Из лагеря — в лагерь. Фильтрационный

А после войны потрясла меня лютость к пленным. За что? Из гитлеровских лагерей смерти — в концлагеря сталинские.

А. Н. Яковлев, 1995 год

Выше я уже написал про штурмовые батальоны для вернувшихся из плена офицеров[135]. Попадали на фронт они из фильтрационных лагерей. Можно ли было обойтись без них, без этих спецлагерей НКВД? Свои же вернулись, столько пережив? Обнять, откормить, отправить домой.

Увы, боюсь, эти лагеря были жестокой необходимостью. Еще и потому, что тогда еще не закончилась другая война — гражданская. Из-за линии фронта приходили и вполне идейные, настоящие враги. И при этом шпионы и диверсанты говорили по-русски без немецкого акцента — просто потому, что были русскими.

«Глаза с прищуром! Быстрее!.. Кошевой?.. Глаза карие, бородавка… на левой щеке… Алексеев?.. Сросшиеся брови, противокозелок вогнутый. Скаба?.. Пойман!.. Игнатов Василий?.. Брюнет!.. Ревякин?.. Бойчевский?.. Лысенко?.. Гурьянов Денис?.. Полынин?.. Мищенко?..

Мищенко?!! Южно-русский говор… кривоватые, как у кавалеристов, ноги… глаза с прищуром… Неужели Мищенко?!»[136]

Но сколько их было, таких идейных «мищенко»? Сколько было безыдейных предателей? А вот представьте, известно сколько. По данным общества «Мемориал», на 1 марта 1944 года после проверки было арестовано 11 283 человека[137].

3,6 % попавших на фильтрацию. По данным военных историков на тот же период — точно столько же, с точностью до одного человека — 11 283[138]. В процентах — 3,5 %, в связи с более точным подсчетом.

Наконец, есть данные СМЕРШ[139]. Несколько более поздние, и арестованных уже на 300 человек больше.

«Справка о ходе проверки б/окруженцев и б/военнопленных по состоянию на 1 октября 1944 г.

1. Для проверки бывших военнослужащих Красной Армии, находящихся в плену или окружении противника, решением ГОКО № 1069 сс от 27.XII 41 г. созданы спецлагеря НКВД.

Проверка находящихся в спецлагерях военнослужащих Красной Армии проводится отделами контрразведки „Смерш“ НКО при спецлагерях НКВД (в момент постановления это были Особые отделы).

Всего прошло через спецлагеря бывших военнослужащих Красной Армии, вышедших из окружения и освобожденных из плена, 354 592 чел., в том числе офицеров 50 441 чел.

3. Арестовано органами „Смерш“ — 11 556,

из них — агентов разведки и контрразведки противника — 2083,

из них — офицеров (по разным преступлениям) — 1284».

А в Красную Армию было «проверено и передано» — 249 416 человек, в промышленность — 30 749 человек. Это данные из той же справки. 51 601 человек еще находился «в проверке». Были заболевшие, отправленные в госпиталя, были умершие. Конечно, не все арестованные и расстрелянные в действительности были шпионами (как и не все шпионы были пойманы). Повторюсь, шла война. Но сейчас нам важно соотношение.

Среди рядового и сержантского состава благополучно проходило проверку свыше 95 % бывших военнопленных[140].

С ноября 1944-го освобожденные военнопленные и советские граждане призывного возраста вплоть до конца войны направлялись непосредственно в запасные воинские части. Всего же в совокупности, по подсчетам Игоря Пыхалова, во время войны подверглись репрессиям 10 % наших военнопленных, после войны — 14 %.

Много это или мало? Как можно произнести «мало», если речь идет о тысячах искалеченных судеб, сломанных жизней, о совершенно невинных людях?

Конечно, это чудовищно много, особенно — если смотреть из гуманного дня сегодняшнего.

Но одновременно — относительно мало, если сравнивать с нелепым мифом о поголовной отправке бывших пленных советских солдат в ГУЛАГ. И даже гуманно — если опять же вспомнить, что Уголовный кодекс того времени карал «сдачу в плен, не вызывавшуюся боевой обстановкой», однозначно и просто — расстрелом.

Можете проверить — статья 193–22.