Телеграмма вр. и. о. Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Председателю Шэньянского Правительства Чжан Сюэ-ляну

б декабря 1929 г.

Маршалу Чжаи Сюэ-ляну, Мукдеиское Правительство, Мукдеи, Китай.

Народный Комиссариат по Иностранным Делам подтверждает получение Вашей телеграммы от 5 декабря и имеет

* См. док. № 312.

** См. также док. № 376, 377, 378.

*** См. стр. 605.

**** См. док. №347,351,360.

честь сообщить Вам, что г. Симаиовскому, агенту Комиссариата Иностранных'Дел, даиы указания встретиться с г. Цай Юнь-шэном *.

Вр. и. о. Народного Комиссара

по Иностранным Делам

Литвинов

Печат по арх. Опубл. в газ. «Известия» Л» 287'(3823), 7 декабря 1929 г.

В упоминаемой телеграмме Чжан Сюэ-ляна от 5 декабря 1929 г. говорилось:

«Телеграмму Народного Комиссариата по Иностранным Делам от 27 числа получил**. Так как важнейшая часть, подлежавшая обсуждению по п. 2. согласована представителями обеих сторон, посланными в Никольск-Уссурийский, настоящим специально заявляю свое полное согласие с результатами совещания ***. Кроме того, я немедленно посылаю дипломатического комиссара Цай Юнь-шэна, имеющего при себе официальные письменные полномочия, для обсуждения всех вопросов с представителем СССР Симановским в соответствии с нашей телеграфной перепиской и результатами совещания.

Специально довожу об этом до Вашего сведения по телеграфу».

361. Телеграмма неофициального Представителя СССР в США в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

6 декабря 1929 г

Наш ответ**** вызвал одновременно большое возбуждение. против иас и смущение в кругах администрации. Стимсон старается выпутаться из неудобного положения. Сегодня, читая корреспондентам полученное из Пекина сообщение ТАСС о содержании подписанного протокола *****, он заявил, что это якобы первое для него сообщение о мирном разрешении конфликта и что оно является результатом его выступления. Бора в частной беседе заявил, что резкий тон нашего ответа — ничто в сравнении с отказом Японии и Германии следовать за Стим-соном. По его словам, душой дела был Гувер. Однако сегодня секретарь Гувера сказал журналистам в частном разговоре, что это «неудача Стимсона». Бора считает, что наш ответ отодвигает вопрос о признании, ибо Гувер злопамятен. Такого же мнения о влиянии нашего ответа на признание и либеральная

* См. док. № 373.

** Имеется в виду телеграмма M. M. Литвинова от 27 ноября 1929 г.; см. док. № 347.

*** См. док. № 351. **** См. док. № 353. ***** Имеется в виду Николыж-Уссурийский протокол; см. док. № 351.

пресса. Однако Бора сам на днях сказал мне, что он не ждет признания раньше чем через год. Стало быть, нечего было и «отодвигать». Хотя общий тон прессы не в нашу пользу, однако не вся она поддерживает выступление Стимсона; преобладающее мнение, что наш ответ «неоправданно резкий». Таков же отклик, идущий из деловых кругов. При нынешнем действительном положении СССР позиция администрации и деловых кругов вряд ли скажется на наших делах здесь. Я думаю, что мы в конечном счете поднимем здесь наш престиж. Часть либералов одобряет нашу позицию, часть боится за судьбу Парижского пакта. В госдепартаменте лишь один Коттон сохраняет спокойствие. Интересно, что Келли * сегодня сказал, что департамент считает опыт сношений с нами через Францию неудачным и что он, вероятно, вернется к сношениям через консульство в Ревеле.

Б. Сквирский

Печат. по арх.

362. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Греции в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

6 декабря 1929 г.

Посетил Венизелоса, которому изложил ход наших закупочных операций в Греции и фрахтования греческого тоннажа, подчеркнув, что интересующие греков товары закупаются торгпредством в полном соответствии с намеченным планом и что за это время, благодаря торговому договору**, греческие арендаторы уже заработали от нас около 130 млн. драхм. На вопрос, когда будет ратифицирован торговый договор, Вени-зелос ответил, что это последует в самое ближайшее время. Он также заявил, что намерен назначить к нам нового посланника. Затем осведомился о положении на Дальнем Востоке и заметил по поводу интервенции держав, что они, по-видимому, не знали о благоприятном направлении непосредственных переговоров между Советским правительством и Мукденом. В заключение выразил удовлетворение, что мы уделяем должное внимание развитию экономических отношений с Грецией ***. Сегодня же был у Михалакопулоса ****. Условились, что представлю ему для выступления в парламенте точную

* Начальник восточно-европейского отдела государственного департамента США.

** См. док. № 193. *** См. также док. № 363. **** Министр иностранных дел Греции.

справку о ходе наших закупок и фрахтования греческого тоннажа. Он уполномочил меня заверить вас, что ратификация договора и назначение нового греческого посланника «нз лучших греков» последует в ближайшее время. Просил осветить ему положение на К.ВЖД и, выслушав, заявил, что вопрос об интервенции на Дальнем Востоке, очевидно, отпадает. Снова указал, что Тевфик Рюштю не идет дальше завереннй Поли-хрониадиса * в «настроениях против намерения» турецкого правительства. С Сараджоглу** легче было бы договориться. Зайдя к Цамадосу***, узнал, что по категорическому указанию МИД визы Чепурпову в Константинополе и Каменковичу в Генуе на въезд в Грецию выданы. Тут же добился обещания, что МИД немедленно снесется с министром юстиции и разъяснит незаконный арест, наложенный на наш участок по иску Сусаниса ****.

Потемкин

Пенат. по арх.

363. Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Греции с Председателем Совета Министров Греции Веиизелосом

6 декабря 1929 г.

Согласно уведомлению со стороны дирекции протокола мой первый визнт к Венизелосу состоялся 6 декабря в 11 часов.

Немедленно по моем прибытии в Пти Пале, где живет Ве-иизелос, ко мне явился его личный секретарь и провел меня к премьеру.

Венизелос встретил меня у двери кабинета. На голове у него была черная шелковая шапочка. Усадив меня в кресло у окна, он осведомился, давно ли я приехал. Отвечая, я счел нужным сказать, что встретился с т. Устиновым по дороге и что тот просил передать ему свой привет и еще раз поблагодарить за поддержку, которую оказывал нашему полпреду председатель совета министров. Я особо подчеркнул, что такое содействие было особенно важно при заключении советско-греческого торгового договора *****.

Веиизелос благодарил и осведомился, какое новое назначение получает т. Устинов.

^ Посланник Греции в Турции.

^июле — августе 1928 г. и. о. министра иностранных дел Турции. ^ Генеральный директор МИД Греции.

***** См. док. № 193.

Вернувшись вновь к нашему торговому договору, я сообщил Венизелосу, как идет реализация плана наших закупок в Греции, «известного достаточно хорошо правительству Греции». Венизелос выслушал это с большим вниманием. В заключение я заявил, что нас, естественно, интересует вопрос, когда будет ратифицирован парламентом наш торговый договор. Венизелос осведомился, говорил ли я по этому поводу с министром иностранных дел. Я ответил, что разговор об этом состоится у нас сегодня*. Венизелос заметил, что, по его мнению, не может быть никаких препятствий к скорейшей ратификации торгового договора, которая является простой формальностью после принятия закона о введении договора в силу.

Далее я осведомился у Венизелоса, когда назначается в СССР новый греческий посланник. Венизелос ответил, что министерство уже занято подысканием подходящего кандидата и что назначение посланника, во всяком случае, не замедлится. При этом он заметил, что на взаимоотношения Греции с СССР эти «маленькие заминки» не оказывают никакого влияния.

Заканчивая беседу, я подчеркнул, что центр нашей работы в Греции лежит в развитии мирного экономического сотрудничества между обеими странами. В этом мы видим наиболее прочный залог дальнейшего сближения нашего с Грецией и проистекающего отсюда укрепления международного мира. Я выразил уверенность, что сам премьер знает, что «другой политики полпредство СССР в Греции не ведет».

Венизелос ответил, что он с большим удовлетворением выслушивает это заявление. Он обещает нам свою полную поддержку на намеченном пути.

Перед моим уходом Венизелос поинтересовался, каково положение советско-китайского конфликта. Я сообщил ему нужные сведения, оттенив заинтересованность в конфликте таких держав, как Америка, Франция, Англия, и указал на всю неуместность затеянной ими интервенции. Венизелос слушал, не поднимая глаз. Со своей стороны он ограничился замечанием, что, по-видимому, державы не знали о решении СССР и Китая начать непосредственные и прямые переговоры; потому-де, вероятно, они и обратились к странам со своим предложением **.

Потемкин

Печат. по арх.

* См. док. № 362. ** См. док. № 352, 353.

364. Нота Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Посольству Франции в СССР

8 декабря 1929 г.

На ноту № 0/90 от 25 ноября с. г. Народный Комиссариат по Иностранным Делам имеет честь сообщить Французскому Посольству, что действующее в Союзе Советских Социалистических Республик законодательство исключает возможность какого-либо участия официальных органов Союза в спорах по гражданским правоотношениям, возникшим до Октябрьской революции, хотя бы в форме простого содействия в деле розыска или истребования в интересах спорящих сторон каких-либо документов, относящихся к этим правоотношениям.

Таким образом, если даже допустить, что лицо, в интересах которого Посольство в данном случае выступает, и является французским гражданином, то и тогда Народный Комиссариат по Иностранным Делам не видел бы оснований для своего вмешательства в настоящее дело.

Печат. по арх.

В упоминаемой ноте посольства Франции в СССР от 25 ноября 1929 г. № 0/90 говорилось:

«Посольство Французской Республики свидетельствует свое уважение Народному Комиссариату Иностранных Дел и имеет честь сообщить ему нижеследующее.

Г-н Эрлих, проживающий в Париже, в 1917 г. предъявил в Одесском коммерческом суде г. Симону Эпштейну требование об уплате суммы в 28000 фр. В то время он представил Одесскому коммерческому суду различные бумаги, и в частности вексель на сумму 28 000 фр. В настоящее время г. Эрлиху необходимы эти бумаги, и он просит об их возвращении.

Посольство было бы признательно Комиссариату за передачу г. Эрлиху данных документов или за сообщение о том, какие шаги следует предпринять для их возвращения».

365. Запись беседы Временного Поверенного в Делах СССР в Германии с Заведующим IV отделом Министерства Иностранных Дел Германии Траутманом

10 декабря 1929 г.

3 декабря по приглашению Траутмана зашел к нему. Тра-утман сообщил, что правительство САСШ обратилось «державам с извещением о ноте, направленной Советскому правительству н Китаю*; дальше, что германское правительство

* См. док. М> 353 и стр. 605.

не присоединяется к акции САСШ исключительно по соображениям дружественных отношений с нами. Однако оно не может быть резким по отношению к САСШ и должно было бы сделать известный реверанс в этом направлении. Траутман вручил мне текст коммюнике¹³⁷. На мой вопрос, что означает фраза, в которой говорится, что германское правительство оставляет за собой право тоже предпринять самостоятельный шаг, Траутман ответил, что этим шагом именно считается само коммюнике. Затем Траутман просил, чтобы наша пресса учла дружественные побуждения германского правительства и не задевала его, если будет критически разбирать германское выступление.

Когда в непринужденной беседе я выразил удивление, что американское правительство решилось на такой шаг, Траутман сказал: «Вы ведь, наверное, обрушитесь на правительство САСШ». Я подтвердил, что наш ответ может быть только отрицательным, хотя мне, разумеется, не известно, как правительство сочтет нужным это формулировать. Траутман заметил: «Я так и ожидал, что ваш ответ будет отрицательным»,— из чего я заключил, что германское правительство предпочло не нарываться на наш резкий ответ.

Бродовский

Печат. по арх.

366. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР в Польше в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

10 декабря 1929 г.

Беседовал с Голувко по делам ВОК.С. Он сразу же сообщил, что Польша не присоединится к заявлению Стимсона *, хотя испытывает нажим Франции и Америки. О позиции Польши будет на днях официальное сообщение. Голувко сказал, что сегодня в мининделе стало официально известно, что Малая Антанта намерена присоединиться к заявлению Стимсона. Сегодня или завтра этот акт будет решен окончательно, и если не поступит изменений, а их, по-видимому, не будет, то мы не позднее как послезавтра получим уведомление о присоединении Малой Антанты к заявлению Стимсона.

Коцюбинский

Печат. по арх,

* См. док. № 353 и стр. 605.

367. Запись беседы Народного Комиссара Внешней и Внутренней Торговли СССР А. И. Микояна с Послом Германии в СССР Дирксеном

И декабря 1929 г.

Сущность беседы, если отбросить приветствия, сводилась к следующему:

Дирксеи начал с напоминания об апрельских переговорах по поводу германо-русской кредитной акции*. Указал, что предположения германского правительства в области кредитной акции, к сожалению, не смогли осуществиться вследствие целого ряда затруднений. Об этих затруднениях он говорил в НКИД. Они возникли, во-первых, в связи с планом Юнга и, во-вторых, с тяжелым положением германского денежного рынка. Германское правительство затруднило бы свое положение, если бы в период обсуждения плана Юнга пошло на предоставление СССР займа. Помимо сказанного, этого ие позволяло и тяжелое финансовое положение германского хозяйства.

Дирксен заявил, что, 1Кроме того, переговоры о кредитах не завершились потому, что на 'предложение германского правительства о размерах и сроках кредита Советское правительство выставило свои требования о займе, на что германское правительство не могло идти. Дирксен сослался на то, что советское посольство в Берлине отказалось начать там переговоры о кредитах в ответ на предложения германского министерства. (Речь идет о предложении Шлезингера Крестин-скому и Бегге о кредитах на 50 и 100 млн. марок в то время, когда мы ждали от немцев ответ по всей большой кредитной программе и имели обещание немцев выслать Шеффера для продолжения переговоров в Москве. На этом основании Бегге и Крестинскому была дана директива отказаться начинать в Берлине новые переговоры на новой, суженной базе при условии, когда общие переговоры не кончены).

Далее он развивал точку зрения, что германское правительство якобы стремилось способствовать развитию советско-германской торговли путем предоставления частичных мелких кредитов. Целый ряд германских фирм предоставил СССР кредиты, которые гарантировало германское правительство. Примерная сумма этих гарантий составляет 100 млн. марок. Кроме того, были предложены еще кредиты на сумму 100 мли. марок. Во время недавнего пребывания в Москве генерального консула Шлезингера последний вел переговоры о предоставлении кредита для надобностей советского сельского хозяйства в размере 50 млн. марок. Предполагалось

* См. док. № 101, 116, 138, 139.

кредитовать закупки племенного скота и кое-каких других товаров. Таким образом, общая сумма кредитов могла бы составить 250 млн. марок. За последнее время имели место факты, которые Дирксен относит к области психологических, неблагоприятно расцененные советской прессой. Сюда относится речь Кремера, председателя «Русского комитета»*. Дирксен должен отметить, что советская пресса неодинаково расценила эту речь: в то время как «Известия» комментировали ее весьма неблагоприятно и указывали, что она идет вразрез с интересами советско-германских отношений, «Правда» писала, что эта речь не выходит за рамки нормального обсуждения советско-германских взаимоотношений. Он должен сказать, что Кремер, жалуясь на трудности советско-германской торговли, выявил настроения германских хозяйственных кругов. Эти жалобы состоят в том, что, во-первых, советское торгпредство требует больших кредитов н стремится постоянно к снижению закупочных цеи, во-вторых, экспорт советских изделий начинает становиться опасным для германской промышленности и, в-третьих, советское торгпредство проникает во все звенья германо-советской торговли, вытесняя из нее германские торговые фирмы — транспортные, страховые и т. д. Жалобы на это приводились и во время советско-германских экономических переговоров в 1928 г. ** Он также должен отметить, что некоторые германские хозяйственные круги и германская пресса постоянно ссылаются на то, что советские заказы распределяются в отдельных случаях по политическим, а не хозяйственным соображениям. Таким образом, несмотря на выгодность закупок в Германии, заказы передаются на Англию, Америку и другие страны. Раздаются также жалобы и на пассивность торгового баланса. Несмотря на все эти жалобы, не только германское правительство, но и германские широкие хозяйственные круги ценят развитие германо-советской торговли, ибо советский рынок имеет весьма важное значение для германской промышленности. Во время своего пребывания в Берлине Дирксен счел необходимым поднять вопрос о поездке в Москву немецкой хозяйственной делегации. Эта идея была одобрена, ибо в Германии стремятся установить более тесные экономические взаимоотношения с СССР. Дирксен, как он заявил, постарался дать объективную картину всего того, что имеет место в советско-германских отношениях, полагает, что это небезынтересно для народного комиссара торговли, и просит от него разъяснения по затронутым вопросам.

Тов. Микоян ответил, что он постарается в свою очередь

* См. т. XI, прим. 197. ** См. т. XI, док. № 352, 361, 364, 377, 379, 382, 383.

нарисовать объективную картину того, что имеет место в со-ветско-германских'отношениях, так как это представляется ему, и ответить на поставленные вопросы.

Германский посол затронул вопрос о кредитах. Но не по вине советской стороны переговоры о кредитах не увенчались успехом. Во время пребывания делегации член германской делегации Шлезингер поставил вопрос о кредитах: предполагалось, что приедет специальная делегация для дальнейших переговоров, но затем все это дело замерло, и мы впервые через 8 месяцев узнаем от посла, что часть той программы, которая тогда была изложена т. Стомоняковым, неприемлема для германского правительства. В предоставлении кредитов ие заинтересовано одно только Советское правительство: германское правительство, поскольку оно стремится увеличить свой экспорт, заинтересовано в кредитной акции не меньше, чем Советский Союз. К удивлению т. Микояна, в Берлине начались переговоры о мелких кредитах, когда еще не закончились и не выяснились результаты московских переговоров. Частичные кредиты или, как их называет Дирксен, мелкие кредиты не могут заменить всей кредитной акции. Тов. Микоян отмечает это обстоятельство только потому, что Дирксен в своей речи затронул вопрос о кредитах.

Здесь приводились жалобы германских промышленников на хозяйственные затруднения, которые якобы создаются в результате сотрудничества с торгпредством. Такого рода жалобы вызывают только удивление. Германия уже много лет ведет торговлю с советским торгпредством, и как это ни страиио, но в других странах, с которыми у нас существуют менее тесные экономические взаимоотношения, жалоб как будто бы меньше, чем в той стране, которая ведет с нами крупную торговлю и которая могла бы легче других стран учесть выгоды, проистекающие из торговли с Союзом. В то время как правительства других стран не отвечают за действия своих хозяйственных организаций, мы несем ответственность за наше торгпредство и, как хорошо знает германский посол, с нашей стороны не было еще ни одного случая неплатежа, а, наоборот, т. Микоян мог бы перечислить целый ряд случаев, когда германские фирмы оказались неплатежеспособными и не выполняли своих обязательств по отношению К торгпредству. Затруднения, о которых так много говорят германские промышленники и германская пресса, т. Микоян видит в том, что некоторые германские хозяйственные круги принципиально враждебны советской монополии внешней торговли, а некоторые из них просто настроены антисоветски. Тов. Микоян прямо указывает на то, что такого рода настроения крайне вредны для советско-германских экономических взаимоотношений. Чем скорее такие настроения будут

изжиты, тем лучше будет для германо-советских экономических взаимоотношений.

Ссылка г. посла на то, что мы якобы по политическим соображениям перебрасываем заказы из Германии в другие страны, не имеет ничего общего с действительностью, ибо дружественные политические и экономические взаимоотношения способствуют развитию торговли, а не наоборот. Мы раньше всего размещаем заказы в тех странах, с которыми имеем торговые договоры (Германия, Италия и Др.). Вместе с этим правильно, что у нас растут заказы в Америке и иногда приходится некоторые заказы из Германии перебрасывать в Америку, но отнюдь ие по политическим соображениям, а вследствие того, что продукция германской промышленности не всегда является последним словом техники. Например, оборудование для автомобильных и тракторных заводов мы, конечно, заказываем в Америке, а не в Германии. Кроме того, в Америке покупаем в больших количествах готовые тракторы, ибо тракторное производство в Германии очень слабо, а наша смелая попытка внедрить германские тракторы в сельское хозяйство СССР еще в прошлом году окончилась неудачей и с убытками для нас. Мы выписали 500 штук тракторов фирмы «Шток», имея в виду, если тракторы окажутся годными, в дальнейшем расширить наши заказы, ио все наши хозяйственники заявляют, и т. Микоян при своем личном объезде СССР в этом убедился, что тракторы фирмы «Шток» оказались негодными для нашего сельского хозяйства. В связи с этим мы, наверное, прекратим покупку тракторов «Шток» в таком количестве.

Для опыта и испытания мы в ограниченных количествах будем ввозить тракторы различных германских фирм и лишь после полного подтверждения опыта переходить к массовым покупкам.

Передача заказов из Германии в Другие страны происходит иногда по причинам, вызываемым поведением германских фирм. Для иллюстрации можно привести пример из недавнего прошлого.

СССР закупил в Германии 15 штук траулеров — заказ не маленький. Затем в недавнее время начались переговоры о закупке еще 12 траулеров. Переговоры были закончены, все условия выяснены, и вот неожиданно германские фирмы объединились, отказались оформить заказы и надбавили к уже установленной цеие еще 30%. Тов. Микоян дал распоряжение заказы иа траулеры перенести иа другие страны. Такие факты отнюдь ие способствуют развитию экономических взаимоотношений.

Поскольку г. Дирксен говорил о настроениях германских хозяйственных кругов, то т. Микоян сообщил о тех фактах,

которые создают настроение у наших хозяйственных кругов и которые можно устранить. К. этой иллюстрации т. Микоян должен добавить еще печальный факт из области поставки электрического оборудования германскими фирмами. Правда, мы в этом не видим подобия того, что имело место в деле шахтинского вредительства, где сотрудник АЭГ Блейман, ведающий русскими делами, вел себя нелояльно, и ои, к сожалению, до сих пор сидит на этом деле, что не может помочь развитию заказов торгпредства у АЭГ. Пример, который т, Микоян имел в виду привести, следующий. Заказанные и установленные иа Штеровской электростанции фирмой «Бро-ун-Бовери» турбины уже несколько месяцев не могут быть пущены в ход, хотя фирма несет полную ответственность за своевременный пуск этих турбин, отчего наше народное хозяйство несет значительные убытки. Такая же история с турбинами, поставленными этой фирмой, на подмосковной станции. Правда, дирекция с несколькими инженерами приехала в СССР и принимает все меры к тому, чтобы устранить все технические неполадки и скорее пустить в ход турбины, ио г. посол понимает, что такие факты подрывают доверие к крупнейшим германским фирмам со стороны наших хозяйственников.

Тов. Микоян, как видит Дирксеи, тоже нарисовал картину всего того, что имеет место в советско-германских отношениях, но ои верит в развитие советско-германской торговли. Германия заинтересована в советском рынке, ибо этот рынок имеет чрезвычайно важное значение для германского экспорта, мы точно так же заинтересованы в развитии наших экономических взаимоотношений с Германией с ее развитой и рационализированной техникой, заинтересованы и в экспорте своих товаров в Германию.

Советское правительство, так же как и германское, стремится к тому, чтобы содействовать развитию советско-германской торговли. Конечно, отдельные недочеты и затруднения не следует обобщать.

Касаясь вопроса соотношения экспорта и импорта с отдельными странами, т. Микоян заявляет, что по вопросу торгового баланса мы отнюдь не можем гарантировать, что торговое сальдо с отдельными странами будет обязательно активное. Оно может оказаться таким и в отношении нас, и той страны, с которой мы ведем торговлю.

Мы определенно заявляем, что стремимся к активному балансу всей внешней торговли Советского Союза, но мы вовсе не планируем свою внешнюю торговлю так, чтобы обязательно добиваться с одной группой стран активного баланса, допуская с другой группой стран пассивный баланс. Мы закупаем и продаем там, где это хозяйственно целесообразно.

649'

В одни годы мы имели по нашей торговле с Германией пассивный баланс, в истекшем году мы имеем активный баланс. Мы не жаловались, 1Когда у нас был пассивный торговый баланс, и не склонны принимать жалоб на то, что у нас сейчас активный торговый баланс. Наш экспорт выгоден не только для нас, но и для Германии. Вообще мы вовсе не хотим построить торговлю с Германией так, чтобы она была выгодна только для иее, она должна быть выгодна для обеих стран.

Германские фирмы, говорит посол, боятся того, что наши промтовары будут конкурировать с германскими, но пока об этом еще рано говорить. Что же касается таких товаров, как иефть, лес н целый ряд других, то в импорте этих товаров заинтересована Германия. Если бы СССР не экспортировал в Германию эти товары, то т. Микоян не сомневается в том, что германское хозяйство поставило бы вопрос об их импорте, ибо мы продаем наши товары по выгодным для Германии ценам и конкурируем с другими импортерами. Кроме того, с нашего экспорта надо скинуть то, что реэкспортируется потом в другие страны, например пушнину. Но германские фирмы заинтересованы в том, чтобы мы свою пушнину продавали в Лейпциге, а ие в другом месте.

Тов. Микоян приветствует приезд германской делегации, ибо установление личного контакта между германскими н советскими хозяйственниками будет способствовать дальнейшему развитию торговых отношений.

В заключение т. Микоян не может не отметить своего полного удовлетворения по поводу выступления Дирксена в связи с неделей германской техники*. В этой речи посол указал, что, по его мнению, индустриализация, проводимая Советским правительством, отнюдь не ограничивает емкости советского рынка в отношении импортных товаров. Это совершенно верно. Некоторые капиталистические страны хотят рассматривать СССР как колонию, ибо, выступая против нашей индустриализации, они тем самым стремятся превратить СССР в страну, которая будет находиться в своем хозяйственном развитии в полной зависимости от капиталистических стран. Мы индустриализируем свою страну независимо от того, нравится это или не нравится капиталистическим странам. Но Днрксен совершенно прав, когда он говорит, что индустриализация не только не мешает развитию внешней торговли, а способствует ей. Эта точка зрення находит свое полное подтверждение <в нашей пятилетке. Несмотря иа то что мы превышаем намеченные пятилетним планом темпы хозяйственного строительства, мы теперь пришли к необходимости увеличить свой импортный план, ибо по мере роста

* См. стр. 14.

нашего народного хозяйства наши импортные потребности расширяются. Наша новая установка на выполнение пятилетки по важнейшим показателям не в пять, а в четыре года еше больше расширяет наши возможности в области внешнеторговых сношений.

Тов. Микоян закончил тем, что он надеется на успешное развитие советско-германских экономических взаимоотношений.

Дирксен поблагодарил за прием н отметил тот высокий государственный уровень, на котором велась беседа. Факты, приведенные народным комиссаром, дадут ему возможность поставить ряд вопросов перед германскими хозяйственными кругами.