ФИДЕИЗМ—ФИЗИКА

большевизма». Организованный Ф. с этой целью католич. «Центр Дон Витал» и журн. «A ordem» до наст, времени являются воинствующими органами католич. церкви в Бразилии. Как политич. деятель Ф. выступал против демократии и, в частности, та­ких ее институтов, как всеобщее избират. право.

Соч.: Pascal ed inquictacao nioderna, R. dc J., 1922.

Лит.: История философии, т. 5, М., 1961, с. 762—67.

ФИДЕИЗМ (франц. fideisme, от лат. fides — вера) — утверждение приоритета веры над разумом, характерное для религ. мировоззрений, опирающихся на откровение.

ФЙДДЕР (Fidler), Конрад (23 сент. 1841—3 июня 1895) —нем. эстетик, основоположник формалистнч. «теории видения» и «формотворчества» (Gestaltung). Осн. соч.; «Об оценке произведений изобразит, искус­ства» («Uber die Beurtheilung von Werken der bil-den Kunst», Lpz., 1876), «Современный натурализм и художественная правда» («Moderner Naturalismus und kiinstlerische Wahrheit», Lpz., 1881), «О проис­хождении художественной деятельности» («Tiber den Ursprung der kunstlerischen Tatigkeit», Lpz., 1887). Согласно Ф., иск-во есть средство, с помощью к-рого человек «желает выйти из своего положения одиноче­ства и снова приобрести связь с природой» с тем, что­бы преодолеть хаос чувств, впечатлений, получаемых от действительности, раскрыть «космический смысл в этом хаосе» и в конечном итоге «духовно овладеть миром». Это осуществляется через развитие «виде­ния», к-рое полученные нами впечатления может «поднять на высоту определенности и чистоты». Такую форму видения в изобразит, иск-ве Ф. наз. «абсо­лютным зрением» (по аналогии с муз. термином «абсо­лютный слух»). В основе его лежит «чистое созерца­ние», очищенное от всякой логической, моральной и т. п. примеси и ведущее к познанию «чистой формы» предметного мира («формы бытия», в отличие от «фор­мы восприятия», по терминологии друга и последо­вателя Ф. скульптора А. Хильдебранда, развивавше­го его идеи на материале скульптуры,— см. А. Хпль-дебранд, Проблема формы в изобразительном искус­стве, М., 1914). Воссоздание этой «чистой формы» и является задачей иск-ва. Ф. выступал как против натурализма, так п против импрессионизма. Идеалом его было творчество Г. Маре в живописи, А. Хиль­дебранда в скульптуре, пытавшихся возродить «боль­шое искусство» классич. эпох. Теория Ф. послужила филос. основой формалистнч. «науки об искусстве» Вёлъфлина и его школы.

С о ч.: Schriften iibcr Kunst, Lpz., 1896; [2 Aufl.], Bd 1—2, Munch., 1913—14.

Лит.: Konnerth H., Die Kunsttheorie C. Fiedlers, Munch., 1909; Faensen H., Die bildnerische Form. Die Kunstauffassungen K. Fiedlers..., В., 1965. И. Маца. Москва.

ФИЗИКА (греч. тафи01ха — наука о природе, от tpuoig — природа) — комплекс науч. дисциплин, изу­чающих общие свойства структуры, взаимодействия и движения материи. В соответствии с этими задачами совр. Ф. весьма условно можно подразделить на три больших области — структурную Ф., физику взаимодействий (Ф. поля) и Ф. д в и ж е-н и я (механику).

Науки, образующие структурную Ф., довольно четко различаются по изучаемым объектам, к-рыми могут быть как элементы структуры вещества (эле­ментарные частицы, атомы, молекулы), так и более сложные образования (плазма, кристаллы, жидкости, звезды). По мере открытия новых уровней структуры и состояний вещества объектная область структурной Ф. расширяется. Сейчас она охватывает все известные уровни строения вещества — от элементарных частиц до галактик.

Ф. взаимодействий, основанная на представлении о поле как материальном носителе взаимодействия, де-

лится на четыре отдела, соответственно четырем изве­стным видам взаимодействий (сильное, электромагнит­ное, слабое, гравитационное).

Ф. движения (механика) включает в себя классиче­скую (ньютонову) механику,релятивистскую (эйнштей­новскую) механику, нерелятивистскую квантовую механику и релятивистскую квантовую механику.

Особое место в совр. системе физпч. наук занимает с т а т и с т и ч. Ф., представляющая собой теорию поведения ансамблей — совокупностей большого ко­личества частиц (см. Статистические и динамические закономерности). Будучи основана на определ. пред­положениях о структуре ансамблей и характере вза­имодействия и движения частиц ансамбля, статистич. Ф. сочетает в себе черты всех трех осн. областей Ф. Ее методы применяются во всех разделах Ф.

При решении конкретных физич. задач вопросы, связанные с выяснением структуры, взаимодействия и движения, тесно переплетаются. Так, Ф. атома, бу­дучи разделом структурной Ф., необходимо включает в себя конкретные представления о характере движе­ния и взаимодействия образующих атом частиц — ядра и электронов, т. е. может рассматриваться с т. зр. и Ф. взаимодействий и Ф. движения. Тем не менее приведенное подразделение комплекса фпзич. наук имеет определ. смысл, ибо выявляет те осн. категории, к-рые играли роль общих методология, средств пост­роения физич. картины мира на всех этапах исто­рии Ф.

Изложенная т. зр. на предмет Ф. не является единственной. Часто Ф. определяют как науку о таких формах материи («первичных», «элементарных»), к-рые входят в состав любых материальных систем, о структуре этих форм, их взаимодейст­вии и движении. В этом случае структуру самой Ф. опреде­ляют, исходя из многообразия исследуемых в ней форм ма­терии и характерных для них видов движения (Ф. атома, Ф. твердого тела, Ф. тяготения, Ф. колебаний и т. д.), и спе­циально выделяют такие ее разделы, к-рые охватывают все многообразие явлений, происходящих при нек-рых определ. условиях,— Ф. низких температур, Ф. сверхвысоких давле­ний и т. п. (подробнее о др. подходах к определению предмета Ф.— см. И. В. Кузнецов, К вопросу об определении предмета совр. Ф., в кн.: Нек-рые философские вопросы естествозна­ния, М.. 1957; С. И. Вавилов, Физика, Собр. соч., т. 3, М., 1956, с. 148—64; А. Ф. Иоффе, Физика, БСЭ, 2 изд., т. 45, М., 1956; Физика, в кн.: Физический энциклопедический словарь, т. 5, М., 1966).

Обладая наиболее развитыми математическими и экспериментальными средствами исследования, Ф. занимает ведущее место среди естеств. наук. Ее пред­ставления, результаты и методы используются всеми без исключения естеств. пауками. Это приводит к образованию многочисленных «стыковых» дисциплин (геофизика, физич. химия, химич. Ф., астрофизика, биофизика и т. п.). Сама же Ф. вырабатывает свои средства с помощью философии (методологич. сред­ства), математики (матем. аппарат физич. теорий) и техники (экспериментальные средства), оказывая обратное влияние на развитие этих областей знания.

Уже в глубокой древности возникли зачатки зна­ний, впоследствии вошедшие в состав Ф. и связанные с простейшими представлениями о длине, тяжести, движении, равновесии и т. п. В недрах греч. натур­философии сформировались зародыши всех трех частей Ф., однако сначала на первом плане стояла Ф. дви­жения, понимаемого в самом широком смысле —как изменение вообще. Взаимодействие отд. вещей трак­товалось наивно-антропоцентрически (напр., мнение об одушевленности магнита у Фалеса). Подробное рас­смотрение проблем, связанных с анализом движения как перемещения в пространстве, впервые было осу­ществлено в знаменитых апориях Зенона Элейского. В связи с обсуждением структуры первоначал зарож­даются и конкурируют концепции непрерывной де­лимости до бесконечности (Анаксагор) и дискретности, существования неделимых элементов (атомисты). В этих концепциях закладывается понятийный базис

324 ФИЗИКА

будущей структурной Ф. В связи с задачами анализа простейшей формы движения (изменения по месту) возникают попытки уточнения понятий «движение», «покой», «находиться в...», «место», «время», «движе­ние», «пустота». Результаты, полученные на этом пути, образуют основу понятийного аппарата будущей Ф. движения — механики. При сохранении антропо­морфных тенденций у атомистов четко намечается понимание взаимодействия как непосредств. столк­новения осн. первоначал — атомов. Полученные умо-зрит. путем достижения греч. натурфилософии вплоть до 16 в. служили единств, средствами построения кар­тины мира в науке. Матем. средства (в основном гео­метрические) служили при этом лишь для описания наблюдений и иллюстрации словесных рассуждений. Эксперимент существовал лишь в виде отд. зачатков (эмпирики).

Превращение Ф. в самостоят, науку обычно связы­вается с именем Галилея. Осн. задачей Ф. он считал эмпприч. установление количеств, связей между характеристиками явлений и выражение этих связей в матем. форме с целью дальнейшего исследования их матем. средствами, в роли к-рых выступали геомет-рич. чертежи и арнфметич. учение о пропорциях. Использование этих средств регулировалось сформу­лированными им осн. принципами и законами (прин­цип относительности, принцип независимости действия сил, закон равноускоренного движения и др.). Дости­жения Галилея и его современников в области Ф. движения (Кеплер, Декарт, Гюйгенс) подготовили почву для работ Ньютона, приступившего к оформле­нию целостного предмета механики в систему понятий. Продолжая методологич. ориентацию на принципы, а не на скрытые причины (hypothesis non lingo), Ньютон сформулировал три закона (аксиомы) дви­жения и вывел из них ряд следствий, трактовавших­ся прежде как самостоят, законы. Ньютоновские «Математические начала натуральной философии» подвели итоги работы по установлению смысла и ко­личеств, характеристик осн. понятий механики — «пространство», «время», «масса», «количество движе­ния», «сила». Для решения задач, связанных с дви­жением, Ньютон (вместе с Лейбницем) создал диффе­ренциальное и интегральное исчисления, одно из самых мощных матем. средств Ф. Начиная с Ньютона и вплоть до конца 19 в. механика трактуется как об­щее учение о движении (понимаемом как перемещение в пространстве) п становится магистральной линией развития Ф. С ее помощью строится Ф. взаимодействий, где конкурируют концепции близкодействия и даль­нодействия. Потребности концепции близкодействия вызвали к новой жизни антич. представления об эфире (Декарт). Успехи небесной механики, основан­ные на ньютоновском законе всемирного тяготения, способствовали победе концепции дальнодействия (согласно к-рой гравитац. взаимодействие между частицами вещества осуществляется мгновенно и непосредственно через пустоту с помощью дальнодей-ствующих сил). По образцу теории тяготения строи­лась и Ф. взаимодействий в области электричества и магнетизма (Кулон).

Успехи гидродинамики (Бернулли, Эйлер) способ­ствовали внедрению в Ф. идей непрерывности на ос­нове представлений о невесомых жидкостях (флюи­дах). Как флюиды трактовались электричество, маг­нетизм и теплота. Юнг и Френель развивали теорию света как волн в непрерывном эфире, также рассмат­ривавшемся как флюид. Начиная с Дальтона, введ­шего понятие атомного веса, атомистика отделяется от философии, а химия обретает статус фундаменталь­ной науки. Представления об атомах и молекулах, перенесенные из химии в Ф., постепенно вытеснили невесомые флюиды. Юнг (1816) дал первую количеств.

оценку размеров молекулы. Усилиями Бернулли, Клаузпуса, Максвелла была построена (в опоре на статистпч. представления) кинетич. теория газов, дальнейшее развитие к-рой Больцманом и Гиббсом позволило объяснить тепловые явления без помощи теплорода.

С Фарадея начинается интенсивное развитие Ф. электричества и магнетизма на основе идеи близко­действия. Переход от электростатики к электродина­мике (Фарадей, Эрстед, Ампер) позволил объединить электрические и магнитные явления. Фарадеевские представления о поле как особом состоянии эфира были оформлены Максвеллом в строгую матем. тео­рию, к-рая с единой т. зр. трактовала электрические, магнитные и оптпч. явления.

К концу 19 в. Ф. представляла собой развитый комп­лекс дисциплин, объединенных идеей сохранения и превращения энергии (см. Сохранения принципы). Мн. ученым Ф. казалась принципиально завершенной наукой. Фнлос. фоном ее было механистич. мировоз­зрение, представлявшее собой синтез атомизма с докт­риной лапласовского детерминизма. Вероятностные представления статистпч. Ф. трактовались как все­цело обусловленные незнанием точных значений на­чальных импульсов п координат частиц, составляющих ансамбль. Электромагнитные явления многими еще не считались автономными — усилия большинства ученых были направлены на сведение их к механич. явлениям путем построения хитроумных моделей эфира.

Внутр. противоречия, возникшие при теоретич. объяснении результатов нек-рых опытов в рамках класснч. картины мира, привели к возникновению новых, неклассич. направлений релятивистской и квантовой Ф. Релятивистская Ф., возникшая из не­обходимости объяснить отрицат. результат опыта Майкельсона (спец. относительности теория) и фак­та равенства инертной и тяжелой массы (общая теория относительности), стала Ф. быстрых движений и силь­ных гравитац. полей. Квантовая теория, появивша­яся в связи с парадоксами объяснения наблюдаемого распределения энергии в спектре излучения абсолют­но черного тела (Планк, 1900) явлениями фотоэф­фекта (Эйнштейн, 1905) и противоречиями планетар­ной модели атома (Бор, 1913), стала общей теорией взаимодействия и движения микрообъектов. В связи с этим претерпела радикальные изменения вся физич. картина мира. В Ф. движения спец. теория относи­тельности (Эйнштейн, 1905) сделала ненужным пред­ставление об эфире как абс. системе отсчета. Это дало возможность и в Ф. взаимодействий отказаться от эфира и приписать полю самостоят, существование.

Сначала теоретически, а затем экспериментально и промышленно (ядерная энергетика) установленные связь массы и энергии (Е=тс²), а также зависимость массы движущегося тела от скорости его движения покончили с резким противопоставлением материи и движения, характерным для классич. Ф. Постулат о постоянстве скорости света во всех инерциальных системах отсчета и распространение принципа отно­сительности на электромагнитные явления показали относительность количеств, определенности прост­ранственных и врем, промежутков. Это привело к понятию единого четырехмерного пространственно-врем. континуума и ликвидировало разобщенность понятий пространства и времени, свойственную клас­сич. механике. Общая теория относительности (Эйн­штейн, 1916), интерпретировавшая поле тяготения как искривление пространства-времени, обусловленное наличием материи, перекинула еще один мост от ма­терии п движения к взаимодействию.

Создание в 20-х гг. 20 в. квантовой механики, ос­нованной на представлении о дискретной природе дей-

ФИЗИКА

ствия (существование миним. кванта действия %) (Бор, Борн, Гейзенберг, де Бройль, Шрёдингер, Пау­ли и др.), привело к дальнейшему изменению представ­лений о движении и взаимодействии, сделав невоз­можным применение понятия траектории к анализу движения микрообъектов. Релятивистская квантовая механика (Дирак, Паули, Гейзенберг, В. А. Фок, Дайсон, Р. Фейнман, Ю. Швингер и др.), наряду с пространств.-врем, перемещением элементарных час­тиц, сохраняющим их тождественность п регулируе­мым законами сохранения энергии и импульса, стала рассматривать их взаимопревращения (см. Микро­частицы). Все эти, как и др. законы сохранения, являются в совр. Ф. следствиями общих свойств сим­метрии пространства-времени п взаимодействий.

В области структурной Ф. квантовые представле­ния привели к тому, что концепция абсолютно эле­ментарных, неделимых единиц структуры — атомов, уступила место представлениям об относительности понятий элементарности и сложности, о чем в свое время говорил еще Ленин. Релятивистская кванто­вая теория поля, объединив в едином понятии кванто­ванного поля понятия частицы и поля, преодолела резкое противопоставление пространств, дискрет­ности вещества (взаимодействующих частиц) и про­странств, непрерывности поля (переносчика взаимо­действия), характерное для класснч. Ф. и сохранив­шееся в нерелятивистской квантовой механике. Из­менились и др. связи структурной Ф. с Ф. взаимодей­ствий. В классич. Ф. (включая релятивистскую) ре­зультаты взаимодействия целиком определялись пространств.-врем, структурой взаимодействующих объектов (координатами и скоростями — для частиц, напряженностью или потенциалом в каждой точке пространства и законом изменения их во времени — для полей). Знание характеристик элементов структу­ры позволяло определить состояние системы в целом. Т. о., Ф. взаимодействий была логически вторичной по отношению к структурной Ф.

В современной квантовой Ф. дело обстоит наобо­рот — на первый план выдвинулась Ф. взаимодей­ствий и ответ на вопрос о строении микрообъектов определяется результатами взаимодействия данной микрочастицы с другими. В связи с этим существенно изменились требования к способу задания состояния микрообъектов в теории. Во-первых, волновая функ­ция относится к системе в целом. Во-вторых, энер­гетически-импульсные характеристики микрообъектов (потенциальные характеристики их взаимодействия) в квантовой механике являются логически равноправ­ными и, что особенно важно, независимыми по отно­шению к их пространств.-врем, характеристикам. Наиболее отчетливо логич. первичность взаимодей­ствия по сравнению с пространств.-врем, структурой проявляется в Ф. элементарных частиц. Если в Ф. атома и атомного ядра характеристикам взаимодей­ствия еще могут быть сопоставлены пространств.-врем, модели взаимодействующих объектов (типа боровских орбит, распределения плотности заряда в атомах, различных моделей ядра), дающие нек-рую пространств.-врем, картину механизма взаимодей­ствия, то в Ф. элементарных частиц это можно сделать в гораздо меньшей степени. Элементы структуры ато­ма (ядро и электроны) и атомного ядра (протоны п нейтроны) еще могут считаться существующими «в недрах» исходных частиц до взаимодействия, к-рое приводит лишь к перераспределению этих элементов. Элементарные частицы до взаимодействия могут рас­сматриваться состоящими из двух элементарных час­тиц лишь весьма условно. Это находит свое выражение в понятии «виртуальности» элементов структуры эле­ментарных частиц: виртуальные частицы как эле­менты структуры реальных элементарных частиц

характеризуют лишь возможные результаты порож­дения новых реальных элементарных частиц при вза­имодействии исходных реальных частиц. Еще более виртуальными являются т. н. квазичастицы в Ф. полупроводников и Ф. твердого тела, позволяющие трактовать возбуждение состояния макротел как результат существования, движения и взаимодей­ствия квазичастпц. Как п многие другие модельные представления, квазпчастицы служат для теоретич. объяснения макроскопически наблюдаемых явлений в твердых и жидких телах. Т. о., совр. теория струк­туры элементарных частиц приобретает существенно дннамич. характер. По сути дела, современная кван­товая Ф., вскрыв ограниченность пространств.-врем, описания микромира на языке классич. понятий коор­динаты и скорости, дала более глубокое его описание на языке ф-функции и ограничила свои задачи опи­санием и предсказанием всех возможных макроскопи­чески наблюдаемых результатов взаимодействия. Эта черта совр. Ф., считающаяся мн. учеными временной, наиболее ярко проявляется в формализме s-матрицы, представляющем собой физич. воплощение кпберне-тич. идей «черного ящика».

Совр. Ф. взаимодействий значительно расширила свою объектную область, включив в рассмотрение, наряду с гравитационными и электромагнитными, сильные (ядерные) и слабые (|3-распадные) взаимодей­ствия, проявляющиеся только в микромире. Факт наличия четырех существенно различных видов вза­имодействий постоянно поддерживает зародившиеся еще в классич. Ф., но пока безуспешные стремления построить общую теорию поля.

В статнстич. Ф., куда также проникли квантовые идеи о движении и взаимодействии, оформляется в самостоят, ветвь статистич. Ф. процессов (физич. кинетика).

Достижения Ф. в 20 в. значительно повлияли иа конкретные представления о смысле таких филос. категорий, как материя, движение, пространство и время. К числу фундаментальных достижений совр. Ф., имеющих общефилос. значение, относится также установление принципа относительности свойств ма­териальных объектов. Это связано с последоват. уче­том в понятийном аппарате теории роли материального окружения объекта (в первую очередь измерит, при­бора п системы отсчета) в деле определения этих свойств. Классич. Ф. считала свойства, обнаружива­емые при измерении, присущими объекту и только ему (принцип абсолютности свойств). Уже теория отно­сительности вскрыла количеств, относительность та­ких свойств объектов, как длина, время жизни, масса, зависящих, как оказалось, не только от самого объ­екта, но п от системы отсчета. Отсюда следовало, что количеств, определенность свойств объекта должна быть отнесена не к нему «самому по себе», а к системе «объект-}- система отсчета», хотя носителем качеств, определенности свойств по-прежнему оставался сам объект. Квантовая теория пошла еще дальше в этом направлении, выдвинув идею дополнительности (см. Дополнительности принцип). Существование допол­нит, свойств, не объяснимое с т. зр. принципа абсо­лютности свойств, получает естеств. объяснение с помощью принципа относительности свойств. С т. зр. последнего, термин «свойство объекта» следует рас­сматривать в плане «виртуальности» — как характе­ристику потенциальных возможностей объекта, к-рые реализуются только при наличии второго объекта, взаимодействующего с первым. С квантовой Ф. свя­зано также гораздо более широкое понимание при­чинности, опирающееся на отказ от характерного для классич. Ф. предположения, что в основе статис­тич. закономерностей всегда лежат однозначно опре­деленные дннамич. закономерности.

326 ФИЗИКА

В концептуальных рамках релятивистской и кван­товой теорий развитие Ф., для к-рого характерны все более последоват. отказ от применимости классич. представлений «в малом», все более абстрактная ха­рактеристика состояния, все меньшая наглядность, продолжается и в наст, время. Принципы и представ­ления этих теорий служат фундаментом как для ре­шения прикладных физико-технических п пром. задач (строительства ускорителей, реакторов, термоядер­ных установок и атомных электростанций), так и для формирования новых представлений о структуре, взаимодействии и движении при экстраполяции прин­ципов на новые объектные области — в квантовой радиофизике, Ф. полупроводников, Ф. сверхпрово­димости, Ф. плазмы, астрофизике и т. д. Задача син­теза релятивистских и квантовых принципов является одной из основных и до сих пор не решенных задач Ф. элементарных частиц, представляющей передний крап современной теоретической и экспериментальной Ф.

В области экспериментальной Ф. осн. проблемы со­стоят, с одной стороны, в осуществлении целенаправ­ленных экспериментов по проверке гипотез о структу­ре, строении и взаимодействии элементарных частиц, выдвигаемых физиками-теоретиками. С др. стороны, ведется поиск технпч. средств, к-рьте позволили бы проверить справедливость квантовых п релятивист­ских принципов на новой объектной области, ранее не доступной экспериментальному изучению (экспе­рименты с частицами высоких энергий — встречные пучки, космич. лучи).

В теоретич. Ф. осн. круг собственно физпч. проб­лем связан с исследованием формальной структуры матем. аппарата, используемого в теории (попытки аксиоматизации теории поля, вопросы сходимости ряда в теории возмущений и т. п.). Осн. методами, используемыми в новейшей теоретич. Ф., являются теория поля, метод s-матрицы и теория групп. Они различаются как выбором матем. аппарата, так п предъявляемыми к нему требованиями. В теории поля, использующей для построения матем. моделей аппарат алгебры операторов в гильбертовом простран­стве, упор делается на строгое матем. осмысливание теории, а не на детальное сравнение с опытом. В основе метода s-матрицы лежит матем. аппарат теории функ­ций комплексного переменного. Оперирование матем. аппаратом производится без опоры на наглядные мо­дельные представления, на основе аксиоматпч. требо­ваний, предъявляемых к матем. характеристикам s-матрицы (аналитичность, унитарность и т. д.), свя­зывающей состояния до и после взаимодействия. Этот метод в его совр. виде занимает промежуточное положение между случаем, когда создание строгой теории признается более важным (как в теории поля), нежели использование ограниченных и формальных методов (как в теории групп), и случаем, когда поиск ведется вне рамок к.-л. единой методнч. концепции путем простого подбора тех или иных моделей с пос­ледующим отбрасыванием неудачных вариантов (как в ядерной Ф.).

Методы теории групп, основанные на учете связи типа симметрии состояния физич. объектов с инва­риантами групп преобразований, позволили построить ряд абстрактных теорий симметрии сильно взапмодей* ствующих частиц (адронов) — теорию 5Е/₃-симмет-рии, 5£/_в-симметрпи и т. п. Эти теории не используют никаких модельных представлений п опираются толь­ко на отвлеченные свойства групп. Будучи основаны на глубоких матем. идеях, подобно теории поля, ме­тоды теории групп, в отличие от нее, покоятся на проч­ной экспериментальной основе. Однако, выделяя только те аспекты природы, к-рые удается понять в рамках абстрактной симметрии, эти методы не дают возможности осмыслить численные значения времени

жизни частиц п характер их взаимодействий. Поэтому громадный объем экспериментальных фактов (в т. ч. все, относящиеся к легким частицам — лептонам) находится вне поля зрения этих методов. Все три упо­мянутых метода остаются слишком ограниченными, отрывочными и неопределенными и поэтому рассмат­риваются ведущими физиками как предварит, дости­жения на пути к более общей теории, способы пост­роения к-рой пока не ясны.

Методологпч. проблемы новейшей Ф. так или иначе связаны с анализом роли матем. аппарата в построе­нии фпзич. теорий. Это обусловлено существ, отли­чием характера использования математики в совр. Ф. В классич. Ф. теория обслуживала эксперимент, а матем. язык служил лишь рафинированным сред­ством описания эмпирич. связей п объяс­нения их с помощью разного рода моделей (напр., как в случае отношения эмпирич. законов Бойля— Мариотта, Шарля и Гей-Люссака к распределению Максвелла, основанному на атомно-молекулярной модели строения вещества). Совр. Ф. отличается ши­роким использованием математической гипотезы как метода исследования (хотя сам этот метод зародился уже в классич. Ф.), причем часто без опоры на модельные представления, руководствуясь почти исключительно матем. требованиями к характеру осн. уравнений. Это выдвигает теоретич. уровень ис­следования на первое место по сравнению с эмпири­ческим, за к-рым остаются только функции контроля— принципиальная проверка п количеств, уточнение результатов, полученных с помощью матем. гипотезы на теоретич. уровне. В случае успеха существование объектов или их характеристик, предположенное на теоретич. уровне, подтверждается эмпирически, что приводит к открытию новых частиц или эффектов. Именно таким путем были открыты в Ф. позитрон (первоначально предсказанный теоретически на ос­новании интерпретации результатов решения урав­нения Дирака)., несохраненне четности в слабых вза­имодействиях (опыты By по проверке гипотезы Ли и Янга), Q~-мезон (на основании предсказания теории 5Г/₃-симметрии).?яд объектов, возможность существо­вания к-рых следует из нек-рых матем. гипотез, до спх пор экспериментально не обнаружены — гра-витац. волны (их существование вытекает из интер­претации результатов определ. способа решения урав­нений общей теории относительности), монополь Дирака (изолированный магнитный полюс, существу­ющий согласно интерпретации одного из вариантов матем. оформления электродинамики), кварки (ги-потетич. суперэлементарные частицы) и др.

Методологпч. тенденция, идущая от классич. Ф., предписывает искать для каждого матем. выражения, фигурирующего в теории, соответствующий ему фраг­мент физпч. реальности. Эта тенденция может быть названа онтологической, ибо в ней в качестве прин­ципа интерпретации провозглашается своеобразный принцип параллелизма между матем. формой и физич. содержанием теории. Согласно этому принципу, ма­тем. аппарат теории непосредственно отражает (изо­морфно или гомоморфно) объекты, свойства и отно­шения реального мпра как таковые, так что матем. символы являются знаками элементов реальности, а структура матем. выражений воспроизводит струк­туру реального мпра фпзич. объектов и их взаимо­действий.

С этой методологпч. тенденцией в совр. Ф. успешно конкурирует тенденция к эмпирич. интерпретации матем. аппарата фпзич. теории. Принцип такой ин­терпретации иногда называют «началом принципи­альной наблюдаемости». При эмпирич. интерпретации матем. символы теории трактуются как обозначающие результаты реальных эмпирич. процедур, причем

ФИЗИКА—«ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЙ ИДЕАЛИЗМ» 327

физич. смыслом обладают далеко не все из символов. Нек-рые ыз них, служащие промежуточным средством для вычислений, не получают никакой интерпрета­ции и рассматриваются как вспомогательные. После-доват. приверженцы эмпирич. интерпретации един­ственно достаточным условием истинности физич. тео­рии считают ее способность к предсказаниям, оправ­дывающимся на опыте, и не делают нз факта успеш­ности подобных предсказаний вывода о сходстве структуры матем. аппарата теории со структурой реальности. Наиболее последовательно принцип эмпи­рич. интерпретации осуществляется совр. Ф. в мето­де s-матрпцы.

Выражением борьбы тех же принципов интерпрета­ции является полемика вокруг интерпретации кван­товой механики (точнее, ее матем. аппарата). Так, 1|)-функция, задающая состояние микрообъектов, ин­терпретируется сторонниками онтологич. интерпре­тации (Д. Бом, Л. де Бройль, А. Яноиш и др.) как отображение нек-рого объективно существующего волнового поля. Сторонники же эмпнрич. интерпре­тации (копенгагенская школа и ее разновидности) считают ф-функцию лишь промежуточным средством расчета результатов реальных экспериментов.

С проблемой интерпретации в совр. Ф. тесно свя­зана проблема реальности — проблема принципов построения картины мира. Обычно эту картину стро­ят на базе принципов оитологнч. интерпретации — путем онтологизации матем. аппарата теории (именно так появились в совр. Ф. представления о двойствен­ной корпускулярно-волновой природе микрообъек­тов, о кварках и т. п.). При этом изменение вида ис­пользуемого в теории матем. аппарата влечет за собой изменение онтологич. представлений. Иногда онто-логизируются не матем. выражения, а модельные пред­ставления, управляющие оперированием с этими вы­ражениями (как, напр., в ядерной Ф.). Полученная подобным способом фпзич. картина мира считается об­разом реальности, лежащей на ненаблюдаемом уров­не. Сторонники эмпирич. интерпретации склоняются к тому, чтобы употреблять термин «реальность» и конкретизировать его смысл только на эмпирич. уров­не исследования, принципиально отказываясь прида­вать онтологич. смысл гипотезам о характере не­посредственно не наблюдаемых объектов. Промежу­точной является позиция М. Борна, считающего образами реальности инварианты, фигурирующие в матем. аппарате теории.

Поиск «сумасшедших идей», столь актуальный в совр. Ф., ст. зр. проблемы реальности представляет собой проблему существенно новых принципов по­строения физич. картины мира, к-рые позволили бы придать теории элементарных частиц логич. замкну­тость и полноту. Большинство ученых считает, что принципов квантовой механики и теории относитель­ности недостаточно для осуществления этой цели. Однако отсутствие ощутимых успехов в преодолении этой недостаточности вынуждает при решении конк­ретных задач до сих пор ограничиваться лишь незна­чит, модификациями квантово-релятнвистского кон­цептуального аппарата, не затрагивающими его прин­ципиальных основ.

Лит.: Дюгем П., Физич. теория, ее цель и строение, пер. с франц., СПБ, 1910; П л а н к М., Физич. очерки, пер. с нем., М., [1925]; Гейзенберг В., Филос. проб­лемы атомной Ф., пер. Lc англ.], М., 1953; его же, Ф. и философия, пер. с нем., М., 1963; Кудрявцев П. С, История Ф., [2 изд.], т. 1—2, М., 1950; Л а у э М., История Ф., пер. с нем., М., 1956; Нильс Бор и развитие физики. Сб. [ст.], М., 1958; Очерки развития осн. физич. идей. Сб. ст., М., 1959; Филос. вопросы совр. физики. Сб. ст., М., 1959; Бор Н., Атомная Ф. и человеч. познание, пер. с англ., М., 1961; Бройль Л. д е, По тропам науки, пер. с франц., М., 1962; его же, Революция в Ф., пер. с франц., 2 изд., М., 1965; Теоретич. физика 20 века. М., 1962; Над чем думают физики, вып. 1—4, М., 1962—65; Развитие совр. Ф. Сб. ст.,

М., 1964; Б орн М., Ф. в жизни моего поколения. Сб. ст.,
М., 1963; Филос. проблемы Ф. элементарных частиц, М.,
1963; Спасский Б. П., История Ф., ч. 1—2, М., 1963 — 64;
Эйнштейн А., Ф. и реальность. Сб. ст., пер. с
нем. и англ., М., 1965; Ландау Л. Д., Лифшиц Е. М.,
Теоретич. физика, 2 изд., т. 1—9, М., 1965; Фейнмановские
лекции по Ф., [пер. с англ.], вып. 1—8, М., 1965 — 66; Куз­
нецов Б. Г., Развитие физич. идей от.Галилея до Эйн­
штейна в свете совр. науки, 2 изд., М., 1966; Эйнштейн А.,
Инфельд Л., Эволюция Ф., пер. с англ., 4 изд., [М.],
1966; Campbell N. R., Physics. The elements, Cam]).,
1920; Lenzen V. F., The nature of physical theory, N. Y.,
1931; Bridgman P. W., The nature of physical theory,
Princeton, 1936; Planck M., The philosophy of physics,
N. Y., [1936]; Stebbing L. S., Philosophy and the phy­
sicists, L., [1937]; Frank Ph., Between physics and phi­
losophy, Camb., 1941; D est ouches J. L., Principes
foundamentaux de physique theorique, P., [1942]; Lindsay
R. В., Margenau H., Foundations of physics, [5 ed.],
N.Y.—L., [1947]; Eddington A., The philosophy of
physical science, Camb., 1949; Margenau H., The nature
of physical reality, N.Y., 1950; Destouches-Fev-
rier P., La structure des theories physiques, P., 1951;
Wcizsacker C. F. von, Zum Weltbild der Physik,
6 Aufl., Stuttg., 1,954. И. Алексеев, Ю. Румер. Новосибирск.

ФИЗИКАЛИЗМ — характерное для австрийского и амер. неопозитивизма 30-х гг. стремление к унифика­ции всех наук на основе универс. языка, предпочти­тельно — языка совр. физики. По своим филос. ос­нованиям Ф. есть одно из проявлений совр. номина­лизма. Термин «Ф.» был введен О. Нейратом. Возник­новение Ф. было связано с попыткой преодоления трудностей проверяемости — с обоснованием возмож­ности сравнения протокольных предложений с дедук­тивно выводимыми предложениями (проблема интер­субъективности). Карнап сформулировал принцип Ф. как методологпч. требование перевода предло­жений всех конкретных наук, содержащих описат. термы, на предложения, состоящие исключительно из термов, употребляемых в физике. Нейрат и Гемпель выдвинули т. н. формально-знаковый вариант Ф., истолковывающий предложения науки как физически-веществ. объекты. Все попытки реализовать програм­му Ф., в частности попытка создания «Энциклопедии унифицированного знания», оказались неудачными. После дискуссии о протокольных предложениях Кар­нап предложил (1936) «умеренный» Ф., ограничиваю­щийся принципом сведения (редукции) всех описат. термов языков разных наук к термам, обозначающим чувственно воспринимаемые свойства вещей (см. «Logical foundations of the unity of science», «Int. Enc. of Un. Sc», v. 1, pt. 1, 193S, p. 60). Считается достаточным не перевод, но лишь подтверждаемость (confirmability) описат. предикатов наблюдаемыми веществ, предикатами. В последующих работах Кар-напа Ф. потерял характер одного из осн. принципов неопозитивизма и стал только пожеланием «по воз­можности» основывать язык наук на языке физики.

В психологии и социальных науках принцип Ф. смыкался с методологпч. установками крайнего би­хевиоризма.

Идея унификации знания на базе Ф. не могла быть реализована; этому препятствовал факт качеств, неисчерпаемости мира и сам исходный принцип неопо­зитивизма, согласно к-рому бессмыслен вопрос об отношении языка и объективной реальности, а вся проблема состоит в достижении языкового единства наук.

Лит.: X и л л Т. П., Совр. теории познания, пер. с англ., М., 1965. ч. 5, гл. 14; III в ы р е в В. С, Неопозити­визм и проблемы эмпирич. обоснования науки, М., 1966, гл. 2; Neurath О., Soziologie im Physikalismus, «Erkenntnis», 1931, Bd 2, J\I5 5—6; С a r n a p R., Die physikalische Sprache als Universalsprache der Wissenschaft,TaM же; его же, Logische Syntax der Sprache, W., 1934; его же, Philosophical founda­tions of physics. An introduction to the philosophy of science, N.Y., [1966J; Neurath 0., Einheitswissenschaft und Psy­chologic, «Einheitswissenschaft», 1933, H. 1: N a r s k i I. S., Positivismus in Vergangenheit und Gegenwart, В., 1967.

И. Нарский. Москва.

«ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЙ ИДЕАЛИЗМ» — концеп­ция, исходящая из тезиса, согласно к-рому содер-

ФИЗИОЛОГИЯ АКТИВНОСТИ

жание и структура познават. деятельности имеют своим источником свойства физиологнч. субстрата (мозга и органов чувств), а не вещей самих по себе. Гносеологически «Ф. и.» основывается на том, что от­ражение реальности человеком опосредовано сло­жившимися в ходе биологпч. эволюции спец. нерв­ными устройствами. Сторонники «Ф. и.» полагают, что ощущения, восприятия, представления, будучи про­дуктами раздражения этих устройств, не воспроиз­водят характеристик объективного источника. Тем самым познават. эффект нервной активности оказы­вается независимым от представленного в этом эф­фекте внешнего предмета, знание о к-ром выступает как производное от субъекта. Поэтому, несмотря на рассмотрение организма как физиологнч. реальности, сторонники «Ф. и.» являются идеалистами в теории познания: качества ощущений, представлений п т. д. для них первичны (по своему информативному сос­таву) по отношению к объективной реальности. Ленин характеризует «Ф. и.» как тенденцию к «...идеалисти­ческому толкованию известных результатов физио­логии...» (Соч., т. 14, с. 290).

Концепция «Ф. и.» возникла в 19 в. в связи с экспери­ментальным обнаружением того, что сенсорная ре­акция органов чувств является специфической и может вызываться не только адекватным стимулом (напр., зрит, ощущение светом), но и неадекватным (напр., зрит, ощущение электрич. или механпч. раз­дражителем). И. Мюллер и Ч. Белл сформулирова­ли на этой основе принцип «специфической энергии органов чувств», к-рый составил теоретпч. фундамент «Ф. и.», построенного тем же Мюллером. В дальнейшем «Ф. и.» был подвергнут критике как «справа» (Лотце, Чольбе и др.), так и «слева» (Фейербах, Сеченов, Ле­нин). Последоват. идеалисты утверждали, что специ­фика чувственных качеств зависит от свойств души, а не нервного субстрата; материалисты же, призна­вая факт специфичности органов чувств, трактовали его как показатель приспособления нервной системы к наиболее расчлененному и адекватному отображению свойств объектов.

Новые варианты «Ф. и.», возникшие в 20 в., связаны с попытками утвердить в качестве конечного источника объективно-значимой информации о мире либо струк­турные и функцион. свойства мозга (Шеррингтон), либо особенности нервно-мышечного приспособления (Холт).

Лит.: Я р о ш е в с к и й М. Г., Критика В. И. Лени­ным Ф. и. и ее значение для истории психофизиологии, «Вопр. психологии», 1960, К 2; е г о ж е, История психо­логии, 1966, гл. 7 и 12; М и 1 1 е г J., Handbuch der Plrysio-logie des Menschen, 4 Aull., Bd 1—2, Coblenz, 1840—i-1; Holt E. В., The concept of consciousness, L., 1914.

M. Ярошевспий. Москва.

ФИЗИОЛОГИЯ АКТИВНОСТИ — концепция сов. ученого Н. А. Бернштейна (1896—1966), рассматри­вающая активность как коренное свойство организма и дающая ее теоретпч. объяснение как принципа, к-рый выражает спештфич. черты самодвижения жи­вой системы в ее взаимодействии со средой.

Активность организма, сама по себе очевидная, дол­гое время не находила удовлетворительного естеств.-науч. объяснения: механпстич. детерминизм рассмат­ривал внешнюю среду как фактор, к-рый целиком определяет и формирует поведение организма, лишь пассивно отражающего внешние воздействия; постро­ения же витализма не имели под собой науч. почвы. Поэтому физиология до сер. 19 в., хотя и усовершен­ствовала выдвинутый Декартом рефлекторный прин­цип, не могла объяснить целесообразность, характе­ризующую поведение организма. Первую попытку науч. решения проблемы активного поведения высших животных и человека предпринял И. М. Сеченов. Он выдвинул в качестве одной пз главных проблему ана-

лиза внутр. органов, к-рые специфицируют и модифици­руют внешние воздействия. Открытием процессов тор­можения Сеченов по существу указал на способность организма противостоять внешним воздействиям и проявлять известную внутр. активность. Этот вывод был подтвержден дальнейшими исследованиями Шер-рингтона, Ухтомского и др. В представления о жест­кости связей между раздражением и ответом не укла­дывалась н выдвинутая И. П. Павловым идея под­крепления.

Однако, несмотря на серьезный характер этих сдви­гов, устраняющих представление об однозначной за­висимости реакции от стимула, поведение организма в принципе продолжало объясняться как реактивное: усиление или торможение внутр. механизмами ре­акции, вызванной внешними воздействиями, оставля­ло инициативную роль в поведении организма лишь за внешней средой и, главное, оно но могло объяснить, каким образом организм выбирает из множества возможных ответов на раздражение именно тот, к-рый адекватен данной ситуации. Это было связано с тем, что физиология долгое время занималась, как пра­вило, изучением организма в покоящихся состояниях и исследовала его искусственно изолированные функ­ции. Переход в 20 в. к исследованию целостных функ­цион. систем в состоянии деятельности, в частности к изучению физиологии труда человека, привел к выдвижению проблематики управления и связи, к-рая не только сблизила физиологию с др. науками и тех­никой, но и потребовала разработки новых концеп­туальных схем. Поисками в этом направлении отме­чены работы ряда совр. исследователей (понятия обратной афферентации и акцептора действия, выдви­нутые П. К. Анохиным, положение И. С. Бериташвили об активной роли образа в построении нестереотипных поведенч. актов, работы У. Росс Эшби, Г. Уолтера, К. Прибрама и др.). В этом же русле находятся постав­ленная Н. Винером проблема управления и его ин-формац. природы, а также разработанный Л. Бер-таланфн принцип эквифпнальности, согласно к-рому для определ. класса систем характерно как бы стрем­ление к нек-рому заранее заданному состоянию.

Все эти работы так или иначе опираются на идею активности организма. Особое место концепции Ф. а. в этом ряду определяется тем, что она от рассмотрения отд. проявлений и характеристик активности перешла к ее систематич. объяснению на основе принципов междисциплинарного подхода. Ф. а. рассматривает внешнюю среду как постоянное и необходимое условие существования и развития живого, но, в отличие от направления движения среды, подавляющее большин­ство акций организма негэнтропийно; организм — не просто «непрерывная цепь откликов» на внешние воздействия, его поведение определяется внутр. про­граммами, благодаря чему он зачастую идет против среды, активно преодолевая неблагоприятные фак­торы, игнорируя или используя внешние воздействия для реализации своих потребностей, выходя за рамки уравновешивания со средой (уравновешивание не объясняет, что заставляет организм развиваться при постоянстве внешних условий). Целью организма является не выживание, а негэнтропийное преодоле­ние среды. По словам Бернштейна, организм все вре­мя ведет игру со средой — игру, правила к-рой не определены, а ходы, «задуманные» противником, не известны. Этим организм существенно отличается от реактивной машины любой точности и сложности: в машину человек закладывает ту или иную про­грамму, отвечающую его целям, в пределах к-рой и работает машина; в живой организм никто извне про­грамму не вкладывал, высокая пластичность и целе­сообразность его систем управления — результат филогенеза.