Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Великобритании с помощником Заместителя Министра Иностранных Дел Великобритании Олифаитом

3 марта 1932 г.

Так как Саймон в связи с заседаниями Совета Лиги наций задержался в Женеве, а между тем было нецелесообразно откладывать сообщение форин офису о предстоящих переговорах т. Озерского **, я запросил свидание в форин офисе с заместителем Саймона, и мне было сообщено, что разговор со мной будет вести Олнфант.

3 марта я имел с последним беседу. Я начал ее с заявления, что хочу прежде всего ликвидировать вопрос меньшей важности, а именно передать ему цифровые данные о результатах торгового баланса между Англией и СССР в 1931 г. с учетом так называемого невидимого экспорта (фрахты, страховки, проценты, административные расходы и т. п.). Эти наши данные являются-де предварительными и в дальнейшем могут быть уточнены (это предупреждение мне пришлось сделать ввиду того, что данные о торговом балансе, которыми

* Ск. также док. № 128, 131, 132, 156, 157. ⁸⁸ См. док. ЛЬ 96.

располагает торгпредство, не являются еще вполне проверенными).

Передавая эту информацию ему, я выполнил обещание, которое т. Богомолов дал в этом отношении Саймону* и о котором за несколько дней до моего свидания с Олифантом Сеймур напомнил письмом на имя т, Богомолова**. Эта справка посылается Вам одновременно настоящей почтой⁷⁷.

Олнфант поблагодарил за передачу ему справки о торговом балансе и заметил, что они произведут сопоставление нащих исчислений с исчислениями, которые делает борд оф тренд***. Затем он попросил у меня разрешения прочесть для освежения в своей и моей памяти запись разговора с т. Богомоловым, сделанную в свое время Саймоном.

После этого я сказал, что Советское правительство поручило мне сделать сообщение форин офису в связи с тем пунктом разговора Саймона с т. Богомоловым, в котором Саймон указывал на желательность уменьшения неблагоприятного для Англии баланса англо-советской торговли. Советское правительство с момента подписания аигло-созетского торгового соглашения весной 1930 г.**** было воодушевлено желанием укреплять и развивать торговые отношения с Англией и стремилось к размещению значительных советских заказов на английском рынке. Советское правительство отнюдь не имело в виду понимать англо-советские торговые отношения в таком смысле, что они должны быть односторонними, т. е. чтобы размещению советского экспорта на английском рынке не соответствовал также экспорт английской продукции в Советский Союз. В результате соответствующей политики Советского правительства советские заказы в Англии из года в год возрастали и выросли в отношении заказов на английскую продукцию с 2,5 млн. ф. ст. в 1929 г. до 9 млн. ф. ст. (включая невыполненные заказы) в 1931 г. Однако для развития советского импорта необходимо создание благоприятных условий с английской стороны. Как только осенью 1931 г, были предоставлены достаточно благоприятные кредитные условия, советские заказы быстро выросли, составив в теченче трех месяцев около 6 млн. ф. ст. Советское правительство и в дальнейшем готово проводить линию достаточно широкого использования возможностей английского рынка при условии, если советские заказы будут поставлены в условия, не худщие, чем те, которые даются в других странах, и если советскому экспорту в свою очередь не будет чиниться никаких специальных

* Сы. док. Лэ 68. *" Имеется в виду письмо Сеймура, советника министерства иностранных дел Вел;) кобр и такай от 2-5 февраля 1932 г. *** — шшн стеоетво торговле Великобритании. **** См. т. XIII/док. Л» 135.

препятствий. В соответствии с этой точкой зрения Советское правительство дало вполне определенную инструкцию торгпреду т. Озерскому, уполномочивающую его сделать конкретное предложение министерству торговли, с которым и должны вестись в дальнейшем переговоры делового характера. Тов. Озерскин в ближайшие же дни предполагает запросить свидание с министром торговли Ренсименом. Я выразил уверенность, что Олифант вполне согласится с целесообразностью такого ведения переговоров.

На это Олифант сказал, что он вполне приветствует ведение переговоров между мистером Озерским и борд оф трейд, который и является подходящим местом для таких переговоров⁷⁸. Вместе с тем он выразил мне благодарность за сделанное от имени Советского правительства сообщение и сказал, что надеется, что переговоры смогут дать удовлетворение интересам обеих стран.

Так как в оглашенном им документе — записи беседы Саймона с т. Богомоловым — Саймон очень решительно подчеркнул пункт о необходимости для Советского правительства решиться на значительное израсходование в Англии своей стерлинговой наличности для оплаты заказов, я считал необходимым тут же сделать возражение по этому пункту. Я сказал Олифанту, что этот вопрос, конечно, будет предметом обсуждения, если потребуется, между т. Озерским и министерством торговли, но сейчас, не предвосхищая этих разговоров, я хочу изложить ему мои личные соображения, которые разъяснят позицию советской стороны по этому пункту. По нашему мнению, во-первых, размеры наших стерлинговых остатков в обычно принимаемых исчислениях чрезвычайно преувеличены, во-вторых, нельзя вырывать торговые отношения между СССР и Англией из комплекса торговых отношений, которые сложились в предыдущие годы между СССР и другими странами. Британское правительство раньше подходило к вопросу торговых отношений с СССР менее благоприятно, и вполне естественно, что СССР развивал импортные операции в других странах, с которыми он связан теперь определенными платежными обязательствами, вытекающими из ранее сделанных заказов. Поэтому было бы совершенно неправильно пытаться требовать от Советского правительства немедленного перенесения его наличных ресурсов на оплату английских заказов. Между улучшением торгового баланса Англии и СССР и улучшением платежного баланса в отношениях между этими странами должен пройти соответствующий срок.

На это Олнфант сказал, что он вполне признает обоснованность и справедливость этой точки зрения и что, по его мнению, конечно, должно быть принято во внимание, что

наша стерлинговая наличность в Англии рассматривается нами как ангажированная ранее принятыми обязательствами.

После этого я задал ему вопрос насчет срока возвращения в Лондон Саймона. Олифант ответил, что Саймону приходится сидеть в Женеве, хотя он сам-де рвется скорее вернуться, чтобы принять участие в работе парламента н кабинета.

Олифант сказал, что он доведет мое сообщение до сведения правительства и передаст борд оф тренд о том, что Озер-ский сделает им соответствующее сообщение *.

Полпред

Печет, г.о арх.

\\\. Сообщение Полномочного Представителя СССР во Франции о беседе с Председателем Совета Министров и Министром Иностранных Дел Франции Тардье**

4 марта 1932 г.

Ввиду того что Тардье был очень занят, беседа наша длилась только полчаса, н мы успели затронуть только вопрос о пакте. Что касается торговых переговоров, то я уже под самый конец беседы обратил на них внимание Тардье, который попросил отложить обсуждение до следующего свидания. Я привел Тардье те аргументы, которыми Вертело от имени Бриана, сам Бриан, а затем Лаваль обосновывали передо мной зависимость франко-советского пакта от пактов с Польшей и Румынией, затем отверг эту зависимость, как не признававшуюся нами и не вытекающую из программы переговоров ***, а затем опроверг по существу и сами аргументы, заключив, что если французское правительство хочет добиться от Польши и Румынии подписания пактов с Советским Союзом, то единственным верным путем для этого является подписание франко-советского пакта. Свое заявление о том, что СССР не в большей степени заинтересован в пакте, чем Франция, я сделал не во время изложения истории переговоров, а лишь в дальнейшем, когда у нас завязалась беседа и это пришлось к слову. Неуместных вопросов, подобно вопросам Лаваля о Бессарабии, Тардье не задавал, зато сделал прозрачный намек, который можно было понять так, что дальнейшие диспозиции его в вопросе о пакте могут зависеть от поведения советской делегации в Женеве. Я, конечно, не ожидал получить решающих ответов от Тардье во время этой пер-

* См. также док. Jw 195. 207, 215, ** Из письма в Народный комиссариат иностранных дел СССР от 4 марта 1932 г. Беседа состоялась 2 марта 1932 г. *** См. т. XIV, док. № 144.

вон беседы; наоборот, я был уверен заранее, что он отговорится недостаточным знакомством с вопросом и отложит дальнейшую беседу на некоторое время. Это случилось и на самом деле*.

С товарищеским приветом

В. Довгалевский