Сходства и различия в принципах охраны прав и свобод различных стран

Следует отметить, что сходную структуру имеет указанный принцип в уголовно-процессуальном законодательстве ряда стран ближнего зарубежья. Так, в ст. 12 УПК Кыргызской Республики, которая называется «Охрана прав и свобод граждан при производстве по уголовным делам», также присутствуют все четыре элемента, на которые мы обратили внимание. Кроме того, ч. 5 ст. 12 УПК Кыргызской Республики содержит положение, перекликающееся с принципом презумпции невиновности: «Никто не может быть осужден лишь на основе его собственного признания в совершении преступления».

Ст. 15 УПК Республики Казахстан с аналогичным наименованием закрепляет только три элемента из четырех, нами выделяемых: в ней не содержится требование, связанное со свидетельским иммунитетом.

Ст. 10 УПК Республики Беларусь «Обеспечение защиты прав и свобод граждан» наряду с четырьмя базовыми элементами, о которых мы упоминали, содержит еще три положения, конкретизирующие сущность данного принципа белорусского уголовного процесса:

. Касающееся оснований ограничения прав и свобод лиц в уголовном процессе (ч. 2 ст. 10 УПК РБ).

. Запрещающее кого бы то ни было понуждать к исполнению не предусмотренных УПК обязанностей либо к отказу от своих прав (ч. 3 ст. 10 УПК РБ).

. Обязывающее компетентные органы принимать меры к обеспечению гражданского иска для возмещения вреда, причиненного преступлением (ч. 5 ст. 10 УПК РБ).

В УПК Республики Узбекистан сходный принцип раскрывается в ст. 18 «Охрана прав и свобод граждан», которая содержит положения, гарантирующие охрану личной свободы и неприкосновенности (ч.ч. 2 и 3 ст. 18), неприкосновенности частной жизни, жилища, сохранение тайны переписки, телеграфных сообщений и телефонных переговоров (ч.ч. 4, 5 ст. 18). Однако регламентация данного принципа в Республике Узбекистан не предусматривает закрепления обязанности по принятию мер безопасности и по разъяснению правил свидетельского иммунитета.

В уголовно-процессуальном законодательстве Республики Молдова похожий принцип закреплен в ст. 10 «Соблюдение прав, свобод и человеческого достоинства». Обращает на себя внимание используемая молдавским законодателем терминология: наряду с правами и свободами человека декларируется и соблюдение человеческого достоинства. Также в статье речь идет не о гражданах, как это наблюдается в ранее проанализированных актах других республик, а о личности и лице, что, по нашему мнению, является более верным, так как гарантии предоставляются любому участнику процессуальных отношений вне зависимости от его гражданства или подданства. В тексте ст. 10 можно также выделить пять элементов, содержание двух из которых напоминает трактовку российского закона:

. Все органы и лица, участвующие в уголовном судопроизводстве, обязаны соблюдать права, свободы и достоинство личности.

. Временное ограничение прав и свобод лица и применение по отношению к нему принудительных мер компетентными органами допускается лишь в случаях и порядке, строго определенных УПК.

. В ходе уголовного судопроизводства никто не должен подвергаться пыткам, жестокому или бесчеловечному или унижающему человеческое достоинство обращению, содержаться в унизительных условиях, принуждаться к участию в процессуальных действиях, унижающих человеческое достоинство.

. Любое лицо имеет право защищать всеми не запрещенными законом средствами свои права, свободы и человеческое достоинство, незаконно ущемленные или ограниченные в ходе уголовного судопроизводства.

. Ущерб, причиненный в ходе уголовного судопроизводства правам, свободам и достоинству лица, возмещается в установленном законом порядке. Как видно, молдавский законодатель использует не только отличающуюся терминологию при характеристике принципа, но и несколько иную структуру его содержания, что нисколько не снижает значимости формулируемого принципиального положения, а даже по созвучию и тональности приближает его к европейским стандартам в области защиты прав человека.

Что касается российского законодательства, то анализ произведенного в предыдущем параграфе диссертационного исследования конституционно-правового регулирования принципа обеспечения прав и свобод человека и гражданина позволяет сделать вывод, что одноименный принцип уголовного процесса является его составным элементом.

Сопоставляя положения конституционного принципа охраны прав и свобод человека и гражданина с нормами уголовно-процессуального закона, обеспечивающими гарантии данных прав и свобод в уголовном судопроизводстве, следует прийти к выводу, что лицо, производящее предварительное расследование, а также прокурор в рамках реализации надзорных полномочий, руководитель следственного органа и суд при осуществлении соответственно ведомственного и судебного контроля обязаны не только не допускать нарушения прав и законных интересов участников уголовного процесса, но в случае выявления допущенных нарушений самостоятельно принимать меры по восстановлению нарушенных прав в рамках предоставленных полномочий.

Очевидность вышеприведенной посылки вытекает из буквального толкования всей совокупности принципов уголовного судопроизводства.

Вместе с тем анализ ч. 1 ст. 11 УПК, а также следственной и судебной практики применения данной нормы, выявляет существенную проблему, которая касается неоправданного ограничения ее реализации в отношении всех лиц, вовлеченных в сферу уголовного процесса.

Иными словами, исходя из буквального толкования ч. 1 ст. 11 УПК, следует, что обязанность разъяснения прав, обязанностей и ответственности у дознавателя, следователя, прокурора и суда появляется лишь в связи с возникновением уголовно-процессуальных отношений, обязательным субъектом которых должны быть подозреваемый, обвиняемый, потерпевший и другие участники, названные в обозначенной норме закона.

При этом законодатель с очевидностью использует формулировку «другим участникам», отграничивая ее как от понятия «иных участников уголовного судопроизводства», так и от тех участников уголовного процесса, которые, напрямую не названы в главе 6 УПК, однако наделены определенными процессуальными правами и обязанностями (например, секретарь судебного заседания). Это означает, что дознавателю, следователю и суду не вменено в обязанность разъяснять им права и ответственность. Кроме того, из орбиты уголовно-процессуального принципа обеспечения прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве по указанной выше причине также исключены и лица, каким-либо образом вовлеченные в сферу уголовного судопроизводства.