Подвиг и символ

Урок Великой Отечественной, который нам следовало бы усвоить получше, — это урок массового героизма. Само выражение «массовый героизм» звучит как-то странно, ведь героизм просто по определению это то, что должно быть исключительным, уникальным. Но что тут поделаешь, если он действительно был массовым? То, что всегда, во всей мировой военной истории, было исключением из правила, у нас стало правилом, нормой.

Массовый подвиг советских людей во время войны дал колоссальный пропагандистский материал. Когда победа куплена кровью миллионов и скреплена десятками тысяч примеров того, как люди сознательно жертвовали жизнью, — это чрезвычайно укрепляет любой политический режим.

Во время и после «идеологический перестройки» этот массовый подвиг особенно настойчиво ставился под сомнение.

^{Панфилов Иван Васильевич (1892–1941)}

^{Генерал, Герой Советского Союза}

^{Его имя навсегда вписано в историю, да так, что никому не вычеркнуть, благодаря подвигу его солдат — «героев-панфиловцев». 28 их было или больше — не имеет никакого значения. В ноябре 1941-го «в белоснежных полях под Москвой» 316-я стрелковая дивизия Панфилова встала — насмерть. Там погиб и сам генерал. Панфилов прошел традиционный для советского военного путь: через окопы, от рядового солдата, до кадрового офицера и генерала. Все, кто смотрел фильм «Офицеры», помнят одного из двух главных героев — генерала-танкиста…. — вот он, почти калька с биографии Панфилова. Панфилов воевал с немцами во второй раз. Первую мировою начал рядовым, закончил — старшиной-фельдфебелем. На Гражданской сначала командовал взводом, потом — ротой. После двухгодичной школы командиров РККА получил назначение в Среднюю Азию, где снова воевал — с басмачами. Второй боевой орден Красного Знамени получил в мирном 1929-м. В ноябре 1941-го, за несколько дней до гибели, получил третий.}

^{316-я дивизия была наспех сформирована в Алма-Ате из местных военнообязанных запаса. Прямо оттуда, где и зимы то толком не бывает, ее бросили на перехват немецких танков под Волоколамск. Огромный практический опыт Панфилова и стал залогом того, что его бойцы — эти необстрелянные еще вчера сугубо штатские люди — в решительный момент не дрогнули перед элитными бронетанковыми частями вермахта. Военные историки отмечают: Панфилов впервые широко применил систему глубоко эшелонированной артиллерийской противотанковой обороны, создал и умело использовал в бою подвижные отряды заграждения. Семь дней его дивизия вместе с курсантским полком отбивала атаки кратно превосходящего противника на подступах к Волоколамску. Возможно, эти семь дней и решили исход битвы под Москвой}

Официальный советский миф разоблачали, тужась доказать, что «все было не так».

К сожалению, разоблачать пропаганду сталинского времени нетрудно. Шла война, и все делалось топорно, в спешке, с презрением к деталям. Сталинские пропагандисты всегда описывали истории, как опять же говорят киношники, «базированные на реальных событиях». Но, как и положено в Голливуде, — лакировали, отбрасывали лишнее, временами нещадно перевирали детали: имена, места, обстоятельства дела.

Понять их можно. Во-первых, под артобстрелом не до подробностей. А во-вторых — ведь писали не документально-исторические хроники, не жизнеописания конкретных личностей. Широкими мазками создавали панораму войны, где каждый герой был как бы символом, собирательным образом.

Александр Матросов — солдат-пехотинец 2-го отдельного стрелкового батальона 91-й отдельной Сибирской добровольческой бригады имени И. В. Сталина. Одной из причин его посмертной славы было то, что в названии его части каждое слово било в цель, укладывалось в мифологию. Сибиряк, в советской мифологии — практически сверхчеловек. Доброволец. И, главное, имени Сталина! Правда, после развенчания культа личности название бригады куда-то незаметно исчезло.

28 героев-панфиловцев олицетворяли собой всех защитников Москвы.

Сержант Павлов и снайпер Зайцев — защитников Сталинграда.

Летчик Гастелло — это русский камикадзе.

Маресьев — символ несгибаемого духа русского солдата.

Этим «символизмом» порой пользуются для того, чтобы «разоблачить» не только сталинскую пропаганду, но и сам подвиг. Не по злому умыслу, а скорее по недомыслию, или попросту по глупости. Что вполне подобно классическому: «выплеснули вместе с грязной водой и ребенка». Впрочем, всякое бывает.