Запись беседы Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Послом Японии в СССР Хирота

6 сентября 1932 г.

Сообщив послу, что, несмотря на его заверение, сделанное мне 29 августа о том, что японское правительство приказало сахалинскому губернатору отпустить наши пароходы, до сих пор ни «Сталинград», ни другие пароходы не отпущены и вынуждены пребывать в японском порту Отомари *. Я объяснил ему, что Советское правительство, придавая серьезное значение этому вопросу, разрешение которого затянулось неожиданно на столь долгий срок, поручило мне вручить ему ноту**. Я передал ему ноту, которую секретарь его Миякава тут же перевел ему.

Ознакомившись с ее содержанием, Хирота заявил, что с самого начала этой несчастной аварии ему казалось, что пароходы давным-давно могли бы быть выпущены, но недоразумение и всякие побочные обстоятельства, к сожалению, помешали этому. О мерах, которые японское правительство принимало, он доводил до сведения Советского правительства. Ему очень досадно, что инцидент, казавшийся ему таким простым, до сих пор не разрешен. Он немедленно протелеграфирует в Токио содержание нашей ноты и надеется быстро получить ответ.

Чтобы не дать возможности японскому правительству, ссылаясь на извинения со стороны нашего консула ²⁴⁴. считать, что мы тем самым признали нашу вину и что японские власти не ответственны за задержку пароходов, я сообщил Хирота, что так как, несмотря иа инструкции японского правительства, там, иа месте, происходит не то путаница, не то самовольничай ье со стороны местных японских властей, нами дано указание, чтобы консул Тихонов *** иа месте принял бы все необходимые шаги и пошел бы навстречу требованиям местных японских властей даже в том случае, если эти требования незаконны и необоснованны, чтобы дать возможность пароходам освободиться.

Что же касается инцидента и его последствий, то это, как видно из врученной сегодня мною ноты, будет предметом обсуждения между обоими правительствами.

После этого посол на мой вопрос, не имеет ли он каких-либо новостей из Маньчжурии и Китая, сообщил, что со времени последнего свидания ****, когда он сообщил о предпола-

* Корсаков. ⁸* См. док. № 353, а также доь\.Ns 338. **⁸ Консул СССР в Хакодате. **** Предыдущая встреча Карахана с Хирота состоялась 29 августа.

5Н>

гающемся признании Маиьчжоу-Го, ничего существенного не получал.

Он выразил сожаление, что перерыв железнодорожного сообщения в Маньчжурии затрудняет несколько его отъезд. Между тем ои хотел бы по деловым соображениям поскорее прибыть в Токио для доклада своему правительству. Б связи с этим его замечанием я сказал ему, что о беседе, которая у меня была с ним 29 августа, я докладывал Советскому правительству и что я могу сообщить ему мнение наиболее влиятельных членов правительства: они считают принципиально возможной продажу Китайско-Восточной железной дороги ²⁴⁵. Хирота не реагировал никакими вопросами иа это мое сообщение, он только поблагодарил за эту информацию и сказал, что это один из тех вопросов, о котором ои лично доложит своему правительству и который он считает очень важным для разрешения проблемы советско-японских отношений. На этом наша беседа закончилась.

Уходя, Хирота спросил меня, не могу ли я указать ему каких-либо врачей, с которыми он мог бы перед отъездом посоветоваться. Я ему обещал это сделать.

Карахан

Печат. по арх.

353. Нота Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Л. М. Карахаиа Послу Японии в СССР Хирота *

6 сентября 1932 г.

Господин Посол,

15 августа** сего года пароход Совторгфлота «Сталинград», совершавший рейс Владивосток — Петропавловск, потерпел аварию в Лаперузовом проливе, в 400 метрах от южных берегов Сахалина. Для оказания ему помощи иа место аварии прибыл ряд пароходов Совторгфлота, находившихся в плавании в районе, в котором потерпел аварию «Сталинград».

Однако эти пароходы не могли, несмотря на бедственное положение «Сталинграда», полностью развернуть спасательные работы ввиду препятствий, чинившихся местными японскими властями. В частности, японские власти не допустили сношений по радио как судна, терпящего бедствие, так и судов, его спасавших, с внешним миром. Когда же «Сталин-

* Вручена Л. М. Караханом Хирота во время беседы 6 сентября 1932 г.; см' док..> 352.

** В ноте ошибочно-—25 августа.

град» оказался на свободной воде, то указанные власти, ссылаясь на незначительный инцидент, происшедший между местными японскими властями и одним из лиц, находившихся иа «Сталинграде», задержали и продолжают в настоящее время задерживать как самый пароход «Сталинград», так н пришедшие на помощь ему суда.

Все это поставило указанные суда в чрезвычайно бедственное положение, особенно в связи с наступившей свежей погодой и тем, что на них иссякли запасы воды, угля и продовольствия.

Несмотря на то что еще 27 августа местным японским властям, согласно сделанному Вами 29-го того же месяца сообщению, было дано распоряжение освободить все задержанные суда, суда эти до настоящего времени еще не отпущены.

фактом задержания при указанных условиях целой группы судов местные японские власти совершили незакономерные и ничем не обоснованные действия, в особенности поскольку инцидент произошел в водах, открытых, в силу международных договоров, для свободного плавания. Равным образом неправомерным является и факт препятствования спасанию судна и сношениям по радио.

На основании изложенного Советское Правительство настаивает на немедленном освобождении всех задержанных судов.

Вместе с тем имею честь сообщить, что Советское Правительство оставляет за собой право искать возмещения всех убытков Совторгфлота, как уже понесенных последним, так и могущих быть понесенными в дальнейшем в связи с продолжающимся незакономерным задержанием указанных судов.

Советское Правительство будет ожидать срочного ответа о принятых по настоящему делу мерах.

Благоволите принять, господин Посол, уверения в высоком моем уважении.

Карахан

Печат. по арх.

В ответной коте посольства Японии в СССР от 8 сентября 1932 г, № 157 * говорилось:

«По поводу парохода «Сталинград» Японское Посольство имеет честь, согласно полученным им. от своегс Правительства сведениям, сообщить Народному Комиссариату' по Иностранным Делам нижеследующее:

Три советских судна, кроме судов «Астрахань» к «Двина», были освобождены 3-го сего сентября после, составления протокола.

Что касается судов «Астрахань-» и «Двина», то японские подлежащие властя готовы освободить их под известными условиями, согласованными с Советским Полпредством в Токио, о чем было дано соответствующее распоряжение глдлежасцнм властям на месте от 7-го сего месяца».

* Нота передана на русском языке.

354. Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Японии с.Премьер-министром Японии Сайто*

6 сентября 1932 г.

Сегодня виделся с виконтом Сайто на его частной квартире. Я ему говорил об усиленных слухах относительно войны СССР и Японии в ближайшем будущем, о статье Араки²¹², о выступлениях в печати некоторых военных, о речи заместителя председателя союза резервистов генерала Вада. Я сказал ему. что кое-что уже сделано для прояснения атмосферы, например заключено рыболовное соглашение **, но всего этого, по-видимому, мало. Надо сделать что-либо более широкое и конкретное. Сайто сказал, что понимает меня, что он раньше слышал о слухах относительно войны между СССР и Японией, распространяемых американскими агентами, н что он согласен, что надо что-то предпринять. Сайто сказал, что будет действовать не только как председатель Советско-Японского общества, но и как глава правительства. Он сообщит о моем разговоре правительству и предложит графу Утида усиленно и в ускоренном порядке заняться этим делом. Он хочет, чтобы Утида обсудил со мной ряд вопросов для того, чтобы уничтожить почву для нежелательных слухов ***,

Полпред СССР в Японии А. Трояновский

Печат. по арх.

355. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР во Франции Народному Комиссару Иностранных Дел СССР M. M. Литвинову

6 сентября 1932 г.

Резюмирую беседу с Л еже. Он зачитал телеграмму французского посольства в Бухаресте от 3 сентября в ответ на телеграмму, отправленную вечером первого из Парижа ****. Одобрение французами формулы с упоминанием наличия территориальных споров у румынского правительства вызвало большое возбуждение, так как Франция подписала Бессарабский протокол *****. Это идет вразрез с той внутренней полн-

* Из дневника полпреда СССР в Японии за 15 августа —28 сентября 1932 г.

** См. док. № 319. *** См. док. Л» 369. ***" См. док. № 345. ***** См. т. II прим. 21-

тической линией, которую ведет румынское правительство. Румыния, однако, готова возобновить переговоры до 20-го и договорилась с полковником Беком, в бытность его в Бухаресте, о формуле, которая максимально идет навстречу нашим пожеланиям. Текст этой формулы не приводится, упоминается лишь, что она состоит нз трех частей, из которых первая соответствует общим обязательствам пакта Келлога, вторая предусматривает нейтралитет в случае нападения третьей стороны и третья оговаривает, что вторая не противоречит пакту Келлога.

После оглашения телеграммы Леже заявил, что его попытка посредничества кончилась неудачей. Она обрывается в связи с тем, что поляки продолжают взятую ими на себя официальную миссию посредника. Кроме того, румыны отвергли ту оптимальную формулу, которой он мог от нас добиться. Она была предложена в телеграмме от первого сентября как формула, которую изыскали французы (здесь несоответствие со сказанным им в предыдущей беседе). Переговоры с Довга-левским велись строго конфиденциально, без ведома поляков и румын, которые и поныне ничего о них не знают. Французы в свою очередь только теперь узнали про содержание разговора Бека. Пилсудский заинтересован в соглашении с нами. Бек по указанию Пилсудского настаивал на подписании Польшей пакта с нами, в то время как Залесский из-за румын возражал, потому что он надеется, что все образуется.

Я напомнил, что Литвинов принял формулу*, предложенную Залесским, румыны ее отвергли. Теперь Леже остановился на приемлемой формуле, румыны ее опять отвергают. Я заявил, что формула Бека, по-видимому, еще Патеком не преподнесена нам, но отношусь скептически к исходу этой новой попытки посредничества, так как мы дошли до предела уступок. Поскольку он констатирует неудачу своей попытки оказать нам содействие в переговорах с Румынией, мие остается лишь поблагодарить его за усилия и перейти к другому вопросу— о положении с франко-советским пактом. Леже повторил доводы о фактическом юнктиме и заявил, что лишь в том случае он мог бы обойти румын, если бы румыны отвергли формулу, принятие которой они могли бы безусловно отстаивать перед нами. Для них все же непонятно, зачем мы настаиваем на упоминании наличия спорных территориальных вопросов. Я подробно повторил юридический и политический доводы, делающие неизбежной эту оговорку при заключении пакта о ненападении, при наличии неурегулированного территориального спора. Мы не пойдем на уступки, которые могли

* См. док. № 227, 284.

бы изменить не в нашу пользу статус-кво в бессарабском вопросе.

Перед уходом я спросил с целью зондажа, как он относится к согласованию поправок²¹⁷ в нашем пакте. Я высказал как свое личное мнение, что можно будет за это взяться, когда мы получим поправки из Москвы с тем, однако, чтобы их непременно парафировать. Он сразу же заявил, что нужно непременно парафировать весь новый проект, он предпочел бы. чтобы это сделал Вертело, который вернется около 15-го. Он готов немедленно приступить к согласованию и переговорить с Эррио об этом. Он отметил, что, в то время как первое парафирование было ад-референдум, теперь оно будет с согласия совета министров. Подтвердите, в чем дело о парафировании. Нет данных, говорящих о том, что заинтересованность Эррио в пакте в целях политической изоляции Германии ослабла, а парафирование может явиться жестом, которым он пока ограничится. Я поэтому сомневаюсь в целесообразности вторичного парафирования. Во всяком случае он заявлял, что сам займется бессарабской формулой и должен будет на чем-нибудь остановиться, если ничего не выйдет из каучукообразной, по описанию, формулы Бека *.

Я сообщил, что Вы будете в Женеве 21-го.

[Розенбгрг]

Печат. по срх.

356, Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Временному Поверенному в Делах СССР во Франции М. И, Розенбергу

9 сентября 1932 г_

На телеграмму от 6 сентября 1932 г. ** В моем письме шла речь о парафировании только поправок_: если бы на их немедленном согласовании настаивали французы. Вторичное парафирование всего пакта считаем нецелесообразным, но поправки могут быть парафированы.

От поляков никаких предложений не поступало, а Патек еще в отпуске. Изложенная Леже формула Бека при отсутствии в ней упоминания спорных вопросов для нас неприемлема, да она уже предлагалась Шетцелем в Женеве и мною отвергнута ^2Св.

* См. также док. № 356, 361, 363.

* См. док. № 355.

Имеем сведения, что Румыния предполагает обращаться за посредничеством к Турции*. Об этом можете сообщить Леже в доказательство несерьезности и неискренности Румынии, которая стремится лишь затянуть переговоры в надежде сорвать советско-французский пакт.

Литвинов

Игнат, па арх.