Другая культура

Основной причиной разногласий между Литтлджоном и Стиллон, возможно, стало расхождение во взглядах, суть которого заключается в противоречии фундаментальных моделей, различия которых основаны на разнице культур и религий: «В частности, кальвинистское воспитание Джона Литтлджона трудно уживалось с методизмом Стилла, основанном на спиритуализме». (Wernham, 1994, 4). Хотя Литтлджон и получил духовное образование и воспитание, он был Шотландцем, а значит европейцем, принадлежавшим к университетской культуре. Этот факт противоречит образованию Стилла, который был сельским самоучкой, прагматиком. Но именно это противоречие, возможно, создало взаимное восхищение и влечение; эта разница создала комплементарность одного по отношению к другому. Она поддерживалась неосознаваемым родством, которое возникает между врачом и пациентом, который им восхищается.

Не стоит так же забывать проблему языка: «Говорили ли они на одном языке? Я говорю о том, что несет язык в своей невысказанной части, в выборе слов, в синтаксисе, в том, что язык говорит о географическом, социальном, культурном происхождении говорящего. Я совсем не уверен в этом. Нам трудно судить об этом по тем единственным элементам, которые мы имеем в нашем распоряжении: по их взаимной переписке. Не будем уходить слишком далеко, но мы имеем право в этом усомниться. Какая разница должна была быть между разговорной манерой Проповедника с Границы и разговорной манерой «очень Британского» университета!» (Hematy, 2001, 26).

Как бы там ни было, Литтлждона смесь религии и науки не устраивала. Он решительно повернулся в сторону науки, такой какой она была в его время. Это, вероятно, ещё больше усилило его разногласия со Стиллом и его коллегами: «Жизнь, таким образом, является отправной точкой остеопатической философии. Наш взгляд на жизнь чисто философский и мы никак не касаемся метафизики. Некоторые феномены проявляют жизненные силы, физические и химические в связи с некоторыми посредниками, средствами, которые мы называем телесными частицами. С этой точки зрения, жизнь полностью вторична или является проявлением чего-то, о чем мы, вероятно, ничего не знаем. Не важно, сможем ли мы или нет объяснить философию в её самом глубоком смысле, если нам удастся объяснить жизнь такой, какой она представляется с физиологической точки зрения, какими представляются феномены жизни, связанные с нашими телами, а так же материальные средства их выражения. Психическая сторона жизни – это другая область дискуссии». (Littlejohn, 1999, 41).