Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР во Франции Народному Комиссару Иностранных Дел СССР M. M. Литвинову

13 сентября 1932 г.

Со мной завтракал Марсель Рей ***. человек очень близкий к Эррио. Когда он был на днях в Англии, куда он повез ответ Эррио немцам****, англичане намекали ему, что было бы

* См. соответственно док. Л*г 300, 67. ** См. также док-Л? 364. *** Заместитель начальника кабинета министра иностранных дел Франции,

**8s р_ечь л_{дет 0}б ответе правительства Франки от 11 сентября 1932 г. на меморандум правительства Германки о равноправии в вооружениях: см, «С бор к яки документов по международной политике...», вкп. IV, М., 1933, стр. 102—109.

целесообразно отложить заседание Бюро в Женеве. Ссылаясь на Эррио, Рей заявляет, что Франция не возьмет на себя инициативу отсрочки и даже не поддержит таковую. Еще не решено, будет ли Эррио лично участвовать; возможно, что поедет только Бонкур*. Это будет решено только примерно к 17-му.

Эррио готов принять план Гувера ^!81 с поправкой на «милицию» (фашистская милиция гитлеровского отряда).

Рей заявил, что предложение Папена о сговоре генеральных штабов объективно не может не иметь антисоветского острия. Рей, беседовавший с Папеном в Женеве, вынес впечатление, что у него только одна центральная идея, полностью совпадающая с планами Рехберга²⁴⁹. Ответ Эррио на немецкий меморандум одновременно является отклонением этих планов.

Эррио очень стремится к заключению пакта с нами, ибо он желает этим отрезать будущему французскому правительству возможность сговора с Германией на антисоветской базе. С другой стороны, он не хочет, чтобы правые обвнннлн его в предательстве союзной Румынии. Кроме того, он стремится к тому, чтобы между нами и Румынией наступило некоторое успокоение. Они [французы] очень основательно нажимали на Румынию и всячески пытались добиться приезда Гафенку в Париж. С подписанием советско-румынского пакта провалилась бы итальянская игра в Бухаресте, в то время как брюскирование ** Румынии на руку Италии.

Эррио считается с возможностью, что его свергнут в ноябре по бюджетному вопросу, если социалисты голоснут против, так как от поддержки правых ои откажется. Лаваль уже готовит за кулисами правительство, возглавляемое Кайо ***.

Я сообщил ему, что Вы предполагаете быть 21-го в Женеве. Рей заявил по своей инициативе, что об этом передаст Эррио и что встреча была бы весьма полезна. Он высказал надежду, что Вы там пробудете хотя бы неделю.

Учтите, что Эррно очень болезненно реагирует на газетные карикатуры, изображающие его как милитариста н т. п.; вообще его реакции эмоциональны. В советской печати уже появились вещи, которые могут его расстроить.

Розенберг

Печат. по арх.

* Военный министр Франции. ** — резкое отношение (фр). '** Член сената Франции.

363. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР во Франции Народному Комиссару Иностранных Дел СССР M. M. Литвинову

13 сентября 1932 г.

На телеграмму от 9 сентября 1932 г. * Виделся с Леже, который зачитал длинные телеграммы французских посланников в Варшаве и Бухаресте. Их суть^-. Ларош посетил За-лесского и Бека; ему сказали, что Патек 12-го должен был вернуться в Москву н вручить формулу Бека**. Гафенку изображает формулу Бека как крупную уступку. Она расплывчата и тем самым в меньшей степени отражает точные обязательства в отношении Бессарабии. Румыния делает уступку-, поскольку она готова заключить пакт не столько ради самого пакта, а как из-за желания идти в ногу со своими союзниками. Титулеску (вмешательства которого французы больше всего опасаются) заедет в Вену для врачебной консультации и оттуда направится в Женеву. Он не будет путаться, так как румыны поручили все дело Патеку. Если он договорится с нами, румыны готовы в 24 часа в любой город отправить делегатов для заключения пакта.

Формула Бека якобы отправлена почтой и еще не получена, но Леже просит Вам передать, что ои ее целиком поддерживает. На вопрос, каким образом французы поддерживают формулу, текст которой они еще не видели, он возразил, что анализ формулы Ларошем для них достаточен и что если ее расплывчатость делает ее приемлемой для Румынии, то нас она должна тем более устраивать. Приняв ее, мы избавимся от румынского препятствия и завершим серию пактов. Я заявил, что если формула соответствует тому, что он мне о ней сказал прошлый раз, то она представляет нз себя переиздание отвергнутой Литвиновым формулы Шетцеля²⁰⁶ и не станет для нас приемлемой от того, что ее теперь предложит Патек, поскольку в ней не будет прямо упомянуто о наличии территориальных споров. Я это несколько раз подчеркнул.

Леже не допускает мысли, что румыны могут обратиться за посредничеством к Турции.

О парафировании он не заговорил, я подавно.

[Розенберг]

Печвт. no арх.

* См. док. № 356. ** См. док. № 361.

364. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Посланником Польши в СССР Патеком

14 сентября 1932 г.

Я вызвал Патека и заявил ему, что, изучив документы н обдумав его предложение*, я пришел к следующему заключению: (см, приложенную запись заявления, врученного мною Па теку).

Патек стал оправдывать румын внутренним положением страны, происходящей политической борьбой и т. д. Я разъяснил Патеку, что я обыкновенно езжу в Женеву через Берлин, что изменение маршрута вызовет несомненные толки и. возможно, даже догадки в печати, что это меня не смущало бы, если бы я был умерен в результатах. Менять же маршрут и потратить пару дней без всяких результатов мне не подходит. Патек тогда сказал, что я мог бы встретиться с Кадере в Берлине, что он уверен, что эта встреча принесет пользу. Я ответил, что я завтра собираюсь выехать в Берлин, где я, во всяком случае, останусь на один день, н что, если Кадере туда приедет, я готов с ним там встретиться, но он до своей поездки должен получить полномочие своего правительства на возвращение к прежней базе переговоров, ибо иначе, вероятно, ничего не выйдет. Само собой разумеется, об этой встрече никому пока не следует говорить, а тем более сообщать в печать. Если из первой встречи с Кадере выяснится возможность соглашения, я, может быть, смогу остаться в Берлине еще один день. Встоеча будет иметь то преимущество, что даст возможность Кадере, начавшему уже со мной переговоры, получить разрешение на поездку в Женеву для завершения их и этим будет избегнуто участие Титулеску. Я предупредил Патека, что обыкновенно езжу в Берлин на Двннск, вследствие технических удобств, но, конечно, если бы это было необходимо, я мог бы направить свой вагон и на Варшаву. Но я должен знать заранее, приедет ли Кадере в Берлин, что я прошу выяснить, по возможности, сегодня же по телефону **.

Литвинов

\ПРИЛОЖЕНИЕ] Текст заявления, врученного M. M. Литвиновым Патеку 14 сентября 1932 г.

Предложенная новая формула заключительного протокола несколько сближает позицию обеих сторон и поэтому могла бы считаться базой, на основе которой можно рассчн-

* Су. док. №361. ** См- док. № 368.

тывать на скорое достижение соглашения по установлению окончательного текста заключительного протокола. Этим путем был бы устранен основной, если даже не единственный, пункт разногласия по проекту советско-румынского пакта. Казалось бы, что теперь достаточно было бы встречи уполномоченных обеих сторон хотя бы на один день, чтобы можно было рассчитывать на заключение пакта.

К сожалению, вместе с означенным предложением от имени Румынии вручен не тот текст пакта, который почти полностью был согласован в Риге и в Женеве*, а совершенно новый проект пакта, до сих пор между сторонами не дискутировавшийся. Речь идет, таким образом, о начале новых переговоров по всему комплексу вопросов. Такой шаг со стороны румынского правительства усиливает сомнение в серьезности и искренности стремлений румынского правительства к заключению пакта о ненападении. Трудно иначе оценить поведение румынского правительства, когда оно после рижских переговоров и согласования там проекта пакта и после обсуждения главного спорного вопроса при посредничестве Польши и Франции, когда разрешение этого спорного вопроса близится к концу, выдвигает совершенно новый проект пакта.

Вручение этого проекта тем более представляется странным, что уже в Женеве было совершенно ясно и определенно отклонено аналогичное предложение г. Шетцеля²⁰° о переводе переговоров на новый текст.

При этих обстоятельствах представляется почти совершенно исключенной возможность достижения соглашения в течение одного-двух дней по пути в Женеву. Единственным практичным способом наибыстрейшего достижения результатов представляется встреча уполномоченных обоих правительств в Женеве во время заседания Бюро конференции по разоружению, причем базой для переговоров должен оставаться текст, почти согласованный в Риге и последующими разговорами в Женеве. Поскольку основной спорный вопрос, по-внднмому, поддается разрешению, можно надеяться, что другие возражения против той или иной статьи пакта серьезных препятствий к заключению пакта не создадут.

Запись беседы и г.ри-юхение печат. по орх.

* См. прил. к док. Л'о 273.