осуществления деятельности

Выше были приведены факты, свидетельствующие о суще­ствовании как общей зависимости запоминания от деятельн ости, так и о роли мотивации в запоминании и забывании материала. В этом же параграфе мы попытаемся показать зависимость запоминаемого материала от таких компонентов деятельности, как цель действия и средство или условие достижения цели действия, а затем остановимся на возможном механизме запоминания материала, функционирующем на разных уровнях деятельности.

Зависимость запоминаемого материала от его места в структуре деятельности была выявлена в уже упоминавшемся цикле работ П.И. Зинченко. Для того чтобы исследовать зависимость запоминаемого материала от его места в структу­ре деятельности, нужно было построить методику так, чтобы в одном случае материал занял место цели действия, в другом — место условия достижения цели действия. Фактически П.И. Зинченко повторяет в этом исследовании тот же методический ход, что и при исследовании общей зависимости запоминания от деятельности. Различие лишь в том, что четко фиксируется место запоминаемого материала в структуре деятельности.

В целях проверки гипотезы о существовании зависимости запоминаемого материала от его места в структуре деятельности П.И. Зинченко были проведены следующие опыты.

В первом опыте испытуемым разных возрастных групп предлагалось задание по «решению задач». Им давали по пять задач, которые решались в одно действие сложения или вычитания с числами в пределах 100.

Во втором опыте испытуемым давали задание иного харак­тера — по «придумыванию задач». Их просили самостоятель­но придумать пять задач в одно действие с числами в пределах 100.

В третьем контрольном опыте давалось задание промежу­точного характера по отношению к двум первым заданиям — по «неполному придумыванию задач». В этом задании испытуе­мым вновь предлагалось придумать пять задач, но в отличие от второй серии для каждой задачи задавались действие и числа, например, 48 — 17. Числа те же, что и в первом опыте.

Все эти три опыта направлены на проверку гипотезы о существовании зависимости запоминаемого материала от его места в структуре деятельности. В опыте по «решению задач» испытуемым предлагались готовые числа, и, соответственно, предполагалось, что работа с ними будет протекать на уровне операции, то есть способа достижения цели, при том условии, что у данной группы испытуемых арифметические действия уже стали навыками. В опыте по «придумыванию задач» сам характер задания должен был привести к изменению уровня деятельности, задействованного в выполнении этого задания. Предполагалось, что если испытуемые сами придумывают задачи, то они тем самым совершают действие, направленное на те же числа, как и в первом задании, но уже как на свою цель. И, наконец, третий опыт занимал промежуточное поло­жение между первыми двумя опытами.

На основе этого экспериментального исследования были получены результаты, подтверждающие исходную гипотезу.

В целом же исследование П.И. Зинченко позволяет сделать следующий вывод: «Материал, составляющий непосредствен­ную цель действия, запоминается конкретно, точно, более эффективно и прочно; тот же материал, относящийся к способам осуществления действия (операциям), запоминается обобщенно, схематично, менее эффективно и менее прочно».*

Запоминание материала, находящегося на уровне цели действия, обладает рядом характерных черт, одна из которых проявляется в феномене Зейгарник (феномене «тенденции к запоминанию прерванных действий»). Этот феномен интере­сен в двух отношениях. Во-первых, он характеризует особен­ности запоминания материала на уровне действия. Во-вторых, он позволяет пролить свет на регулятивные механизмы запо­минания. В опыте Б.В. Зейгарник исследовать то, как соотно­сятся запоминание действий, которые были прерваны до их окончания, и запоминание завершенных действий. Предпола­галось, что прерванные задачи будут лучше сохраняться в памяти, чем задачи завершенные. Чтобы проверить это пред­положение, Б.В. Зейгарник просила испытуемых как можно скорее и быстрее решить 18 — 22 последовательных задач разного характера: небольшие математические задачи, лепка фигурок из глины, загадки и т.д. Половина из этих задач, случайно выбранных, прерывалась до того, как они были выполнены испытуемыми. После того, как опыт заканчивался, экспериментатор просил испытуемых перечислить все выпол­ненные ими задачи. Выяснилось, что прерванные действия запоминаются примерно в два раза лучше, чем завершенные. Иными словами, сохранение прерванных задач превышает сохранение завершенных задач примерно на 100 %. В опытах Б.В. Зейгарник выступил тот фундаментальный факт, что предвосхищаемый субъектом результат действия и, следова­тельно, установка,** готовность к завершению прерванного действия в значительной степени обуславливают эффектив­ность запоминания.

Поясним, на чем основывается подобная интерпретация феномена Зейгарник. Для этого обратимся к вопросу о соот­ношении цели и установки. O.K. Тихомиров так характеризу­ет те отношения, которые существуют между целью действия и установкой: «... установка замещается целью, когда дейст­вие установочных механизмов оказывается недостаточным;

* Зинченко П.И. Непроизвольное запоминание, с. 186. ** См.: Установка. — В кн.: Краткий психологический словарь / Под ред. А.В. Петровкого, М.Г. Ярошевского. М., 1985.

установка определяет избирательность действия по отношению к возможным целям; установка может быть продуктом транс­формации целей (образования намерения как результат при­нятого решения)».*

Именно с последним вариантом взаимоотношения между целью и установкой, то есть установкой, трансформировав­шейся в намерение, мы и имеем дело в экспериментах Б.В, Зейгарник. Принятая субъектом задача не только определяет направленность действия, но и приводит к возникновению своего рода внутренней установки" на удержание того, что нужно будет. Подобная «установка на удержание того, что нужно будет», возникающая при наличии предвосхищаемого результата действия, и определяет запоминание в тех случаях, когда результат еще не достигнут и, следовательно, получен­ная информация еще не понадобится для решения задачи.

В этой интерпретации мы вновь сталкиваемся с принци­пом предвосхищения как принципом организации памяти, но здесь речь идет не о вероятностном, а об интенциональном предвосхищении. С такого рода предвосхищением некоторые последователи П.И. Зинченко связывают эффекты запомина­ния в контексте целенаправленной деятельности. Очень четко роль интенционального предвосхищения в запоминании образа объекта как продукта и условия деятельности сформулирована Г.К. Середой: «Формирование и закрепление в памяти образа объекта как продукта и условия протекания деятельности определяется возникающими на основе усваиваемого опыта антиципирующими процессами отражения предстоящих це­лей, детерминирующих закрепление тех результатов, кото­рые необходимы для дальнейшего течения деятельности».** Таков механизм предвосхищения, стоящий за феноменом Зейгарник. Этот же механизм обусловливает проявления запо­минания в контексте действия, описанные выше в этом параграфе.

Введение принципа зависимости запоминания от места запоминаемого объекта в структуре деятельности кардиналь­ным образом меняет всю картину современных исследований психологии памяти. Из этого принципа вытекает положение о том, что запоминание не сводится к процессу запечатления следов, а является продуктом сложной многоуровневой дея­тельности субъекта. Принцип зависимости запоминания от места запоминаемого объекта в структуре деятельности должен

* Тихомиров O.K. Понятие «цель» и целеобразование в психологии. — В кн.: Психологические механизмы целеобразования / Отв. ред. O.K. Ти­хомиров. М., 1977, с. 9.

** Середа Г.К. О структуре учебной деятельности, обеспечивающей вы­сокую продуктивность непроизвольного запоминания. — В кн.: Пробле­мы психологии памяти / Под ред. П.И. Зинченко. Харьков, 1969, с. 17.

быть поставлен в центр всей системы принципов, вычленен­ных в этой работе, поскольку все остальные принципы затрагивают разные уровни регулирования памяти как одного из видов деятельности человека. Принципы, открытые в когни­тивной психологии, позволяют описать работу памяти, связан­ную преимущественно с объектной детерминацией процессов психического отражения действительности и проделываемую разными функциональными блоками. На уровне операции мы сталкиваемся с механизмов вероятностного прогнозирования; на уровне действия — с интенциональным предвосхищением и использованием специальных приемов и средств; на уровне леятельности — с запоминанием событий, имеющих личност­ный смысл, и забыванием этих событий, проходящим под контролем защитных механизмов личности (рационализации, вытеснения и т.д.). Принцип «повторения без повторения» описывает творческий конструктивный процесс запоминания, на каком бы уровне деятельности оно ни происходило. Все это лишь набросок рассмотрения всех выделенных в этой работе принципов как системы. Разработка представлений, раскры­вающих взаимоотношения всех этих принципов, является задачей специального исследования. Считаем ли мы, что нами вычленены все основные принципы организации памяти чело­века? Конечно, нет. Но выделенные в этой работе принципы организации памяти реально существуют и отражают наибо­лее значимые направления исследований памяти в современ­ной психологии. На этом мы и завершаем обзор принципов организации памяти человека в данном учебно-методическом пособии.

Литература

Зинченко П.И. Непроизвольное запоминание. М., 1961, с. 562. Смирнов А.А. проблемы психологии памяти. М., 1966, с. 424.