Аксиологический подход

(общественная ценность)

На горизонтальной оси рисунка расположены эстетичес­кий субъект и эстетический объект. Их взаимосвязь факти­чески разрывается вертикалью теоретической позиции «при-родников», сводивших объективно эстетическое к естествен­но-материальным качествам и свойствам и допускавших его существование в природе до появления человеческого обще­ства. Эта позиция, как ранее уже было сказано, обнаружила

существенные изъяны, главным из которых стал неоправдан­ный отрыв эстетического от человека.

В верхней части рисунка представлена концепция «обще­ственников», которые в отличие от «природников» признава­ли неразрывную взаимосвязь субъекта и объекта. Однако боль­шинство сторонников этой теоретической позиции в субъект-объектном отношении выделяли главным образом гносеоло­гический (оценочный) уровень и приравнивали эстетическое к общественному содержанию восприятия. Их утверждение о том, что эстетическое представляет собой особое идейно-эмо­циональное отношение к вещам и явлениям, занимающим определенное место в системе социальных взаимосвязей, не­избежно приводит к отрицанию объективности эстетических качеств и свойств. Последнее, в свою очередь, делает позицию «общественников» совершенно неприемлемой и вынуждает обращаться к поиску другого, более убедительного решения.

Такое решение, как я старался показать, можно получить с помощью аксиологического подхода. В нижней части рисун­ка дается графическое изображение ценностного уровня субъект-объектного отношения. Аксиологическая методоло­гия позволяет совместить неразрывность субъекта и объекта с представлением о безусловной объективности эстетическо­го. Таким образом, трактовка эстетического как общественной ценности «снимает», казалось бы, неразрешимые противоречия «природнической» и «общественнической» концепций.

Отнесение эстетических качеств и свойств к области обществен­ных ценностей с необходимостью ставит вопрос о специфике эсте­тического, его отличии от других явлений, которые также имеют ценностный характер или выступают как носители ценностей.

Эстетическое и художественное. Их взаимоотношения складываются весьма непросто. Дискуссии на эту тему выявили самые различные точки зрения. Для нас же сейчас важно одно: эстетическое шире художественного, поскольку оно относится и к природе, и к обществу, и к чело­веческой личности, тогда как художественное - исключитель­но к сфере искусства.

Эстетическое и абстрактно-логичес­кое. В отличие от дискурсивно-опосредованной очевидное-

о

I

ти логического, которая достигается в процессе разного рол выводов и умозаключений, эстетическое проявляется тольк в конкретно-чувственной форме. Не удивительно, что абст рактно сформулированный императив, скажем, принцип ппе данности родине, при всем положительном к нему отноше нии эстетических эмоций вызвать не способен. Другое дело - если он воплощается в конкретных действиях, поступках людей. В этом случае явление может быть прекрасным, воз­вышенным, трагическим, героическим и т. п. Не следует за­бывать, что эстетическое - это прежде всего некоторое пред­метное, чувственно-вещественное бытие, хотя само это бытие в его чувственных качествах здесь, как уже говорилось, не­раздельно слито с определенным смыслом (значимостью).

Эстетическое и утилитарно-практическое. Эстетическое носит духовно-практический характер. Оно есть предмет удовлетворения духовных потребностей людей, а ути­литарное - естественно-материальных. Эстетическое проявля­ется там, где существует свобода от материального интереса. Г. В. Плеханов был безусловно прав: если картина нравится человеку только потому, что он может выгодно ее продать, то этот факт не свидетельствует о проявлении эстетического от­ношения. Эстетическое покоится на незаинтересованности лю­бования. Оно самоценно и носит бескорыстный характер.

Эстетическое и этическое. Обыденные человеческие поступки, укладывающиеся в элементарные нор­мы нравственности, эстетической ценности не имеют. Моло­дой человек уступил место пожилой даме в троллейбусе. Сту­дент не украл банку консервов в универсаме. И тот, и другой поступили нравственно, это, конечно, так. Но можно ли ска­зать, что то, что они совершили, прекрасно или возвышенно? Едва ли. А вот если поступок или действие человека выража­ют особую меру свободы - тогда другое дело. Приведу несколько примеров.

Много лет назад, будучи студентом, вместе со своими сокур­сниками я попал на обувную фабрику. Нас водили по неболь­шим цехам, которые в то время не отличались высокой техно­логией производства, и мы, откровенно говоря, уныло переходи­ли с места на место, не проявляя к окружающему особого инте-

Лекция I

реса. И вдруг я остановился, как громом пораженный. Около одного рабочего (по-видимому, это был какой-то передовик) сто­яла девушка с секундомером и что-то записывала. Человек, за которым она наблюдала, просто-напросто работал. Но что это была за работа! У него было идеально организованное рабочее место, на котором в строгом порядке и аккуратно были разло­жены нехитрые инструменты и гвозди разной длины. Не глядя, он хватал с быстро двигающейся мимо него ленты транспортера обыкновенный ботинок и вколачивал буквально одним или дву-• _Мя ударами гвозди в каблук. При этом вы бы видели его лицо. Оно как-то по-особому светилось. Не оставалось сомнений в том, что этот рабочий был бесконечно предан своей скромной, но очень нужной профессии. Если большинство его товарищей по цеху приходило на фабрику заработать деньги, то он, как мне тогда показалось, на работу буквально «летел на крыльях». Труд для него становился жизненной потребностью и включал в себя, пусть небольшой, творческий элемент. Тогда я, очевидно, впервые заду­мался над тем, что в самом труде есть некая всеобщая сторона деятельности как универсальное свободное творчество. В нем есть своя красота. Именно здесь воплощается богатство челове­ческих сил и способностей и обнаруживается особая область беско­рыстного наслаждения процессом творческой деятельности.

Специфика эстетического в общественной жизни прояв­
ляется в том, что оно выражает особую меру достижения
свободы личности и общества. И если это не так, объясните
мне, почему "прекрасны движения гимнаста на спортивном
снаряде (перекладине, брусьях и т. п.)? Не потому ли, что гим­
наст свободен, что он настоящий мастер, что он в совершенстве
овладел соответствующей технологией и физическими возмож­
ностями своего тела? Попробуйте подвесить на перекладину
или кольца начинающего «неумеху». Он будет биться в чудо­
вищных конвульсиях, не вызывая ни малейшего представле­
ния о красоте.___

Если это не так, объясните мне, наконец, почему столь вы­сок и прекрасен подвиг Джордано Бруно - человека, который ушел дальше Коперника, объявил Вселенную бесконечной, исключил бессмертие души и, который, выслушав обвинения инквизиции в ереси и приговор к сожжению в Риме на Поле

______________, ---- ^ цфукая дисци плин»

■---------------------.

цветов, не отказался от своих великих научных открытий и с пением гимнов взошел на костер?

Так проявляются свобода физической деятельности и деятель­ности духовной. Все это вместе с самоценностью и бескорыстным характером, а также способностью удовлетворять не материаль­ные, но духовные потребности и проявляться в особой конкретно-чувственной форме, составляет специфику эстетического в струк­туре природной и общественно-исторической реальности.

Таковы сущностные черты эстетического бытия. Об эсте­тическом сознании я расскажу в следующей лекции.

ЛИТЕРАТУРА

1. Гегель Г. В. Наука логики. - М., 1970. - Т. 1. - С. 95.

2. Марксистско-ленинская эстетика: Учеб. пособие для вузов /
Под ред. М. Ф. Овсянникова. - М.: Высш. шк., 1983. - 544 с.

3. Программа курса «Основы марксистско-ленинской эстетики» для
вузов (на 72 часа). - М.: Высш. шк., 1989. - 22 с.

4. Вернадский В. И. Философские мысли натуралиста. - М., 1988.
-С. 12,82,83.

5. Лосев А. Ф. Эстетика // Философская энциклопедия: В 5 т. -
М., 1960-1970. - Т. 5. - С. 570.

6. Кривцун О. А. Эстетика: Учебник. - М., 1998.

7. Каган М. С. Эстетика как философская наука. - СПб., 1997.

8. Каган М. С. Мир общения. - М., 1988.

9. Платон. Софист // Платон. Соч.: В 3 т. - М., 1970. - Т. 2. - С. 361.

10. Эстетическое: Сб. ст. - М., 1964.

11. Корниенко В. С. О сущности эстетического познания. - Новоси­
бирск, 1962.

12. Дмитриева Н. А, О прекрасном. - М., 1960.

13. Поспелов Г. Н. Эстетическое и художественное. - М., 1965.

14. Столович Л. Н. Эстетическое в действительности и в искусстве.
-М., 1959.

15. Ванслов В. В. Проблема прекрасного. - М., 1957.

16. Борев Ю. Б. Эстетика. - М., 1969.

17. Генина Л. Заметки об эстетике // Сов. музыка. - 1957. - № 4. - С. 104.

18. Трофимов П. Об одной эклектической теории // Сов. музыка. -
1957. - № 10. - С. 79.

19. Каган М. С. Лекции по марксистско-ленинской эстетике. - Л.,
1963. - Ч. 1. - С. 36.

^{л е} к ц _и я Ц

2.2. Структура эстетического сознания

Обычно, когда ведется речь о сознании, разделяют три ос­новных модуса его проявления. Первый из них - «сознание-орган». Этот модус характеризует сознание как некий функ­циональный инструмент субъекта, с помощью которого осу­ществляются различные виды духовной деятельности - субъек­тивное осознанное отражение, обобщение, идеальное преобра­зование и т. п. С этой точки зрения сознание есть система нейропсихических и идеальных структур (свойств, способнос­тей и т. д.). Второй модус - это «сознание-процесс». Он пред­ставляет собой непосредственные, имеющие конкретную вре­менную продолжительность акты духовной деятельности, в которых и происходит целенаправленная переработка и пере­воссоздание отражаемой субъектом действительности. И тре­тий модус - «сознание-продукт», то есть субъективная реаль­ность различных образов (обыденных, теоретических, миро­воззренческих, художественных, ценностно-нормативных и др.), полученных в процессе духовной деятельности как результат идеального освоения мира.

Сознание имеет различные грани. Можно говорить о та­ких его составляющих, как нравственное сознание, религиоз­ное, политическое или правовое. Эстетическое сознание есть также один из компонентов сознания вообще.

Если сознание вообще в гносеологическом плане представ­ляет собой отражение бытия вообще, то эстетическое сознание - отражение эстетического объекта. А это означает, что эсте­тическое сознание - не что иное, как воспроизведение в рам­ках внутреннего мира субъекта специфической общественной ценности предметов и явлений окружающего нас мира.

В структурном отношении эстетическое сознание являет­ся некой системой компонентов. Эту систему образуют эсте­тические чувства, эстетические оценки, эстетический вкус, эстетический идеал. Сюда же входят эстетические взгляды, эстетические теории и другие компоненты. От их взаимо­связи можно абстрагироваться лишь временно, поскольку эс-

тетическое сознание - органическое, целостное единство. Рас­крывая особенности каждого из компонентов, мы будем одно­временно выявлять общие закономерности эстетического со­знания.

Эстетическое чувство. Известно, что чувство вообще - это переживание нашего отношения к чему-либо Поэтому, эстетическое чувство - это переживание нашего отношения к эстетическому объекту. Оно связано с удо­вольствием или неудовольствием от соприкосновения с эс­тетическими качествами и свойствами реальной действитель­ности.

Вплоть до конца XVII века в трактовке сущности эстети­ческого переживания превалировали религиозно-идеалисти­ческие воззрения. Если исходить из божественной природы человека, то эстетическое чувство нельзя истолковать иначе, как некий божий дар.

В XIX веке, в связи с выходом в свет трудов Чарлза Дар­вина (1809-1882) «Происхождение видов» и «Происхожде­ние человека», в основу понимания этого феномена пытались заложить не сверхъестественные божественные явления, а ес­тественные законы эволюции, законы самой природы. Понят­но, что после того, как Дарвин разработал свое учение о биоло­гической эволюции и происхождении видов, возник большой соблазн выводить все человеческое в человеке из тех или иных свойств, имевшихся уже у длинного ряда его животных пред­ков. Дарвин утверждал, что некоторые звуки доставляют на­слаждение животным, что плащеносцы имеют представление о красоте, а наблюдения над поведением особей противопо­ложного пола у птиц, раскрывающих друг перед другом рос­кошное оперенье, приводят к выводу о том, что они, якобы, умеют ценить яркие краски. Отсюда следовал вывод: эсте­тическое чувство - это врожденная биологическая способ­ность.

Эта концепция продержалась довольно долго. Ее отголос­ки можно обнаружить во второй половине XIX века и даже в первой половине XX. Так, в своей книге «Влияние Дарвина на философию» американский прагматист Джон Дьюи (1859-1952) согласился с тем, что некоторым видам птиц и млеко-

питающих (дрозду и лисе, например) действительно ведомы эстетические эмоции. А в книге писателя И. Ефремова «Лез­вие бритвы» можно даже столкнуться с абсолютно курьезны-_ми рассуждениями относительно того, что красивые брови у человека не должны быть слишком редкими, чтобы защи­щать глаза от стекающего по лбу пота. Но они, видите ли, не должны быть и слишком густыми - в противном случае там _Могут завестись паразиты. Обо всем этом на страницах кни­ги вещает некто Гирин - ее главный герой, энциклопедически образованный «эрудит». И вот этот «выдающийся знаток эс­тетики» всерьез полагает, что он совершил важное научное открытие: красота человека есть не что иное, как биологичес­кая целесообразность.

Здесь смешиваются физиологические и биологические эмоции - с одной стороны, и эстетические - с другой.

Физиологические эмоции -это особая реакция организма, выработанная природой, могучая сила, способствующая сохра­нению жизни. Когда в организме заканчивается запас пита­тельных веществ, он «сигнализирует» чувством голода. Чело­век, навстречу которому неожиданно выскочила огромная со­бака, может мгновенно перемахнуть через высокий забор. В обычных условиях это покажется ему совершенно невероят­ным — вот на что способно обыкновенное чувство страха. А боль? Вы случайно прикоснулись к раскаленному утюгу и, не успев ничего сообразить, рефлекторно отдернули руку.

Приходилось ли вам задумываться над тем, почему так опасен рак? Он опасен прежде всего потому, что подбирается незаметно. Организм не выработал соответствующей физио­логической реакции, и болезнь, к сожалению, распознается несвоевременно, в критической фазе.

Биологические эмоции - это тоже своеобразная реакция живого организма, выработанная природой. Однако, в отличие от физиологической эмоции, которая направлена на сохране­ние жизни, биологическая эмоция - это могучая сила, способ­ствующая продолжению рода. Поведение особей различного пола у птиц, о чем говорилось несколько раньше, и есть про­явление биологического начала. Здесь огромную роль играет инстинкт, сложнейшая система безусловных рефлексов, пере-

92

Эстетика как философская дисцип лин»

Лекция_И_

93

дающихся по наследству. Все это, несомненно, - проявление врожденной биологической способности.

Что же касается эстетической эмоции, то она - качествен­но иное явление. Эстетические объекты оцениваются не био­логической реакцией организма, подобно реакции на особь про­тивоположного пола. Они оцениваются не физиологической реакцией, подобно реакции на холод и тепло, свет и темноту, голод или чувство насыщения. Орел видит дальше, чем чело­век. Но человеческий глаз замечает в вещах значительно боль­ше, чем глаз орла. Эстетическая эмоция несет достоверный человеческий опыт. Духовное освоение эстетического объек­та всегда есть освоение специфической общественной ценнос­ти. А это означает, что эстетическое животным недоступно. Оно является результатом всей до сих пор протекшей все­мирной истории.

Сложность, правда, состоит в том, что физиологические, биологические и эстетические эмоции у человека часто связа­ны и существуют неотрывно друг от друга. Объекты, обладаю­щие эстетической ценностью, могут выполнять не только эс­тетические функции: они регулируют психологическое и фи­зиологическое состояние организма. Так, например, музыка, наряду с художественно-образным, эстетическим воздействи­ем, оказывает оптимизирующее физиологическое влияние на сердечно-сосудистую и дыхательную системы. Об этом хоро­шо знал еще великий древнегреческий мыслитель Пифагор. Музыка ритмизует процесс труда, а ритмичная работа намно­го эффективнее неритмичной, заметно снижает утомляемость и т.д.

Эстетическая эмоция может возникнуть и на основе био­логической эмоции. Красивая женщина, красивый мужчина привлекательны и в рамках природного инстинкта, связанно­го с функцией продолжения рода. Это несомненно. Но эстети­ческая эмоция и не сводится к биологической. Иначе, как уже неоднократно подчеркивалось в многочисленных трудах по эстетике, учебниках и учебных пособиях, элементы эстети­ческого сознания придется «искать» не только в биологичес­ких проявлениях, но и в таких широко известных фактах, как ♦ танец» змеи под музыку восточного заклинателя или уско-

ренный рост некоторых растений (последнее, как результат прямого воздействия акустических свойств музыки, есть твердо установленный научный феномен).

Из сказанного вытекает следующий вывод: эстетическое
сознание (что видно на таком примере как эстетическое" чув­
ство) - это явление сугубо социальное. Оно возникает и фор­
мируется только у общественн ого че ловека в ходе социально-
исторической практики. ——~

Коснемся теперь проблемы происхождения эстетического сознания на примере возникновения все того же эстетическо­го чувства.

Человечество существует более одного миллиона лет (по некоторым сведениям, даже свыше трех миллионов). Непос­редственные предки человека - австралопитековые обезьяны, из которых выделились наиболее развитые формы, начавшие изготовление орудий труда. Это был так называемый Ното ЬаЬШз - человек умелый. И все же это был еще «предчело-век». Более развитыми существами - древнейшими людьми - являлись питекантропы (яванский питекантроп, чадант-роп, гейдельбергский человек, одувайский питекантроп, суще­ствовавшие около 500 тысяч лет назад), антропологически близ­кие к ним синантропы (древность - около 400 тысяч лет), а также создатели археологической культуры раннего палео­лита неандертальцы (время существования которых - от 200 до 35 тысяч лет назад). Неандертальцы были предками лю­дей современного типа - кроманьонцев. Кроманьонский чело­век - это фактически человек нашего с вами физиологическо­го и биологического типа.

Уже неандертальцам были свойственны зачаточные фор­мы родовой организации и большинство исследователей по­лагает, что на рубеже трансформации неандертальца в крома­ньонского человека, то есть на историческом отрезке, длив­шемся десятки тысяч лет, появились также и первые досто­верные факты, свидетельствующие о возникновении зачаточ­ных форм эстетического сознания.

В основе человеческой жизнедеятельности лежат матери­альные потребности и потребности познания, которые регули­руются взаимно. Постепенно формировалась и потребность

94

Эстетика как философская дисциплина

Декция_Л_

выявить общественную ценность предметов и явлений окру­жающего мира. Древнему человеку было крайне важно на­учиться различать то, что ему оказывалось полезным и спо­собствовало достижению успеха, и то, что таило в себе скры­тую опасность и могло принести вред. При этом освоение ути­литарного начала объектов действительности предшествова­ло освоению их эстетических свойств. Отшлифованная ручка каменного топора вначале была просто удобна, а потом стала радовать и вызывать положительное эстетическое отношение. Зуб огромного и опасного животного на груди первобытного охотника вначале воспринимался как символ его бесстрашия, ловкости и умения, а потом и как украшение.

История формирования эстетического чувства находит отражение в памятниках культуры. Широко известны, напри­мер, наскальные росписи пещеры Альтамира (Испания), отно­сящиеся к эпохе верхнего палеолита (около 15 тысяч лет до н. э.). Изображения различных животных (бизонов, ланей, кабанов) на потолке низкой пещеры, высота которой в отдель­ных местах составляет немногим более одного метра, создава­лись первобытными художниками в неудобной позе (сидя или лежа) и требовали больших физических и душевных затрат. Что вынуждало их делать это? Некоторые исследователи выдвинули предположение о том, что наскальные изображе­ния животных имели некий магический смысл. Создавая об­раз своей будущей добычи и пронзая ее (отчетливые следы от ударов копья сохранились до наших дней), первобытный че­ловек верил, что это принесет ему удачу на охоте. И, пожалуй, самым удивительным здесь было то, что это действительно приносило ему большую удачу - не в религиозно-мистичес­ком смысле, конечно, а совсем в ином. Представьте, что вам надо сделать изображение какого-либо животного. Легко ли это, если у вас нет хороших навыков рисования? Ведь чтобы добиться удовлетворительного результата, вам придется в те­чение длительного времени его внимательно рассматривать, изучать, наблюдать за его повадками. А что может быть по­лезнее для охотника, чем доскональное знание предмета его охоты? Наскальные изображения были тесно связаны с соби­ранием, закреплением и передачей сведений, представлявших

для первобытного человека огромное значение. При этом об­разная наполненность изображенных фигур, их экспрессив­ность и неповторимое своеобразие несли на себе печать цен­ностного отношения художника к миру. Результаты познава­тельной деятельности человека здесь органически слиты с эс­тетической оценкой.

Эстетическое чувство и потребности стимулируются вза­имно. Потребность воспроизводится в деятельности, в деятель­ности же развивается и эстетическое чувство. Так осуществ­ляется постепенное становление эстетического сознания от при­митивных, первобытных его форм до самых высоких взлетов человеческого духа.

Эстетическая оценка. В прошлой лекции мы охарактеризовали эстетическую оценку как субъективное вы­ражение ценности. Такое ее понимание естественно вытекает из диалектики их взаимоотношений. Если же рассматривать эстетическую оценку в структуре эстетического сознания, ее следует определить как специфическое суждение об эстети­ческих качествах и свойствах предметов и явлений окрушц-ющего нас мира. При этом приходится учитывать, что эстети­ческое суждение предполагает логическое осмысление воспри­нятого в неразрывном единстве с интуитивным, непосредствен­ным постижением. Эстетическая оценка включает в себя ди­алектику рационального и эмоционального, логического и вне­логического.

Рассказывают, что А. Н. Туполеву, под руководством ко­торого было создано свыше 100 типов военных и гражданс­ких самолетов, как-то оказалось вполне достаточно бросить один взгляд на модель летательного аппарата, чтобы опреде­лить, что он не сможет подняться в воздух. На недоуменный вопрос его коллег «почему?» знаменитый авиаконструктор ответил, что самолет некрасив. Скрупулезная проверка ранее сделанных расчетов с помощью самой современной электрон­но-вычислительной техники показала, что А. Н. Туполев был прав. Колоссальный профессиональный и жизненный опыт, на основе которого приемлемые аэродинамические формы са­молета органично сливались с представлениями об эстетичес­ком совершенстве, выработал у него способность непосредствен-

96

Эстетик* как

Лек ция II

ного усмотрения истины без обоснования с помощью дока тельств. Это было живое эстетическое созерцание в единст со знанием опосредствованным, ранее приобретенным.

Оценка определяется эстетическими качествами объекта и целым рядом субъективных факторов. Последние можно подразделить на факторы интерсубъективные и моносубъек­тивные, вытекающие из диалектики общественного и инди­видуального сознания.

Специально подчеркнем, что эстетическое сознание, как и сознание вообще, может быть и общественным, и индивиду­альным. Индивидуальное эстетическое сознание - это специ­фическая грань внутреннего мира каждого конкретного чело­века. Общественное же эстетическое сознание проявляется через сознание индивидуальное (общее выражается в отдель­ном и существует через отдельное), однако оно представляет собой не совокупность индивидуальных эстетических созна­ний членов общества, а целостное духовное явление, которое живет своей собственной, относительно самостоятельной жиз­нью. Оно имеет конкретно-исторический характер, обладает определенной внутренней структурой (общечеловеческое, клас­совое, национальное эстетическое сознание) и различными уров­нями, начиная от обыденного массового эстетического созна­ния и кончая высшими формами теоретического мышления. Эстетическая оценка также может включать в себя обще­человеческое, классовое, национальное и индивидуальное.

Общечеловеческое в эстетических оценках проявляется там, где обнаруживается общность в подходах к эстетическим яв­лениям действительности у представителей разных эпох, на­циональных культур и социальных слоев. Это бывает не час­то и, как правило, по отношению к явлениям природы или культурным ценностям общечеловеческого масштаба.

Хрестоматийным примером проявления классового харак­тера эстетических оценок могут служить отношения к женс­кой красоте крестьянина и аристократа, точно подмеченные выдающимся представителем русской революционно-демок­ратической эстетики, просветителем-энциклопедистом, писа­телем и литературным критиком Николаем Гавриловичем Чернышевским П 828-1889). «Прекрасное есть жизнь; пре-

красно то существо, в котором мы видим жизнь такою, како­ва она должна быть по нашим понятиям; прекрасен тот пред­мет, который выказывает в себе жизнь или напоминает нам о жизни». Отталкиваясь от этой теоретической позиции Н. Г. Чернышевский выстраивает систему оригинальных ар­гументов, которая стоит того, чтобы привести ее целиком.

«Хорошая жизнь, жизнь, как она должна быть», у простого народа состоит в том, чтобы сытно есть, жить в хорошей избе, спать вдоволь; но вместе с этим у поселянина в понятии «жизнь» всегда заключается понятие о работе; жить без работы нельзя, да и скучно было бы. Следствием жизни в довольстве при боль­шой работе, не доходящей, однако, до изнурения сил, у сельской девушки будет чрезвычайно свежий цвет лица и румянец во всю щеку - первое условие красоты по простонародным поня­тиям. Работая много, поэтому будучи крепка сложением, сель­ская девушка при сытной пище будет довольно плотна - это также необходимое условие сельской красоты: светская «по­лувоздушная» красавица кажется поселянину решительно «не­взрачною», даже производит на него неприятное впечатление, потому что он привык считать «худобу» следствием болезнен­ности или «горькой доли» <...> У сельской красавицы не мо­жет быть маленьких ручек и ножек, потому что она много ра­ботает, - об этих принадлежностях красоты и не упоминается в наших песнях. Одним словом, в описании красавицы в народ­ных песнях не найдется ни одного признака красоты, который не был бы выражением цветущего здоровья и равновесия сил в организме, всегдашнего следствия жизни в довольстве при постоянной и нешуточной, но не чрезмерной работе. Совершен­но другое дело светская красавица: уже несколько поколе­ний предки ее жили, не работая руками; при бездейственном образе жизни крови льется в оконечности мало; с каждым новым поколением мускулы рук и ног слабеют, кости дела­ются тоньше; необходимым следствием всего этого должны быть маленькие ручки и ножки - они признак жизни, кото­рая одна и кажется жизнью для высших классов общества, -жизни без физической работы; если у светской женщины боль­шие руки и ноги, это признаки или того, что она дурно сложе­на, или того, что она не из старинной хорошей фамилии» [1].