Стачком, начавший ставить и решать такие вопросы — это и есть Совет в его первозданном и истинном виде

Итак, Совет — это 1)стачечный комитет на производстве, 2)начавший ставить и решать вопросы заводского, отраслевого, поселкового, городского, регионального, общегосударственного уровня.

Оба указанных признака — первичные по отношению ко многим другим, ошибочно указываемым в качестве существенных. Например, сменяемость депутатов в любое время — это вовсе не "принцип", а простое следствие от первых двух признаков. А как иначе, как не в "любое время", если речь идет о власти, появившейся "снизу" и существующей на производстве, которое само собой собирает "избирателей" ежедневно?

Оба указанных признака — существенные. То есть при отсутствии одного из признаков Совета нет, а есть либо временное тред-юнионистское представительство трудового коллектива, либо муниципалитет или даже парламент. В СССР такие вот муниципалитеты и такой вот парламент ("Верховный Совет") унаследовали свое название от Советов, хотя Советами они, конечно, были только в самом начале, только сравнительно непродолжительный исторический период. По-другому быть не могло. В предлагаемой формулировке прошу обратить внимание на слово ""НАЧАВШИЙ" ставить и решать вопросы…". Ведь как только стачком начинает решать указанные вопросы — немедленно сказывается внутренняя противоречивость самого понятия "Совет". Совет возникает как стачком. Его задача — добиться принятия решений о повышении зарплаты, об улучшении условий труда и так далее. Стачком сам по себе ничего этого решать не собирается, он видит свое предназначение в том, чтобы ДАВИТЬ на хозяина, на органы власти и на кого угодно. Стачком — аккумулятор энергии давления, исходящего от масс. И таким образом Совет подобен материалу, который можно получить только при высоком давлении. А для давления нужны два условия: 1)"дранг" ("натиск") работников предприятия, 2)противодействующая этому натиску оболочка в виде законодательства, "органов", вообще властей, хозяев и т. д… Но вот оболочка прорвана. Свежеиспеченный Совет сам оказывается в положении власти или хозяина. Давление исчезает. И уже с этого момента Совет начинает исчезать как стачком, превращаясь в муниципалитет.

То есть Совет как орган власти подобен тому элементу из таблицы Менделеева, который может существовать только непродолжительное время. Конечно, речь идет не о секундах и не о часах. В нашей стране Советы просуществовали в течение нескольких лет после 1917 года — пока были два условия: 1) Массы народа были в динамическом состоянии. 2) Их движению ("натиску") мешала оболочка, что создавало условия высокого и даже сверхвысокого (гражданская война!) давления. Советская власть — это только первое отрицание государства. Закрепить это отрицание может только второе отрицание, отрицающее и сами по себе Советы. С уничтожением рекетира по кличке "государство" перед обществом со всей силой встает вопрос о своей ОБЩЕСТВЕННОЙ ОРГАНИЗАЦИИ. И таковая является. И в смысле организации жизнедеятельности общества. И в более узком смысле общественной организации — например, партии коммунистов.

Что компартия у нас "всем правила" — общеизвестно. Даже как-то неловко "сообщать" эту прописную истину. Так и тянет не просто ее "сообщить", но и разбавить чем-нибудь таким. Если уж не новеньким, то по крайней мере мало известным. Следуя этому естественному желанию, "сообщаю" для тех, кто в годы СССР выезжал туристом или специалистом за границу: Вас за границу "пускали" или "не пускали" не органы КГБ (как это все думали), а специальные выездные комиссии при обкомах, крайкомах и так далее КПСС.

Однако зачем это я о том, что в принципе и так хорошо известно? О чем уже всё сказано? — Практически всё! В смысле, "всё сказано ". Но практика показывает, что далеко не всё понято. Разницу между сказанным и тем, что нужно понять, проиллюстрирую на таком примере: Можно сказать, что яблоки падают с дерева на землю. А можно сказать, что в мире действует закон всемирного тяготения. В принципе-то сказано одно и то же…

Мы, граждане России, должны знать: Около столетия назад наш народ пошел пионерским путём и впервые в истории создал совершенно новую и уникальную систему организации своей жизнедеятельности. Нет, он не отправил государство как таковое в музей древностей, он не поставил это государство рядом с прялкой и бронзовым топором. Он превратил этого злостного и некогда всесильного рекетира в мальчика на побегушках у общественной организации. Не так уж и давно вся планета следила, затаив дыхание, за "встречами в верхах". А кто там встречался? Одним из участников встречи был президент США. И на пресс-конференциях журналисты бойко обращались к нему: "Мистер президент!" А для обращения к другому участнику тем же журналистам приходилось поднапрячь речевой аппарат и произнести необычное: "Мистер дженерал секретари!". Потому что руководителем СССР был не президент, не канцлер, не царь, не король, а руководитель… общественной организации. ВСЕ "государственные" структуры — ВСЕ без исключения — были подчинены только и исключительно общественной организации. Организации, которая исповедовала культ "простого человека", "трудящегося", "рабочего", "крестьянина". Я уже здесь несколько раз приводил, привожу сейчас и буду приводить пример, в котором очень ярко отразилась суть бывшего у нас общественного строя. Старший офицер органов КГБ СССР не успел в положенные десять суток ответить заявителю. На одиннадцатый день ответ был готов, но заявитель уехал в другой регион страны. Чекисту немедленно приказали ехать за свой счёт вслед за заявителем, разыскать его, принести официальные извинения за допущенную задержку и вручить подписанный руководством ответ. СССР был первой в истории настоящей диктатурой "простого человека".

СССР был наглядным подтверждением марксистского тезиса об отмирании, "засыпании" государства после социалистической революции. Эту уникальность Советского Союза сегодня хотят спрятать, забыть, затушевать. Особенно стараются в этом плане те мнимые обожатели СССР, которые называют Советский Союз "империей". И тем самым пытаются обнулить, дезавуировать уникальный опыт нашего народа.

Как известно, плавники и зубы есть и у акулы, и у дельфина. О разнице между акулой и дельфином могут, однако, сообщить некоторые туристы, побывавшие не так давно на пляжах Египта. Впервые возникшая в нашей стране конструкция "партия над государством" не осталась уникальной. Через полтора десятка лет примерно такая же конструкция появилась, например, и в Германии. Вообще к концу двадцатых годов XX века саму буржуазную государственную систему начинает корежить, в ней происходят качественные изменения. Причина заключается в исчерпании дальнейших возможностей развития на основе товарной организации народных хозяйств, в исчерпании возможностей рыночного обмена. Для отношений государство — буржуазное общество наступает момент, когда государство как рекетир является к предпринимателям за "долей", а солидные буржуазные предприниматели радостно предлагают забрать не долю, а ВСЕ. Ведь "забрать все" — это в конечном счете значит "забрать" долги обанкротившихся фирм и "корпораций".

Другими словами, логика развития производительных сил заставляет рэкетира (=государство) самому стать директором финансово-промышленной корпорации, которую он рэкетировал. Однако рэкетир — он для того, чтобы рэкетировать. Хороший рэкетир хорош, если он умеет "ВЫБИВАТЬ" долги, но отнюдь не погашать их, выводя фирму из банкротства, организуя экономическую деятельность и так далее.

Перед нами — суть той весьма забавной ситуации, в которой ВСЕ буржуазные общества пребывают от "великой депрессии", от конца 20-х годов двадцатого века и вплоть до "депрессии" нынешней. Реакцией на такую именно ситуацию явился нацизм — попытка сохранить бандитский кураж и "лицо" рекетира обращением его в сторону грабежа исключительно "иных" наций. В США государство-рекетир в 30–50 годы "сохраняло лицо" до последнего, одно время при Эйзенхауере оно доводило свою " долю " (="налогообложение") до самой настоящей политики ликвидации капиталистов как класса. Сегодня многие предпочитают "не видеть", что налогообложение прибылей капиталистов в США — ДВОЙНОЕ! Первый раз прибыль обкладывается в виде налога на прибыль корпорации, а потом в США еще и "драли" до 91 процента (сейчас около трети) от распределяемой прибыли, то есть от той части прибыли, которая реально пошла в направлении конкретного кармана конкретного капиталиста. Проведенное мною статистическое исследование свидетельствует о том, что современные буржуазные государства изымают около девяти десятых создаваемого обществами прибавочного продукта. Они же — буржуазные государства — являются основными, а по сути вообще единственными действующими лицами в "экономической игре" — они как бы выступают за всех игроков сразу, а также и за всех тренеров и арбитров.

Но горе тому, кто нарушит правила "игры", кто открыто покажет, что он уже не крутой рекетир, а просто руководитель фирмы, что он не просто изымает "налоги" (= бандитскую "долю"), а что он сам директорствует на фирме. По всем бандитским понятиям таковой нарушитель воровского закона должен быть предан остракизму. Что мы и наблюдаем ныне по отношению к Белоруссии.

Что представляет собой существующая ныне в РФ государственная машина?

Здесь стоит сформулировать вопрос более узко. Предлагается оставить в стороне чисто технические характеристики этого драндулета. Есть смысл поговорить пока о "логике" тех, кто этим драндулетом управляет. Чего они боятся больше всего на свете?

Больше всего на свете они боятся показать, что они — не крутые и не рэкетиры. Они делают вид, будто живут по воровскому закону — будто источники их доходов в налогообложении неких "предпринимателей", а вовсе не в собственной хозяйственно-экономической деятельности самого по себе государства.

А к чему больше всего призывают водителей пассажиры этого драндулета, к чему зовут граждане этого нашего "государства"?

Призывы от граждан разные. Но на сегодня наиболее слышным становится призыв к "государству" стать рэкетиром, повернуть свой номинально бандитский статус против "инородцев", "наехать", например, на Белоруссию и так далее.

Но то государство, которое родилось рэкетиром, жило рэкетиром и погибло рэкетиром, — то государство у нас было разгромлено и уничтожено в 1917 году.

И вот президент страны с упорством, достойным лучшего применения, пытается реанимировать жандармерию, называя ее для начала "полицией". А потом гневится, что опять теракт. На сей раз в аэропорту Домодедово.

И так и будет продолжаться, пока…