Государство и нация. Тезис "неославянофильство'' уточняется в сторону противопоставления народов Востока народам Запада

Тезис " неославянофильство '' уточняется в сторону противопоставления народов Востока народам Запада, особый положительный акцент ставится на великороссах в отличие от западных славян. Это не противоре­чит классикам евразийства, но развивает и заостряет их интуиции (это видно уже у Гумилева). Народы Запада квалифицируются как носители "профанного" начала, в отличие от "сакральной" структуры народов Востока (и Третьего мира). Для славян, а еще точнее, для автохтонов России-Евразии не просто требуется "равноправие" наряду с другими европейскими народами (как можно понять ранних славянофилов), но центральное место в авангарде народов всего мира, стремящихся противостоять "глобализации Запада". Это предельная форма универсализации национального мессианства в новых постсоветских терминах. От собственно "славянофильства" в неоевразийстве остается любовь к национальным корням русского народа, повышенная чувствительность к старообрядчеству, критичность в отношении петровских реформ. При этом подчеркивание расового родства славян между собой не только не приветствуется, но отвергается, так как культурно, конфессионально, геополитически и цивилизационно славяне глубоко различны. Вслед за К. Леонтьевым неоевразийцы подчеркивают: "славяне есть, славизма (в смысле расового единства, осознанного как основа интеграционного проекта) нет". В некоторых случаях определение "славянофил" в последнее время может выступать как антитеза определению "евразийца", что несет смысл противопоставления патриота с этно-расистскими (ксенофобско-шовинистическими) наклонностями патриоту, осознающему свою идентичность геополитически и цивилизационно.

Туранский фактор, позитивно оцененный классиками евразийства в становлении российской государственности, рассматривается в более широком контексте - как положительное влияние традиционного и сакрального Востока, оказанное на русских, занимавших промежуточное положение между Европой и Азией. Функция Турана осмысляется в терми­нах сакральной географии и священной истории.

Диалектика национальной истории доводится до окончательной "догматической" формулы, с включением историософской парадигмы "национал-большевизма" (Н.Устрялов) и его осмысления (М.Агурский). Модель следующая:

Киевский период как провозвестие грядущей национальной миссии (IX-XIII вв.);

Монголо-татарские завоевания как щит от нивелирующих европейских тенденций, геополитический и административный заряд Орды передается русским, распад русских на западных и восточных, разделение культурных типов, формирование на базе "восточных русских" под контролем Орды великороссов (XIII-XV вв.);

Московское царство как пик национально-религиозной миссии Руси (Третий Рим) (XV - конец XVII вв.);

Романо-германское иго (Романовы), распад национального единства, разделение на западнические элиты и национальные массы (конец XVII - начало XX вв.);

Советский период, реванш национальных масс, период "советского мессианства", восстанавливающего основные параметры Московского вектора (XX в.);

Смутное время, которое должно завершиться новым евразийским рыв­ком (начало XXI в.).