Печат. по аох. 329. Нота Генерального консула СССР в Шэньяие Дипломатическому комиссару Министерства Иностранных Дел Китая по Ляонииской провинции Ваи Цзин-хуаню

329. Нота Генерального консула СССР в Шэньяие Дипломатическому комиссару Министерства Иностранных Дел Китая по Ляонииской провинции Ваи Цзин-хуаню

27 сентября 1930 г. № 17

Уважаемый господин Уполномоченный,

Имею честь довести до Вашего сведения, что преступные лица (русские белые), проживающие на территории Китайской Республики, ие прекращают вредной деятельности, направленной против Союза Советских Социалистических Республик и подрывающей его дружественные отношения с народом и властями Северо-Восточных Провинций Вашего Высокого Государства. Не ограничиваясь отдельными выступлениями и бандитскими налетами, эти лица создали здесь

^* См. док. № 333, 419.

Заведующий политическим отделом МИД Чехословакии.

различные учреждения, чтобы сбором денег, оружия и обучением вооруженных преступников готовить военные отряды для набегов на территорию Советского Союза.

Не имея, однако, возможности, в силу тщательной охраны советской границы и отрицательного отношения нашего населения к этим бандитам, проникнуть на землю Советского Государства, руководители всех преступных белогвардейских организаций стараются в последнее время прямыми вооруженными нападениями на отдельные участки Китайско-Восточной железной дороги разрушить нормальную деятельность этого предприятия, составляющего собственность Советского Союза и управляемого объединенной китайско-советской администрацией.

Как вашему Правительству, так и Советскому точно известно, что упомянутые липа и организации вызываюше преступно ведут себя, опираясь на поддержку сторонней силы. одинаково враждебной Советскому Союзу и Китайской Республике. Кроме того, вся эта вредная деятельность открыто развивается, ибо вашим Правительством совершенно не принято мер к выполнению правила п. 4 соглашения, заключенного 22 декабря 1929 г. в г. Хабаровске*. Одновременно обязательным долгом считаю необходимым отметить, что все вредители (русские белые) против нашего Государства успешно выполняют преступные акты, пользуясь помощью белогвардейцев, находящихся на постоянной службе в отдельных административных управлениях Китайской Республики.

Это последнее обстоятельство, рядом с приведенными выше данными, совершенно точно доказано сообщениями г. Мельникова, советского Генерального консула в г. Харбине, каковые при настоящем прилагаю для Вашего сведения **.

Сообщая положение настоящего дела, прошу Вас, уважаемый г. Уполномоченный, получить необходимое распоряжение Правительства высокого Маршала на срочное и действительное принятие следующих предложений. А именно необходимы:

1. Полная ликвидация военными мерами всех организаций, вооруженных отрядов и банд, нападавших на Союз Советских Социалистических Республик или на Китайско-Восточную железную дорогу.

2. Закрытие преступных организаций русских белых, продолжающих открыто существовать вопреки прямому указанию ст. 4 советско-китайского соглашения от 22 декабря 1929 г.

3. Задержание и высылка из пределов Северо-Восточных Провинций Китайской Республики всех организаторов, руко-

* См, т. X», док N? 390. ** См, док. ^ 303, ЗЮ. 312, 323.

водителей и участников вооруженных отрядов, созданных для набегов на Советский Союз.

4. Устранение из управления полиции Особого района * и охраны Китайско-Восточной железной дороги служащих — русских белогвардейцев, виновных в поддержке враждебных Советскому Союзу организаций и помогающих вооруженным их нападениям на Советский Союз или Китайско-Восточную железную дорогу.

5. Прекращение выходящими в г. Харбине газетами открытых призывов к подготовке и совершению в отношении Советского Государства бандитских действий, в частности, закрытие газеты «Русское слово», постоянно требуюшей в своих статьях выполнения погромных актов — нападений, грабежей, убийств — против Советского Союза, его официальных лиц и отдельных органов.

Имею твердую уверенность, что перечисленные меры будут приняты и надлежащим образом проведены вашим Правительством для обеспечения интересов Союза Советских Социалистических Республик и укрепления дружественных отношении его Правительства с высокими органами власти Северо-Востока Китайской Республики.

Пользуясь настоящим случаем, приношу Вам, уважаемый господин Уполномоченный, полные уверения в постоянном и искреннем к Вам моем уважении.

Генеральный консул СССР.4. Знаменский

Лечат, по арх.

330. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Посланником Польши в СССР Патеком

27 сентября 1930 г.

Патек заговорил о необходимости «сделать что-либо для улучшения отношений», так как он не может-де сидеть здесь совершенно пассивно, а если невозможно сейчас предпринять что-либо крупное, то надо попытаться заключить хотя бы и менее значительные пакты. На мою просьбу расшифровать его предложение Патек разъяснил, что он имеет в виду: 1) заключение согласительной конвенции вместо арбитражной, которую мы отвергаем; 2) почтово-посылочной конвенции, относительно которой велись долгое время переговоры в Москве; 3) авиационной конвенции, под которой Патек. как потом оказалось, имеет в виду установление рейса Варшава — Москва н 4) пограничной конвенции, характер которой остался

* См. т. XII, прим. 27.

для Меня невыясненным. Я ответил, что мы готовы обсудить любые предложения, направленные к улучшению отношений, но, напомнив Патеку, что об арбитраже всегда говорилось в связи с пактом о ненападении, спросил его. имеет ли он в виду замену арбитража согласительной комиссией в случае подписания пакта. Патек ответил уклончиво: «Против заключения пакта со стороны Польши имеются-де четыре возражения, но согласительная конвенция могла бы быть продолжением Московского протокола»*. Я напомнил Патеку о постоянных утверждениях Польши об утрате этим протоколом силы после всеобщего утверждения пакта Келлога. с которым вопрос об арбитраже никогда не связывался.

Литвинов

П. С. Когда я в связи с предложением Патека о конвенциях заметил, что роль Польши при созыве аграрной конференции¹³⁹, а также в Женеве в связи с мнимым советским демпингом отнюдь не говорит о стремлении к улучшению отношений. Патек сказал, что каждая страна вправе защищать свои интересы и что СССР также охраняет свои интересы. Я указал, что это право никем не отрицается, но что мы все-таки не вступаем ни в какие соглашения с другими странами против Польши. На это Патек возразил, что он еще не имеет сведений от Залесского нз Женевы, а что касается варшавской конференции, то она была намечена еще в марте месяце в Женеве «в комиссии», в которой участвовали все те государства, которые были приглашены в Варшаву, включая Литву. Это сообщение было для меня совершенно новым и, переспросив Патека, я получил от него подтверждение, что в марте действительно была какая-то «комиссия», под которой надо, очевидно, понимать частное совещание.

Литвинов

Печат. г,о арх.

Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР и Торгового Представителя СССР в Швеции в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР и Народный Комиссариат Внешней н Внутренней Торговли СССР

/ октября 1930 г.

В последние дни шведская пресса ведет большую кампанию против «советского демпиига» **, Проверкой иашнх запродаж в Швецию мы точно установнлн. что на шведском рынке

* См. т. XII, док. № 38. ** См. док. te 332.

наши товары не конкурируют со шведскими даже по лесу н что иашн цены не-ниже, а даже выше шведских по лесу, а немецких и польских — по хлебу. Это дает нам право и возможность выступить с возражениями. Предлагаем: первое, дать коммюнике торгпредства об итогах торговли со Швецией за истекший хозяйственный год (оборот в полтора раза выше прошлогоднего). Второе, лансировать в либеральной прессе наши статьи против криков о демпинге. Полагаем, что это внесет ясность. Просим утвердить¹⁴¹'.

Райвид Канделаки

Печет, по арх.

332. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР в Швеции Народному Комиссару Иностранных Дел СССР M. M. Литвинову

I октября 1930 г.

Вчера был у Хенннгса *, который сообщил следующее: перед отъездом в Женеву на совещании правительства и шведской делегации было решено поднять вопрос в Лиге наций о наибольшем благоприятствовании и демпинге. Поводом для последнего явился ржано-овсяный демпинг Германии и Польши на шведском рынке. Тогда о «советском демпинге» иа шведском рынке не было речи. Он уверен, что в Женеве шведская делегация не выступала ни против СССР, ни против других стран, а ставила лишь «общие», «так сказать теоретические» нопросы о демпинге. После этого последовал небольшой диалог по вопросу о нашем «демпинге» в Швеции и на мировом рынке, начатый Хенингсом в связи с кампанией в шведской печати **. Об этом подробно почтой.

На мой вопрос, не считает ли шведское правительство целесообразным выступить с опровержением сообщения прессы об акции шведской делегации против «советского демпинга», Хенингс ответил возражениями: нельзя-де каждое неправильное сообщение прессы опровергать, что эти факты не имеют значения и только. На мои замечания о том, что в связи с известными стремлениями антисоветских кругов использовать лозунг «советского демпинга» в политической борьбе против СССР, появление указанных сообщений о позиции Швеции, остающихся неопровергнутыми, производит у нас неблагоприятное впечатление, Хенингс предложил предоставить в наще распоряжение протоколы экономической комиссии Лиги наций,

Товарищ министра иностранных дел Швеции. '• См. док. №331.

предоставив нам право ссылаться на них и комментировать в печати о шведской позиции. Я указал, что странно было бы, если бы Советское правительство комментировало позицию шведского правительства, и что это должно было бы сделать само шведское правительство. Тогда Хенингс начал ссылаться на «разговоры» о «советском демпинге» на других рынках и на то. что Швеция вообще против всякого демпинга, следовательно и против советского, если он имеет место. Впрочем, оговорился он, шведская делегация против СССР специально не выступала. На мой вновь повторенный вопрос о возможности выступления с опровержением Хенингс сказал, что он переговорит с руководителями правительства и после даст ответ, ваовь повторив, что предпочел бы ограничиться сделанным мне заявлением. У меня сложилось впечатление, что шведы в Женеве, видимо, выступили против СССР и не захотят опровергать.

Райвид

Печят. по аох.

333. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Послом Франции в СССР Эрбеттом

2 октября 1930 г.

1. Сославшись на некоторые мои замечания на нашем приеме по поводу роли Франции в женевских антисоветских выступлениях, Эрбетт пришел сообщить мне, что, по полуденным из Парижа сведениям, французская делегация не дала никаких оснований для циркулирующих слухов об антисоветских предложениях, сделанных будто бы немцам. Я спросил, нет ли тут формальных экивоков, ибо возможно, что во всех разговорах наш Союз не упоминался, но что речь все-таки шла о враждебных нам актах. Эрбетт ответил, что он мне передал целиком то, что ему сообщили из Парижа, и что он не предполагает, чтобы тут была какая-нибудь двусмысленность. Я выразил удивление, что французское правительство не опровергает публично этих слухов, ибо оно должно быть заинтересовано в том. чтобы уничтожить неблагоприятное впечатление от этих слухов не только у меня лично и в правительственных кругах, но и во всей нашей советской общественности. Попутно я выразил предположение, что французское правительство, очевидно, не придает значения мнению нашей общественности о его политике. Для примера я сослался на недавний инцидент с ответом Вертело Довгалевскому по поводу белогвардейского военного парада. Известие об этом параде, естественно, произвело тягостное впечатление на наше население, и когда Довгалевскнн получил некоторое обеща-

нне от Вертело* о недопущении подобных парадов в будущем, мы поспешили оповестить об этом через ТАСС нашу общественность, чтобы уничтожить это впечатление. Но дальнейшие разъяснения, сделанные во французской печати, и попытки объявить обещание Вертело несуществующим внозь породили весьма неприятные для Франции толки в нашем Союзе. Эр-бетт сказал, что переговоры об этом деле велись только в Париже и что поэтому он не может ничего сказать. Он прибавил, что он старается всегда мои заявления и предложения записывать и передавать в Париж текстуально и, с другой стороны, мне также всегда читает сообщения Кэ д'Орсе текстуально по телеграммам- Этим Эрбетт, очевидно, хотел сказать, что Довгалевский неправильно передал ответ Вертело.

2. Желая углубить беседу, Эрбетт сделал замечание, что недостаточно устранять отрицательные моменты в отношениях и что нужно заняться чем-нибудь позитивным. Я ответил, что Бриан при одной из своих бесед с Довгалевским ** обещал заняться нашими делами и что мы ждем результатоз этого обещания.

3. Эрбетт, естественно, спрашивал о результатах визита Рюштю-бея ***. Я ответил, что мы обменялись мнениями по всем международным вопросам, констатировали единство взглядов н что ничего больше не предполагалось во время этого визита. Заключенные между нами и Турцией пакты**** вряд ли оставляют место для дальнейшего пополнения.

4. На вопрос Эрбетта о преемнике Крестинского я ему сообщил о назначении Хинчука, а также о том, что впредь ему придется иметь дело по французским делам с т. Крестинским.

5. На вопрос Эрбетта, с какой стороны надо, по моему мнению, начать улучшение отношений с Францией, с политической или экономической, я ответил, что необходимо заняться вопросами, интересующими государства, а потом уже перейти к вопросам, касающимся отдельных групп или индивидуальных граждан.

6. Эрбетт напомнил, что на днях должно разбираться дело Герцфельда, и предложил передать через него документы, которые могут иметь отношение к этому делу. Мы, мол, ссылались иа какой-то договор 1925 г., между тем как имеется соглашение старого правления Доброфлота с представителем Совнаркома от 1922 г. Я сказал, что все интересующие нас Документы, вероятно, уже представлены в суд, что у меня имеется копия соглашения 1922 г., в которой нет упоминания о Совнаркоме или о правительстве, в доказательство чего и

* См. док. №321. ** См. док. N° 114. *** См. док. Хэ 337. **** См. т. V1U док. ЛЬ 418. т. XII док. Л° 378.

прочитал Эрбетту соответственные пункты соглашения. Эрбетт выразил удивление и пообещал прислать мне текст решения французского суда, в котором имеется ссылка на участие представителя Совнаркома в соглашении.

7. Мы слегка коснулись наших отношений с Польшей и Финляндией. Эрбетт спрашивал, каким образом можно было бы улучшить наши отношения с Польшей, и я ему дал соответственные разъяснения.

Литвинов

Печат. le арх

334. Письмо Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Норвегии А. М. КоллонтаЙ

2 октября 1930 г.

Вследствие болезни т. Стомонякова и моего приезда в Москву лишь накануне прибытия Тевфик Рюштю-бея, покинувшего Москву сегодня, не было возможности ответить Вам на Ваш запрос относительно пакта ^ul к 24 сентября.

Если норвежское правительство действительно согласно на выделение пункта о факультативном пятом члене согласительной комиссии в особый протокол путем обмена нотами, то данный вопрос можно считать согласованным.

К сожалению, вследствие вышеуказанных причин Ваш контрпроект пакта о ненападении не обсуждался еще ни в коллегии, ни в высших инстанциях. Я придаю, однако, большое значение подписанию пакта с Норвегией именно в настоящее время и надеюсь провести Ваш контрпроект в надлежащих инстанциях. Со своей стороны, я предложил бы. однако, следующие поправки:

1. Продолжаю считать повторение пакта Келлога совершенно излишнем. Во всяком случае, буквальное повторение самого пакта производит весьма странное впечатление и умаляет значение пакта Келлога. Если норвежцы действительно настаивают на воспроизведении обязательств по пакту Келлога, то предложил бы выразить это в виде вступления приблизительно следующего содержания: «В полном соответствии с обязательствами, принятыми на себя обеими Договаривающимися сторонами по Парижскому пакту об осуждении применения войны при урегулировании международных разногласий и об отказе от нее в своих взаимоотношениях, Договаривающиеся стороны, воодушевленные стремлением к улучшению своих взаимоотношений и к укреплению всеобщего мира_г согласились в нижеследующем: (дальше пойдут остальные статьи Вашего контрпроекта с измененной нумерацией).

В качестве второго варианта можно было бы оставить I статью в следующей редакции: «Договаривающиеся стороны подтверждают, что в своих взаимоотношениях они строго будут руководствоваться обязательствами, принятыми на себя по Парижскому пакту 1928 года об осуждении применения войны при урегулировании международных разногласии».

2. В конце II статьи перед словом «нейтралитет» вставить прилагательное «полный», «строгий» или «абсолютный».

3. В ст. Ill вместо слова «независимости» сказать «целостности», а вместо «и авторитета» сказать «и интересов».

4. Ст. IV является повторением I статьи и пакта Келлога, а поэтому может быть совершенно исключена. Не будем, однако, особенно возражать, если на этом повторении норвежское правительство будет настаивать.

Так как эти изменения я предлагаю без согласования, то прошу Вас предложения делать пока от своего собственного имени, оговариваясь необходимостью согласия Москвы. Если предложения будут приняты норвежским правительством, то протелеграфируйте нам, и мы постараемся быстро добиться утверждения.

Желал бы знать также Ваши соображения о вероятной судьбе пакта, подписанного нынешним правительством накануне его падения, т. е. о возможности ратификации такого пакта при новом правительстве,

Было бы желательно выяснить в разговоре с Мувинкелем после его возвращения из Женевы все обстоятельства антисоветских выступлений и намерений в связи с так называемым демпингом. Независимо от заключения пакта, мы должны требовать от Норвегии, чтобы она ни в коем случае не дала себя вовлечь в эти антисоветские затеи.

Литвинов

Лечат, па аех.

335. Телеграмма Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Монгольской Народной Республике А. Я- Охтииу

2 октября 1930 г.

ВСНХ СССР гарантирует размещение и обслуживание 30 монгольских граждан, предназначенных для подготовки на советских предприятиях, о которых говорится в телеграмме Соднома *. Эта группа может выезжать.

Карахан

Печат. по ар к

* См. док. К« 327.