Глава III. Media et remedia – Способы и средства

Едва небо начало светлеть, Люциус, в облике ничем не примечательного брюнета, прошел по темному залу «Дырявого котла». Хозяина заведения за стойкой не было, лишь какая-то пьянь спала за столиком в углу, в окружении пустых бутылок из-под огневиски. Выйдя в маггловский Лондон, Малфой остановил такси, решив, что аппарировать в Суррей, прямо к дому Дурслей, слишком опасно. Он назвал адрес водителю и откинулся на сиденье, приготовившись терпеливо ждать, пока это небыстрое маггловское изобретение довезет его до места назначения. Однако, к удивлению Люциуса, его поездка надолго не затянулась: только встречная полоса была забита автомобилями, так как в этот утренний час все стремились попасть в Лондон, а не выехать из него. По пустынной дороге машина неслась со скоростью гиппогрифа, мягко покачиваясь на рессорах. Примерно через час такси выехало на Тисовую улицу и остановилось там, где должен был находиться дом номер четыре. Между домами два и шесть ничего не было. Чувствуя себя полным идиотом, Люциус кашлянул и осторожно поинтересовался у водителя:

— Извините, я плохо вижу, а очки случайно забыл дома. Не могли бы вы описать мне дом, а то я не уверен, что это именно тот, который мне нужен.

Водитель с удивлением и раздражением взглянул на него, но ответил, выговаривая слова медленно, словно объясняя прописные истины дураку или маленькому ребенку:

— Дом кирпичный, двухэтажный, с черепичной крышей, на входных дверях четыре бронзовые фигурки, на доме табличка — Тисовая улица, четыре. Что-то еще?

— Нет! — рявкнул Люциус и, небрежно сунув водителю деньги ровно по счетчику (за твою наглость — никаких чаевых, мерзкий маггл), выскочил из машины, намеренно громко хлопнув дверцей.

Сделав несколько шагов по направлению к дому, Малфой вдруг почувствовал охватившее его странное тепло. С подозрением покосившись на пустое для него место, он отошел в сторону и стал размышлять: «Это какая-то модификация чар Хранителя, действующая только на волшебников, ведь магглы прекрасно видят этот дом». Люциус недовольно уставился на одетого в странную униформу маггла, который направился прямо в пустое пространство. Кинув туда газеты и конверты, он так же спокойно отправился к следующему дому. Через некоторое время из пустоты выехала машина с жирным магглом за рулем. «Наверное, это и есть Вернон Дурсль, — подумал маг. — А мне-то что делать? Я ведь даже не могу попасть в дом и осмотреться».

Обдумывая ту непростую ситуацию, в которой оказался, он глотнул из фляжки очередную порцию оборотного зелья: «А если попробовать просто зайти? Нет, рисковать не буду, вдруг еще какие-нибудь сигнальные чары сработают, и сюда примчится весь Орден Феникса во главе с Дамблдором», — благоразумно решил Люциус. Он вытащил из кармана пиджака старинного вида линзу в тяжелой костяной оправе и посмотрел сквозь нее на место, где предположительно должен был находиться дом.

Линза была редким темным артефактом, не раз выручавшим молодого волшебника. Она показывала все чары, наложенные как на предметы, так и на живых существ. «Ну-с, посмотрим, что тут у нас есть? — пробурчал себе под нос Малфой. — Ну вот, как я и ожидал — модифицированные чары Хранителя, наложенные на дом и не действующие на магглов. Они сработали в моем случае только частично, так как я знал адрес, хотя и получил его не от Хранителя тайны. Если бы не знал — вообще бы ничего не обнаружил. Сигнальные чары, срабатывающие на любого пытающегося войти в дом мага, и все? А где же кровная защита, о которой так распинался наш уважаемый директор?» Люциус еще раз внимательно изучил данные, предоставленные артефактом.

Он знал, что защита крови — это наиболее сильный вид колдовства. И именно она должна быть показана артефактом в первую очередь. Все поместья чистокровных волшебников, защищенные ею, представляли собой маленькие крепости, для взятия которых потребовалась бы небольшая армия. Вывод можно было сделать только один: никакой защиты крови на этом доме не было.

«Уже легче, — подумал аристократ. — Тем не менее, что-то нужно сделать и с другими чарами. Я, возможно, смогу их обойти, но сколько на это понадобится времени, а ведь необходимо добыть доказательства жестокого обращения с ребенком». Люциус снова отошел от дома и глубоко задумался. «Хм, а магглы-то нам на что? Тебя подведет твоя любовь к магглам, дорогой Альбус», — пришел в восторг от собственной идеи Люциус. Идеальный план сложился.

Улицы Литтл Уингинга были малолюдны, казалось, что все люди попрятались по своим домам. По чистым, как будто только что выметенным тротуарам время от времени с легким шуршанием скользили одиночные опавшие листья. Найдя укромное место, маг активировал портключ, настроенный на его спальню в поместье. Действие оборотного зелья должно было прекратиться минут через десять. За это время аристократ переоделся в шикарный костюм от кутюр, надел фамильный перстень, взял трость и по возвращении своей внешности тщательно уложил волосы заклинанием. Открыв ящик комода, Малфой достал оттуда двустороннее зеркало, на которое были наложены чары иллюзии, чтобы для посторонних оно выглядело и работало как устройство, которое использовали маггловские военные и полицейские. Назвав имя, маг дождался, когда ему ответят (что произошло очень быстро), и проговорил: «Магнус, мне необходимо срочно поговорить с тобой… Нет — в офисе корпорации. Через час пришли машину к Дырявому котлу. До встречи».

Свободное время Люциус решил провести с сыном. Войдя к Драко, он нашел его самозабвенно играющим в плюй-камни с Добби. Стены игровой комнаты, сам мальчик и его одежда были измазаны светящейся краской. Малфой-младший радостно взвизгнул, увидев отца, и попытался на него запрыгнуть.

— Нет, Драко, — остановил его аристократ, — сначала пусть Добби приведет тебя в порядок.

Волшебник подождал, пока Добби очистит ребенка заклинанием, подхватил сына на руки и покружил по комнате. Наблюдая за счастливо смеющимся мальчиком, Люциус почувствовал, как любовь и тепло заполняют его душу.

— Ты рано, папа, — отсмеявшись, сказал Драко.

— Я ненадолго, просто планы немного поменялись, и я зашел посмотреть, как у тебя дела. Ты завтракал? — заботливо поинтересовался аристократ, целуя сына в макушку и с наслаждением вдыхая сладкий детский запах.

— Да, я позавтракал, а сейчас играю, — важно доложил ребенок.

Люциус с укоризной покосился на измазанные стены:

— Я вижу. После обеда выйди погулять в парк, но только вместе с Добби. Можешь полетать на метле.

— Хорошо, папа, — обрадовался мальчик.

— Добби, проследишь, чтобы Драко не упал с метлы, — приказал Малфой-старший домовику.

— Да, хозяин, Добби проследит, — подобострастно кланяясь, немедленно откликнулся эльф.

— Папа! Я не упаду с этой метлы! — возмутился Драко. — Она же не поднимается высоко и летает еле-еле! Когда ты мне купишь нормальную метлу?

— Когда ты подрастешь, сын, — пытаясь не рассмеяться над забавляющим его негодованием ребенка, объяснил аристократ.

— Я уже взрослый! И большой! — обиженно надул губы Драко.

— Взрослый и большой, говоришь? Сейчас проверим, — вкрадчиво пообещал Люциус и начал щекотать сына, вызывая у того заливистый звонкий смех.

Спустя час Малфой садился в черный роллс-ройс, ожидавший его недалеко от «Дырявого котла». Услужливо закрыв дверь машины, шофер сел за руль и повез волшебника в главный офис корпорации.

Несмотря на свое отношение к магглам, Люциус не гнушался зарабатывать на них деньги. Его корпорация имела миллиардные обороты. Десятки филиалов были открыты как в Европе и в Америке, так и в Австралии. Вкладывать деньги в Африку и Азию он не считал разумным — политическая ситуация там была слишком нестабильной.

Президентом корпорации (которого все, кроме них двоих, считали ее владельцем) был сквиб из хорошего французского рода — Магнус Дюпре. Малфой не любил находиться среди магглов, поэтому для решения всех возникающих вопросов Дюпре как правило прибывал в магическую часть Лондона или в Малфой-мэнор. В двадцатипятиэтажном здании головного офиса, построенном пять лет назад, волшебник был всего лишь один раз — после завершения его строительства.

Пройдя через автоматические стеклянные двери (впервые увидев подобное несколько лет назад, Люциус удивился: оказывается, двери могут распахиваться и без магии) и миновав вытянувшегося перед ним в струнку охранника (уже предупредили), лорд Малфой поднялся на последний этаж, где располагался кабинет президента.

В приемной его встречали сам Дюпре и молодая хорошенькая ассистентка.

— Comment ca va, mon cher ami? — улыбаясь и пожимая ему руку, оживленно поинтересовался Магнус. — Comment va ta famille?(1)

— Тres bien, — также улыбнувшись, ответил аристократ. — Maintenant Narcissе se trouve en France. Quant a moi, comme tu vois, j'ai des affaires ici.(2)

— Проходи в кабинет, — радушно пригласил его Дюпре и, обернувшись к девушке, попросил:

— Мэри, принеси нам кофе, пожалуйста.

В кабинете Люциус подошел к огромному, на всю стену, окну и, полюбовавшись открывающимся оттуда видом, нарушил установившееся молчание:

— Я прочитал присланный тобой отчет. Твой новый начальник службы безопасности оказался стоящим приобретением.

— Да, наш, — согласился Магнус, выделяя интонацией слово «наш», — новый начальник службы безопасности, Кевин Кларк, зарекомендовал себя с наилучшей стороны. Он нашел сотрудника корпорации, который в течение трех лет снабжал информацией наших конкурентов.

Подождав, пока ассистентка расставит чашки на столе и выйдет за дверь, Малфой продолжил расспрашивать Дюпре:

— Чем он занимался раньше?

— Десять лет служил в спецподразделении и семь лет — командиром во Французском Легионе, — лаконично ответил Магнус.

Люциус нахмурился. Все это он уже читал в досье, а ему была нужна более подробная информация:

— В спецподразделении? Во Французском Легионе? Может, объяснишь более понятными словами?

— Спецподразделение — это элитные части в маггловских войсках, а Французский Легион — это наемники очень высокого класса.

— Он маггл? — прекрасно зная о происхождении Кларка, на всякий случай уточнил Малфой.

— Да, согласно твоему приказу, я не принимаю на работу сквибов и волшебников, — неодобрительным тоном проинформировал его Дюпре. Он неоднократно пытался убедить аристократа изменить свое решение, но Люциус оставался непоколебим, желая сохранить втайне от магического мира свой бизнес в мире магглов.

Аристократ не обратил внимания на выпад своего подчиненного — они были связаны давними приятельскими отношениями, поэтому Магнусу многое дозволялось. Хотя он, будучи умным человеком, никогда не переступал определенных границ.

— Семья, дети? — продолжил своеобразный допрос Малфой.

— Жена и трое детей. Младшая дочь больна.

— Чем? — Люциусу уже надоело вытягивать информацию из Дюпре, но таков уж он был — отвечал четко и кратко только на заданный вопрос, не разводя лишних сантиментов. И, чаще всего, Малфою такой деловой подход нравился.

— Маггловская болезнь, неизлечимая при помощи их медицины, — на мгновение в глазах Дюпре явственно промелькнуло сочувствие, но его тон остался таким же сухим и безэмоциональным.

— А нашими способами? — полюбопытствовал Малфой. Излечение ребенка Кларка могло бы послужить прекрасным стимулом для отличного выполнения необходимой работы.

— Не знаю, — Магнус пожал плечами. Он, конечно же, жалел Кевина, но нарушать статут секретности, чтобы помочь своему работнику, не намеревался. — Я ведь не колдомедик.

— Мне понадобится его помощь в одном деликатном деле, — Люциус, наконец, решил, что полученные сведения достаточны, и теперь можно познакомиться с Кларком лично. — Вызови его. Я бы хотел побеседовать с ним наедине, — и, увидев появившееся на лице Дюпре обеспокоенное выражение, уточнил: — Это не касается бизнеса. Мне необходимо поручить ему расследование личного характера.

Услышав объяснения Малфоя, Дюпре явно успокоился и расслабился. Он всегда очень щепетильно относился к своим обязанностям, и его взволновала мысль, что он упустил какую-то проблему, требующую вмешательства службы безопасности компании. Нажав кнопку коммуникатора, Магнус приказал:

— Мэри, пригласи ко мне мистера Кларка.

В комнате пахло кофе, дорогими сигарами, обивка мягкой мебели источала едва уловимый запах дорогой кожи. По полированному столу мягко скользили солнечные блики. В ожидании Кларка мужчины молчали, но эта тишина была дружелюбной, полной взаимопонимания, не угрожающей и не таящей опасностей.

Спустя пять минут в кабинет вошел широкоплечий подтянутый мужчина с каштановым ежиком коротко стриженых волос и ранней сединой на висках. Он был одет в дорогой костюм, который не скрывал накачанную мускулатуру. Его движения были плавными и экономными, выдавая в нем опытного бойца.

Начальник службы безопасности внимательно посмотрел на Малфоя, явно оценивая его и пытаясь угадать причину присутствия в кабинете незнакомого ему человека. Поприветствовав всех, Кевин обратился к Магнусу:

— Вы вызывали меня, мистер Дюпре?

— Да, мистер Кларк. Это — лорд Малфой, — и вопросительно взглянул на Люциуса, как бы спрашивая разрешения, рассказывать — не рассказывать.

Люциус утвердительно кивнул.

— Как начальник службы безопасности, вы должны знать, что лорд Малфой является фактическим владельцем нашей корпорации, — продолжил Магнус. — И, как вы сами понимаете, это информация не для разглашения. На самом деле, кроме нас, вы — третий, кто владеет ею, — Дюпре сделал многозначительную паузу, чтобы его подчиненный проанализировал важность донесенной до него информации.

— Спасибо за доверие, мистер Дюпре, я постараюсь его оправдать, — понимающе усмехнулся Кевин.

— Не надо стараться, мистер Кларк, надо оправдывать, — надменно произнес волшебник, вмешиваясь в разговор. — Впрочем, если бы мы вам не доверяли, вы бы ничего не узнали. А теперь, если ты позволишь, Магнус… — Малфой красноречиво взглянул на дверь кабинета.

— Конечно, Люциус, я подожду тебя в зимнем саду, — кивнул Дюпре и направился к выходу.

— И скажи, чтобы нам заказали столик в ресторане, я еще не обедал, — приказным тоном бросил ему в спину Люциус, продолжая играть роль заносчивого аристократа.

Магнусу было интересно, насколько далеко простирается терпение Кларка, и как долго он сможет выносить высокомерие владельца компании. При желании Малфой мог быть очень милым и демократичным с нужными ему людьми, даже если они были магглами. Жаль только, что подобное желание появлялось у него нечасто, да и слишком редки были случаи, когда аристократу было настолько необходимо получить что-либо от магглов, чтобы снизойти до них со своего Олимпа.

— Непременно, Люциус, — обернувшись, насмешливо ухмыльнулся Дюпре. Он уже предвкушал очередной спектакль под названием: «эти-никчемные-магглы-которые-не-умеют-приготовить-нормальную-еду-с-чем-справляются-даже-гоблины».

Подождав, пока за Магнусом не захлопнулась дверь, Малфой приступил к объяснениям:

— Дело, которое я хочу вам поручить, не связано с корпорацией. Последние несколько лет я провел на континенте. Вернувшись, я узнал, что три года назад на семью моего родственника напал сумасшедший маньяк. Лорд Поттер и его жена погибли, но их годовалый сын Гарри чудом остался в живых. Мой родственник принадлежал к очень состоятельной семье, которая так же, как и моя, старалась себя не афишировать. Но его жена… — Люциус помолчал, подбирая слова, — была из не слишком подходящей семьи. В сущности, это был мезальянс. К ней я не имел никаких претензий — она была умной и красивой девушкой, но ее происхождение… — Малфой недовольно поморщился, — так скажем, было совершенно недопустимо для аристократической семьи. И вот, я обнаружил, что единственного сына лорда Поттера отдали на воспитание в семью его матери. Как вы сами понимаете, эти люди не вызывают у меня никого доверия, — проговорил Люциус презрительным тоном. — Я хочу, чтобы вы тщательно и незаметно расследовали условия проживания мальчика в этой семье. Моей целью является забрать его оттуда и дать ему достойное воспитание.

— А если мальчик счастлив в своей новой семье, и опекуны любят его? — поинтересовался Кларк, слегка удивленный тем, что в двадцатом веке все еще существуют подобные аристократические предрассудки, ведь даже члены королевских фамилий стали жениться на манекенщицах и выходить замуж за своих телохранителей. «Хотя… — отметил он про себя, — в Англии всегда гораздо серьезнее относились к избранникам правящей династии…»

— Я хочу забрать мальчика в любом случае, — безапелляционно заявил Малфой. — Надеюсь на вашу компетентность. Вы не ограничены в расходах, можете привлекать для помощи любых сотрудников корпорации — естественно, соблюдая определенную секретность. Ваша работа будет оплачена как сверхурочные, по окончании расследования вы получите денежную премию. Пока вы занимаетесь этим делом, передайте свои обязанности вашему заместителю. Надеюсь получить предварительные результаты расследования через пять дней. Вот это устройство, — волшебник достал предусмотрительно захваченное с собой еще одно двухстороннее зеркало, — поможет связаться со мной. Это…

— Я пользовался рациями, лорд Малфой, — перебил Кевин аристократа.

— Это новейшее изобретение наших спецслужб, — продолжил волшебник, недовольно посмотрев на посмевшего прервать его начальника службы безопасности. — Поэтому нельзя, чтобы кто-либо кроме вас видел его. Используйте, только если никого нет рядом, не позволяйте никому трогать устройство, иначе оно самоуничтожится. Когда я буду вызывать, эта… рация зазвонит.

— Зазвонит? Не запищит? — удивился Кларк.

— Зазвонит, — раздраженно из-за того, что его постоянно перебивают, ответил Малфой. — Чтобы поговорить со мной, вам надо поднести ее к лицу и назвать мое имя, чтобы ответить — сделать то же самое, только назвать свое, — Люциус холодно взглянул на Кевина, ожидая очередного вопроса. Но начальник службы безопасности благоразумно молчал.

— Можете связываться со мной в любое время дня и ночи, — не дождавшись реакции, продолжил аристократ. — Вот адрес этой семьи, — Люциус взял лист бумаги и начал записывать необходимые сведения, попутно озвучивая информацию. — Миссис Петуния Дурсль — тетя мальчика, сестра леди Поттер, в девичестве Лили Эванс. Вернон Дурсль — ее муж. Их сына зовут Дадли. Мальчик, который меня интересует — Гарри Джеймс Поттер. Тридцать первого июля ему исполнилось четыре года. Еще раз хочу напомнить о сохранении полной секретности. Никто, кроме вас и меня, не должен знать об этом деле, даже мистер Дюпре.

— Я понял, лорд Малфой, — торопливо произнес Кларк, которому не терпелось приступить к выполнению нового, выбивающегося из повседневной рутины дела, к тому же хорошо оплачиваемого. — Я могу идти?

— Конечно, — отпустил его Люциус.

Коротко кивнув, Кевин покинул кабинет.

Задумчиво повертев на блюдце чашечку с остывшим кофе, к которому он даже не притронулся, Малфой снова прокрутил в голове состоявшийся разговор: «По-моему, все прошло замечательно. Максимум достоверной информации, без ненужных деталей. Надеюсь, этот маггл меня не разочарует».

Встав с кресла президента корпорации, за стол которого он сел во время разговора (предложить сесть Кларку ему даже не пришло в голову), аристократ вышел в приемную, небрежно кивнув секретарше, и направился на крышу здания. Зимний сад, расположенный там, произвел на него большое впечатление еще в его первое посещение корпорации. «Надо и в Малфой-мэноре устроить нечто похожее, — подумал Люциус, лениво оглядывая цветущие тропические растения, забранные под стеклянный купол. — Мои оранжереи гораздо больше, но чтобы полюбоваться на цветы и зелень, не нужно будет покидать дом. И дети будут с удовольствием играть в подобном месте. Решено, в ближайшее время свяжусь со строителями. Необходимо также подготовить комнаты для Гарри. Капитальный ремонт всего поместья проведен только два года назад, но, как говорится, ремонт нельзя завершить, его можно только приостановить».

С этими мыслями Малфой подошел к небольшому бассейну, рядом с которым стоял круглый столик с двумя креслами. Одно из кресел занимал Магнус.

— Как все прошло? — полюбопытствовал тот, откладывая в сторону газету.

— Нормально, — лаконично ответил Малфой, усаживаясь в другое кресло. — Мистер Кларк производит впечатление разумного маггла.

— Кажется, тебя это удивляет? Когда, наконец, ты откажешься от своих предрассудков и поймешь, что магглы так же разумны, как и маги? — насмешливо поинтересовался Дюпре.

— Никогда. Магглы вменяемы только поодиночке или в группах до трех особей. Стоит им собраться в толпу, как они превращаются в стаю прожорливых муравьев, сметающих на своем пути все живое. Посмотри на них, Магнус, они же готовы уничтожать друг друга за другой цвет кожи, иное вероисповедание, или даже за принадлежность к другому футбольному клубу! — пылко высказался Люциус, убежденный в своей правоте.

— О-о-о, ты знаешь о футбольных фанатах? Не ожидал от тебя такого! — изумился Магнус.

— А как, ты думаешь, я должен вести свой бизнес? Я читаю маггловские газеты, Дюпре, — сухо заявил Люциус. — Надо же быть в курсе происходящего в их мире. Они плодятся как крысы, отравляют и уничтожают Землю и все живое вокруг себя. Сколько уже магических и немагических видов животных и растений было уничтожено! И сколько еще будет уничтожено! — с негодованием восклицал он.

— А разве маги не убивают друг друга точно так же? — парировал Дюпре. — Вспомни Гриндельвальда, или…

— Гриндельвальд уничтожал только магглов, — перебил его Малфой. — При этом большую часть уничтожили сами магглы, их пришлось только слегка подтолкнуть в нужном направлении. Все погибшие в той войне волшебники были случайными жертвами. И, если бы не Дамблдор, то, возможно, сейчас у нас не было бы таких проблем. Я думаю, что Гриндельвальд проиграл только по одной причине — он не хотел убивать Дамблдора. Нас слишком мало, чтобы уничтожать друг друга.

— А Тот-Кого-Нельзя-Называть?

— Яблоко от яблони… — пожал плечами аристократ. — Ты знал, что его отец был магглом, который бросил его мать, как только узнал, что она от него забеременела? Будущий Темный Лорд воспитывался в маггловском приюте.

— Нет, — потрясенно выдохнул Магнус.

Бросить своего ребенка в магическом мире считалось святотатством. Маги соглашались на заведомо невыгодные для себя браки, если их девушка или парень оказывались беременными. Поэтому вопрос предохранения во время секса всегда стоял на первом месте. Развод, при наличии в семье несовершеннолетних детей, был невозможен. Родители могли отказаться от ребенка только после его совершеннолетия. Дети были будущим магического мира, его главной ценностью. И так относились не только к отпрыскам волшебников. Люциус знал, что никто из Упивающихся Смертью, в том числе и он сам, никогда не трогали маленьких детей во время рейдов. Даже сумасшедшая садистка Беллатрикс, наслаждающаяся страданиями жертв, не причинила вреда ребенку Лонгботтомов. Потому-то всех последователей Темного Лорда неприятно поразил тот факт, что их господин пытался убить младенца.

— А его мать? — взволнованно спросил Дюпре.

— Меропа Гонт. Семья отказалась от нее, как только узнала, что она спуталась с магглом. Умерла вскоре после родов.

— Это закрытая информация? — уточнил Магнус.

— Была. Но теперь, когда я о ней узнал, я намереваюсь донести ее до каждого волшебника. Можешь помочь мне в этом, — любезно предложил Малфой.

— Непременно, это будет настоящей сенсацией, — немедленно согласился Дюпре. — Но почему он воспитывался в приюте? — недоуменно поинтересовался он. — Неужели не нашлось магической семьи, которая взяла бы его на воспитание, несмотря на то, что он полукровка? Я сам с удовольствием взял бы такого ребенка. К нашему огромному сожалению, Агнесса больше не может иметь детей.

— Я думаю, что это происки Дамблдора. Он обожает магглорожденных, ведь ими так легко манипулировать, прикидываясь мудрым и добрым представителем Благого Двора(3), открывающим детям дорогу в волшебную страну. Только с этим ребенком у него ничего не вышло. Ну, хватит о грустном, — сменил тему Люциус. — Как там Агнесса и Жаннетта?

Агнесса была женой Дюпре, тоже сквибом, а Жаннетта — единственным ребенком Магнуса. В этом году ей исполнилось семь лет.

— О, — расплылся в улыбке от уха до уха Магнус, — у Жаннетты произошел первый спонтанный выброс магии. Она окрасила волосы матери в розовый цвет, когда та попыталась заставить ее заплести волосы в косу, вместо того ужасного «нечто», что было у нашей дочери на голове. Пришлось даже обращаться к специалисту по снятию заклятий, так как эффект не прошел и за три дня.

— Поздравляю, Хогвартс ждет вас? — улыбнулся Люциус, разделяя с Дюпре его радость.

— Жена настаивает на Бобатоне, — покачал головой Магнус. — Она, так же как и ты, не доверяет Дамблдору. Кроме того, в Англии все же не очень хорошо относятся как к магглорожденным, так и к детям из семей сквибов. Ей будет легче найти себе достойного спутника жизни во Франции, — Магнус взглянул на часы. — Я заказал столик на три, если мы хотим успеть, то надо идти.

— Ну что же, пойдем, надеюсь, на этот раз это будет приличный ресторан, а не та забегаловка для троллей, в которую ты меня водил! — надменно произнес Малфой.

— Ты называешь один из лучших ресторанов Лондона забегаловкой для троллей? Я отведу тебя в Макдональдс, думаю, что тогда ты сможешь понять разницу! — наиграно возмутившись, воскликнул Дюпре.

Дружно рассмеявшись, мужчины поднялись и пошли к выходу.

(1)— Как дела, мой дорогой друг … как поживает твоя семья? (франц.)

(2)— Все хорошо … Нарцисса сейчас во Франции. А у меня, как видишь, здесь дела (франц.).

Благий Двор(3) — так в Шотландии называют Светлых эльфов, доброжелательно относящихся к людям.

27.04.2011