2015-04-06
329
24 октября 1933 г.
Господин Особый агент,
В многочисленных беседах с Вами я имел честь обращать Ваше внимание на беспрерывно отмечаемые факты самого грубого нарушения элементарных прав советских граждан и недопустимого отношения к ним со стороны чинов пограничных отрядов и полиции, в особенности белых русских чинов*, как в самом Харбине, так и на всей линии КВЖД.
В частности, мною были переданы Вам материалы-, о возмутительном и уголовно наказуемом факте изнасилования советской гражданки русским чином пограничного отряда на ст. Пограничной Сомовым; о фактах поистине нечеловеческого издевательства в стенах пограничного отряда над незаконно арестованными начальником советской таможни гр. Воробьевым
* Здесь н далее речь идет о белогвардейцах, служивших в полиции Мааьчжоу-Го и КВЖД.
и советскими гражданами Стагнеем и Гороховым, которые после продолжительного пребывания под арестом были освобождены за отсутствием преступлений.
Незаконные действия полицейских чинов приняли повседневный и регулярный характер. Так, 24 августа на ст. -Маньчжурия член ревизионного комитета КВЖД Першин Ф. Я-, несмотря на его официальное положение и наличие служебного паспорта, был обыскан н задержан от отправлявшегося в СССР поезда официальными чинами железнодорожной полиции во главе с белым полицейским Федоровым.
25 августа русский чин железнодорожной полиции на ст. Хайлин Панфилов арестовал телеграфиста станции советского гражданина Козюлькова. продержав его сутки под арестом лишь за то, что тот настаивал на осуществлении надлежащих правил приема телеграмм.
26 августа на ст. Мулин белый чин железнодорожной полиции Золотарев и охракник отряда Маньчжоу-Го Колечкин учинили дебош и избили советского гражданина Старожука до такой степени, что его пришлось отправить в больницу.
14 сентября на ст. Мулин был убит начальник станции советский гражданин Кецарис, при этом было отмечено поведение местных полицейских чинов, отказавшихся от розысков пропавшего Кецариса и не предпринявших никаких шагов к расследованию убийства. Заявив протест по этому поводу, я еще 23 сентября обратил Ваше внимание на то, что оставляю за собой право вернуться к вопросу о компенсации семье убитого. К сожалению, мне до сих пор неизвестно о предпринятых властями шагах к действительному расследованию и нахождению убийц.
17 сентября на ст. Маньчжурия белыми полицейскими надзирателями Малышевым и Бутаковым были арестованы на своей квартире советский гражданин Городецкий, служащий депо, и гражданин Беркович и его сын; причем последний подвергся избиению надзирателем Бутаковым. Арестованные были отправлены в Харбин.
17 сентября на ст. Маньчжурия белым полицейским над-зноателем Протопоповым был произведен обыск в квартире служащего больницы КВЖД советского гражданина Гродыс-ского, причем сам Гродысский был арестован.
21 сентября на ст. Ашихэ произведен обыск в квартире советского гражданина служащего КВЖД Островского, причем Островский арестован и в тот же день был отправлен в Харбин.
27 сентября на ст. Пограничная беспричинно арестован прибывший из Харбина проводник вагона советский гражданин Логинов, который был продержан под арестом в течение 16 суток без предъявления какого-либо обвинения, содержась
все это время в холодном помещении, бывшем ранее ледником.
30 сентября при отправлении из Пограничной поезда беспричинно арестован советский гражданин Шейкин.
6 октября на ст. Myлин беспричинно арестован советский гражданин Боташев, заведующий кооперативной вагон-лавкой.
Не стану затруднять Ваше внимание приведением других примеров. Я неоднократно отмечал в беседах с Вами явное и нарочитое издевательство над советскими гражданами со стороны белых чинов полиции и сведение последними с советской колонией, как таковой, политических счетов. Это особенно очевидно из того, что на ряде станции на линии железнодорожной полицией запрещены спектакли и даже спортивные игры советским гражданам в школах и желсобах*. Только издевательством могут быть названы такие факты, как разрешение на ст. Цицикар в желсобе танцев, но без музыки, или же разрешение спортивных игр только без спортивных костюмов.
К моему глубокому огорчению, мои неоднократные устные н письменные обращения к Вам о принятии мер к прекращению этих недопустимых действий властей, в частности мои настояния об отстранении белых русских чинов от полицейского обслуживания советских граждан, остаются безрезультатными. Не предпринимаются никакие шаги даже против провокаторской деятельности белых русских чинов, направленной против советского консульства и сотрудников официальных советских учреждении.
До сих пор мне неизвестно, предприняты ли полицией шаги к расследованию факта налета двух вооруженных русских на советское консульство, о чем я уведомил письмом от 29 августа прошлого года231. До сих пор Вы мне.не сообщили о принятых мерах в отношении чинов полиции, продержавших под арестом сотрудника местного Торгового Представительства СССР гр. Валькова и задерживавших выдачу ему выездной визы с исключительной целью заставить его сделаться негласным информатором полиции о Торгпредстве, о чем я Вас письменно известил 14 августа прошлого года.
Изо дня в день местные газеты полны самыми нелепыми провокационными сообщениями о Советском Союзе и руганью в отношении отдельных членов Союзного Правительства и советских консулов в самой Маньчжурии, что при наличии в Харбине строгой полицейской цензуры налагает на маньчжурские властн определенную ответственность. Не могу не отметить, что безнаказанность этой активности белогвардейских элементов и полицейских чинов не может не квалифицироваться
* Железнодорожных собраниях.
5S1
как явное потворстзозаняе этого высшими маньчжурскими властями.
Еще раз привлекая Ваше внимание к вышеизложенному, я выражаю надежду, что Маньчжурским Правительством будут предприняты немедленно эффективные меры к созданию нормальных условий существования советских граждан в.Маньчжурии и будет положен конец недопустимому поведению белых чинов пограничных отрядов и полиции, находящихся на службе у Маньчжурского Правительства *.
Примите уверения в моем глубоком к Вам, г. Особый агент, уважении.
Генеральный консул СССР в Харбине
М, Славуцкии
Печат. лс ар'.'.
325. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР во Франции в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР
25 октября 1933 г.
Ввиду отъезда Довгалевского в Женеву Леже пригласил меня к себе. Предлогом послужил вопрос, заданный Довга-левским Банкуру относительно разговоров Жувенеля с Потемкиным247. Леже отметил, что намечающееся сотрудничество с нами в Женеве покоится на предпосылке, что Франция не берет на себя обязательстз в отношении Японии. Ее положение в Индокитае в связи с отсутствием военного флота является крайне экспонированным. Ок по обыкновению ругал англичан, упрекая их в том. что они помешали Франции провести более решительную линию в Женеве по отношению к Японии. Я ему указал на то, что вполне естественно, что Довгалевский поинтересовался, являются ли высказывания Жувенеля только его личным делом. Он согласился с моим замечанием, что ни Довгалевский. ни я при обмене мнениями по дальневосточной ситуации никогда не говорили ничего, что могло бы быть истолковано хотя бы как намек на обращение к Франции за поддержкой против Японии. Мы полагаем, что позиция Франции по отношению к тому или иному внешнеполитическому комплексному вопросу, касающемуся СССР: будет вытекать из общего характера отношении СССР и Франции. На вопрос Леже о последней фазе переговоров по КВЖД l3d я ответил неопределенно.
Смысл заявлений Леже заключается, между прочим, в уточнении зондажа, произведенного Бонкуром в последней беседе с Довгалевским о заключении пакта о взаимопомощи**,
* См. также док. № 3*9. **• См. док. ЛЬ 322,
■S32
Не упомянув прямо о пакте, он дал понять, что таковой применим только в Европе.
Бержери * мне также рассказал со слов Бонкура, что он носится с мыслью о пакте без применения его к.Японии.
Леже сказал, что Франиия решительно воспротивится отсрочке конференции по разоружению и потребует, чтобы через две недели редакционная комиссия отчиталась перед органами конференции.
Розенберг
Печат, ne арх.
