Письмо члена Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Швеции А. М. Коллонтай

13 февраля 1933 г.

Уважаемый товарищ,

1. Тов. Канделаки**** информировал нас о состоянии вопроса о предоставлении шведским правительством 100 млн. [крон] займа под кредиты СССР. Основным принципом предоставления подобных кредитов является обеспечение их ценностями, находящимися в самом СССР. Прошу очередной почтой подробно сообщить об имевших место дальнейших переговорах

* См. стр. 102. ** См. т. XV. прим. 319, *** См. док. № 42. *'** Торгпред СССР в Швеши*.

между Вами, т. Канделаки, с одной стороны, и шведскими политическими и экономическими деятелями, с другой-⁸. Нам пока неизвестно отношение к этому проекту финансовой комиссии парламента и самого Хамрина *; во всяком случае, не ангажируйтесь, проявляйте большую осторожность при обсуждении уже практических вопросов этого проекта, выдвигаемых шведской стороной **.

2. Акцизный кредит на нашу нефть под гарантию торгпредства свидетельствует, что данный кабинет проявляет известный интерес к развитию советско-шведских торговых отношении. Хамрин, в бытность в Москве***, тоже подтвердил. что он сам лично, «как об этом известно мадам Коллонтзн», приложил все усилия к урегулированию вопроса о нашей нефти на шведском рынке, но уход его правительства помешал ему претворить в жизнь все его благие начинания в отношении расширения советского нефтеэкспорта. Очевидно, Хамрин имел в виду более широкую перспективу, чем только один акцизный кредит. Не считаете ли Вы возможным и целесообразным в настоящее время, чтобы торгпоед начал переговоры с социал-демократическим правительством о закупке шведскими государственными организациями советских нефтепродуктов наподобие того, как это имеет место, при менее благоприятных условиях, в Норвегии и Дании. Норвежские и датские государственные организации теперь выдали довольно большие заказы на советскую нефть.

3. Приход к власти правительства Гитлера вызвал настороженность шведского общественного мнения, начиная от социал-демократов и кончая консерваторами. Контингентирование сельскохозяйственного импорта в Германии, аграрно-протекционистские пошлины, денонсирование шведско-германского торгового договора, великодержавный и надменный тон Гитлера и Геринга в отношении позиции шведской прессы к фашистскому правительству в Германии и инцидент германского посланника Розенберга с Унденом²⁹ заставляют предполагать, что мы имеем налицо тенденцию ухудшения шведско-германских политических и торговых взаимоотношений, приобретающую характер генерального пересмотра шведской политики в отношении Германии. Несомненно, что подобная ревизия шведской политики в отношении Германии должна вызвать переориентацию Швецией своей позиции в международных вопросах, связанных с германской проблемой н германо-английскими и германо-французскими политическими отношениями.

* Бывший премьер-министр Шзецив. "* См. т. XV,"док. К= 452. *** См. т. XV, док. №470.

Просим Вас внимательно следить за дальнейшим развитием германо-шведских отношении под аспектом вышеупомянутой точки зрения³⁰.

4. Прошу Вас с одной из очередных почт прислать политический и экономический обзоры Швеции за 1932 г. согласно существующей схеме.

С товарищеским приветом

Б, Сто.чоняков

Печат. no aux.

38. Письмо Генерального консула СССР в Харбине Особому агенту Министерства Иностранных Дел в Северной Маньчжурии Ши «Люй-бэию

13 февраля 1933 г.

Господин Особый агент.

Подтверждая получение Вашего письма от 25 января за № 117³, я не могу вместе с тем не выразить своего глубокого удивления по поводу того, что соответствующие высшие власти, к которым Вы обращались с просьбой о расследовании положения арестованных советских граждан, считали возможным игнорировать достаточно очевидные факты, изложенные в моих письмах, адресованных Вам, и, в частности, в приложенных к ним официальных протоколах медицинской экспертизы.

-Моими письмами от 19 нюня прошлого года и 7 января с. г.* я имел честь препроводить Вам официальные акты врачей, производивших осмотр тел умерших в харбинской и снньцзннской тюрьмах Васильева и Воронина. Акты эти_г подписанные представителями официальной медицинской экспертизы, являются официальными документами, игнорирование которых явилось бы незаконным и которые, смею надеяться, будут рассмотрены соответствующими властями для внимательного расследования указанных в них фактов, а также причин смерти гр. Васильева н Воронина. Я твердо уверен, что, если власти займутся законным и беспристрастным расследованием этого, не останется места для заподозрнвания кого-либо в «намеренном возбуждении дела», и Вы, г. Особый агент, признаете таковые подозрения, к сожалению, отмечаемые в Вашем письме от 25 января, неосновательными.

К моему глубокому огорчению, несмотря на мои неоднократные обращения к Вам и вопреки неоднократным обещаниям властей принять необходимые меры, положение арестованных советских граждан с каждым днем все более и более ухудшается. Большинство арестованных закованы в ручные

* См. т. XV, док. № 255 и док. № 6 настоящего тома.

и ножные кандалы, в результате чего у многих из них начались заболевания суставов. Среди арестованных на почве тяжелых антисанитарных условий в тюрьме и исключительно плохой пищи развивается цинга. У некоторых арестованных вываливаются зубы, болят десны, сочится кровь, пухнут руки. V гр. Поспелова идет кровь из горла, у гр. Арабея открылась язва желудка и т. д. и т. п. К тому же отсутствует самая элементарная медицинская помощь-

В отношении арестованных применяются самые жестокие насилия и пытки. При допросах арестованных избивают до потери сознания, применяя для этого что попало, вплоть до табуреток, вливают какую-то жидкость в нос и т. д. При этом больных, не могущих передвигаться, приводят на допросы и применяют к ним те же приемы допросов. Это имело место в отношении гр. Линского и др. В особенности усердствуют белые русские тюремные чины, среди коих своим варварским обращением выделяется Мартынов.

Недавно среди арестованных были отмечены два случая попыток покончить жизнь самоубийством.

Я не стану повторять уже высказанные мною Вам неоднократно мотивы применения этого режима в отношении ни в чем не повинных арестованных советских граждан, как и не стану останавливаться на утверждениях Вашего письма о якобы «распространяемых советскими властями злых слухов о смерти из-за пыток» и т. п.

Смею Вас заверить, г. Особый агент, что прекращение изложенного мною выше обращения с арестованными и справедливое окончание [дела] содержащихся под арестом около десяти месяцев советских граждан явятся лучшим способом прекращения справедливых и законных выступлений советского Генерального консульства и советских властей по этому вопросу.

Повторяя все свои прежние требования относительно срочного окончания этого несправедливо затянувшегося дела н пребывая на основании Вашего письма в надежде, что «судебные власти в настоящее время принимают энергичные меры к срочному окончанию дела», честь имею просить Вас снова обратиться к высшим властям по этому вопросу и уведомить меня о результатах*, чтобы я имел возможность довести об этом до сведения Народного Комиссариата Иностранных Дел, что будет способствовать дальнейшему укреплению существующих отношений **.

Вместе с тем честь имею просить Вас, г. Особый агент, сообщить конкретные факты плохого обращения советских вла-

" Ответа в архиве не обнаружен^, ** См. т. XV, прим. 137.

стей с вашими гражданами, дабы я имел возможность принять меры к расследованию этого, так как вопросу о справедливом ц гуманном обращении в СССР с вашими гражданами, как и с другими иностранными гражданами, советские власти уделяли и уделяют законное внимание.

Пользуясь случаем, прошу принять, господин Особый агент, уверения в моем глубоком к Вам уважении.

Генеральный консул СССР в Харбине

Славуцкий

Пенят, по арх.