Глава восьмая. Как только собрание закончилось, я кивнула Дэйву и своим, и мы вышли в спальню, где погрузился в сон Вайль

Как только собрание закончилось, я кивнула Дэйву и своим, и мы вышли в спальню, где погрузился в сон Вайль. Не дыша, ага. Как вам такой фокус? Одна из причин, почему я от него в таком восторге.

Никто ничего не успел сказать, как я подняла руку, другой показав на Бергмана. Он вытащил из кармана бумажник, вынул оттуда какую‑то штуку размером с кредитную карту, а бумажник спрятал обратно. Большим пальцем провел по краю карточки – она зажужжала, с двух боков у нее выросли крылышки, так что она стала похожа на миниатюрную пилу. Бергман метнул ее в воздух, как «летающую тарелку», и она полетела на собственном двигателе, описывая по комнате все более и более мелкие круги. Закончив сканирование, карта спикировала к точке рядом с кроватью, где стояла на круглом золотистом столике лампа с белым абажуром.

Я кивнула Коулу – проверь. Пока он искал «жучка», карта перелетела к вишневому бюро со встроенным сиденьем и там упала на пол, так что обезвреживать надо было только два устройства. Искомое я нашла в полости, выдолбленной в ножке бюро.

Найдя, махнула рукой Бергману, чтобы подошел и разобрался. Он приблизился, вытащив из заднего кармана футляр с инструментами, где была, в частности, глазная пипетка с заглушкой на конце. Сняв заглушку, Бергман облил «жучка» из пипетки. Коул тем временем своего поганца тоже нашел и поступил с ним так же.

– О'кей. – Бергман перевел дух, закрыл пипетку и убрал ее вместе с искателем «жучков». – Вот теперь можно поговорить.

– А «крот» ничего не заподозрит, если его «жучки» отрубились, как раз когда мы были в комнате? – спросил Дэйв.

Бергман покачал головой:

– Я их только что подпоил раствором… – Он обернулся ко мне, сморщился с видом: «А каким – вам знать не надо», и закончил: – Что‑то вроде наноробота, который сделает вид, что «жучок» ловит разговоры. У оператора создается впечатление, что он слышит отдельные слова и фразы, а на самом деле это генерируется бессмысленная болтовня. Отказ будет списан на технические трудности, а не на нас.

– Ты потрясающий профессионал. – Бергман просиял. Очень мне не хотелось портить удовольствие от похвалы, но… – Как и наш «крот», – напомнила я. – Мы особо тщательно охраняли Вайля днем, потому что он представляет для Колдуна очевидную опасность. Никто сюда не заходил без нас. Вот и получается, что мы имеем дело с очень ловким исполнителем. Однако сейчас это у нас не высший приоритет. – Я описала последнюю встречу с Магистратом. – Он говорил, что может найти меня повсюду, пока на мне вот эта Метка. – Я подавила желание потереть лоб. С трудом подавила. – Наверняка она действует и для сборщиков. А Рауль и моя… – Я покосилась на Дэйва, отметила, как у него съезжаются брови, и решила опустить тот факт, что у нас в аду может найтись близкая родственница. – В общем, Рауль говорил, что мне нужно от нее избавиться. Так вот, есть у кого‑нибудь идеи, как убрать Метку Демона?

Бергман посмотрел на Кассандру:

– Тебе принести «Энкиклиос»?

Тут все остановились и уставились на него. Все поняли, что это его желание сломать лед, сблизиться с остальными – искреннее. Три недели назад он бы до библиотеки Кассандры сварочным электродом не дотронулся бы. Но даже он готов был признать, что если существует информация, способная мне помочь, то в «Энкиклиосе» она должна быть. Кассандра покачала головой:

– Спасибо, но… но я уже знаю, что делать. Источник книги: https://darkromance.ucoz.ru/

Закусив губу, она отошла к окну и отвела тяжелую синюю штору. Луч солнца обрамил ее руки и лицо, подчеркнул опущенные углы губ, морщинки меж дугами бровей.

Мы с Коулом уже видели у нее такое лицо и знали, как быть. Он взял с дивана подушку и дал ей, я обняла ее за плечи, стала гладить. Кассандра прижала подушку к груди, борясь с воспоминаниями, которые могли вызвать у нее бурю слез, – а могли и не вызвать. Мы стояли достаточно близко, чтобы говорить шепотом, если нам так захочется. Хотелось всем – по крайней мере в начале разговора.

– Ты сильно перепугана, – сказала я. – Что случилось?

– Я прожила сотню разных жизней. Среди них не может не быть таких, которые я бы предпочла забыть.

Бергман подошел, замкнув наш круг.

– Шептаться не обязательно, – сказал он. – Мой глушитель «жучков» – не прототип.

Первые образцы творчества Бергмана зачастую перегорают или внезапно взрываются.

– Да мы не потому… – Кассандра вздохнула, покачала головой и улыбнулась ему: – Все‑таки ты неповторим. – Обернувшись через плечо к Дэйву, стоящему одиноко и как‑то забыто среди комнаты, она сказала: – Иди к нам.

Он кивнул, влился в нашу маленькую группу – как последний из детей, вбежавший в домик при игре в пятнашки.

Кассандра пристально всмотрелась ему в глаза и опустила взгляд лишь тогда, когда у нее слезы были готовы пролиться наружу.

– В шестнадцатом веке я жила на маленьком островке возле Гаити. Им владел купец‑земледелец по имени Анастас Окасио. – У нее на скулах выступили желваки, будто зубы, как лопаты, принуждены были сбрасывать слова с языка наружу. – Он воображал себя аристократом, в тропическую жару ходил в чулках с подвязками и в халате до пола. Маслил волосы, полные перхотью, и вонял так, что мы тянули жребий, кто ему будет ужин подавать. В первый же раз, когда я подошла к его столу, он притянул меня к себе и прошептал в ухо: «Ты должна быть моей». От вони гнилых зубов я чуть не лишилась чувств.

Она пожала плечами, будто пытаясь сбросить неотвязные воспоминания, но не получилось.

– Мои обстоятельства были таковы, что от меня ничего не зависело. – Она замолчала, давая нам время сообразить. И действительно, мы поняли не сразу. Даже четыреста лет назад женщина вполне могла мерзкому типу плеснуть вином в морду и выставить из дому. Да, но черная женщина? Я могла придумать только одну ситуацию с таким ограниченным выбором.

– Кассандра! – ахнула я шепотом. – Ты была рабыней? Она кивнула почти так же незаметно, как мог бы кивнуть Вайль. Очень неохотное подтверждение.

Дэйв взял ее за руки, и мука на его лице, кажется, повергла ее в недоумение.

– Прости, прости, – сказал он.

– Но ты же совершенно здесь ни при чем, – ответила она.

– Мы – белые, – мрачно сказала я. – Да, мы не виноваты, что те сволочи были с нами одного цвета. Но все равно нам за них стыдно.

Кассандра посмотрела на нас по очереди, потом кивнула:

– После той первой ночи я поклялась себе, что лучше умру, чем позволю ему еще раз до себя дотронуться. – Даже теперь, через сотни лет, ей стало нехорошо от таких воспоминаний. Коул протянул руку; поддержал ее, и она посмотрела на него с благодарностью. – Я знала, как вызывать демонов. В Сеффренеме – в моей стране, – добавила она специально для Дэйва, – нам часто приходилось бороться с демоническими сектами. А чтобы борьба была успешной, надо было знать их методы.

– И что ты сделала? – спросил Бергман.

– Я собрала некоторые ингредиенты – их немного, в любой кладовой найдутся. В смешанном и готовом виде это было похоже на мисочку темно‑красной замазки. Я села в защитный круг и нарисовала вокруг глаз Метку. А потом уколола палец и обвела кровью круг, произнося слова вызова.

– И кто появился? – спросила я, наполовину ожидая описания Магистрата.

– Демоница. Редко мне случалось видеть подобную красоту. И я ужаснулась до глубины души. Звучит бессмыслицей, но ты меня понимаешь?

– Еще как.

Значит, Кассандра заключила сделку с дьяволом, который утащил с собой Анастаса Окасио в долгий ухабистый путь под вопли о пощаде.

– Трое суток понадобилось, чтобы все его куски собрать, – закончила Кассандра. – А на четвертые я нашла способ выбраться с острова. И еще я нашла святого человека.

– И он снял Метку? – спросил Дэйв.

– Нет. Но он освятил воду, которой я вымыла глаза. И научил меня молитве, которая защищает меня от возвращения демона. Пока я каждое утро сразу, как проснусь, это делаю, мне ничего не грозит.

– Минуточку, – перебил Коул. – То есть ты последние четыреста лет умываешься святой водой?

– Да.

– Без единого перерыва?

– Да.

– А иначе за тобой явится демон?

– Да.

– Bay. Я вот пытаюсь вспомнить, когда в последний раз Я мог что‑то делать без перерыва хотя бы месяц.

– Ты бреешься. Коул поскреб бороду:

– Как правило.

– Зубы чистишь.

– Вот это правда.

– Для меня это такая же привычная процедура.