Определение. Итак, нет основания употреблять термин « анархизм» для обозначения морально и политически недопустимого поведения индивидов

Итак, нет основания употреблять термин «анархизм» для обозначения морально и политически недопустимого поведения индивидов. И нет аргументов для отождествления анархизма с образом, выдуманным журналистами. То же самое Можно сказать о попытках связать анархизм с индивидуализмом, волюнтаризмом, стихийностью и социализмом. Во всех случаях такой дефиниции анархизма он противопоставляется вымышленному

«прекрасному порядку», существующему в

действительном или будущем государстве. Это противопоставление не соответствует теории и практике анархизма, и имеет в виду его более или менее выродившиеся формы. Как было показано в главах, посвященных либерализму, консерватизму, марксизму и социализму, процесс вырождения охватывает все идеологии.

Следовательно, определение анархизма может базироваться на преодолении ложной дихотомии между государством и политическим беспорядком. В этой дихотомии скрывается множество иллюзий, возникших в эпоху Просвещения. Укажу только две: без государства невозможен никакой социальный порядок; без понятия государства невозможна политическая теория, а только невообразимая смесь понятий. В одной из ранее опубликованных книг я показал, что эти иллюзии породили культ государства, связали религиозное мышление с политическим, входят в состав консерватизма и потому не могут претендовать на роль общеобязательного канона (см.: 8, 39—80). Значит, надо внести содержательные уточнения.

С этимологической точки зрения греческий термин «an-archos» означает

«без начальства» или «без власти». Разумеется, происхождение термина может быть исходным ориентиром, но не определяет целиком его смысл. Тем более что анархизм не принадлежал к главным политическим учениям древности. С точки зрения современных классификаций он является наиболее новаторской современной политической идеологией. Но уже этимологическое значение термина исключает такие политические решения, в которых существует высшее начальство. Как в индивидуальном (монарх, патриарх, князь, господин, начальник, вождь, президент, премьер), так и в групповом (партия, придворная клика, властвующая элита, властно-управленческий аппарат) смысле слова.

В цикле работ по теории бюрократии, легитимности и власти я показал, что речь идет о двух взаимосвязанных явлениях: 1. Наличие вершины или центра власти. 2. Наличие господства и контроля, осуществляемого данной вершиной или центром. Данное господство и контроль осуществляется с по-

мощью авторитарных, насильственных, бюрократических и манипулятивных методов.

Иначе говоря, единичный начальник или правящая группа находятся на вершине власти и одновременно осуществляют господство и контроль. По принципу противоположности анархию можно определить как структуру, отвергающую централизованные (авторитарные, насильственные, бюрократические, манипулятивные) методы управления, базирующиеся на жестком делении между вершиной и низами или центром и периферией. Рассмотрим элементы данного определения.

С топологической точки зрения выражение «лишенный вершины» равносильно выражению «лишенный центра», поскольку с помощью топологических преобразований вершину можно свести к центру и наоборот (см.: 9). Если исключить отношение между верхами и низами власти, то тем самым отпадает необходимость в политических структурах, обладающих центром в виде центрального правительства. Тем самым анархизм предполагает децентрализацию в определенном смысле слова. Элиминация центра не означает ликвидации всех структур, а только тех, которые осуществляют волю центра. То есть властно-управленческого аппарата государств. Зато анархизм оставляет место для множества разнообразных других структур, которые в современной социологии организаций квалифицируются как адаптивные и креативные (см.: 10). Речь идет о структурах, обладающих сетевым характером, не имеющих одного центра, а обладающих многими центрами.

Характерно, что указанные свойства подчеркиваются не только в социологии организаций, но и в современной логике: «Логические предсказания и политические предвосхищения совпадают. Стандартные нерелевантные логики обладают алгебраической структурой, в состав которой входит элемент вершины. Тогда как релевантные логики, образующие современный вызов для классической парадигмы логики, такой структурой не обладают. И соответствующие им алгебраические системы не содержат элемента вершины. Мно-

жество локальных центров и разбросанных узлов в этом случае не ведет к парадоксам» (11, 217).

Иными словами, приведенное определение анархизма согласуется с результатами современной логики. Но не только. Наличие структур без вершины и центра зафиксировано в природе (организация центральной нервной системы у насекомых и мозга у позвоночных), а также в исследованиях искусственного интеллекта. Правда, логика и техника электронно- вычислительных устройств пока еще не учитываются в надлежащей мере при разработке политической теории. Но если наука доказала, что без вершины и центра можно обойтись, рано или поздно этот вывод будет использован при моделировании и воплощении политических систем. По крайней мере анархизм XXI в. не сможет обойтись без интеграции результатов всех наук, отбрасывающих понятия вершины и центра.

Таким образом, современный анархизм предлагает горизонтальные структуры без вершины, начальства и центра. Теперь о власти и контроле как функциях традиционных бюрократических структур. Все анархисты согласны с тем, что власть и управление не должны осуществляться с помощью недопустимых методов. Какие же методы следует признать недопустимыми? Обычно указывают на насилие, принуждение, авторитаризм и манипуляцию. Значит, все политические системы, применяющие хотя бы один из указанных методов или культивирующие их соединение (при тоталитаризме), не могут быть признаны удовлетворительными. Некоторые авторы полагают, что все недобровольные методы, которыми пользуются коммунисты и социалисты, тоже должны быть отброшены (см.: 12). Я не буду входить в детальную дискуссию по этому вопросу, а только отмечу: в соответствии с исходным постулатом и приведенной дефиницией анархизма к числу недопустимых относятся насильственные и авторитарные методы. В догосударственных формах использовались также коллективные методы управления. Следовательно, их можно признать вполне допустимыми. Тем более, что индивидуализм не является решающим признаком анархизма.

Если не существует начальства, вершины и центра, то какой облик должна приобрести политическая жизнь? В главе о коммунитаризме был описан феномен исчерпанности политики. Анархисты зафиксировали это явление более ста лет назад, хотя их тогда почти никто не послушал. Современные исследователи анархизма на поставленный вопрос отвечают следующим образом: «Какая-то организация все же должна сохраниться, но она должна использовать только допустимые методы. Эта организация не может быть ни авторитарной, ни использовать насилие. Следовательно, она может быть добровольной и основанной на сотрудничестве» (1, 114).