Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Германии в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

28 феерия 1933 г.

Сегодня через Александровского заявил энергичный протест Мейеру по поводу плакатов «наци*, статей з «Ангриф» ***, а также по поводу произведенной проверки документов у всех лиц. выходящих из советского пансиона на Гансбергштрассе⁴⁵.

Дважды заходила полиция в «ДеропИ⁶. где, осмотрев помещение, удалилась. Вечером группа «наци» в форме СС вошла в советскую школу, осмотрела все помещение и удалялась, так как никого, кроме портье, там не было. Заявил по

* См. т. XIV, до*. № 401. ** См. док. Аз 7. 10, 94_ *** См. док. ЛЬ 49.

телефону протест через Типпельскпрха *, который обещал навести справки.

Поджог рейхстага несомненно произведен «наци» в целях разгрома компартии и для своего успеха на выборах. Сегодня вечером в квартиру корреспондента «Известий* К.ант ворвались «наци» в форме СС и произвели обыск. Узнав об этом, мы вызвали туда регулярную полицию, одновременно нами был извещен Мейер. Полиция совместно с «наци» докончила обыск и арестовала К.айт, о чем немедленно сообщено Мейеру, который ответил, что снесется с рейхспрессештелле **. В полицейском участке полпредству ответили, что Кайт задержана до просмотра найденных у нее при обыске подозрительных по содержанию писем и фотографий. Окончательное решение принадлежит полиыейпрезидиуму ***, который отложил беседу с посольством до утра.

Хинчук

Печат. по арх.

54. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Министром Иностранных Дел Германии Нейратом

/ марта 1933 г.

Я беседовал с Нейратом два раза: в его кабинете, затем в полпредстве за чашкой кофе после завтрака. Соединяю вместе обе беседы, не заботясь о хронологическом порядке,

Поскольку я приехал из Женевы, речь зашла, естественно, раньше всего о разоружении. Я сообщил Нейрату, что имел перед отъездом подробную беседу с Надольным, когда констатировали, что по большинству подлежащих обсуждению вопросов мы с немцами занимаем одинаковую позицию. Я указывал Нейрату. как и Надольному. что нам не совсем понятна тактика немецкой делегации, старающейся как будто затянуть работу конференции, между тем как Германия как будто должна быть заинтересована в скорейшем выявлении позипии Франции по вопросу о разоружении. Можно еще месяцами спорить с Францией, надо ли сперва обсуждать вопросы сокращения вооружений или безопасности, не двигаясь, однако, с места. Мы поэтому считаем более правильным обсуждение и эвентуальное отклонение французских планов безопасности, с тем чтобы возможно скорее внести ясность в вопрос о разоружении.

* ЛегационныЯ советник МИД Германии. ^вй — имперское бюро печати (нем..). ^я* — полицейской префектуре (нем.).

Далее я сообщил Нейрату, что Франция сильно напугана развитием событий в Германии и, по моему впечатлению, ни на какие уступки в деле увеличения вооружений Германии в настоящее время не пойдет. Если бы французское правительство даже само было убеждено в необходимости и неизбежности этнх уступок, то оно не могло бы предлагать их общественному мнению Франции, если бы даже это привело к тому, что Германия явочным порядком увеличила бы свои вооружения.

Я выразил удивление по поводу некоторых комментариев германской печати к моим выступлениям в Женеве¹⁵. Мне приписывают поддержку французского плана, между тем как я центральную часть этого плана отклонил, а высказался лишь о возможности поддержки нами расширения пакта Келлога ** при известных условиях. Конечно, при изменившихся взаимоотношениях с Францией, тон моих речей был более вежливый и дружественный, чем в Подготовительной комиссии.

Нейрат, перебив меня, заметил, что он мне никаких упреков ие делает. Он этим пытался показать, что его будто не интересует кампания французской печати. Я* однако, не отходил от этой темы и подробно рассказывал ему об этой кампании и о сдвигах в общественном мнении Франции, которые мы не можем не приветствовать. Я рассказал ему и полуанекдотический случай, когда содержатель карусели под Парижем перемалевал красовавшегося в течение десятков лет царского кавалергарда в красноармейца. Выступление Эррио*** я охарактеризовал, как удачное использование настроений, которые, по его мнению, могли создаться в СССР под влиянием развития событий в Германии.

Нейрат, поняв намек, повторил обычные заверения в неизменности германо-советских отношений, независимо от состава правительства. Он считает создавшуюся в Европе политическую констелляцию соответствующей интересам отдельных стран и не могущей поэтому измениться от прихода к власти представителей той или иной партии. Гитлер умеет различать между коммунизмом и нашим государством. Если ему пришлось пойти за последние дни на резкие меры, то после выборов наступит некоторое успокоение. Перед выборами Гитлер не может делать декларации об отношениях с СССР, но он это сделает, как только будет созван рейхстаг. Нейрат сослался яа недавно заключенное новое соглашение о кредитах **** как на доказательство дружелюбия германского правительства³⁷.

* См. дек. M 32. 40. ** См. т. XL длк. jVï 29S. '*• См. док. Лз 35. *" См. док. \. 47, 4S.

Тогда же будет проведено ратифицирование Берлинского договора *.

Я указал, что события последних дней показывают, что правительство не совсем различает грань между внутренней и внешней политикой, и в доказательство привел случаи ареста сотрудников торгпредства. Кайт, предвыборные плакаты и др. **. Я сказал, что мы не можем допускать ни на минуту подозрения в нелояльности сотрудников советских учреждений и в их вмешательстве во внутренние германские дела. Поэтому мы не можем терпеть и репрессий в отношении их. Принцип различения между внутренней и внешней политикой, по-видимому, чужд также и некоторым влиятельным членам германского правительства, как, например, г. фон Папену, О предложениях, сделанных им Эррио в Лозанне***, сам Эррио теперь сообщил публично з печати, и я поэтому могу говорить о них теперь уже не на основании только секретной информации, как я это делал в предыдущей беседе с фон Ней-ратом ****. Фон Папен предлагал Эррио в качестве обшей платформы борьбу с коммунизмом «в Германии и на востоке Европы». Но с коммунизмом на востоке Европы нельзя бороться иначе, как борясь против нашего государства.

Нейрат ответил, что он вмешался против мероприятий, [направленных] против советских граждан, а что касается фон Папена, то тот предлагал только экономическое и политическое сотрудничество. Я возразил, что это объяснение нисколько не удовлетворяет меня, ибо политическое сотрудничество фон Папен предлагал только на указанной мною платформе. Мы, конечно, не намерены менять наших отношений с Германией, но нам, конечно, не улыбается перспектива антисоветского блока Германии с Францией. Нам до сих пор казалось, что препятствовать такому блоку можно, воздействуя на Берлин, но если это окажется, однако, недостаточным, мы, конечно, не откажемся от воздействия на Париж.

Коснувшись вопроса о новом пакте Малой Антанты⁴⁷, я спросил Нейрата, считает ли он возможным вовлечение в новый союз Австрии. Нейрат такую возможность абсолютно исключает. Относительно намерений Польши в этом отношении у него информации нет. Он соглашался со мной, что активность Польши может пойти в двух направлениях: в сторону присоединения к Малой Антанте или же создания такого же блока с Прибалтикой. В связи с этим я говорил Нейрату о настороженности Прибалтики в отношении нынешней Германии

* Имеется в виду ратификация созетско-герм^ЕЕскссо Протокола от 24 июня 1931 г, о прпдлекин Берлинского договора: см. т. XIV док,\^г°!&!, *⁸ См. док. №53. *** См. т. XV. прим. ISS. 225 249. **^Л8 Ск, также т. XV, док.,\в 43].

и о необходимости менажировання * Литвы. Мне Зауннус** говорил в Женеве, что он на обратном пути остановится в Берлине для экономических переговоров. Нейрат признал, что в ближайшее время он не предвидит удовлетворения экономических пожелании Литвы.

Говоря об Италии и признав, что новое соглашение Малой Антанты наносит наиболее чувствительный вред именно Италии, Нейрат высмеивал слухи и отчасти угрозы самой Италии о возможности итало-германского союза. Ненрат дал понять, ие помню уже в каких выражениях, что политические интересы Германии и Италии отнюдь не совпадают. Он доверительно сообщил мне, что Гитлер действительно собирается поехать на свидание с Муссолини, но предостерег меня против каких-либо далеко идущих выводов из этого свидания. По-видимому, это должно быть только жестом для запугивания Франции.

Когда я говорил Ненрату, что во Франции ожидают восстановления Гогенцоллернов, Ненрат подтвердил сообщение печати о состоявшемся у г-жн фон Дирксен свидании жены Вильгельма II с Гитлером. Он добавил, что фон Днрксен является ярой монархисткой. Он, однако, ничего не говорил по существу о возможности восстановления монархии. Нейрат не рассчитывает на большинство для правительства на выборах и ожидает стабилизации сил центра и баварской партии и даже некоторого увеличения социал-демократических голосов за счет коммунистов. Я констатировал, что в таком случае Гитлер очутится перед двумя задачами; избавиться от рейхстага и освободиться от неудобных союзников в самом кабинете- Ненрат против этого не возражал, сказав лишь, что он сам находится вне партии.

На дольный говорил мне в Женеве, по своем возвращении из Берлина, что Гитлер после выборов во что бы то ни стало постарается освободиться от коалиции, а также от Иейрата и Бюлова***. Полицию он уже прибрал к рукам, назначив в нее на командные должности своих людей, а что касается рейхсвера, то Гитлер надеется соответственно обработать старика Гинденбурга. Об этом сообщении Надольного я. конечно, Ней-рату ие говорил. В Берлине носились слухи о предстоящей замене Бюлова Розенбергом ****. но серьезного подтверждения ие имеется.

В Карлсруэ в поезд, в котором я ехал нз Женевы, подсел военный министр Бломберг. но он. не зная о моем присутствии,

* — шажекия (фр,). ** Министр иностранных дел Лнтвье. *** Статс-секретарь.МИД Германии.

*** В марте 1933 г. Рояенберг был назначен заведующим внешнеполитическим отделом нацистской партии

сейчас же лег спать. Узнал я об этом от его адъютанта Чунке,

которого я знаю по Женеве. Бломберг был приглашен, по моему предложению, Хннчуком на завтрак, но не мог явиться по служебное! обязанности.

В записи о беседах с Нейратом забыл упомянуть следующие пункты:

1. Нейрат говорил, что среди национал-социалистов имеются, конечно, экстремисты, но что сам Гитлер — человек разумный, практичный и поддается увещанию,

2. Под коней беседы Нейрат сообщил об инструкциях, данных им Диркеену по поводу некоторых текущих дел, и он просил меня оказать содействие благополучному разрешению их. Я спросил, о каких просьбах идет речь, и указал, что если имеются в виду валютные дела, то я вряд ли могу чем-либо помочь, Нейрат не смог дать мне никакой информации об этих делах, ибо он, очезидно, сам совершенно не осведомлен о них и лишь машинально под диктовку аппарата говорил со мною на эту тему.

Литвинов

Пгч^т. no zpx,

55. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Афганистане Л. Н. Старка в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР*

1 марта 1933 г.

Правительство Афганистана приняло всю программу про-тивосаранчовых работ, изложенную в вашей телеграмме от 20 февраля с. г,**, за исключением применения самолетов и оплаты части ядоматериалов, ссылаясь на большие расходы, которые делают это в настоящем году невозможным. Распоряжение о визах для персонала дается в Ташкент, также даются указания пограничным властям о пропуске материалов, оборудования и людей в указанных нами пунктах.

Полпред

Печат, ло арх.

* Копии телеграммы был к направлены уполномоченному НКНД СССР при правительстве Узбекской ССР и генеоалькомл¹ консулу СССР в Мазари-Шеряфе.

** См. док. № 43.

56. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Великобритании И. М. Майского Народному Комиссару Иностранных Дел СССР M. M. Литвинову*

2 марта 1933 г.

Я просил свидание у Колвилла, как председателя английской делегации, для сообщения ему нашего ответа по вопросу, поднятому форин офисом 9 февраля**, но когда сегодня я приехал к нему, то застал в его кабинете также Кольера и личного секретаря Колвилла. Я довел до сведения Колвилла и Кольера, что мы рассматриваем вопросы, поднятые 9 февраля, как совершенно чуждые вопросу о торговом договоре, и поэтому не считаем возможным в какой бы то ни было форме обсуждать их или дискутировать по ним в рамках торговых переговоров. Оба мои собеседника были, видимо, расстроены моим заявлением и сначала принялись меня убеждать сделать им навстречу какой-либо шаг, но я решительно отклонил все их попытки, Тогда они перешли к угрозам, причем ведущую роль при этом играл Кольер, Колвилл обнаруживал все время тенденцию как-нибудь отделить от торговых переговоров вопросы форин офиса, но Кольер неизменно его «поправлял». Угроза Колвилла и Кольера сводится к тому, что если мы не сделаем никаких уступок, то 6 марта в парламенте будут дебаты по вопросам «Лена-Голдфилдс» ***, «Торгсина» и «Интуриста»-⁶, во время которых МИД выступит против нас, что английское правительство ни в коем случае не согласится на дипломатический статус торгпредства без компенсации по вопросам «Торгсина» и «Интуриста» и что посте 17 апреля по отношению к некоторым нашим товарам может быть применена статья 21 ****, Я спокойно выслушал эти угрозы и сказал, что язык ультиматумов есть самый плохой способ разрешать спорные вопросы между двумя странами и что если английское правительство сорвет из-за всех этих мелочей торговые переговоры, то ответственность за последствия ляжет на него. Колвилл попытался тут взять более мягкую линию, но Кольер помешал ему в этом. В заключение я заявил, что, несмотря на сегодняшний обмен мнениями, мы по-прежнему готовы продолжать переговоры по торговому договору с искренним желанием прийти к какому-либо соглашению, но решительно отказываемся вносить в эти переговоры вопросы, не имеющие к ним никакого отношения.

Полпред

Пенат. -го арх.

* Телегргкиа была также направлена в Наркомвнешгорг СССР. ** См. док. Л? 36. *** См. док.,\ь 30, **** См. т. XV, прим. 139,