Письмо В. И. Ленина И. В. Сталину о монополии внешней торговли

13 октября 1922 е.

Секретарю ЦК товарищу Сталину 13/Х.1922.

Решение пленума ЦК от 6.Х. (прот. № 7, п. 3)" устанавливает как будто неважную, частичную реформу: «провести ряд отдельных постановлений СТО о временном разрешении

* Письмо передано на русском языке.

ввоза и вывоза по отдельным категориям товаров или в применении к отдельным границам» ^иэ.

Но на деле это есть срыв монополии внешней торговли. Неудивительно, что этого добивался и добился тов. Сокольников. Он всегда этого добивался, он любитель парадокса и всегда брался доказывать, что монополия нам же невыгодна. Но удивительно, что голоснули за это, не спросив подробно никого из хозяйственников, люди, принципиально стоящие за монополию.

Что значит принятое постановление?

Для ввоза и вывоза открываются закупочные конторы. Владелец конторы вправе покупать н продавать лишь особо указанные товары.

Где же контроль? где же средства контроля?

Лен стоит в России 4 рубля с полтиной, в Англии 14 рублей. Мы все читали в «Капитале», как внутренно преобразуется и смелеет капитал при быстром росте процента и прибыли. Все помнят, что капитал способен быстро доходить до риска головой, и это Маркс признавал задолго до войны и до ее «скачков».

Что же теперь? Какая сила удержит крестьян и торговцев от выгоднейшей сделки? Покрывать Россию еще сетью надзирателей? Ловить соседа закупочной конторы и доказывать, что его лен запродан для тайного вывоза?

Парадоксы т-ща Сокольникова всегда остроумны, но надо же отличать парадоксы от тяжелой истины.

Никакая «законность» в деревенской России по подобному вопросу абсолютно невозможна. Никакое сравнение сконгра-баидой вообще («все равно, дескать, и контрабанда против монополии тоже идет во-вего») абсолютно неправильно: одно дело специалист-контрабанднст, на границе, другое дело все крестьянство, которое все будет защищать себя и воевать с властью, пытающейся отнять «собственную» его выгоду.

Не успев испытать режима монополии, который только начинает нам давать миллионы (и будет давать десятки миллионов и больше), мы вводим полный хаос; толкаем те самые подпорки, которые едва-едва начали укреплять.

Мы начали возводить систему: и монополия внешторга и кооперация начаты постройкой. Через год-два будут некоторые итоги. Прибыль от внешней торговли измеряется сотнями процентов, мы начинаем получать миллионы и десятки миллионов. Мы начали строить смешанные общества; начали учиться получать половину нх (чудовищной) прибыли. Мы видим уже некоторую перспективу солиднейшего госдохода. Мы бросаем это в надежде на пошлины, которые не могут дать сколько-нибудь подобной прибыли, мы бросаем все и гонимся за призраком!

Вопрос был внесен в пленум наспех. Ничего подобного серьезной дискуссии не было. Никаких причин торопиться нет. Только теперь начинают вникать хозяйственники. Решать важнейшие вопросы торговой политики со вчера на сегодня, не собрав материалов, не взвесив за и против с документами и цифрами, где же тут хоть тень правильного отношения к делу? Усталые люди голоснут в несколько минут и баста. Менее сложные политические вопросы мы взвешивали по многу раз и решали нередко по нескольку месяцев.

Я крайне жалею, что болезнь помешала мне быть в этот день на заседании и что я вынужден ходатайствовать теперь о некотором исключении нз нормы.

Но я думаю, что надо вопрос взвесить и изучить, что торопиться вредно.

Я предлагаю: отсрочить решение этого вопроса на два месяца, т. е. др следующего пленума; а до тех пор собрать сведенные вместе и проверенные документы об опыте нашей торговой политики,

В, Ульянов (Ленин)

P. S. Во вчерашнем разговоре с товарищем Сталиным — (я не был на пленуме и старался осведомиться у бывших на пленуме товарищей)—мы коснулись, между прочим, предположительно открытия на время портов Питерского и Новороссийского, Мне кажется, оба примера показывают крайнюю опасность подобных экспериментов хотя бы для самого небольшого списка товаров. Открытие Питерского порта усилит контрабанду льна по финляндской границе до ужасающих размеров. Вместо борьбы с контрабандистами профессионалами на нас свалится борьба со всем крестьянством льноводного района. Почти наверное мы будем биты в этой борьбе и притом непоправимо. Открытие Новороссийского порта выкачает быстро излишки хлеба: осторожно ли это, когда запасы для войны у нас малы? когда ряд систематических мер к их увеличению еще не мог успеть дать результаты?

Затем надо обдумать следующее. Монополия внешторга дала нам начало притока золотого фонда в Россию. Только-только становится возможным рассчитывать: первая поездка такого-то купца на полгода в Россию дала ему, скажем, сотнн процентов прибыли; он поднимает цену нам за покупку такого права с 25% до 50% в пользу Внешторга. Мы начали получать возможность и учиться н увеличивать размер этой прибыли. Сразу все это гибнет, вся работа обрывается, ибо если по частям, на время открываются разные порты, то ни один купец не даст ни гроша за подобную «монополию». Это ясно. Надо несколько раз подумать и посчитать, прежде чем идти на такой риск. Еще к тому же политический риск пуска

не тех иностранных купцов поименно, коих мы проверяем, а всей вообще мелкой буржуазии.

С Внешторгом мы начали рассчитывать на золотой приток. Другого расчета я не вижу, кроме разве винной монополии, но здесь и серьезнейшие моральные соображения, и ряд деловых возражений Сокольникова.

Ленин

Р.P.S. Сейчас мне сообщают ('/г 2 часа *)', что ряд хозяйственников ходатайствует об отсрочке. Не читал еще этого ходатайства, но усиленно поддерживаю, Дело всего в 2-х месяцах.

Ленин

Печат. по тексту Сочинений В И. Ленина, изд. 4. т. 33, стр. 338—341.

277. Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел РСФСР Комиссару Иностранных Дел Правительства Великого Национального Собрания Турции Юсуфу Ке-малю **

14 октября 1922 г. M 1181

В момент, когда я снова приступаю к исполнению своих обязанностей, я испытываю глубочайшую радость, приветствуя в Вашем лице братский турецкий парод, и передаю Вам мон самые восторженные поздравления по случаю блестящих побед героических армий турецкого народа "и его замечательного вождя Маршала Мустафы Кемаль-паши.

Турецкий народ, благодаря своей твердости и удивительной храбрости, вновь обретет полную независимость своей территории и освободит всю свою страну от ига захватчика. Я особенно счастлив, что в этот исторический момент могу оживить в Вашей памяти воспоминания о решающих часах, когда мы работали вместе над тем, чтобы облечь дружбу наших народов в договорную форму, и когда мы воздвигали здание наших тесных н сердечных отношений, неоценимые результаты которых проявились в настоящее время. Вам так же ясно, как и мне, что для вашей страны единственной прочной и неизменной при всяких испытаниях дружбой является дружба наших Советских Республик и что поведение и намерения великих капиталистических держав по отношению к Турции в тот самый момент, когда это поведение и эти намерения представляются в благоприятном свете, таят в себе

* — т. е. половина второго. ** Письмо направлено адресату через полномочное представительство РСФСР в Турции.

новые опасности для Турции. Я убежден, что весьма осторожная позиция, занятая вашим Правительством в его ноте союзникам от 29 сентября ¹⁵°, даже в том, что касается наших отношений и наших совместных решений, не должна истолковываться как колебание в вопросе о нашей взаимной дружбе, столь жизненно важной для обоих народов, и что Правительство Великого Национального Собрания Турции неизменно будет сохранять эту естественную базу политики наших стран в ущерб их общим врагам.

Скоро наступит день, когда Национальный пакт*, а также положения Московского договора ** станут практической реальностью и совершившимся фактом н когда турецкий народ, властелин своих судеб, сможет работать в мире и согласии с русским народом ради счастья обоих народов и на величайшее благо человечества.

Чичерин

Печат* по арх.

На это письмо и. о. комиссара иностранных дел Турции Риза Hyp направил 28 октября 1922 г. Г. В. Чичерину через полномочное представительство РСФСР а Турции ответ следующего содержания:

«Ввиду того, что я принял на себя временное исполнение обязанностей Комиссара Иностранных Дел вследствие отставки Юсуфа Кемаль-бея, который должен был уйти по состоянию своего здоровья, на мою долю выпала честь подтвердить получение телеграммы, которую Вы соблаговолили ему послать через посредство г. Аралова, сообщающую о Вашем возвращении к руководству Комиссариатом Иностранных Дел. Я поспешил передать Ваши поздравления Мустафе Кемаль-паше. Я испытываю истинное удовольствие сообщить Вам, что мы были здесь очень тронуты, узнав о радости, с какой наши последние победы были встречены в России.

Вы можете быть уверены, г. Комиссар, что Турецкое Правительство вполне оценивает значение турецко-русской дружбы и ее жизненную важность для будущего наших стран. Как один из участников переговоров по заключению Московского договора я был особенно тронут словами, которые напоминают нам о нашей совместной работе, когда мы воздвигали здание наших тесных и сердечных отношений, и которые нашли доступ к сердцам всех тех, кто имел честь принимать в этом участие. Я спешу подтвердить Вам, что ничто в нашей ноте от 29 сентября не может и не должно быть истолковано как колебание в вопросе нашей взаимной дружбы. В самом деле, так как эта нота затрагивает только вопросы, относящиеся к приостановке военных действий и к освобождению Фракии от греческого ига. она не могла упоминать ни о державах, которые должны принять участие в предполагаемой конференции, ни о вопросе о проливах. Но в своей ответной ноте от 4-го сего месяца ^IEl Правительство Великого Национального Собрания Турции, как Вы должны были это констатировать, потребовало приглашения Республик России, Украины и Грузии на предстоящее совещание и изложило в деталях доводы в пользу этого приглашения.

В заключение я благодарю Вас, господин Комиссар, за пожелания, содержащиеся в конце Вашего письма, и возобновляю заверение в том, что Турция всегда останется верной тому, кто с первых дней стал ее другом».

* См. т. 111, прим. 67. ** См. т., Ш, док. № 342.

Ü14

278. Нота Заведующего отделом Народного Комиссариата Иностранных Дел РСФСР Британскому Официальному Агенту в РСФСР Ходжсону

14 октября 1922 г. M 3AJ631

Сэр,

В ответ на ноту г. Ходжсона от 27 сентября № 27/А мне поручено г. Караханом заявить нижеследующее:

Указание, данное Британским Правительством судам Его Величества предпринимать меры, доходящие до вмешательства в действия русских властей по исполнению декрета от 24 мая о территориальных водах вдоль северного побережья России *, не может не рассматриваться Народным Комиссариатом Иностранных Дел как решение, направленное на то, чтобы придать силу продолжающемуся нарушению британскими рыболовными судами самых жизненных интересов населения Северной России.

Г-н Карахан в своей ноте от 13 апреля выразил надежду, питаемую Российским Правительством, что Британское Правительство пересмотрит и отменит свое неправомерное распоряжение, о котором г. Ходжсон информировал Народный Комиссариат Иностранных Дел 4 апреля ** и которое повторил в своей ноте от 27 сентября.

Создается впечатление, что вся предыдущая переписка го данному вопросу, имевшая своей целью подготовить урегулирование проблемы, относящейся к отношениям, существующим между двумя странами, была по какой-то причине игнорирована Британским Правительством, которое сочло необходимым настаивать на таком методе разрешения проблемы, который по своему характеру не в состоянии ни урегулировать эту проблему, ни содействовать развитию дружественных отношений между Россией и Великобританией. Здесь необходимо отметить, что другая страна, чьи рыболовные интересы в северных водах, без сомнения, не менее значительны, чем интересы Великобритании, а именно Норвегия, избрала, по мнению Народного Комиссариата Иностранных -Дел, правильный путь для урегулирования этой проблемы, т. е. путь переговоров, сделав между тем предупреждение своим судам, чтобы они не занимались рыболовным промыслом в русских территориальных водах.

Решение Британского Правительства отстаивать свою точку зрения, не находящую оправдания в международном праве, поскольку не существует твердо установленных норм по данному вопросу, путем посылки судов Его Величества объясняется, несомненно, тем фактом, что размеры

* См. т. IV, док. N° 109. ** См. док. № 115 и стр. 213.

британского флота делают такую посылку легко осуществимой. Однако применение таких средств лишь потому, что они легко доступны, едва ли может расцениваться как проявление доброй воли.

Народный Комиссариат Иностранных Дел должен поэтому обратить Ваше внимание на последний абзац ноты г. Ка-рахана от 13 апреля и настаивать па том, что осуществление вышеупомянутого решения Британского Правительства может лишь вызвать инциденты, последствия которых могут пагубно отразиться на отношениях между двумя странами.

Позвольте выразить Вам заверения в моем высоком уважении y почтении.

[Вайнштейн]

Печат„ по арх.

В упоминаемой ноте, адресованной-заместителю народного комиссара иностранных дел РСФСР Л. М. Карахану, говорилось:

«Я имею честь сослаться на мою ноту от 4 апреля (№ 7/А) * и информировать Вас на основании указаний, полученных от Министра Иностранных Дел, что Правительство Его Британского Величества намерено сохранить право британских судов заниматься рыболовным промыслом за пределами трехмильной полосы в водах, омывающих северное побережье России, и что суда Его Величества имеют указания предпринимать меры по предупреждению любых препятствий, чинимых судам, занимающимся рыболовным промыслом».

279. Сообщение Народного Комиссариата Иностранных Дел РСФСР о репатриации русских солдат из Франции

14 октября 1922 г.

Вопрос о возвращении бывших русских солдат из Франции, служивший предметом обмена нот и телеграмм между Народным комиссариатом иностранных дел и французским министром иностранных дел в течение продолжительного времени, разрешен, наконец, в положительном смысле**. Одним из условий успешности репатриации солдат НКИД считал допущение во Францию русской комиссии помощи или делегации Российского Красного Креста и все время настаивал на принятии этого условия правительством Франции. Телеграммой от 15 сентября на имя НКИД Пуанкаре, не затрагивая вопроса о допущении русской делегации во Францию, указал

* См. стр. 2t3. ** См. док. № 30 и стр. 71.

Русскому правительству на то, что кредиты, вотированные французским парламентом на дело репатриации русских солдат, должны быть использованы до истечения 1922 г. В ответ на это НКИД послана была следующая телеграмма на имя Пуанкаре:

«Российское Правительство благодарит Правительство Франции за выраженное им в телеграмме № 2/03455 от 15 сентября желание возможно скорее довести дело репатриации до благополучного конца и считает нужным заявить о своей готовности принять репатриируемых солдат через порты Черного моря, еелн, конечно, события на Ближнем Востоке не помешают свободному проходу судов к месту их назначения. Российское Правительство было бы признательно Правительству Франции, если бы последнее высказалось по поводу выставленного в телеграмме НКИД от 12 февраля условия, касающегося допущения во Францию комиссии помощи или делегации Российского Красного Креста для оказания содействия репатриации.

К,ара хан»

12 октября от Пуанкаре получена следующая телеграмма: «Народному Комиссару Иностранных Дел, Москва. Вследствие Вашей телеграммы от 6 октября, Французское Правительство принимает меры к незамедлительной репатриации через Одессу бывших русских солдат, находящихся во Франции. Ввиду того, что во Франции ист русских пленных, допущение комиссии помощи пленным явилось бы бесцельным. Чтобы и»богиуть, однако, посылки в Одессу лиц, которых советские власти не склонны были бы принять. Французское Правительство выражает свое согласие на допущение в Марсель делегации Российского Красного Креста, при условии предварительного представления списка членов делегации И приемлемости их.

Пуанкаре».

Печат. по газ «Известия»

Л* 232 (1671), 14 октября 1922 г.