжурии».
31 марта 1920 г., после ухода американских войск, когда японцы, согласно условиям своего соглашения с американцами, также должны были вывести свои войска, японское правительство выпустило весьма неопределенную декларацию, из которой было очевидно желание продлить время эвакуации и в которой выдвигались, кроме прежних, еще новые «объяснения» значения и целей интервенции. В этой декларации говорилось следующее:
«Отправка наших императорских войск в Сибирь имела целью оказание помощи чехословацким войскам. Поэтому, когда эвакуация последних будет закопчена, наши войска должны быть эвакуированы, как было заявлено в свое время в декларации. Но пи одна держава в географическом отношении не связана так тесно с Сибирью, как наша империя. Ввиду политической ситуации, создавшейся па Дальнем Востоке, которая не только угрожает жизни и имущественным правам наших граждан, проживающих в Сибири, но и вообще миру в Корее и Маньчжурии, нам, к сожалению, ни при каких обстоятельствах не представляется возможным немедленно вывести свои войска из этой страны. Поэтому '•'Минское правительство подтверждает, что пребывание его
войск на Дальнем Востоке не преследует никаких политических замыслов в отношении России и искренне заявляет, что когда политическое положение в этом крае, наконец, настолько урегулируется, что не будет вызывать беспокойства о мире и порядке в Корее и Маньчжурии н жизнь и имущество наших подданных будут в полной безопасности, а также значительно улучшатся перевозки по железной дороге, то, после окончания эвакуации чехословацких воинских частей, наши войска возможно скорее будут эвакуированы из Сибири».
Этот исторический документ важен не только потому, что японское правительство ввело в него несколько своих собственных, совершенно новых условий относительно эвакуации его войск, но главным образом потому, что в нем отчетливо показана неискренность намерений японцев. Выставляя ряд требований, от которых должна была зависеть эвакуация японских войск, японское правительство в конце своей декларации указывает, что даже после выполнения его требований оно выведет свои войска лишь «возможно скорее».
Действия японских войск на территории русского Дальнего Востока представляют собой одну из самых мрачных страниц в истории населения этой страны. Под предлогом борьбы с «большевизмом» японцы производили массовые убийства мужчин, женщин и детей, сжигали целые деревни, уничтожали правительственные здания и причинили ущерб государству и гражданскому населению на много миллионов рублей золотом. Вообще жизнь и имущество русских граждан не имели никакой ценности для японцев, и Дальневосточная Республика располагает целыми томами заявлений с душераздирающими жалобами населения и местных властен на грабежи, поджоги и уничтожение жизни и имущества русского населения японцами. Это положение было тем более ужасно для русского населения, что оно не было случайным явлением, вызванным какими-нибудь обстоятельствами, но обдуманной системой зверств, которая проводилась японцами.
События в деревне Ивановке Амурской области, которые вызвали гибель сотен людей и уничтожение большинства домов вследствие пожаров, не могут быть легко забыты населением, которое подверглось обстрелу из японских винтовок и пулеметов. В распоряжении делегации находятся весьма красноречивые документы относительно указанных выше фактов, среди которых имеются копии жалоб крестьян, которые умоляют высшие органы русской власти добиться эвакуации японских войск.
Но японская политика не ограничивалась этим. Японцы организовали, вооружили и оплачивали преступные банды атаманов Семенова, Калмыкова и других разбойников, создали из них «русское правительство» н поощряли их к совер-
шеппю ужасных зверств, направленных против жизни и имущества населения. Везде, где властвовали эти японские наймиты, царили террор и отчаяние. Тысячи неповинных людей подвергались самым ужасным пыткам, о которых не слыхали даже в средние века, и были случаи, когда люден бросали живыми в реки, колодцы и паровозные топки. В распоряжении делегации имеются фотографии многих жертв, которые были вырыты из могил специальной официальной комиссией, занятой расследованием зверств, совершенных в Чите атаманом Семеновым и японцами. Создавая и поддерживая эти «правительства», японцы заключали с ними тайные соглаше«ния, которые обеспечивали специальные привилегии японским подданным и предоставляли японцам фактический контроль над русским Дальним Востоком.
Так называемые Николаевские события *, столь раздуваемые японцами для оправдания захвата богатых русских территорий, бледнеют в сравнении с японскими зверствами и издевательствами над русским населением. События в Николаевске в своем истинном свете могут быть только дополнительным обвинительным материалом против японской политики на Дальнем Востоке. Русские партизаны, которые в Николаевске в феврале 1920 г. вели бои с колчаковскими войсками, когда нигде в Сибири уже ие оставалось колчаковской власти, постоянно сталкивались с японцами, которые ие только руководили борьбой колчаковских сил и вооружали их, ио и непосредственно участвовали в боях.
Из обращения командира японского крейсера «Михаса» (который прибыл в Николаевск) капитана X. Мукаи от 22 февраля 1920 г. следует, что японцы проводили в Николаевске ту же политику, как и в других местах. Вот что сказано в декларации капитана Мукаи:
«В середине января этого года мы получили сведения,что здесь произошли некоторые политические изменения, и начали ходить слухи, что жизнь и интересы японцев в этом районе находятся под угрозой.
Ввиду полного отсутствия связи с этим районом мы не имели возможности ознакомиться с истинным положением вещей. Обеспокоенное всем этим и вынужденное принять какие-нибудь меры для защиты своих подданных, императорское японское правительство в конце концов решило, несмотря на трудные климатические условия, направить нас сюда исключительно с вышеуказанной целью, без всякого намерения вмешиваться во внутренние дела местного управления, не говоря уже о планах территориальных захватов.
Таким образом, вопрос о том, останемся ли мы здесь на продолжительное время или уйдем в ближайшем будущем,
* См. т. И, прим. 77.
Всецело зависит от существующих обстоятельств. Однако я надеюсь, что все эти волнующие слухи были лишены всяких оснований, что наши опасения беспочвенны и что мы сможем скоро уйти отсюда с полной уверенностью в дружеском отношении к японцам со стороны местного населения».
В какой мере японцы воздерживались от вмешательства во внутренние дела, можно судить по следующему факту: когда крепость Чныррах, защищающая Николаевск, была1 взята партизанами, японцы отказались разоружить колчаков-ские войска и пропустить партизан в город. Партизаны, не желая использовать артиллерию крепости, осаждали город в течение целого месяца. Они дважды посылали к японцам парламентеров, в первый раз гр. Сорокина, а во второй — ip. Орлова. Оба парламентера были \биты, и тело второго было найдено в изуродованном виде партизанами, когда они пошли в город. Специальная следственная комиссия удостоверила, что глаза его были выколоты, нос и пятки обгорели, а позвоночник перерублен.
Третье мирное предложение было сделано партизанами после того, как японцы вручили им декларацию японского генерала Сирамидзу о намерении японцев в дальнейшем соблюдать нейтралитет. Японцы и на этот раз ничего не ответили. Только тогда партизаны начали бомбардировку города, причем бомбардировка продолжалась целый день. После этого японцы послали в качестве своего парламентера русского старика крестьянина. Переговоры начались24февраля и закончились подписанием мирного договора. Город был занят партизанами 28 февраля. Партизанские власти оказывали всяческую помощь японцам и внешне установились самые дружеские отношения. Жизнь стала нормальной, и в городе царил порядок. Но VI марта, в 3 часа ночи, японцы внезапно нарушили мирный договор, осадили штаб партизан, артиллерийские казармы и партизанские войска Началась сильная стрельба из винтовок, за которой последовала стрельба из пулеметов, а также были брошены зажигательные бомбы, от которых здание штаба загорелось со всех сторон. Многие люди, среди них командир партизан Тряпицын, были ранены, некоторые были убиты. Нескольким командирам партизан удалось убежать из здания невредимыми, но по дороге к другому дому все были ранены, и их руководитель Тряпицын был ранен вторично. Партизаны понесли тяжелые потери, но им удалось отбить атаку японцев; потери японцев также были весьма значительны. Как это ни печально, но после такого поведения японцев последовавшие события были неизбежны. После убийства русских мужчин, женщин и детей японцы не могли жаловаться, когда на их убийства отвечали убийствами.
Еще более неожиданными были события, происшедшие в ночь на 5 апреля i920 г. по всей Приморской области*. После ухода американских войск и опубликования вышеупомянутой декларации от 31 марта японцы внезапно, мочью, одновременно напали и на население, и на войска Правительства Приморской земской управы в наиболее населенных городах и поселках Приморской области. Во Владивостоке при нападении была использована артиллерия, правительственные здания подверглись бомбардировке, и один из членов Правительства был арестован. Тысячи мужчин, женщин и детей были убиты, имущество их разграблено и расхищено. На всех правительственных зданиях были вывешены японские флаги. Японцы объяснили эти события тем, что во Владивостоке на них напали, что кто-то в них стрелял, но население знало истинную причину событий — японцам нужно было терроризировать русские власти, которые требовали эвакуации японских войск. Японцы хотели создать за границей впечатление, что па русском Дальнем Востоке творятся беспорядки, требующие дальнейшего присутствия там японских поиск. После уходя всех союзных войск японцам нужен был какой-ппбудь чрезвычайный предлог.
В результате этих собьпий японцы разоружили русскую армию и шиипллп Правительству Приморской земской управы но Владивостоке соглашение, -в соответствии с которым русские войска не должны бы.m находиться в пределах территории, оккупированной японскими войсками; русские iuinVkü должны были rti.Ni» отведены за 30-километровую зону. CUUKHiptjML'Ullu уK.i»ывалось, чю эти войска не могут быть пе-рг1|>'ч|кч1ы пп п,1 ('н\алпп, им в Забайкальскую область**.
Черт I некоторое время японцы попытались навязать Вла-дшюсюкекому прншиельетву, через его представителя Ут-I-,пил в Хабаровске, повое соглашение о Хабаровском округе.
I lapai раф 5 этого соглашения гласил:
«Власш не должны разрешать никаких собраний под о1К|)1лгым небом, если японское командование не будет о них информировано по крайней мере за 24 часа».
1 lapai раф 6 гласил:
«По мере надобности японское командование имеет право 1р1'бовать от русских почтовых и телеграфных властей подвергнуть цензуре или осмотру всю почту и телеграммы, и рус-11 пс власти обязаны это сделать в присутствии представителя японского командования».
Параграф 9:
В случае, если японское командование получит достоверные сведения, что в каких-нибудь частных домах, прави-
* См. т. II. док. № 295. '"* См. т. II, док N« 330.
тедьственпых зданиях, поездах или на пароходах имеются боевые припасы или другие материалы, могущие причинить вред японским войскам, японское командование потребует от руескил властен, в присутствии.представителя] японского командования, осмотра этих мест, н если таковые материалы будут найдены, японское командование задержит нх. В этом случае русские власти должны немедленно подчиниться требованию японского командования».
Параграф 10:
«•По организации вышеупомянутого правительства японское правительство можег не признавать и протестовать против участия в правительстве таких лиц, которые словом или действием могут нарушить дружбу между русскими и японцами».
Несмотря на затруднительность положения, в котором находилось Русское [Владивостокское] правительство, н на давление, которое оказывали японцы, Правительство категорически отказалось принять это соглашение, подписанное японцами и терроризированным представителем Русского [Владивостокского] правительства Уткиным. Не лишено значения то обстоятельство, что па обратном пути Уткин был убит в поезде японского командования, который находился под охраной японцев; убийство было совершено двумя русскими уголовниками, находившимися на службе у японского командования.
Русское население различных областей было отделено др\ г от друга японскими войсками и бандитами Семенова, которых организовали и вооружили японцы. Но население пыталось объединиться для создания независимой демократической Дальневосточной Республики. В марте 1920 г., после ухода японцев, стало возможным очистить часть Прибайкальской области от семеповцев, и 6 апреля на особом областном съезде было объявлено об организации независимой Дальневосточной Республики *.
14 мая 1920 г. независимость Республики была признана Советским правительством **. 11 мая 1920 г. японский главнокомандующий в Сибири генерал Оой опубликовал новую декларацию, в которой заявлял:
«Теперь, когда перевозка чехословацких войск закончилась, я открыто заявляю, что японское командование с радостью выведет свои войска, как только положение в русских владениях на Дальнем Востоке упрочится, когда будет исключена возможность угрозы Корее и Маньчжурии и обеспечена безопасность жизни и имуществу японского населения в этом крае. Так как японское командование искренне желает,
* См. т. II дпк Х? 296 ** См. т. II, док Л? 34С.
чтобы политическая жизнь на русской территории Дальнего Востока протекала в соответствии с законами русского населения, и не желает осложнять политическое положение в стране оказанием поддержки отдельным русским, абсолютно не считающимся с волей всего русского народа, японское командование вместе с русским населением весьма сердечно приветствует установление политической формы правления на к'рритории Дальневосточного края, основанной на самоуправлении, которая соответствует воле всего населения».
Как и все прежние декларации, эта декларация была опубликована только для того, чтобы отвлечь внимание населения и иностранных держав от истинных намерений японского правительства.
Семенов продолжал свою преступную деятельность при поддержке японских штыков, а японцы в то же время подго-швляли новое нападение на Амурскую область через Хабаровск, намереваясь использовать для этой цели свои войска из Забайкальской области, которые должны были быть эвакуированы в то время, когда японцы намеревались захватить Сахалин и часть территории на материке, чтобы ослабить впечатление, которое этот захват произвел бы за границей.
3 июля японцы опубликовали новую декларацию, в которой объявляли об оккупации Сахалинской области и эвакуации японских войск из Забайкальской области*.
По различным причинам японцы не могли начать наступления на Амурскую область, которое уже было ими подготовлено. Вместо этого они вынуждены были эвакуировать спин войска из района Хабаровска.
18 сентября 1920 г. японское правительство опубликовало следующую декларацию;
«На основании декларации, объявленной японским прави-. и-льством 3 июля с. г., при эвакуации наших войск из За-Счнкальской области, впредь до восстановления порядка некоторое количество войск в силу необходимости было оставлено в районе Хабаровска, как в стратегически важном пунк-и', ведущем в Сахалинскую область. Теперь же, ввиду налаживания политической обстановки в названном районе, я odi,являю об отводе наших войск оттуда. При этом я выра-ж,мо свое искреннее желание, Чтобы территория русского /1.1Л1.цсго Востока возможно скорее объединилась, дабы тем L.IMUM были обеспечены мир и процветание населению страны и иосспечеиы хорошие добрососедские отношения между обоими пародами — японским и русским»**.
Тлким образом, японцы сами удостоверяют, что на остав-'jiMiiiori ими территории был установлен строгий порядок.
* См. т III. стр 72. ** Декларация подписана главнокомандующим японскими оккупационными поисками в Сибири генералом Оой,
Зэ
Из сказанного ниже явствует, что в связи с создавшимся общим международным положением японцы были вынуждены пойти на некоторые уступки, но они все же не оставили своих агрессивных намерений. После ухода японцев из Забайкалья семеновцы и остатки колчаковскон армии, так называемые каппелевцы, были изгнаны из Забайкалья, окончательно освобожденного от ига бандитов.
Население различных областей получило большую свободу передвижения, и 9 ноября 1920 г. на съезде всех областных правительств в Чите были подтверждены независимость Дальневосточной Республики и ее демократические принципы. Решено было созвать Учредительное собрание Дальнего Востока на основе всеобщего голосования, и была избрана специальная комиссия из представителей всех партий для проведения выборов и защиты их от давления извне. Было избрано Центральное Временное правительство Дальнего Востока. В течение декабря 1920 г. и января 192i г. по всей русской территории Дальнего Востока прошли выборы, в которых приняло участие свыше 80% населения. Учредительное собрание было открыто 12 февраля, и к апрелю была закончена выработка конституции, избрано правительство и образован Совет министров на коалиционной основе. Во всех областях были проведены выборы в местные н областные народные собрания, а также избраны местные власти на основе всеобщего голосования, которое по местным выборам и в Учредительном собрании да/ю большинство беспартийным крестьянам.
После ухода японцев из района Амура, Забайкалья и Хабаровска во всех этих местах восстановился порядок, жизнь стала нормальной, торговля процветала и благосостояние народа начало улучшаться. Но японцы продолжали проводить свою политику в Приморской области, и эта политика держала население в состоянии нервного напряжения. Все боялись их возвращении или того, нто они будут потворствовать бандитам, которых после поражения в Забайкальской области японцы взяли с собой, несмотря на протесты Правительства Приморской земской управы и Народного собрания Приморской области.
В связи с этим очень важно привести приказ атамана Семенова, изданный па разъезде № 86 IS ноября 1920 г.:
«Приказ Главнокомандующего всеми вооруженными силами и походного атамана всех казачьих войск Российской Дальневосточной окраины.
Политическая обстановка, сложившаяся к настоящему моменту, такова: японское командование в лице его представителя, полковника Исоме, гарантирует Дальневосточной армии ее переброску в Приморскую область, но в данное время полковник Исоме не имеет в своем распоряжении достаточной
кооруженной силы, чтобы прикрыть наш отход. Китайское командование обещает оказать определенное содействие лишь но размещению и перевозке наших семей и родственников. Вооруженные силы китайцев в районе [станции] Маньчжурия также недостаточны и ненадежны, чтобы рассчитывать на прикрытие ими нашего отхода. Поэтому, чтобы создать прецедент международного характера и дать повод японскому командованию решительно двинуть свои войска и, сняв с железной дороги китайцев, закрыть границу для красных, необходимо, если обстановка на фронте нас к этому вынудит, возможно глубже проникнуть на территорию Китайско-Восточной железной дороги, обходя и не принимая во внимание китайские войска у границы.
Для чего приказываю части 1-го Абагатуйского корпуса направить прямо в Хайлар, где и оставить до дальнейших распоряжений. Оренбургскую казачью бригаду направить»след за 1-м корпусом. Частям 2-го и 3-го корпусов, обойдя станцию Маньчжурия с Юга, выйти в район станций Цагаи п Хорсон. Станцию Чжалайиор не занимать. Мелкие части, не имеющие боевого значения, могут следовать через станцию Маньчжурия, где они должны сдать оружие японской миссии. Необходимо, чтобы все эти передвижения начались одновременно, дабы части, которые прибудут на станцию Маньчжурия, были ограждены от всяких эксцессов со стороны китайцев присутствием наших воинских частей в тылу китайских войск.
По выполнении этой операции нам обеспечивается возможность дальнейшего продвижения вдоль железнодорожной линии.
Призываю всех, от генерала до солдата, сохранять полное присутствие духа и не терять надежды на благополучный исход нашей борьбы за права и свободу народа.
Подлинный подписал генерал-лейтенант Семенов.
С подлинным верно: Начальник штаба
1 Забайкальской кавалерийской бригады
Петелин».
Японцы привезли Семенова под своей защитой во Влади-носток, письменно известив Правительство, что они рассматривают его как «политического» преступника и потому держат его под охраной и гарантируют его отъезд.
Одновременно с этим японцы начали захватывать все ри'скпе рыболовные участки, не считаясь с русскими вла-г|ями и совершенно вытеснив их; они приняли на себя ведение дел с японскими и русскими рыбаками. К этому времени пс гл.-Iось очень немного русских рыбаков. После захвата рыболовных участков японцы опубликовали приказ, что все желающие получить права на рыболовство, в том числе и
русские, должны получать справки по этому вопросу в японском консульстве, где все сведения будут даваться на японском языке. К этому времени Сахалин и устье Амура (на материке) фактически превратились в японскую территорию; русские власти были вытеснены, было взедено японское военное и гражданское управление, русские были поставлены в положение иностранцев, улицы были переименованы и получили японские названия, русские почти лишились права собственности, была введена цензура, и русским было запрещено поддерживать связь с русскими властями Дальневосточной Республики. Были построены японские радиостанции и начаты различные строительные работы на Сахалине, в Николаевске и в других местах, а также было начато строительство порта в Де-Кастри. Вообще поведение японцев было настолько недвусмысленным, что даже бывший русский царский посол в Японии Крупеиский был вынужден протестовать против политики японцев, «которые присвоили себе право территориального суверенитета и заменили русские законы на русской территории японскими».
Позируя в роли объединителей русских территорий и русского населения на Дальнем Востоке, японцы в то же время делали все возможное, чтобы препятствовать этому объединению.
Японцы задержали специальный поезд с русскими делегатами Учредительного собрания, направлявшийся в Читу, в тот момент, когда они уезжали из Владивостока. Поезд был задержан на три дня. Русские обратились в Межсоюзный железнодорожный комитет, который дал приказ пропустить поезд. Только тогда японцы пропустили поезд.
Когда на съезде представителей всех районных правительств в Чите 9 ноября 1920 г. было избрано Центральное Временное правительство Дальневосточной Республики, японцы пытались заставить Правительство Приморской земской управы во Владивостоке не признавать избранное Центральное правительство, обещая Правительству Приморской земской управы во Владивостоке свою поддержку в целях создания двух конкурирующих правительств. Это дало бы японцам возможность создать за границей впечатление, что гражданская война все еще продолжается. Когда местное Народное собрание не поддалось японским интригам, японцы начали прибегать к угрозам, напоминая о событиях 5 апреля 1920 г., и генерал Оой специально пригласил представителей всех политических партий Народного собрания Приморской области и пытался воздействовать на них самым оскорбительным образом.
Но Народное собрание Приморской области, несмотря на эти угрозы, объявило о своем признании Центрального правительства, и практически этим актом было завершено объединение русского Дальнего Востока.
Сейчас Же после этого японцы начали Подготовку переворота во Владивостоке. Иззсстные уголовные преступники, разыскивавшиеся русскими властями, и активные монархисты скрывались в помещениях штаба японской армии и в других местах, защищенных японским флагом. Когда японцы ушли из Хабаровского района по соглашению, состоявшемуся между ними и Владивостокским правительством, они создали нейтральную зону между японскими войсками и войсками Дальневосточной Республики, которые находились вне района, занятого японскими войсками Эта нейтральная зона, куда не допускались ни японские, пи русские войска, находилась между станциями Пвгеньевка и Имап. Однако японцы, несмотря на протесты Правительства Дальневосточной Республики, время от времени проникали в нейтральную зону, что, естественно, беспокоило местное население.
Японцы не разрешали, чтобы железнодорожные вагоны, паровозы, деньги, уголь, продовольствие или что-либо подобное выходило за пределы территории, занятой японскими поисками. Японское командование даже отказалось пропускать русские санитарные поезда, в которых Правительство нуждалось для борьбы с различными эпидемиями.
Создав организацию семеновцев в Приморском районе, как это было сделано в Чите (где Семенов ввел средневековые пытки и другие зверства), японцам удалось создать ужасные условия, известные на русском Дальнем Востоке под названием «семеновских условий». Участились убийства и грабежи. Вооруженные бандиты бесчинствовали, никого не боясь, находясь, можно сказать, под защитой японского командования. Протесты Владивостокского правительства и Народного собрания против нарушения договора от 29 апреля 1920 г.*, который был навязан Владивостокскому правительству самими японцами и согласно которому никакие русские войска lie могли находиться в той зоне, в которой находятся япон-i'Mie войска, были тщетны. Японцы формировали русскую контрреволюционную армию в Гродекове, Владивостоке и других городах Приморской области.
В конце концов дошло до того, что высокопоставленные японские лица открыто устраивали смотры этой «армии». «марта 1921 г. во время работы Учредительного собрания 11р.-.жительство Дальневосточной Республики было вынуждено протестовать против действий японского командования**.
В мочь на 30 марта 1921 г. часть этих вооруженных банд пыталась выступить против местного Правительства Примор-i кой области во Владивостоке. Правительственная милиция ныступила против бандитов для восстановления порядка
* См т II. док. Х? 330 ** См т III док. К? J21.
3d
в городе, но японское командование разоружило правительственную милицию и взяло бандитов под свое покровительство.
20 мая 1921 г. во Владивостоке была обнаружена преступная военная банда, и в доме, над которым развевался японский флаг, был найден склад оружия. Когда русские власти прибыли в этот дом для производства обыска, японцы стали протестовать, утверждая, что ничего противозаконного не может быть под японским флагом. Однако русские власти открыли одну из дверей, которая оказалась забаррикадированной, и обнаружили там 25 контрреволюционеров, которые разыскивались, 25 гранат * и большое количество динамитных капсюлей. Японские солдаты и жандармы не позволили русским властям проникнуть внутрь этого дома. Прокурор, прибывший туда, был вынужден составить протокол. На следующий день японские жандармы пригласили представителей Русского правительства присутствовать при обыске в этом доме, но те, конечно, отказались от этого. В дальнейшем японцы утверждали, что они там нашли два пулемета, 20 винтовок* и патроны. Такое издевательство над Русским правительством на русской территории было обычным для японцев.
В это время закончилась сессия Народного Учредительного собрания в Чите и были составлены законы для окончательного упорядочения жизни новой Республики.
Японские подданные в Чите пытались получить лесные и другие концессии по всему побережью Тихого океана, а японское командование, оказывая давление вооруженной силой, организуя нападения бандитов и даже хунхузов, пыталось заставить Правительство Дальневосточной Республики предать интересы русского народа па Дальнем Востоке н подчиниться требованиям японского правительства.
Все предложения Правительства Дальневосточной Республики о том, чтобы начать переговоры для создания нормаль-пых отношений и относительно эвакуации японских войск, оставались без ствета. Такое же предложение со стороны Учредительного собрания также осталось без ответа.
Даже после того как сессия Учредительного собрания закончила свою работу п было избрано правительство, жизнь стала нормальной, и торговля и промышленность начали восстанавливаться, японцы продолжали свою прежнюю политику.
26 мая японские наймиты начали кампанию против Правительства Дальневосточной Республики, избранного Учредительным собранием. Японцы разоружили правительственную Милицию во Владивостоке и дали возможность семеновцам и каппелевнам захватить власть для передачи ее изменникам парода братьям Меркуловым, которые немедленно разогнали
* Так о тексте; см. т. IV, док. Mb 94,
областное Народное собрание, и, хотя их сторонники в Народ-пом собрании составляли незначительное меньшинство, они при поддержке японцев начали строить свою «демократию». Разнузданные банды начали громить, грабить и убивать население, и всякая торговля и нормальная деятельность в Приморской области прекратились. Попытка Правительства Дальневосточной Республики восстановить порядок во Владивостоке натолкнулась на сопротивление японцев, которые угрожали ответить войной иа такую попытку. Все протесты Правительства против нарушения японцами их же соглашения оставались без ответа.
Из прилагаемой копии соглашения (документ № I), заключенного между японцами и семеповцами, оригинал которого находится в распоряжении Министерства иностранных дел Дальневосточной Республики в Чите, явствует, что японцы намеревались произвести военное нападение па Дальневосточную Республику с трех сторон7.
При содействии их агентов в Монголии организовывались гоиска барона Уигсрпа-Штернберга, на китайском берегу Лмура находились банды генерала Сычева, прославившегося своими зверствами в Иркутске при Колчаке, а в Гродекове находились войска Семенова.
Унгерн должен был захвашть Читу. Сычев — Благовещенск, а Семенов должен был взять Хабаровск. Таким обра-.тм, должна была быть захвачена вся территория Дальневосточной Республики. Семенов должен был возглавить «демократическое» правительство и дать исключительные при-нплегии японским подданным.
Таков был план, но войска Дальневосточной Республики разгромили банды Унгерна, которые перешли из Монголии на юрриторию Дальневосточной Республики и Советской России. Сычев был изгнан местным населением, а Семенов разумно решил дождаться другого, более благоприятного случая.
Как явствует из приложенной копии документа, оригинал которого находится в распоряжении Министерства иностранных дел в Чите, японцы делали все возможное, чтобы порабо-I пть Дальневосточную Республику, и в то же время в торжественных декларациях они провозглашали благородные намерения Японии и говорили о «большевистском» характере Правительства Дальневосточной Республики, чтобы создать ta границей ложное представление об истинном положении пещей па русском Дальнем Востоке и об истинных намерениях японцев.
Когда было опубликовано обращение президента Соединенных Штатов ко всем великим державам относительно конференции в Вашингтоне, которая должна была обсудить даль-пгносточные вопросы в связи с ограничением вооружений, японцы впервые всерьез осведомили Правительство Дальие-
восточной Республики о своем желании вступить в переговоры. Началась Дайреиская конференция. Правительство Дальневосточной Республики предложило обсудить следующие два вопроса: 1) эвакуация иностранных войск, 2) заключение торгового соглашения.
Под различными предлогами японцы уклонялись от разрешения первой проблемы, открыто настаивая на том, чтобы не эвакуировать свои войска, и пытались получить специальные тайные экономические привилегии для своих подданных и достичь фактического подчинения Правительства Дальневосточной Республики японским директивам.
Японцы категорически уклонялись от обсуждения вопроса оо эвакуации своих войск с Сахалина и материка, указывая, что они намерены обсуждать этот вопрос с будущим признанным всероссийским правительством. В то же время японцы настаивали на том, чтобы Правительство Дальневосточной Республики пересмотрело совместно с ними рыболовную конвенцию 1907 года, которая была заключена между японским правительством и российским царским правительством. Эта своеобразная логика находит себе объяснение, если иметь в виду действия японцев на Сахалине н Нижнем Амуре, которые были превращены в японскую территорию.
Правительство Дальневосточной Республики, избранное народом, который доверил ему защиту своих прав, отказалось подчиниться японским требованиям, в результате чего Дайренская конференция длится бесконечно и бесплодно. Японцы применяют свои старые методы. Они используют своих послушных агентов — меркуловское правительство и семеновские п каппелевские войска, организованные ими. Они производят новые нападения на население и войска Дальневосточной Республики, посылая семеновские и каппелевские банды через запрещенную нейтральную зону в Приамурскую область, и нарушают свое собственное соглашение. Соглашение нарушается допуском «русских» войск в район расположения японских войск, а также организацией и вооружением этих войск и разрешением этим войскам переходить нейтральную зону.
Приложенный при этом решительный протест первого Народного собрания Дальневосточной Республики (документ 3\° 2) против действий японцев ясно указывает, каково положение в настоящее время на территории Дальневосточной Республики*. Приморская область занята японцами, и ими формируются банды для нарушения мирной и благополучной жизни населения. Сахалин и часть материка (устье Амура, порты Николаевск, Де-Кастрп и др.) захвачены и подвергаются японизации.
• См т. IV, док. № 324.
V
Правительство Дальневосточной Республики, которое, несмотря на огромные затруднения, создало необходимые условия для поддержания нормальной жизни, торговли н промышленности, заявляет, что вся ответственность за сохранение мира ныне и в будущем на территории русского Дальнего Востока целиком ложится на японское правительство. Если политика японского правительства на русском Дальнем Востоке, которая заключается в том, чтобы разделить его, дезорганизовать и целиком подчинить экономически и политически, не прекратится, то не будет мира на русском Дальнем Востоке.
Многоречивые декларации японского правительства предназначены для заграницы. Русский народ на Дальнем Востоке на основе своего горького опыта и трех лет страданий научился не верить этим заявлениям, пока на его территории остается хоть один японский солдат.
Народ Дальнего Востока, который строит свое собственное демократическое государство, желает установить нормальные политические и экономические отношения со всеми народами. Он приветствует участие законно действующего иностранного капитала в развитии огромных естественных богатств Республики, по он намерен действовать не по принуждению, а как суверенный и свободный народ, который приветствует ücex, кто желает работать па благо прогресса и цивилизации.
Население Дальневосточной Республики давно забыло о чешских войсках; мир и порядок восстановлены, промышленность развивается, и не может быть даже речи об угрозе кому бы го ни было или чему бы то ни было.
Целостность русской территории п суверенитет народа должны быть гарантированы всеми державами, которые участвовали в интервенции. Это особенно относится к американскому правительству, которое предложило японскому правительству послать войска на русскую территорию, и к японскому правительству, которое торжественно приняло это предложение.
Гибель японских граждан не может служить оправданием захвата русских территорий японцами. Русский народ потерял гораздо больше жизней и имущества.
Мир на Дальнем Востоке зависит от разрешения дальневосточных проблем в духе справедливости, что означает, что псе законные права всех народов на Дальнем Востоке должны быть восстановлены.
Русский народ на Дальнем Востоке, как и весь русский народ, никогда не примирится с вооруженным захватом русской территории.
В интересах мира на Дальнем Востоке, а также в интересах мира во всем мире н в интересах справедливости и для 1и)ссгаповления веры народа Дальнего Востока в торжествен-
ные обещания великих держав русская территория Дальнего Востока должна быть освобождена от иностранных войск, и народ Дальневосточной Республики должен получить возможность, совместно с другими народами, внести свою лепту в дело мирового прогресса.
Специальная делегация Дальневосточной Республики
Председатель
Александр А. Языков
Члены:
Борис Е. Сквирский
Петр Н, Караваев
Вашингтон, 5 января 1922 г.
Печат. по брошюре- «То the Washington
Conference on Limitation of Armaments Memorandum of the Special Delegation of
the Far Eastern Republic». Washington, 1922, pp. 3—13.
10. Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел РСФСР Представителю НКИД РСФСР в Закавказских Республиках Б. В. Леграиу
5 января f922 г.
Фрунзе сообщает, что часть посылаемых туркам патронов застряла в Батуме. Их надо двинуть скорее дальше; надо довести до конца прежний список*.
Чичерин
Печат. по арх.
