2015-05-06
457
IV) В возрастании чисто «человеческой» темы в музыке и связанной с нею драме.
V) В увеличении комических, сатирических и саркастических настроений с целью осмеять и создать сатиру — довольно грубую — на человеческие дела, события и взаимоотношения (Аристофан и рост числа комедий).
VI) В снижении роли хора и возрастании роли отдельных исполнителей. Все более конкретным становится авторство. Создатели произведений все в меньшей степени тушуются перед анонимным коллективом.
VII) Искусство все больше пропитывается светским духом. VIII) Строгое спокойствие музыки все чаще уступает усиливающейся страстности, патетичности и индивидуальной эмоциональности.
IX) Не забыта и такая деталь, как проникновение на сцену женского элемента. «Выведение женщин на сцену (осуществленное Еврипидом) открыло для музыкального подражания новые возможности. Героини Еврипида поют прекрасно. Там, где надо выразить страстную эмоцию, изобразить крик души, — там трехмерный ямб уступает место рифмованному мелосу21. Отсюда пошли эти монодии22 и дуэты — предшественники нашей оперы, — как характерные особенности новой трагедии, — справедливо отмечает Ф. Геварт. — Музыка Венеры не может не быть пылкой, нервной, разлагающей; Еврипид был уже на грани упадка»23.
|
|
|
d) После IV в. до н. э. чувственная музыка, уже окрепшая, продолжала усиливаться и сохранять господство над идеациональнои музыкой предыдущего периода. Изумительное равновесие V в. нарушилось в пользу чувственной музыки, '"овремен-ники и более поздние мыслигели, как правило, называли Еврипида, Меланиппида Младшего, Фриниха и его ученика Тимофея «разрушителями вкуса». Начиная с этого времени, глазная задача музыки (как, впрочем, и других видов искусства) все в большей степени сводится к доставлению чувственного удовольствия. Более поздние мастера, такие как Филоксея из Киферы, Телест, Агафон, Клеомен из Регия, и целый сонм подражателей продолжили эту тенденцию и сделали ряд нововведений, горячо принятых публикой, но осужденных Платоном, Аристофаном и Ари-стоксеном, которые заклеймили этих музыкантов за «порчу настоящей музыки»24.
Существенными чертами чувственной музыки были следующие. Она становится:
216 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
I) все более светской;
II) все более чувственной;
III) все более «человеческой», свободной, индивидуалистической;
IV) все больше нацеленной на «эффект», сенсацию;
V) все более неоднородной, сложной, стремящейся быть как можно «большей» по массе и по количеству;
VI) все более «профессиональной»;
VII) не боги, не метафизические абстракции и сущности и даже не полумифические герои, а именно «заурядный человек» со своими заботами все чаще становится темой для музыки. В нее проникают дух светскости, любви, секса, морали под девизом «вино, женщины, песня»25, погоня за популярностью и аплодисментами, равно как и за коммерческим успехом, а также все признаки модернизма.
|
|
|
Чистота идеационального стиля была утрачена. Новая музыка являла собой смесь всех типов и жанров, трагических и комических элементов, всевозможных фокусов, которые могли бы иметь успех. Произошла трансформация в театрализованность; все стили перемешались, что вообще типично для зрелой чувственной музыки. В известном смысле она стала, с одной стороны, чем-то вроде вагнеровского театра, а с другой — походила на всякую всячину, которую ставят на подмостках Radio City26.
«Не успели еще сойти формы меланиппидовской музыки, а Кинесий Афинский уже заблудился в своих причудливых поисках. Тимофей погружается в глубины импрессионизма и смелостью своих реалистических нововведений приводит в замешательство современников... Филемон из Киферы — далекий предшественник Р. Штрауса — в своей трагедии "Киклопы" доводит натурализм до подражания подлинному блеянию. Агафон создал хоровые песни с вымышленными сюжетами, в которых исполняются простые и очаровательные мелодии, переплетающиеся с бесконечными соло и дуэтами, — тщетные попытки достичь совершенства с помощью виртуозного исполнения и "внешних эффектов". Разумеется, не было недостатка и в пародистах... Уже Аристофан в своих комедиях создавал — причем с большим остроумием — карикатуры на музыкальный и литературный стили крупных мастеров. Его последователи — не что иное, как всего лишь наемные клоуны. Перед нами — явный дилетантизм, и этот дилетантизм просуществовал долго, потому что он забавлял публику в течение всего александрийского периода вплоть до музыкального возрождения, каким было плавное пение Средневековья»27.
