2015-05-06
716
на то, чтобы получить «как можно больше, дав в обмен как можно меньше». Это эгоистически-торгашеская солидарность, где рационалистически подсчитана выгода. Другая сторона имеет значение не столько как союзник, помощник, товарищ и не сама по себе, сколько как средство или орудие, с помощью которого можно получить какую-то услугу или удовольствие, извлечь пользу или выгоду. Вне ограниченного сектора договорного взаимодействия стороны могут оставаться в своей «частной жизни» либо абсолютно посторонними друг Другу, либо даже быть враждебными и антагонистическими по отношению друг к другу. Такова вкратце формула договорного отношения в терминологии вышесформулированных модальностей. По этому схематичному наброску мы можем теперь нарисовать живую картину договорных отношений. Картина эта хорошо известна. «Я согласен сделать для тебя то-то и то-то, и ты согласен сделать для меня то-то и то-то. Если ты не выполнишь свои обязательства, я тоже буду свободен от своих, а, кроме того, ты будешь вынужден испытать некоторые неприятные последствия своего несоблюдения договора». Стороны могут единодушно произносить классическую римскую формулу: «Do ut des, facie ut fades, do ut facies, facie ut des» («Даю, чтобы ты дал; служу, чтобы ты служил; даю, чтобы ты служил; служу, чтобы ты дал»9). Здесь стороны не сливаются в общее «мы», но каждый ощущает себя и поступает как независимая сторона, не принимающая в расчет ничьи интересы, кроме своих собственных. В этом смысле договорная группа более номиналистична и сингулярна и менее универсальна, чем семейственная группа. Вместо жертвенности и растворения личных интересов в коллективном «мы», здесь, при договорном отношении, присутствуют узы взаимовыгодной сделки.
|
|
|
Это значит, что отношения договорных сторон друг к другу оказываются чувственно эгоистическими — явно или скрытно, в умеренной или крайней, разумной или неразумной степени.
В результате подобного эгоизма реальное договорное отношение не может быть неписаным, неограниченным, не определенным до последних мелочей. Поскольку каждая сторона преследует собственные интересы, как правило, не может быть веры, доверия или уверенности в том, что одна из сторон не будет стараться использовать другую сторону, если их соглашение не будет подробно и точно согласовано. Более того: часто даже нет уверенности в том, что другая сторона не будет делать попыток
26. Семейственные, договорные и принудительные отношения 565
исказить договор в ущерб своему партнеру. Таким образом, составление и подписание контракта в присутствии свидетелей и нотариуса, удостоверяющих его подлинность, являются обычными атрибутами подобного соглашения. Поскольку при этом остается некоторое сомнение насчет искренности и честности другой стороны, нанимают экспертов или опытных юристов, чтобы они составили четкое соглашение и не оставили бы никакой лазейки, благодаря которой интересам данной стороны мог бы быть нанесен ущерб со стороны другой. Договорные отношения — это «рай» для юристов, их «хлеб с маслом», тогда как при семейственных отношениях не нужны ни адвокаты, ни нотариус, ни судья.
|
|
|
Таким образом, члены договорной группы всегда остаются во многом чуждыми друг другу. Они подписали договор и связаны только теми специфическими отношениями, которые предусмотрены договором. Во всех других отношениях они никак не связаны, они не знают друг друга да и знать не хотят. Предположим, некто вызывает водопроводчика, плотника или маляра, договаривается о работе, которую нужно сделать, и о том, сколько она будет стоить, — в этих рамках стороны связаны. Но во всех других аспектах, из которых складывается человеческая жизнь, они остаются чужими.
Из вышесказанного следует, что по сравнению с семейственными отношениями отношения договорные не только связывают стороны меньшим количеством уз (только теми, которые предусмотрены контрактом), но и сами эти узы, как правило, недолги, поскольку большинство договоров ограничены определенным сроком — день, неделя, месяц, год и т. д.
В противоположность этому семейственные отнои *ния в основном более устойчивы; они продолжаются всю жизнь, а то и
дольше.
Наконец, понятно, что в договорных отношениях стороны в значительной степени свободны друг от друга. Скажем, заключать или не заключать договор (речь идет о подлинных, а не псевдодоговорных отношениях, которые представляют собой всего лишь разновидность принудительных отношений) зависит от воли индивида, и так как условия, на которых он становится участником договора, тоже зависят от него, он в значительной степени свободен — по крайней мере, внешне. И, поскольку при подлинно договорных отношениях положение индивида до заключения контракта таково, что он может позволить себе вы-
Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений «26 Семейственные, договорные и принудительные отношения
бор, в рамках договорной группы ему предоставлена достаточно широкая возможность проявления своей личной свободы.
Договорные отношения составляют в различных формах и пропорциях заметную часть сети социальных отношений внутри многих самых разнообразных социальных групп, начиная с «работодателей и работников», «покупателей и продавцов», «владельцев и арендаторов» и кончая многочисленными религиозными, политическими, государственными, профессиональными, образовательными, художественными, научными и даже семейными группами и объединениями. Так было в прошлом, так есть и в настоящем.
С. Принудительный (Compulsory) тип. Его главная особенность в том, что он антагонистичен по своей природе и в силу этого имеет много разновидностей. Он может быть максимально интенсивным, когда речь идет об истреблении другой стороны, и менее интенсивным, когда одна сторона приносит другой страдания, ущерб или облагает ее поборами. Сфера его действий может охватывать весь круг жизни или только небольшой его сектор. Соответственно, как и семейственные отношения, принудительные могут быть всеобъемлющими или весьма ограниченными, охватывающими один небольшой сектор взаимодействия. Примерную картину принудительного отношения можно изобразить следующим образом.
Когда одна из взаимодействующих сторон навязывает другой определенную манеру поведения, определенные обязанности и функции (вопреки желаниям и склонностям этой другой стороны и субъективно и объективно не ради ее благополучия) и заставляет выполнять их только с помощью физического и психологического принуждения, то такое социальное взаимоотношение принудительно по своей сути. Связь, соединяющая стороны и удерживающая их от разрыва, и является принуждением. Оно может принимать разные формы — от чисто физического насилия, причинения разного рода физических увечий и мучений вплоть до более сложного психосоциального принуждения: например, лишения еды, жилья, свободы передвижения и т. п. Сюда же можно отнести угрозы расправиться с близкими людьми: женой, мужем, детьми, друзьями и т. д.
|
|
|
Отношения господина и раба, палача и приговоренного к казни, победителя и побежденного, деспотического правительства и подданных государства, грабителя и его жертвы, вора и обворованного — вот яркие примеры этого типа отношений.
Особый случай представляют псевдосемейственные и псевдодоговорные отношения. Под псевдосемейственными понимаются такие отношения, когда более сильная сторона создает иллюзию семейственности — рядится в ее одежды, использует соответствующие выражения, как, например: «это сделано из отеческих побуждений», «ради твоего блага» и т. п., тогда как на самом деле интересы и благополучие более слабой и подавляемой стороны вообще не принимаются в расчет, а принуждение и причиняемые страдания никоим образом не служат
ей во благо,
Под псевдо-договорными понимаются такие отношения, когда слабейшая сторона вступает в соглашение будто бы по собственной воле, а фактически делает это, не имея иного выбора. Так что «свободное соглашение» оказывается всего лишь видимостью подлинно свободного выбора.
В отличие от семейственных и договорных отношений принудительные отношения отмечены следующими чертами.
1) Они внутренне антагонистичны.
2) Они лишают всякой свободы угнетенную сторону и в то же время предоставляют угнетающей стороне свободу (понимаемую как возможность делать что угодно) иногда гораздо большую, чем та, которую предоставляют обеим сторонам договорные отношения.
|
|
|
3) Соответственно при чисто принудительных отношениях стороны остаются чуждыми друг другу в гораздо большей степени, чем при любых вышеописанных отношениях. И не только чуждыми, но зачастую и негативно оценивающими друг друга, что еще хуже, чем просто отчужденность. Для жестокого хозяина раб — это всего лишь орудие, иногда даже нечто * большей степени «нечеловеческое», чем его тягловый гкот. Б лучшем случае — особый вид животного. С другой стороны, угнетатель тоже остается чуждым для угнетенного. Он воспринимается не как личность, способная понимать, чувствовать, вступать в душевное общение, а исключительно как орудие подавления, жестокое, бесчеловечное, несговорчивое, несправедливое — своего рода «кнут», который только причиняет боль и мучает. Между сторонами — человеческими существами и личностями нет никакого моста для подлинного взаимопонимания. Нет никакого взаимного единения и никакого «мы», кроме того, что существует чисто внешне, механически — например, между безжалостным наездником и лошадью. Внутренний мир одной сторо-
