Развитие различных форм собственности и рыночных отношений

V. Наличие различных форм собственности как необходимого условия для создания материальной базы, обеспечивающей реализацию различных потребностей граждан – еще один признак гражданского общества.

Первый вопрос, который возникает у исследователей в связи с этим признаком гражданского общества: относится ли бизнес-сектор к негосударственной сфере, то есть является ли он структурой гражданского общества? И мнения здесь разделились. Профессор экономического факультета МГУ, президент Международной конфедерации обществ потребителей, член оргкомитета Гражданского Форума А.А. Аузан, высказал мнение, с которым, на наш взгляд, трудно спорить: «В нынешних условиях определенная часть бизнеса, безусловно, относится. Почему? Потому что, если общество, которое еще 20 лет назад было полностью огосударствленным, совершает любой самостоятельный шаг, - это признак гражданского общества. Бизнес, если говорить не о номенклатурном, олигархическом бизнесе, а о малом, среднем бизнесе, конечно, представлял собой такой шаг. Я все время повторяю, что малый бизнес в России, - не просто проявление гражданского общества, а героическое его проявление».[198]

У развития российского бизнеса есть множество серьезных проблем, но не о них в нашем исследовании мы считаем необходимым вести речь. Нам представляется важным подчеркнуть следующее. История развития идеи гражданского общества в России, которую мы анализировали выше, показывает, что различные формы собственности являются необходимой, но недостаточной предпосылкой свободы. Свобода вырастает постепенно в тесном сотрудничестве с собственностью и правом, потому что, если склонность к присвоению заложена в природу человека, то уважение к чужой собственности и свободе надо еще взрастить и воспитать. Оно должно пустить глубокие корни в народном сознании, чтобы дать зрелые плоды в виде гражданского общества – общества способного к устойчивому развитию. Насколько в нашей стране сегодня можно реально быть успешным предпринимателем и собственником? Вот в этом аспекте мы и считаем нужным оценивать уровень развития рыночных отношений, что позволит судить о том, обеспечивают ли они условия для развития гражданского общества.

Постперестроечную историю российского самостоятельного частного бизнеса можно назвать трагичной. Достаточно вспомнить судьбу первой волны кооперативов, которые были разорены спонтанными законодательными изменениями в их деятельности, когда завтра запрещалось то, что было разрешено еще сегодня.

Далее грабительской для народа была названа история всеобщей приватизации, когда российские граждане-инвесторы, буквально подарив свои ваучеры предприимчивой номенклатуре, передали все народное достояние в частную собственность узкого круга лиц.

Не менее трагичной стала история так называемых «финансовых пирамид», в которой манипуляции законодательства обеспечили практически беспрепятственную возможность влиятельным лицам прибрать к рукам людские сбережения, при этом свалив вину за случившееся на неких отдельных мошенников и народную дремучесть.

За «пирамидами» последовала волна банковских банкротств, жертвами которой опять оказались рядовые вкладчики. А причиной – манипуляции государства с ценными бумагами - ГКО (государственными краткосрочными обязательствами).

Историю неудачного народного предпринимательства можно продолжать описывать как массовую, так и групповую, и частную. Общим здесь будет то обстоятельство, что уважение к собственности как признак гражданского общества не прослеживается. Зато вполне очевидно, что предпринимательские инициативы по-прежнему контролируются государством, и по-прежнему реализуется принцип приоритетности политической целесообразности над экономической эффективностью. Доказательством тому могут служить периодические громкие скандалы с разоблачениями олигархов. И скорее можно говорить не о правовом регулировании бизнеса, а о том, что реально действуют негласные номенклатурные правила, согласно которым бизнес разрешается определенному кругу лиц на определенных условиях и до определенного уровня развития.

С другой стороны, следует также отметить: утверждение о том, что рыночная экономика, действительно регулируемая законодательством, в чистом виде обеспечивает наибольшую экономическую эффективность, сегодня все более рассматриваются экономистами как спорное. Потому что при всей свободе частного предпринимателя от внешнего управленческого давления социальной системы, он практически неизбежно становится функцией частной собственности, капитала, денег, что далеко не всегда способствует развитию его личности. Утрата креативности, высокой творческой мотивации труда рано или поздно приведет к снижению экономической эффективности. Кроме того, в таком бизнесе, ориентированном только на собственные выгоды, неизбежно обостряются социальные конфликты, и все отчетливее проявляются экологические проблемы. Все это снижает уровень экономических достижений.

Таким образом, существует объективное противоречие, формально выраженное противопоставлением двух максимально обобщенных понятий: социальная справедливость и экономическая эффективность. Конфликтное противостояние этих начал не делает экономику устойчивой и эффективной, потому что дорого обходится ей. Однако эти противоположности могут выступать взаиморазвивающими началами. В этом случае они не противопоставляются друг другу, а объединяются единой целью, которая обозначается учеными-экономистами понятием социально ориентированной экономики или так называемой «экономики для человека». Под таковой, по определению авторов первого в России курса по теории социально-экономических трансформаций А.В. Бузгалина и А.И. Колганова, понимается «та экономическая система, в которой производственные отношения и механизмы хозяйствования обеспечивают практическое подчинение воспроизводственных процессов задачам развития личности, преодолевая отчуждение человека от общества, труда и его продукта, средств производства, природы и культуры».[199]

Авторы названной теории подчеркивают, что «критерии социальной справедливости и критерии нравственности экономической системы – это во многом совпадающие, пересекающиеся в своей сущности общественные понятия. Если же мы собираемся создавать экономическую систему, безнравственную по своей сути, то такая система будет, во-первых, экономически неустойчивой и, во-вторых, экономически неэффективной. Ее неустойчивость будет обусловлена тем, что регулирование социально-экономической жизни лишь на основе волевых, юридических норм, без нравственного «стандарта» поведения человека, ориентированного на воспроизводство этой экономической системы, - такое общественное устройство делает необходимым либо чрезмерный аппарат насилия…, либо эта система придет в состояние самораспада».[200]

В социально-ориентированной экономике устойчивость и эффективность обеспечивается оптимальным характером взаимодействия на основе этико-правовых регулятивов рыночных институтов с государством и общественными институтами экономического самоуправления (профсоюзами, советами трудовых коллективов, профессиональными ассоциациями, потребительскими и экологическими общественными движениями).

Связь бизнеса с некоммерческими организациями позволяет решить много проблем, с которыми не под силу справиться только одной из сторон. Президент института национального проекта «Общественный договор» Александр Аузан считает, что «НКО способны помочь бизнесу справиться с проблемой нелигитимности собственности в глазах населения. Кроме того, объединившись, два сектора могут успешно бороться с административными барьерами и коррупцией, которые сегодня являются основными препятствиями на пути развития экономики. В регионах уже есть успешные примеры, когда власть вынуждена была ослабить бюрократический пресс после информационных кампаний или судебных процессов, организованных общественностью»[201].

С другой стороны, можно привести множество примеров, когда бизнес активно помогает осуществлению общественных инициатив в различных сферах деятельности, финансируя общественно значимые проекты.

Все эти проблемы активно обсуждались на международной конференции «Бизнес и некоммерческие организации: взаимовыгодное сотрудничество в управлении рисками», прошедшей в Москве в 2006 году. В конференции приняли участие 170 представителей крупных российских и зарубежных компаний, объединений работодателей, некоммерческих организаций и научного сообщества. Как отметила директор одного из организаторов форума - агентства социальной информации Елена Тополева, шесть лет назад на подобную встречу «пришли только гражданские организации, а предприниматели не услышали нашего призыва»[202]. Такое развитие событий показывает, что взаимосвязь секторов крепнет, и это, безусловно, способствует устойчивому развитию общества.

Мы полагаем, что есть реальная возможность в рамках ежедневной журналистской деятельности на страницах средств массовой информации, описывать и оценивать реальную практику бизнеса с позиции того, насколько она является «экономикой для человека» и способствует устойчивому развитию личности и общества. Описанная положительная практика бизнеса будет формировать уважение со стороны граждан к данному виду деятельности, а то, что люди уважают, они будут защищать от негативных внешних вмешательств, в том числе и вмешательств власти. Насколько все это анализируется в современной российской прессе, мы рассмотрим в последующих параграфах.