Запись беседы Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Послом Японии в СССР Хирота

Î4 февраля 1931 г.

Хирота обязательно хотел быть принятым 14 февраля с. г. Я ему назначил вечернее время.

Он начал с того, что им подучена инструкция японского правительства, которую он должен срочно довести до нашего сведения в связи с тем, что общественное мнение Японии страшно волнуется затянувшимися переговорами в Токио²⁴. Он просит уделить самое серьезное внимание тому, что Сидэ-хара поручил ему сообщить нам и о чем мы, наверно, получили уже информацию от т. Трояновского*. Заявление Хирота я записывал почти слово в слово, поэтому оно воспроизводится почти текстуально.

Придавая серьезное значение вопросу об арендной плате, Сид^хара вел переговоры по этому вопросу сам лично. Переговоры не привели к желательным результатам и находятся «как бы накануне разрыва». Японское правительство считает вопрос о курсе акций не простым денежным вопросом. Это вопрос о том, возможно ли осуществить договорные права, предусмотренные в рыболовной конвенции**. Если переговоры не приведут к результатам, если обе стороны будут действовать односторонне, то последствия таких шагов могут быть очень серьезны. Уже сейчас многие общественные и политические деятели опасаются, не нанесет ли ущерба тем отношениям, которые существуют между Японией и СССР, неудача переговоров об арендной плате. Японское правительство, которое смотрит на переговоры в Токио Под углом зрения более широких проблем, очень желало бы, чтобы и Советское правительство держалось такой же точки зрения. Минин дел Сндэхара просит Советское правительство уделить

* Полпред СССР в Японии. ** См. т. XI, док. №2!.

серьезное внимание предложениям, сделанным через т. Трояновского, и 6 которых он, Хирота, уполномочен довести до нашего сведения, и очень просит, чтобы вопрос об арендных платежах был урегулирован в возможно краткий срок. Предложения Сидэхара заключаются в следующем.

Чтобы выйти из тупика, японские рыбопромышленники немедленно уплачивают арендную плату по курсу 30 сен. В то же время переговоры о курсе арендных платежей продолжаются. До того как обе стороны не придут к соглашению в отношении японских рыбопромышленников, не будут приняты никакие меры, как наложение пени и др.

От себя лично Хирота добавил, что если переговоры не удадутся, то отношения между обеими сторонами могут ухудшиться. Он лично «от души и глубоко беспокоится» по этому поводу и спрашивает, нет ли способа, при помощи которого можно было бы выйти из тупика? Он очень просит, чтобы Наркоминдел приложил все усилия и нашел бы выход из положения. Он обращает внимание на то, что в парламенте этот вопрос уже поставлен, что в части прессы идет кампания против СССР, что японское общественное мнение волнуется, боясь, что односторонним актом мы будем диктовать свои условия японским рыбопромышленникам, и все это вместе создает тревожную обстановку.

Я ему ответил следующим образом. Именно потому, что Советское правительство считалось с дружественными отношениями, существующими между обеими сторонами, и желало пойти навстречу просьбе Сидэхара, оно согласилось на ведение переговоров в Токио между Сидэхара и Трояновским. Советское правительство было вправе установить курс арендных платежей без какого бы то ни было соглашения с японским правительством или японскими рыбопромышленниками. Ни рыболовная конвенция, ни какое-либо другое соглашение между нами и Японией не предусматривают необходимости такого характера переговоров, какие велись в Токио. Таким образом, согласие на переговоры в Токио было очень серьезной уступкой с нашей стороны, продиктованной желанием дружеским образом урегулировать этот вопрос. Что касается просьбы японского правительства о скорейшем урегулировании этого вопроса, то, как известно г. послу, с нашей стороны был сделан максимум усилий, чтобы переговоры привести к быстрому окончанию. Я напомнил ему, что в конце декабря Сидэхара просил нас, чтобы мы отсрочили платежи японских рыбопромышленников, срок которым наступал 2 января, на 10 дней, надеясь в течение этих 10 дней договориться с нами. Мы пошли навстречу японскому правительству и согласились в течение 10 дней не взимать пени с японских рыбопромышленников, если по их истечении соглашение

в Токио будет достигнуто. Однако уже прошли 4 декады, а соглашения еще нет. Между тем если говорить о нашей позиции, то мы, как известно японскому послу, дошли до 40 сен; по существу, паша уступка измеряется 60% той платы, которую формально можно было бы взыскивать с японских рыбопромышленников. Японская же сторона проявляет упорство и ни на какие уступки не идет. Таким образом, вина за неудачу токийских перегозоров целиком ложится на японскую сторону, и в первую очередь на японских рыбопромышленников, которые не поддаются уговорам Сидэхара, несмотря на то что, как мне известно, в самом японском мининделе наши цифры признаются справедливыми.

Затем я должен самым решительным образом опровергнуть точку зрения Сидэхара, что вопрос об арендной плате — вопрос не денежный, а что это вопрос о возможности использования прав, предоставленных японским рыбопромышленникам рыболовной конвенцией. Никто не затрудняет пользование правами, предусмотренными рыболовной конвенцией; речь идет лишь о высоте арендной платы, и рыболовная конвенция на этот счет никаких указаний или ограничений не делает. Что же касается серьезных последствий, то я крайне удивлен, что Сидэхара нашел возможным ссылаться на это. Каждая из сторон, конечно, вправе предпринимать на своей территории действия, которые вытекают из рыболовной конвенции и из законодательства каждой стороны, и всякое одностороннее действие, поскольку оно является правомерным, т. е. основанным на международных соглашениях и законодательстве каждой из сторон, не может вызывать никаких возражений и беспокойства той или другой стороны. С зтой точки зрения совершенно правомерным является установление нами курса в 40 сен и никаких претензии по этому поводу с японской стороны не может быть.

Я также подчеркнул, что большинство японских рыбопромышленников уже внесло арендные платежи и что упорство до снх пор проявляет одна лишь фирма «Нитиро». Если взять в конкретных цифрах существо спора, то речь идет о разнице приблизительно в 600 тыс. иен за год, которые фирма «Ни-тиро» отказывается платить. Хирота лучше меня знает, что эти 600 тыс. йен представляют собой лишь небольшую часть тех ежегодных прибылен, которые эта фирма имеет от рыболовного промысла в наших водах. Таким образом, спор идет не о возможности осуществления прав, предусмотренных рыболовной конвенцией, а речь идет о том. что «Нитиро» не хочет лишиться 600 тыс. иен сверхприбылей. Предложение, которое Сидэхара делает, не является новым, оно уже было сделано Трояновскому больше недели тому назад_: причем тогда Сидэхара предлагал уплату не 30 сен, а 31'.о сень;.

Трояновский указал на неприемлемость этой комбинации. Я могу заявить г. Хирота, что это новое предложение также неприемлемо и не может рассчитывать на какой-либо успех,

За поздним временем мы не успели закончить обмена мнениями, и Хирота просил назначить ему прием завтра или послезавтра для того, чтобы закончить беседу по этому вопросу. Он заявил, что трудность вопроса заключается именно в том. что упорство проявляет «Нитиро», а «Нитиро» связана с влиятельнейшим кланом Саиума, что в делах «Нитиро» заинтересована фирма «Мицубиси» и что трудности, которые испытывает Сидэхара, почти непреодолимы. Он может конфиденциально сообщить, что этот вопрос связан с судьбой Сидэхара, как министра иностранных дел и вр. и. о, премьера, и что ему кельзя отступать. Я ему ответил, что я отношусь с искренним сочувствием к положению Сидэхара, тем не менее считаю его предложение неприемлемым.

Уже уходя, он сказал мне. что вопрос о «Чосен банке:> до сих пор не закончен, что сейчас очередь за японским правительством, которое должно дать ответ на наше последнее заявление о «Чосен банке», и он хотел бы спросить мое мнение, нельзя ли будет найти какой-нибудь решительный выход, чтобы безболезненно исчерпать весь вопрос о «Чосен банке».

Я ему ответил, что вопрос о «Чосен банке» я считаю исчерпанным. «Чосен банк» закрыт, к 15 марта должны быть закончены все детали по ликвидации расчетов «Чосен банка». Я очень просил бы г. Хирота в интересах безболезненного завершения этого вопроса, уже по существу законченного, дать указание во Владивосток руководителям «Чосен бачка» не саботировать работу ликвидационной комиссии, а приложить все усилия к тому, чтобы к 15 марта все детали расчетов были закончены и чтобы наши финансовые органы не были бы вынуждены закончить это дело без участия ликвпдкома.

На это он ответил, что считает вопрос о «Чосен банке» по существу законченным. Он только думает, что нужно было бы придать этой ликвидации другую форму. Его план следующий: 1) «Чосен банк» по своей инициативе ликвидирует свое отделение, и все работники «Чосен банка» выезжают в Японию. 2} все постановления в отношении «Чосен банка» должны быть отменены. Это значит — постановление о привлечении к судебной ответственности руководителей банка, дополнительные налоги отменяются. Что же касается расчетов «Чосен байка» с советскими вкладчиками, то японское правительство готово депонировать в Москве необходимую сумму для производства этих расчетов. Японское правительство очень хотело бы таким способом закончить этот вопрос.

Я ему ответил, что объявить все решения и постановления правительственных органов как не имевшие места н сделать

вид, что японское правительство ликвидирует «Чосен банк» по своей инициативе, представляется невозможным. На этом мы расстались *.

Л. Карахан

Печат. по арх.