2015-10-16
853
Мы уже поняли, что ментальные модели есть у каждо- го, но как они возникают? Ребенок приходит в мир, не имея встроенного набора верований и убеждений, у него есть только способность их конструировать. Разные люди могут пройти через одни и те же жизненные ситуации, но каждый объясняет их по-своему и вкладывает в пережитый опыт собственный смысл. Материалом для наших ментальных моделей служат отчасти общественные нравы, отчасти – культура, а отчасти – идеи взрослых людей, оказывавших на нас влияние в детстве. Все остальное мы конструируем и поддерживаем на основе данных нашего опыта четырьмя основными способами.
ВЫЧЕРКИВАНИЕ
Наше внимание действует избирательно. В каждый миг бодрствования мы воспринимаем мир при помощи чувств, и у нас нет возможности замечать всю потенциально до- ступную информацию и реагировать на нее. Поэтому мы от- бираем и фильтруем ее в соответствии с настроением, инте- ресами, озабоченностью и бдительностью.
Слепое пятно
Мы вычеркиваем часть информации и формируем наши представления исходя из того, что заметили. Всегда есть и другая информация, но, поскольку она для нас неваж- на, с чисто практической точки зрения ее как бы и нет. Ког- да наши ментальные модели уже сформированы, вычерки- вание работает на их поддержание. Например, родители за- частую не замечают, что их ребенок – уже взрослый. Они по-прежнему видят в нем малыша и слепы к его растущей независимости и возмужанию, пока в какой-то момент он не заявит о себе во весь голос. (Иногда это может быть на- стоящим взрывом эмоций.)
|
|
|
КОНСТРУИРОВАНИЕ
Конструирование – это зеркальное отображение вычер- кивания: мы видим то, чего нет. Видеть – значит верить. По- смотрите на следующую диаграмму. Держите книгу при- мерно в 30 сантиметрах от себя, сосредоточьте взгляд на ма- леньком крестике справа и начинайте медленно приближать книгу к себе. Вскоре вы обнаружите, что исчезла не толь- ко точка на верху этой страницы, но и средняя горизонталь- ная линия выглядит непрерывной. Ваш мозг ликвидировал разрыв. Это объясняет, почему мы не замечаем создаваемой слепым пятном «дыры» в нашем поле зрения. Мы компен- сируем разрывы, чтобы мир наполнился смыслом и был бы в наших глазах таким, каким нам хочется его видеть.
Неясность почти неизменно побуждает к конструиро- ванию. Мы прочитываем все непонятное, как гадалка – узо-
ры на кофейной гуще, находим закономерности и смысл в самых смутных или случайных событиях. На самом деле одна из самых мощных ментальных моделей, причем очень полезная, – это убеждение, что в мире есть смысл и опреде- ленная структура, только иногда мы слишком спешим, что- бы ее понять, или создаем то, чего нет. Любое решение луч- ше, чем продление неясности.
|
|
|
Прекрасным примером конструирования служит инте- ресная серия экспериментов, проведенных в 1960 г. психо- логом Джоном Райтом. Добровольцы играли с игровым ав- томатом типа «однорукого бандита». В нем было 16 одина- ковых кнопок и счетчик. Цель игры (мы даем очень сжа- тое описание эксперимента) заключалась в том, чтобы на- брать как можно больше очков, для чего следовало нажи- мать на кнопки в правильном порядке. Испытуемые ниче- го не знали о верной последовательности. Им только сооб- щили, что, когда они ее нащупают, последует звуковой сиг- нал. Поэтому они пытались добиться, чтобы он звучал как можно чаще.
Представьте, что вы тоже участвуете в этом экспери- менте. Вы сидите перед машиной и должны полагаться на свою память, потому что записей делать не позволяют. У вас 13 серий, в каждой 25 попыток. В ходе первых деся- ти серий вы экспериментируете с разными последователь- ностями, и примерно половина из них оказывается правиль- ной. Потом в двух сериях победный звук ни разу не звучит, и вам приходится пересматривать свои теории. А в послед- ней серии вы попадаете в цель каждый раз. Вы довольны и горды собой, потому что овладели кодом. Вы перебираете в памяти, как это все происходило, и уже собираетесь сооб- щить экспериментатору выигрышную последовательность и то, каким образом вы ее нашли.
И тут он ставит вас в тупик – оказывается, эксперимент был подстроен. В первых десяти сериях машина была за-
программирована так, что в половине случаев победный сигнал раздавался случайно. Потом в двух сериях, – что бы вы ни делали, – полное молчание. В последней серии вы оказывались победителем при любой последовательности нажатия кнопок. Иными словами, не было никакой связи между тем, что вы делали, и успехом или неудачей. Многие испытуемые были абсолютно уверены в том, что подобра- ли нужную последовательность. Они отказывались верить в то, что все это произошло совершенно случайно. Их стра- тегия казалась им настолько подходящей для выигрыша, что они пришли к выводу: экспериментатор их обманывает.
Этот эксперимент показал, с какой легкостью мы на- ходим правдоподобные объяснения и потом принимаем их за реальность. При взгляде в прошлое все выглядит разу- мно. И мы пытаемся увязать возможную причину с вероят- ным следствием, соединяя концы с концами в истории, ко- торую хотим воспринимать как истинную.
ИСКАЖЕНИЕ
Искажение – это то, как мы изменяем испытанное нами на практике, преувеличивая одни его детали и преумень- шая другие. Оно может стать основой как творчества, так и паранойи. И в этом случае у нас есть зрительная анало- гия. Взгляните на эту диаграмму. Она известна как иллю- зия Геринга: горизонтальные линии кажутся изогнутыми, хотя они совершенно прямые. Искажая события, мы при- даем больший вес каким-то аспектам нашего опыта. В этом нет ничего плохого, но можно сбиться с пути. Слишком лег- ко подтасовать приобретенный опыт таким образом, что- бы он подтверждал то, что нам выгодно. Например, многие игроки верят, что могут выиграть и сделают это, хотя в ко- нечном итоге всегда остаются в проигрыше. Для поддержа- ния иллюзии они воспринимают свой проигрыш как «поч- ти выигрыш».
Ревность – хороший пример того, насколько сковываю-
щим и мучительным бывает искажение. Ревнивец в самых простых и невинных событиях и поступках видит основа- ния для болезненных подозрений.
ОБОБЩЕНИЕ
Используя обобщение, мы создаем наши ментальные модели на основании единичного опыта, в котором хотим видеть типичное явление. Например, ребенок видит, как его родители относятся друг к другу и приходит к выводу, что именно таковы отношения между мужчинами и женщина- ми. Обобщение играет ключевую роль в процессе обучения и применения наших знаний в различных ситуациях. Найдя в предмете что-либо уже знакомое, мы сразу понимаем, как с ним обращаться. Без умения обобщать нам приходилось бы любую задачу решать с нуля. Когда мы используем та- кие слова, как «всегда», «никогда», «все», «каждый» и «ни- кто», мы обобщаем.
|
|
|
Опасность в том, что человек может взять нехарактер- ный пример, сделать на его основе обобщение и стать сле- пым и глухим ко всем свидетельствам обратного. Например, менеджер, которому однажды не повезло с консультантом, решил, что в его отрасли они не нужны вообще. Теперь для поддержания веры в свою правоту ему приходится игнори- ровать все примеры того, что консультанты приносят боль- шую пользу. Сочетание обобщения с предубеждением – это крайне неприятная смесь. Она нередко становится источни- ком дискриминации по расовому или половому признаку.
Сами по себе эти четыре принципа – вычеркивание, конструирование, искажение и обобщение – не несут в себе ничего плохого: они служат мощными инструментами обу- чения и творчества, а также основой всех наших представ- лений и убеждений, в том числе и полезных. С системной точки зрения нам нужно понять, каким образом принципы восприятия создают усиливающий и стабилизирующий ме- ханизмы обратной связи, не дающие распасться нашей си-
стеме убеждений. А потом мы сможем увидеть, в чем они сковывают нас и каким образом можно раскрепостить наше мышление.
<…>
<…>
