Экономические отношения в неформальных институтах

Экономические отношения в рамках домашней и реципрокной экономик регулируются неформальными институтами. Ни домочадцы внутри домохозяйства, ни домохозяйства внутри сети не заключают контракты о совместной деятельности, не фиксируют формальные условия обмена, не подписывают формальные обязательства о предоставлении помощи. Эти отношения держатся на договоренностях, как правило, не вербализуемых, а сводимых к формуле «так принято». Нет здесь и детальной калькуляции: совместная деятельность предполагает работу «по мере сил», обмен имеет приблизительный характер, а дотации подчинены норме «сколько не жалко». Отношения контрагентов риторически обставлены как добровольные, но в значительной мере держатся на социальном принуждении.

Но не все равны в этих экономических взаимодействиях. Правила игры предусматривают привилегии, основания для которых могут быть гендерные, возрастные или событийные. Не рационально, а институционально определено право мужчин на относительно меньшую занятость в домашней экономике (гендерное основание привилегий). Не экономическая целесообразность, а правила поведения в сети диктуют оказание помощи молодым семьям, даже если их материальное положение того не требует (возрастное основание). Беременных освобождают от части домашней работы, а погорельцам общими силами строят дом (событийное основание привилегий). Подобных примеров, демонстрирующих привилегированный статус отдельных участников неформальной экономики, множество.

Если в формальной экономике привилегии «зашиты» во все институты рынка и особенно наглядно — в институты прав собственности, что реализуется в виде формальных льгот на ресурсы и на доходы (налоговые льготы, офшорные зоны, льготные кредиты и т. д.), то в неформальной экономике привилегии всегда неформальны, то есть не оформлены в виде закона или контракта. Такие привилегии существуют на уровне социальных норм и договоренностей, имеющих массовый и устойчивый характер.

Природа привилегий рыночной и нерыночной части неформальной экономики различна. В основе рыночных привилегий лежит баланс интересов, тогда как нерыночные привилегии «вырастают» из социальных норм. Ситуативность интересов делает привилегии рынка изменчивыми. Социальные нормы, напротив, крайне инертны, что определяет устойчивость нерыночных привилегий. Например, при некоторых условиях управляющим выгодно давать подворовывать сырье и материалы работникам, компенсируя тем самым их низкие заработки, но они лишат их этой возможности, если в изменившейся ситуации интересам управленцев будут соответствовать массовые добровольные увольнения. Привилегии теневой и криминальной экономик находятся на стыке интересов ее участников и сопровождаются борьбой за изменение конфигурации таких привилегий.

Отношение же к старикам, молодым семьям, семейному укладу и проч. формируется как социетальная, а не индивидуальная норма поведения, практически не зависящая от конкретного баланса интересов участников взаимодействия. Например, отношения супругов могут варьироваться в широком диапазоне, однако это не влечет немедленного пересмотра представлений о норме мужского участия в домашней экономике. Точно так же молодые семьи уверенно пользуются помощью родителей, даже если старшее поколение уступает молодому в благосостоянии. Поскольку привилегии в домашней и реципрокной экономиках основаны на стабильных социальных нормах, а не на изменчивых субъектных различиях в возможностях реализовать свой интерес, борьбе за такие привилегии нет места. Соответственно, поддержание привилегий нерыночной неформальной экономики имеет самостоятельную институциональную основу, а привилегии рыночной неформальной экономики не являются отдельным институтом, формируясь по ходу действия, регулируемого институтами прав собственности, управленческих схем и правил обмена.