Письмо Временного Поверенного в Делах СССР во Франции Народному Комиссару Иностранных Дел СССР M. М. Литвинову

20 августа 1931 г.

Уважаемый Максим Максимович.

Целью визита ко мне атташе кубинского посольства в Париже Капабланки было, несомненно, желание позондировать почву, не изменило ли Советское правительство свою точку зрения в отношении экспорта сахара, выявленную нами во время лондонских переговоров с международным сахарным комитетом. Капабланка старался меня убедить, что какая либо договоренность в этом вопросе представляет обоюдный интерес, так как снижение цены на сахар в равной степени бьет и по нам. Я держался на той точке зрения, что инициатива в этом вопросе должна исходить не от нас. а от противоположной стороны н, поскольку Капабланка не является уполномоченным лицом, а действует по собственной инициативе, его предложение вряд ли может быть принято нашим правительством. Только в порядке куртуазности я согласился протелеграфировать Вам.

На мой вопрос о положении дел иа Кубе, Капабланка подтвердил, что на Кубе революция в полном разгаре, ио это ни в какой степени не отразится на его личном положении, так как он в одинаково дружеских отношениях с руководителями той и другой стороны. Будет ли новое правительство в случае его прихода к власти более левым или более правым, Капабланка не берется судить. По его наблюдениям, кубинские общественные деятели очень быстро меняют свои мнения. Так, лица, входящие в состав теперешнего правительства, до прихода к власти были крайними левыми, после прихода к власти стали крайними реакционерами. Нынешний президент рес-

* См. также док. N° 274.

публики Мачадо, по словам Капабланки, враждебно настроен в отношении СССР. Капабланка выразил надежду, что новое правительство переменит в атом отношении свою политику, чему он лично является горячим сторонником. Прощаясь, Капабланка еще раз подтвердил свои дружеские чувства в отношении СССР и заявил, что сохранил лучшие воспоминания о своей поездке в СССР на московский международный шахматный турнир 1925 г,

С товарищеским приветом

А. Ильин-Женевский

Печат. по арх,

244. Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Временному Поверенному в Делах СССР в Германии С. И. Бродовскому

22 августа 1931 г.

Предлагаем: 1. От Шлезингера потребовать немедленного начатия официальных переговоров об экспорте. 2. В переговорах выставьте следующие требования: 1) предоставление СССР конвенционных скидок с таможенных тарифов или беспошлинного ввоза для определенных статей; 2) закрепление за нами целого ряда уже существующих таможенных ставок; 3) обязательство германского правительства закупать для государственных и подконтрольных организаций, а равно обязательство содействия частнохозяйственным организациям в закупке определенного количества наших товаров: 4) распространение на СССР льгот, предоставленных румынским н венгерским провенансам* по новым договорам. Действуйте согласно детальным директивам, посланным Вам 16 августа н общим директивам 6 июля¹⁶⁷. Общие, подчеркиваем — общие закупочные коитингенты не являются нашим требованием и могут быть обсуждены лишь по инициативе немцев, причем монопольные организации специально для торговли с нами крайне нежелательны. Ответ по существу шлезннгеровского предложения задерживаем до получения письменного подтверждения и уточнения. Мы сами не связываем экспорта с импортом. Желательно максимальное ускорение переговоров.

Литвинов

Лечог, по арх.

* — товарам (фр.).

481

245. Беседа Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Временным Поверенным в Делах Франции в СССР Пайяром

22 августа 1931 г.

Пайяр извинялся, что не представился мне раньше. Он приехал незадолго до моего отъезда в Женеву, а по моему возвращению считал меня слишком перегруженным, чтобы принимать людей без дела. Мы обменялись мнениями по поводу парижских переговоров, причем Пайяр высказал мнение о невозможности для правительства, в особенности ввиду близости парламентских выборов, предоставления нам кредитов без урегулирования вопроса о долгах. Я сказал, что если бы так было дело, то не следовало бы начинать переговоров о заказах; начав Же переговоры, французское правительство знало, что: 1) без кредитов не может быть речи о развитии торговли и 2) что вопрос о долгах из нынешних переговоров должен быть исключен.

Я посетовал на затруднительное положение, в которое мы попали благодаря проникшим в печать слухам о парафировании и даже подписании пакта*. К нам обращаются здешние дипломаты, журналисты и, наконец, наша собственная общественность, и мы не можем ни опровергать, ни подтверждать. Я сказал, что, по моему мнению, лучше было бы при создавшихся обстоятельствах открыто объявить о парафировании пакта и тем положить конец всяким догадкам н подозрениям. Пайяр согласился со мной н вызвался запросить Париж, против чего я не возражал ¹⁶⁸. Я сообщил ему, между прочим, что германское, турецкое, итальянское н литовское правительства нами информированы уже о парафировании.

На мой вопрос Пайяр сообщил, что Дежан** вряд ли приедет раньше октября месяца.

Литвинов

Пгчат. по арх.

246. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР M. М. Литвинова с Временным Поверенным в Делах Швеции в СССР Ассарсоном

22 августа 1931 л

Ассарсон пришел по поручению своего правительства поговорить о ленинградском консуле***. Райвнд заявил ему о невозможности дальнейшей работы этого консула, предложив

* — См. док. № 229. ""• Посол Франции в СССР.

*** См. док- № 227. 2IU

шведскому правительству сделать из этого надлежащие выводы, в противном случае якобы будет поставлен формально вопрос об erd отозвании, Коллонтай же в Стокгольме предлагала не обращать внимания на это заявление. Ассарсон поэтому пришел выяснить положение дела.

Я ответил, что не могу поверить, что Коллонтай могла сделать приписываемое ей заявление. Райвид отнюдь не ставил вопроса об отозвании н не говорил о возможности постановки этого вопроса, а лишь предупреждал о возможных затруднениях в деятельности шведского консула в Ленинграде. Нам дела нет до его докладов правительству, в которых он волен высказывать любые соображения и мнения, но поскольку в печати появился доклад, в котором он характеризует людей, с которыми ему приходится иметь дело, как «варваров», этот доклад не может игнорироваться нами. Ленинградские власти осведомлены об этом докладе, н им вряд ли приятно будет иметь дело с человеком, который считает их «варварами». Так как нас ленинградцы уже запрашивали, как им быть со шведским консулом, то мы ответили, что они обязаны по-прежнему поддерживать с ним официальные сношения, но сочли нужным предупредить шведское правительство о возможных затруднениях. Затруднения могут возникать из-за недостаточно дружелюбного отношения властей к консулу. Дело шведсного правительства сделать из этого те или иные выводы.

Ассарсон несколько раз и с упорством возвращался к заявлению, якобы сделанному ему Райвидом о возможной постановке вопроса об отозвании. Я ему настойчиво нодтверж* дал, что такого заявления не было и нет.

Ассарсон завел разговор на общеполитические темы, выражая сожаление, что в Европе не понимают СССР и т. д. Я со своей стороны выразил сожаление, что и в более близкой нам географически Швеции, как видно, тоже мало понимают наши стремления, если судить по шведской печати и публичным заявлениям военных представителей Швеции, облюбовавших тему о возможной войне Швеции с СССР. Ассарсон возразил, что мнение военных не есть мнение страны, что у нас обращают слишком много внимания на эти заявления, в частности «Красная звезда»*. Я сказал, что орган Реввоенсовета, естественно, считает нужным знакомить нашу армию с тем, что о нас думает шведская армия. К сожалению, военные круги в капиталистических странах играют еще слишком большую роль, чтобы их можно было игнорировать. Рать военных кругов в провоцировании войн последнего времени слишком известна. Зато Ассарсон вряд ли. когда-либо читал в нашей прессе, включая и «Красную звезду», или слыхал

* См. док..Ms 2Zi

заявление с нашей стороны о возможности войны со Швецией.

Ассарсон спрашивал, насколько верны сообщения о подписании пакта с Францией. Я ему сообщил конфиденциально, что пакт не подписан, а лишь парафирован*.

Печет, по арх.

247. Запись беседы Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Посланником Польши в СССР Патеком

23 августа 1931 г,

Патек начал с перечисления дел, которые он поручает в свое отсутствие Зелезинскому и Ионинскому**. Зелезинский будет заниматься вопросом обмена, вопросом об экзекватуре польских консулов и пограничными вопросами. Понинскому же ои поручает текущие дела и прессу, Поверенным в делах будет Зелезинский. Попутно он отметил, что, насколько ему известно, вопрос о пограничных делах разрешается благоприятно и он это констатирует с большой радостью, Что касается вопросов прессы, которые поручены Понинскому, то он отметил, что его задача в отношении прессы главным образом сводится к заботе, чтобы в газетах не появлялись сведения и сенсации, которые раздражают обе стороны, осложняют отношения и нервируют как Польшу, так и СССР.

Затем ои перешел, как ои подчеркнул, к главной теме своего визита — к вопросу о пакте.

Каждый год, уезжая в отпуск, он имеет обыкновение перебирать все неразрешенные вопросы, и в этом порядке, уезжая в отпуск в этом году, он счел необходимым затронуть вопрос и о пакте, как вопрос неразрешенный, но ждущий своего разрешения. Ои придает очень большое значение пакту о неагрессии; он хочет, чтобы этот вопрос был живым вопросом, чтобы о нем ие забывали, и поэтому, уезжая в Польшу, он счел своим долгом напомнить об этом вопросе и вручить мие в письменном виде итоги переговоров. На мой вопрос, является ли его предложение чем-либо новым, он мне ответил, что вручаемый им документ не является каким-либо новым предложением, ои является «подведением итогов» тех переговоров, которые имели место в прошлом. В этом документе нет ничего нового, если не считать, не имеющих существенного значения мелочей, как упоминание о пакте Келлога, о Москов-

* См, док, Х<? 229. ** Советники миссии Польши в СССР.

ском протоколе*, т. е. тех документов, которые были подписаны после умевших место между ним и г. Стомоняковым переговоров. Я ему заметил, что после свидания с ним 4 августа** я ознакомился с положением дел о переговорах о пакте и должен заметить, что его информация о том. что переговоры о пакте шли все время, является неточной, Переговоры о пакте закончились в 1927 г., н с тех пор на протяжении 1928, 1929, 1930 и 1931 гг. никаких переговоров о пакте не было. Я подчеркнул, что констатирую это во избежание недоразумений.

Ои заметил тогда, что, насколько ему известно, имели место переговоры между Антоновым-Овсеенко и польским МИД***, правда, он не совсем в курсе дела, он не хотел бы ничего приписывать своему коллеге, но ему известно, что там какие-то переговоры имели место и это являлось одной из причин, почему он здесь в -Москве не поднимал вопроса о пакте, Он держится того мнения, что, поскольку в одном пункте, в данном случае в Варшаве, шли переговоры о пакте, в Москве их не следовало дублировать, ибо ведение переговоров в двух разных пунктах всегда ведет к недоразумениям и разнобою.

Я его прервал и заметил, что могу категорически заверить его, что в Варшаве никаких переговоров о пакте не велось и что эти переговоры имели место лишь на страницах польской прессы.

Я допускаю, что в разговорах между Антоновым-Овсеенко и представителями польского МИД вопрос о пакте мог быть затронут хотя бы в той форме, что вот. мол, до сих пор такой важный международный акт. как пакт о неагрессии не заключен между Польшей и СССР. Но такое упоминание о пакте в разговорах между представителями двух правительств едва ли может быть названо переговорами о пакте, Точно так же не может быть названо переговорами о пакте то, что г. Патек в двух беседах со мной затронул вопрос о пакте, а сегодня даже вручил документ, который, как он сам выразился, является «подведением итогов ведшимся в прошлом переговорам».

Во избежание недоразумений, во избежание того, чтобы в сознании третьих лиц наша беседа о пакте не преломилась. как ведение переговоров о пакте между Польшей и СССР, я хочу констатировать сразу, сейчас же. что никаких переговоров о пакте между мной и г. Патеком не имело места. Я хотел бы также констатировать, что мы оба сходимся в таком понимании наших бесед о пакте, Он сейчас же живо подтвер-

* См. т, ХИ. док..Ns 38. ** См, док. Né 233. ^:** См, док, Si 29.

дил, что, конечно, он не считает нашу беседу ведением переговоров о пакте; как он заметил в самом начале, его задача заключалась лишь в «подведении итогов». В то же время он хотел бы подчеркнуть, что не было и другого, не было разрыва переговоров о пакте, переговоры о пакте не прерывались, но и не двигались вперед.

Чтобы избежать того, чтобы в сознании третьих лиц наша беседа не преломилась превратным образом и чтобы уточнить то, что на самом деле имело и имеет место,— заявил я ему,— я охарактеризовал бы положение переговоров о пакте следующим образом: не важно, как мы назовем то, что имело место в 1927 г.,— разрыв переговоров, перерыв переговоров, приостановка переговоров — важно другое, важно, что в 1927 г. переговоры о пакте остановились ввиду крупнейших разногласий между СССР и Польшей, и важно, во-вторых, что после 1927 г. переговоры о пакте не возобновлялись ни в Польше, ни в Москве, и, в-третьих, что тот разговор, который у нас имел место, также не является возобновлением переговоров о пакте.

Не возражая против моего определения, он ответил лишь, что, вручая нам этот документ, он хотел бы иметь надежду, что по его возвращении из отпуска может быть можно будет дело двинуть вперед. В этом заключается смысл того, что он вручил в письменном виде «итоги переговоров».

Нужно отметить, что во время этого обмена мнениями он вытащил другой какой-то документ, кажется врученный в свое время Стомонякову, и пытался знакомить меня с существом разногласий по отдельным второстепенным вопросам. После того как ои прочел из этого старого документа несколько фраз, я просил его не затруднять себя, так как все это не имеет значения и пользы делу пакта не может принести.

Уходя, он заметил, что хотел бы все-таки надеяться, что его беседа будет известным толчком, который двинет вперед дело пакта. Я ему сейчас же заметил, что я не думаю, что это может быть толчком и что может двинуть вперед дело, поскольку то, что он мне передал, не заключает ничего нового, а является лишь констатацией того, на чем мы договориться ие могла.

На этом мы закончили нашу беседу с Патеком.

Во время разговора Патек был тошнотворно любезен и льстив.

Между прочим, он сообщил, что вместо нынешнего помощника военного атташе назначается новый.

Л. Карахан

Документ, врученный Потеком Л. М. Карахану 23 августа 1931 г., гласил:

«Текст договора о ненападении

Президент Польской Республики, с одной, и

Центральный Исполнительный Комитет Союза Советских Социалистических Республик, с другой стороны,

руководимые желанием сохранения существующего между их странами мира и упрочения путем непосредственных соглашений политического положения в Восточной Европе,

признавая, что мирный договор от 18 марта 1921 г.* является основой их взаимных отношений и обязательств,

будучи убеждены, что мирное разрешение международных споров и избегание всего, что противоречило бы нормальному состоянию отношений между государствами, является наиболее верным средством достижения намеченной цели,

постановили заключить договор с целью развития и дополнения Договора об отказе от войны, подписанного в Париже 27 августа 1928 г. и введенного в жизнь протоколом, подписанным в Москве 9 февраля 1929 г., и назначили с этой целью своих уполномоченных, а именно:

которые, по обмене своими полномочиями, найденными в добром и надлежащем виде, пришли к соглашению о нижеследующих постановлениях:

Статья 1

Обе Договаривающиеся стороны, констатируя, что они отказались от воины как орудия национальной политики в их взаимоотношениях, обязуются взаимно воздерживаться от всяких агрессивных действий илн нападения одной на другую.

Действиями, противоречащими обязательствам абзаца 1-го настоящей статьи, будет признан всякий акт насилия, нарушающий целость и неприкосновенность территории или политическую независимость другой Договаривающейся стороны, даже если бы они были осуществлены без объявления войны и с устранением и избежанием полных ее последствий.

Статья 2

В случае, если бы одна из Договаривающихся сторон, несмотря на ее мирное поведение, подверглась бы нападению со стороны третьего государства нли группы третьих государств,

* См, т. IM, док.,\s 3-50

другая Договаривающаяся сторона обязуется не оказывать помощи и поддержки нападающему государству в продолжении всего конфликта.

Статья 3

Обязательства, упомянутые в статьях 1 и 2 настоящего договора, не могут ни в коем случае ограничить или видоизменять права и обязательства, вытекающие для Польши из ее участия в Лиге наций и определенные пактом Лиги наций, а также обязательств Польши, вытекающих из оборонительных пактов, заключенных Польшей в связи с пактом Лиги наций.

Статья 4

Обе Договаривающиеся стороны, стремясь к улажению и разрешению всех споров и конфликтов, независимо от их природы или происхождения, которые могли бы возникнуть между ними, только при помощи мирных средств, обязуются передавать спорные вопросы, в отношении которых в надлежащий период времени ие могло быть достигнуто соглашение дипломатическим путем, на согласительную или арбитражную процедуру, согласно предписаниям конвенции о применении согласительной процедуры и арбитража, заключенной одновременно с подписанием настоящего договора и образующей его составную часть.

Статья 5

Обе Договаривающиеся стороны согласны с тем, что другие правительства, которые подписали Московский протокол от 9 февраля 1929 г., будут приглашены к заключению с СССР аналогичных договоров.

Статья 6

Настоящий договор будет ратифицирован и ратификационные документы будут обменены в..........

Он войдет в силу спустя 30 дней по уведомлении Министерства Иностранных Дел (Польши или СССР) другой Договаривающейся стороны, что аналогичные договоры между СССР, с одной стороны, и Эстонией, Финляндией, Латвией и Румынией, с другой, ратифицированы.

Статья 7

Договор заключается на три года с тем, что, поскольку одна из Договаривающихся сторон не денонсирует его за три месяиа до истечения трехлетнего срока, срок действия договора молчаливо продлевается на следующий двухлетний период.

Протокол подписания

Стороны Заявляют, что ст, 7 не может быть толкуема таким образом, что истечение срока или денонсация до истечения срока согласно ст. 7 вызывает уклонение или ограничение обязательств, вытекающих из пакта Келлога».

Запись беседы и приложение печат. по арх.

248. Запись беседы Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Л. М. Карахана с Вице-Министром Иностранных Дел Китая Ван Цзя-чжэном*

24 августа 1931 г.

Ван. Я особенно рад иметь случай беседовать с Вами в момент, когда происходит советско-китайская конференция⁷⁶, когда обе стороны стараются урегулировать свои взаимоотношения. Установление нормальных отношений между обеими странами является и для нас и для вас необходимым, Я хотел бы просить Советское правительство обратить внимание на два следующих момента:

1. Мы хотели бы, чтобы Советский Союз подходил к Китаю не с точки зрения тех неурядиц, которые сейчас имеют d Китае место. Я попросил бы Вас помнить, что Китай является государством, имеющим многотысячелетнюю историю и культуру, н на фоне этого громадного промежутка времени наши нынешние неурядицы представляются исключительно малым отрезком. Мне хотелось, чтобы Советский Союз подходил к нам как к государству, имеющему весьма долгую историю и многовековую культуру.

2. Вместе с тем мы были бы чрезвычайно счастливы, если бы. приступая к такому великому делу, как установление и укрепление наших отношений, обе стороны не обращали бы главное внимание на сравнительно мелкие факты, не давали бы возможности мелочам заслонять то главное, что является самым важным в международных отношениях.

Кар ах а н. Мы знаем, что то неустойчивое положение, которое существует в Китае со времени 1911 г., представляет собою временное явление н притом, явление незначительное на фоне общей истории Китая. С другой стороны, Советское

* Делегат Китая в Лиге наций Ван Цзя-чжэн находился б Москве проездом в Женеву.

правительство в своих международных отношениях никогда не позволяло мелочам заслонять главное. Но вместе с тем я не могу сказать, что отношения между нашими государствами стали сейчас хорошими. Правда, после периода весьма тяжелых столкновений и конфликтов во взаимоотношениях государств установился сейчас мир. Обе стороны сейчас довольствуются этим миром, однако нельзя сказать, что отношения между нашими странами идут вперед. На происходящей здесь сейчас конференции мы не разрешили еще ни одного вопроса, все спорные вопросы остаются нерешенными.

Ван. Во всяком случае, я смею Вас уверить, что китайское правительство н китайский народ желают установления самых близких и дружественных отношений с Советским Союзом. Я хочу лишь подчеркнуть, что. приступая к установлению таких отношений, мы должны отбросить мелочи, должны стремиться к самому главному. Возьмем, например, КВЖД. С коммерческой точки зрения это громадное, гигантское коммерческое предприятие. Однако во взаимоотношениях между двумя государствами — это мелочь.

Карахан. Это верно. Со своей стороны Советское правительство стремится к установлению тесных и дружественных отношений с Китаем. Я буду с Вами совершенно откровенным. У нас здесь сложилось убеждение, что различные районы Китая совершенно различно относятся к вопросам о взаимоотношениях между нашими странами. Возьмем Мукден. Наше впечатление — Мукдеи стремится к добрососедским отношениям с нами, Сейчас у нас с Мукденом спокойные и мирные отношения. Мы готовы верить, что Мукден хочет урегулирования наших отношений, стремится к ним. Другое дело Нанкин. Нанкин —это где-то далеко, непосредственных интересов у нас не было, н у нас сложилось определенное впечатление, что нанкинское правительство не желало урегулирования наших отношений, что оно не шло на установление таких отношений.

Ван. Я глубоко уверен, что Вы ошибаетесь. В настоящий момент, момент тяжелого положения нашей страны, центральное китайское правительство не может оттолкнуть того, кто идет к нему с протянутой рукой, кто хочет установления с ним мирных и дружественных отношений. Я считаю лишь, что как в международных отношениях вообще, так и в данном случае применительно к СССР и Китаю должен сохраняться один основной принцип: сохраняя дружбу и союз в международных отношениях, оба государства в области внутренней политики, внутреннего строя должны предоставить друг другу полную свободу. То, что верно, что исторически сложилось для Советского Союза, может совершенно не подходить для Китая, который имеет свой социальный порядок, также сложив-

шийся исторически, Вот этот момент и является наиболее существенным. _я

Карахан. Яс Вами совершенно согласен. Возьмем конкретный пример. У нас с Италией очень хорошие н дружественные отношения, хотя внутренняя политика обоих наших государств диаметрально противоположна.

Ван. И наше самое горячее желание, чтобы между нашими странами установились самые тесные и дружественные отношения, например, по образцу тех, которые существуют между СССР и Турцией. Оба наши государства являются новыми, и их союз может принести многое всему миру. Конечно, мы не можем идти теми же путями, ибо между СССР и Китаем существует громадное различие. СССР расположен географически исключительно благоприятно, он имеет лишь одну границу, которая нуждается в защите. Это положение позволило СССР отгородиться от всего остального мира и интенсивно заняться строительством внутри своей страны. Китай обладает громадным побережьем, он окружен империалистами, и нам не приходится мечтать о том, чтобы отгородиться от всего мира и заниматься строительством. Нам приходится подходить к разрешению нашей задачи с другой стороны — с воспитания внутренних сил нашей страны. Этот основной принцип китайской политики необходимо понять и взвесить. Вместе с тем Китай и СССР как новые государства должны поддерживать друг друга в международных отношениях, и центральное китайское правительство искренне стремится к установлению дружественных отношений с СССР.

Карахан. Я, к сожалению, должен указать, что это желание китайского правительства, как мне кажется, до сих пор никак не выражалось. Наоборот, мы имели целый ряд выступлений и заявлений, которые должны были бы говорить, наоборот, об отсутствии такого желания ¹⁶⁹.

Ван. Я не скрою от Вас, что в Китае многие возражали против восстановления отношений с СССР, так как многие были недовольны деятельностью некоторых лиц во время революции 1925—1927 гг. Это первая причина. Вторая причина заключается в том, что в Китае сейчас имеется целый ряд разбойничьих шаек, которые выступают против центрального правительства Так обстояло дело раньше. Во всяком случае, сейчас мнение всех важнейших деятелей Китая заключается в том, что СССР не может иметь с ними связи, и официальные круги Китая стоят теперь за скорейшее восстановление нормальных отношений.

Карахан. Это правильно. Какое отношение может иметь СССР к каким бы то ни было группировкам, которые далеко от нашей границы, в глубине страны ведут какие-то вооруженные действия против правительства. Но я все-таки должен

Вам указать, что наши отношения двигаются вперед чрезвычайно медленно. Наша конференция продолжается скоро полтора года, и, несмотря на это, пока не решен ни один вопрос, например о КВЖД, такой вопрос, как о ее имуществе.

Ван. Простите, я не занимался специально вопросом о КВЖД и осведомлен о нем плохо. Я уверен, что находящийся здесь г. Mo Дэ-хой приведет вместе с Вами этот вопрос к быстрому разрешению. Выражая эту надежду, я хотел бы особенно подчеркнуть, что союз между Китаем и СССР должен оказаться мощным фактором, который обеспечит благополучие всего мнра.

Карах as. Конечно, союз между СССР и Китаем явился бы фактором совершенно исключительного значения, В СССР 160 млн. населения, в Китае больше 400 млн., территории обоих государств огромны. Мы представляем собою Vs земного шара. Вы совершенно правы, когда говорите, что такой союз должен был бы играть громадную роль в мировых международных отношениях.

Ван. Кроме того, такой союз, по моему глубокому убеждению, являлся бы важнейшим фактором мира и содействовал бы установлению спокойствия во всей вселенной, охваченной сейчас опасениями и испугом. Я хочу верить, что такой союз сможет вывести мир из состояния того кризиса, в котором находятся сейчас все страны.

К а р а х а н. С этим я позволю себе не согласиться. Причины мирового кризиса лежат в области экономики, этими причинами является перепроизводство товаров при отсутствии рынков сбыта. Именно поэтому империалистические державы задыхаются и не могут найти выхода. До революции империалистические страны имели возможность ввозить к нам что им было угодно. Мы прекратили это положение. Теперь к нам можно ввозить лишь то, что мы сами желаем. Отсюда наш рынок для империалистов ограничен, сбыт их товаров сократился. Китай со своей стороны также в силу целого ряда причин не может представлять собой такого широкого рынка сбыта, как раньше. Если бы обе наши страны заключили бы между собою союз, то поверьте, что при таких условиях это не только не смогло бы рассеять атмосферу недоверия и недовольства, царящую сейчас в мире, но, наоборот, значительно усиливало бы беспокойство всех империалистических держав, которым этот союз совершенно невыгоден. Мы это знаем, мы знаем также, что целый ряд империалистических держав был бы доволен неудачным исходом наших переговоров, зная, что отдельные державы прилагают немало усилий, чтобы наши переговоры сорвать.

Ван, Я буду говорить с Вами совершенно откровенно и надеюсь, что наш разговор останется между нами. Я считаю,

что источником напряженной атмосферы во всем мире в данный момент Являются две наиболее агрессивные державы: Франция — на Западе н Япония — на Востоке, Блок этих двух стран и создает те натянутые и нервные отношения, которые мы в настоящее время наблюдаем. Я уверен, что союз СССР и Китая должен оказаться тем фактором, который положит предел агрессии этих держав, даст им должный и достойный отпор. Именно поэтому я и позволил себе сказать, что союз СССР и Китая должен явиться фактором мира.

Карахан. С этим я совершенно согласен. Поскольку, таким образом, наши точки зрения на установление отношений между СССР и Китаем целиком совпадают, нам остается только всеми силами двигать вперед дело установления этих отношении. (Ван откланивается.)

Печат. по арх.

249. Декларация [Народного Комиссара Иностранных Дел СССР о присоединении СССР к Женевской конвенции от 27 июля 1929 г.]

[25 августа 1931 г.]

Нижеподписавшийся Народный Комиссар по Иностранным Делам Союза Советских Социалистических Республик настоящим объявляет, что Союз Советских Социалистических Республик присоединяется к Конвенции об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях, заключенной в Женеве 27 июля 1929 г.

В удостоверение чего Народный Комиссар по Иностранным Делам Союза Советских Социалистических Республик, должным образом для этой цели уполномоченный, подписал настоящую декларацию о присоединении.

Согласно постановлению Центрального Исполнительного Комитета Союза Советских Социалистических Республик от 12 мая 1930 г. настоящее присоединение является окончательным и не нуждается в дальнейшей ратификации.

Учинено в Москве 25 августа 1931 г.

М.»Питейное

Печаг. по арх, Опубл. в ^Собрании законов...». ото. // Л* 4,!0 маота 1932 г., стр. 33,

250. Нота Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Посольству Турции в СССР

25 августа 1931 г. Хэ 1 В0613/ГУ

Народный Комиссариат Иностранных Дел имеет честь сообщить Посольству Турецкой Республики, что компетентные власти СССР согласны исполнять, на основе взаимности, судебные поручения турецких судов, направляемые дипломатическим путем и не требующие сложных демаршей (передача документов, судебные извещения и др.). Эти поручения, также на основе взаимности, будут исполняться бесплатно.

Положения настоящей ноты будут считаться действующими до заключения между обеими сторонами специального соглашения об исполнении судебных поручений и начиная с того дня, когда Правительство Турецкой Республики выразит свое согласие с вышеизложенным ¹⁷°.

Печет, г.о арх.