Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Норвегии А. М. Коллонтай в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

6 декабря 1928 г.

Вчера Мувинкель прислал проект пакта. Первые статьи соответствуют пакту Келлога, остальные устанавливают согласительную комиссию, процедуру и права²⁰⁴. В ряде пунктов

есть расхождения. Мувинкель в разговоре упирает на согласительную комиссию, отмечая уступки— полное отсутствие в пакте упоминания о Лиге наций. Дала ему текст турецкого пакта* и в качестве нашей уступки статью о согласительной комиссии на основе немецкого и литовского пактов**.

Полпред

Ниже следует проект упоминаемой в телеграмме статьи о согласительной комиссии:

Статья

В случае, если конфликт, возникший между обеими странами после вступления в силу названного договора, нельзя будет разрешить дипломатическим путем, Договаривающиеся стороны обязуются передать его для расследования в согласительную комиссию, положения о составе которой, ее правах и процедуре будут определены в специальном соглашении на взаимоприемлемых условиях ***.

Телеграмма и проект статьи печат. по арх.

В ответ на врученные полпредом СССР в Норвегии А. М. Коллонтай проект статьи о согласительной комиссии и текст советско-турецкого договора от 17 декабря 1925 г. Мувинкель направил 15 декабря 1928 г. ноту следующего содержания:

«Я с большим интересом изучил проект договора о ненападении и нейтралитете, каковой Вы соблаговолили любезно вручить мне 5-го сего месяца.

Выражая Вам за это свою благодарность, я пользуюсь случаем, чтобы выразить надежду, что ваше Правительство примет проект соглашения о ненападении и мирном урегулировании конфликтов международного характера, который я направил Вам вместе с моей нотой от 3-го сего месяца в качестве основы для переговоров с целью заключения договора между нашими обеими странами.

Вполне возможно, что в договор, подлежащий заключению, можно будет включить положения, по своему характеру аналогичные тем, которые содержатся в проекте вашего Правительства; но в этом случае было бы необходимо категорически оговорить обязательства, которые возложены на Норвегию в силу существующих договоров, в частности Устава Лиги наций».

* Имеется в виду советско-турецкий договор от 17 декабря 1925 г; см. т. Vlll, док. №418.

** Речь идет о советско-германском договоре о ненападении и нейтралитете от 24 апреля 1926 г. (см. т. IX, док. № 141) и советско-литовском договоре от 28 сентября 1926 г. (см. т. IX, док. № 271), *** См. также док. № 49, 70, 297, 378.

367. Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Финляндии с главным редактором газеты «Гельсингин саномат» Эркко*

6 декабря 1928 г.

По собственной инициативе ко мне подошел главный редактор и владелец газеты «Гельсингин саномат» Эркко, который обычно тщательно избегает всяких встреч, хотя мы и знакомы еще с того времени, когда он заведовал восточным отделом миннндела. Он прямо начал с вопроса, почему ничего не слышно о торговом договоре между СССР и Финляндией**. Я ответил, что мннинделу Финляндии давно известно о нашей готовности в любое время по-деловому говорить на эту и подобные темы. Однако финская сторона не только не обнаруживает желания разговаривать, но, видимо, даже считает этот вопрос еще не дискутабельным. Эркко выразил свое удивление. Он, наоборот, предполагал, что как раз аграрное правительство, поскольку оно сильно заинтересовано в поддержании чахнущего сельского хозяйства в Выборгской губернии, начнет торговые переговоры с СССР. Единственно сбыт сельскохозяйственных продуктов в Ленинград может несколько улучшить положение. Я отвечал, что и мне лично так казалось, однако, правительство думает, видимо, иначе по непонятным мне причинам. Один видный политик в частном разговоре со мной (я имел в виду Шаумана) выразился даже в том смысле, что опыт торговых договоров со Швецией и Эстонией превратил его из сторонника в противника торгового договора с СССР. Может быть, это причина? Эркко отвечал, что он в этом сомневается. Торговый договор со Швецией все же дает определенно положительные результаты. Некоторые трения последнего времени ничуть не лишают его большого экономического значения. Политические же недоразумения всегда будут возникать, и предлог к ним всегда найдется, если не в торговом договоре, то в чем-нибудь другом. Дальше, в ответ на утверждение Эркко, что интерес к торговому договору с СССР имеется и в некоторых промышленных кругах, я сказал ему, что если это так, то такая влиятельная газета, как «Гельсингин саномат», должна была бы возбудить этот вопрос. Эркко ответил, что он уже думал об этом, но предполагал, что СССР против переговоров. Он слышал от кого-то, что если СССР и поведет переговоры, то поставит совершенно невозможные требования. Я ответил, что это, очевидно, умозаключения из среды тех кругов, которые сами против улучшения торговых

* Из документа: «Запись разговоров на балу у президента 6 декабря сего года».

** См. т. X, док. № 279 и док. № 55, 89 настоящего тома.

взаимоотношений с СССР на почве лояльного признания народнохозяйственных и политических особенностей СССР. Когда я слышу о «неприемлемых требованиях» со стороны СССР, то я заранее знаю, что это говорит враг нашей монополии внешней торговли, для которого неприемлемы последствия, вытекающие для так называемого вольного рынка из этой нашей монополии. Эркко допускал, что это так. Для него интересно слышать, что с советской стороны была бы готовность к разговорам «на базе лояльного признания особенности СССР».

По поводу поездки журналистов из «Гельсингин саномат» в Москву Эркко лишь между прочим и в тоне, в каком говорят о пустяках, упомянул, что он хочет послать в Москву «одного музыканта», который очень интересуется русской музыкой. Во всяком случае, в его тоие и в отношении к этому вопросу не было и следа того серьезного значения, которое придавал Артти этой поездке журналистов в своих разговорах в Нар-коминделе. По Артти выходило, что это «давно задуманная» акция для взаимного сближения. По Эркко выходило, что это — поездка только между прочим какого-то музыканта, который кормится от «Гельсингин саномат».

Полномочный представитель СССР в Финляндии

С. Александровский

Печат. по арх.